предыдущая глава
Поздним воскресным вечером на улице было пусто. Пока ещё прохладные ночи разгоняли по домам загулявшихся обывателей Конохи. Розоволосая девушка облегченно вздохнула. Она ещё издалека увидела, что у Ичираку за стойкой пусто. Путь был свободен.
- Почему ты прогнала Какаши? – спросила Харуми, в голосе которой всё больше чувствовалась какая-то обида.
- Пусть отдохнет! А то сегодня я застала его спящим на твоей кровати! – ответила Сакура, подозрительно косясь на подругу.
Та слегка улыбнулась своей загадочной полуулыбкой и обронила что-то про мучавшую кого-то бессонницу. Медику этот разговор совсем не нравился, и она решила сменить тему.
- Что будешь есть? – спросила она, чувствуя собственный голод, пробуждающийся с каждым вздохом.
Они стояли уже на входе в кафе, и аппетитные запахи доносились из кухни, заставляя забыть обо всех перипетиях длинного, мучительного дня. Сакура с волнением вытащила кошелек, вспоминая, что денег с собой у неё было не много. Их попросту могло не хватить на двоих. Тревожные подсчеты имеющейся наличности прервал приветливый голос:
- Здравствуй, Сакура! Давно не виделись!
Девушка испуганно обернулась. Капитана Ямато помахал ей рукой. Но Сакура уже почувствовала в воздухе знакомый запах. На улице было довольно темно, и куноичи пришлось напрягать зрение, чтобы рассмотреть то, что она так боялась увидеть.
За спиной мужчины стоял Наруто и ковырял носком ботинка мелкие камушки, разбросанные по земле. Он не поднимал глаз и упорно продолжал свое бессмысленное занятие, даже когда Ямато, подошедший ближе, начал рассказывать Сакуре, как нашел Наруто крушащим невинные деревья и что тот отказывался с ним обсуждать причину этого вандализма. Сакура всё больше вжимала голову в плечи, пока капитан, наконец, не спросил:
- А кто это там с тобой?
Брюнетка, изучающая меню и не вникающая в разговор, обернулась и, подойдя ближе, протянула руку Ямато.
- Меня зовут Харуми, я подруга Сакуры, - улыбнулась девушка мужчине, пожимающему её тонкую кисть. – Приятно познакомиться!
- Друзья Сакуры – мои друзья, - просипел Ямато, чувствуя, как моментально охрипло горло.
От легкого прикосновения к нежной коже девушки по телу шиноби пробежала дрожь, как от озноба. Глаза, смотревшие на него пристально и медленно изучающие его лицо, были такими глубокими и волнующими, что невольно сбивалось дыхание. Ладони мужчины тут же вспотели. Ямато на глазах терял контроль над собственными эмоциями. Боясь выдать чувства, так внезапно разыгравшиеся в нем, шиноби предложил девушке выбрать что-нибудь на её вкус из меню. Оба отошли к барной стойке, оставляя Сакуру и Наруто наедине.
Узумаки, не взглянув на товарища по команде, решительно развернулся и опрометью бросился прочь. Сакура не успела даже слова сказать - так быстро пропал он из виду. Имя парня, только что сбежавшего от неё, комом встало в горле. «Неужели он теперь будет презирать меня? Неужели больше никогда не заговорит? Ах, что я наделала!» По щекам девушки заструились слезы. Она не слышала, как её зовут Ямато и Харуми. Она слышала только звук биения собственного сердца, который так громко раздавался в ушах, грозя порвать барабанные перепонки. Сделав несколько глубоких вдохов, куноичи взяла себя в руки. Медленно пошла она к террасе, ярко освещенной теплым электрическим светом. Этот свет успокаивал, даря надежду на лучшее.
В это время Наруто, бежавший в сторону дома, из последних сил сдерживался, чтобы не впасть в отчаяние. Он знал, что так и будет. Он надеялся на другую её реакцию при их встрече, но сердце подсказывало, что всё будет именно так. Она сожалела. Это было невозможно не заметить. В её глазах так и читались слова: «Я этого не хотела». А может она и вправду ничего этого не хотела? Получается, что он просто воспользовался её усталостью и беспокойным состоянием. Её терзали какие-то грустные мысли. Ведь вчера она плакала. Наверняка, плачет и сейчас. Она такая плакса. Любимая…
«Черт! Черт! Черт! – в очередной раз подавлял он боль, заставляющую сердце разрываться на тысячи, миллионы маленьких кусочков. – Как же трудно с этим смириться!»
А ведь до вчерашнего дня, до того разговора с Харуми, он думал, что смирился. Решил, что подавил в себе эту жалкую надежду на то, что когда-нибудь она будет с ним. Основная проблема заключалась теперь в том, что если раньше, пусть даже в глубине души, он понимал, почему Сакура выбрала Саске, а не его, то теперь…
Теперь он изменился. Он тренировался и побеждал в том числе и для того, чтобы доказать ей, что он достоин. Достоин её любви. Поцелуй, такой внезапный и горячий, стал для него лучшей наградой за все те годы страданий, невзгод и унижений, через которые он прошел, приближаясь к этому дню. Но день, когда она признает в нем мужчину, должен был закончиться не так.
«Наверно, она так и не поняла, как много это для меня значит. Но может это и к лучшему. Если бы я только мог сделать вид, что… это было не всерьез», - мысли Наруто стали вязкими, как кисель. Голова отказывалась служить своему хозяину. Узумаки остановился и облокотился на ближайшую стену, закрыв лицо рукой.
- Наруто-кун! Ты в порядке? – вернул его в реальность тихий голос наследницы клана Хьюга.
* * *
Хатаке Какаши раздраженно мерил комнату шагами. Старые, давно требующие замены доски пола скрипели под его ногами, издавая звуки, разносящиеся по всему общежитию, население которого мирно спало в это позднее время. Мужчина не обращал на скрипы внимания, пока не услышал стук в стену, свидетельствующий о том, что хозяин соседней квартиры крайне недоволен таким положением дел. Окончательно расстроенный шиноби накинул жилет и вышел из квартиры, стараясь не шуметь. Но ощутив новую волну зависти к спящим соседям, со всей силы хлопнул дверью и поспешил скрыться, в душе ощущая мстительное удовольствие. Вообще, он был достаточно мирным человеком (если такое выражение применимо к ниндзя), так что его соседям не на что было жаловаться. Но лишившись сна, Какаши стал нервным и раздражительным. Ладно, если бы это произошло на задании или во время войны. Там высыпаться не приходилось. Но здесь, сейчас! Без видимых причин.
Хотя внутреннее чутье подсказывала мужчине, что причина всё-таки была. И именно эту причину он и собирался сейчас навестить, помня о её любви к ночным бодрствованиям. Даже повод имелся: книга, ставшая заложницей в руках этой девушки. Какаши направился к больнице с твердым намерением во что бы то ни стало вернуть собственность. Может быть, тогда он сможет заснуть спокойно? Надежд на это было мало, но попытаться стоило. В следующий раз, когда он уснет на кровати Харуми, Сакура может и не промахнуться. Не хотелось бы ему оказаться на месте кровати, чьи обломки были теперь сложены в углу комнаты.
Подойдя ко входу госпиталя, шиноби увидел, что свет в интересующей его комнате не горит. Осторожно заглянув в окно, он понял, что девушки в палате нет. Кровать была заправлена. Книги тоже не было видно. Зато на подушке лежал какой-то предмет. Тяжело вздохнув, Какаши приоткрыл одну из рам окна, как специально не закрытую кем-то. Убедившись, что его никто не видит, Копирующий ниндзя перемахнул через подоконник и оказался в палате, погруженной во мрак. Луна сегодня светила ярко, поэтому Какаши сразу признал в загадочном предмете, покоившемся на подушке, клочок бумаги. На нем знакомым почерком были выведены слова: «Я на крыше».
Чертыхнувшись, Хатаке понял, что теперь ему придется подняться туда. Харуми снова выиграла в их маленькой войне. Она знала, что он придет. Уйти сейчас означало бы проявить слабость. Но пойти к ней означало бы…
А что, собственно, это бы означало? Интерес? Волнение за неё? Покорность?
«Глупости! Я просто пойду туда и заберу свою книгу!» - решил мужчина, отбросив все сомнения. Через пару минут он уже был там, высматривая одинокую фигуру девушки. Сначала ему показалось, что кроме него тут никого нет. Он уже начал проклинать себя за то, что, как дурак, пошел на поводу у этой странной вертихвостки. Но тут от стены воздуховодной шахты отделилась тонкая тень.
- Я уже думала, ты не придешь, - как бы между делом, сказала Харуми, приближаясь к Какаши.
В лунном свете девушка выглядела поистине загадочно. Белая кожа отливала серебром. Её хрупкая фигура не шла, а словно плыла над настилом крыши. Волосы, казавшиеся теперь черными, как сама ночь, слегка колыхал прохладный ночной ветерок, робко разбрасывая локоны в разные стороны. И только глаза, мягко светившиеся в темноте, говорили о том, что перед ним человек, а не призрак. В её руке Хатаке заметил свою книгу.
- Ты ведь за этим пришел? – спросила она, хотя по тону был не понятно, спрашивает она или утверждает. – Я заметила, что ты читал её много раз. Твоя любимая?
- Да, - ответил шиноби, садясь на край кровли и свешивая ноги вниз. – Красивый отсюда вид.
Девушка кивнула, подтверждая правоту его слов, и села рядом. Села довольно бесстрашно, учитывая высоту стены.
- Держи, - протянула Харуми книгу владельцу.
- Да всё в порядке, оставь себе! – сказал Какаши, борясь с желанием забрать драгоценный том из рук девушки.
- Я её уже прочитала, - улыбнулась та, но книгу всё-таки не отдала.
Вместо этого она открыла её и, полистав несколько страниц вперед и назад, спросила:
- На некоторых страницах загнуты уголки. Ты их так пометил, потому что они тебе особо понравились?
В очередной раз удивившись её догадливости, Какаши кивнул. Он действительно делал так на всех книгах, которые читал, но никогда не придавал этому значения. Просто потому, что этим фактом никто никогда не интересовался.
- Я тоже загнула один уголок, ты ведь не обидишься? – спросила она, вполоборота наблюдая за его реакцией.
- Нет, конечно, не обижусь. Я рад, что тебе она понравилась, - улыбнулся он в ответ, хотя в темноте, да ещё под маской, она вряд ли это заметила.
Он старался не смотреть на нее, но взгляд сам падал на Харуми, сидевшую рядом и теребящую прядку волос. Он давно заметил у неё такую привычку. Это казалось милым. В такие моменты она выглядела особенно беззащитно.
- Хочешь, я принесу тебе другую? У меня их много, вся серия, - неожиданно для самого себя выпалил Хатаке.
- Это было бы чудесно! – оживилась она и, снова взяв книгу в руки, стала рассматривать обложку. – Интересно, какой он, автор?
Какаши улыбнулся, вспомнив Джирайю, и начал рассказывать девушке про одного из трех великих саннинов Конохи. Так они просидели долго, забыв о времени. Он говорил, она слушала, иногда задавая вопросы. Какаши рассказывал ей истории, передававшиеся в деревне из поколения в поколение или просто когда-то выдуманные кем-то, возможно даже самим Джирайей. Истории были грустными и веселыми, легкими и напряженными, наполненными отвагой и преданностью.
Лишь когда первые робкие лучи восхода начали разрезать ночное небо, придавая ему алый оттенок, двое сидящих на крыше людей разошлись в разные стороны. Какаши поспешил домой, чувствуя, что наконец-таки устал настолько, чтобы уснуть. Зайдя в свою квартиру, он разделся и лег в холодную кровать. Уже сомкнув веки, он вдруг вспомнил о чем-то и нащупал рукой книгу, возвращенную на свое законное место – прикроватную тумбочку. Быстро пролистывал он страницы, изредка останавливаясь и пробегая их глазами. Наконец он нашел то, что искал. Пометку, которую поставила она. На указанной странице вначале шло какое-то длинное описание, его Какаши читать не стал. А вот в конце начинался диалог главных героев. Там была всего одна строка, произносимая от имени героини: «Жизнь кажется бессмысленной, когда её не за что отдать».
* * *
Рассвет неумолимо пробуждал Деревню, Скрытую в Листве, ото сна. Сакура открыла заспанные глаза, и суровая реальность тут же навалилась на неё. Уже второе такое утро. Просыпаешься и оказываешься в кошмаре. Слишком реальном, чтобы быть сном. Она чувствовала, что лишилась своего друга. Никогда до сих пор она не осознавала, насколько привязалась к нему. Насколько нуждалась в нем. В нем…
Все мысли путались, ей нужно было отвлечься. Ну вот, если раньше она отвлекалась от мыслей о Саске, то теперь ей нужно отвлекаться от мыслей о Наруто. Чертовы мужчины! Чертова весна с этими разыгравшимися гормонами.
Раздраженно скинув одеяло на пол, девушка встала с кровати и пошла в душ. Дожидаясь, пока пойдет горячая вода, куноичи вспомнила свой сон. Точнее, всего один его фрагмент, приснившийся ей прямо перед тем, как очнуться. Она сидела с Наруто рядом. Их окружали полевые цветы, и мягкий солнечный свет падал на них сквозь листву деревьев. Тихо - они молчали. И было просто хорошо. Как всегда. Только юноша сидел очень близко к ней. Его волосы, непослушно торчащие в разные стороны, щекотали ей щеку, отчего она беззвучно смеялась. Картина растворялась в мутном свете. Фигуры двух людей, на которых теперь как бы со стороны смотрела Сакура, удалялись от неё, превращаясь в точку. Девушка пыталась догнать их, она бежала и звала, но ноги не слушались её, а изо рта не вырывалось ни звука.
Снова ругнувшись, Харуно мужественно встала под холодные струи воды. Это помогло. Ощущение холода тут же прогнало чувство тоски, навеянное злосчастным сном, где так тесно сплелись явь и кошмар.
Торопливо одевшись, Сакура побежала в больницу, чтобы успеть повидаться с Харуми до того, как её заберет Анко, чтобы сопроводить на полигон для продолжения тренировок. Бдительная Тсунаде и Митараши отдала приказ наблюдать за девушкой и сопровождать её. «Они бы ещё под подпись её выдавали и сдавали», - сердилась куноичи, прибавляя шагу.
В том же направлении, но часом позже и с гораздо меньшей скоростью брел несчастный Хатаке. Ему удалось поспать всего пару часов, кроме того, сказывались предыдущие бессонные ночи. Стараясь ни о чем не думать, он пытался петь себе под нос песенку, но все время сбивался с мотива. Он не то чтобы любил вот так идти и петь какую-нибудь ерунду. Но это было лучше, чем вспоминать то сновидение, что всё-таки успело привидеться ему за эти два часа. Полноценным сном это было назвать нельзя, просто набор образов, коротких, как вспышки, отрывков, нечетких, расплывчатых, как в тумане.
Вот он стоит и спиной ощущает чьё-то присутствие. Она здесь, рядом. Какаши не оборачивается. Он просто ждет, что же будет дальше. Тонкая рука с изящными пальцами, которая тормошит его волосы. Смех, приглушенный туманом, продолжающим окружать их, заключая в свои объятия. Губы, еле заметно двигаясь, что-то шепчут ему в ухо. Слов не разобрать, да этого и не нужно. Он должен быть начеку, нужно собраться с мыслями, но она увлекает его за собой, и Какаши падает, проваливаясь в темноту, где сияют только её глаза. Он падает в эту васильковую бездну, но та неожиданно расступается перед ним. И вот уже холодное голубое пламя вспыхивает и начинает разрастаться, пожирая всё на своем пути.
Тут Хатаке стукается лбом о холодный пол, и пугающий голубой свет рассеивается, уступая место обычному утреннему лучу солнца, так некстати проникшему в комнату шиноби. Оказалось, что падение было весьма реальным, о чем свидетельствовала медленно проступающая шишка. Какаши поднялся с пола, потирая ушиб. Было не больно, но уснуть опять у него вряд ли получится. Кроме того, посмотрев на часы, шиноби понял, что опаздывает. Конечно, Митараши могла забрать Харуми и без его участия, но…
Так вот кто это был. Та девушка из его сна. Это была Харуми. Без сомнений. «Как непрофессионально! - подумал с раздражением мужчина. – Да что это со мной в последнее время? Весна что ли так действует?»
Трудно поверить, но это была первая в жизни шиноби весна, которой он мог свободно насладиться. Не было миссий или тренировок, не было войны, видимых угроз для деревни тоже не было (если не считать домыслов Тсунаде). Если бы не проклятый организм, придумавший такую необычную пытку, всё было бы прекрасно.
Пытаясь получить наслаждение от весеннего утра, Хатаке шел по улице, отгоняя прочь навязчивые образы, так некстати всплывающие в сознании. Подойдя к окну палаты Харуми, Какаши отметил, что что-то изменилось. Голова, наполовину погруженная в другую реальность, отказывалась обрабатывать эту информацию. Пожав плечами, шиноби начал влезать в окно и снова стукнулся только что успокоившейся шишкой обо что-то, чего раньше на его пути не было. Открыв сощуренный от боли глаз, Какаши увидел, что на окне теперь красовались деревянные жалюзи. На стремянке у противоположного конца окна стоял Хьюга Неджи с молотком в руках.
- Какаши-сенсей, вы мешаете! – раздался сзади голос Сакуры. Девушка недовольно посмотрела на учителя и продолжила командовать: – Чуть выше, Неджи!
Надежда клана Хьюга раздраженно пробурчал что-то нечленораздельное и принялся выполнять приказ.
- Вот так хорошо! Прибивай! – дала добро Сакура, отходя ближе к двери, чтобы издалека оценить ровность всей конструкции. Наконец, полностью удовлетворившись результатом, Харуно позволила помощнику доделывать свою часть работы.
– Ну у Вас и вид, сенсей. Вы вообще спали? – обратила внимание медик на темные круги, точнее круг под глазом шиноби.
- Да, просто с самого утра помогал одной старушке…
- Эту байку я уже слышала, и не один раз, придумайте что-нибудь новенькое!
- А где Харуми?
- Уже ушла с Анко-сама. Вы же, как обычно, опоздали! – деловито заметила девушка.
- И во время её отсутствия ты задумала сделать небольшой ремонт? – поинтересовался Какаши, указывая на жалюзи, которые Неджи, наконец, удалось повесить. Теперь он собирал инструменты и складывал лестницу, всё ещё сохраняя при этом гордый и невозмутимый вид.
- Я решила временно позаимствовать эти жалюзи из соседней палаты, - сообщила медик. – Харуми сказала, что плохо спала сегодня от того, что в окно сильно светила луна.
На последних словах Неджи, проходящий мимо них с лестницей подмышкой, громко хмыкнул, чем немало удивил присутствующих.
- Как ты себя чувствуешь, Неджи, - спросил Какаши, которому совсем не понравился это звук, преисполненный скрытого смысла.
- Замечательно! – бросил через плечо юноша и хлопнул дверью.
- Что это с ним? – удивилась Сакура. – Я сейчас вернусь.
Девушка выбежала в коридор за быстро удаляющимся Хьюгой. «Он что-то видел!» - пронеслось в это время в голове у сенсея.
- Неджи, подожди! – окрикнула девушка парня. – Хотела поблагодарить тебя за помощь.
- Не стоит, - холодно ответил он, не удостоив её даже легкого взгляда.
- И ещё… - Сакура не решалась задать крутящийся у неё на языке вопрос этому высокомерному парню, которого и не знала-то почти.
Медик спросила Неджи, не может ли он помочь ей повесить эти жалюзи, но, если честно, она не думала, что тот так легко согласится. Да какое там согласится! Он почти подпрыгнул от готовности помочь. Такая бойкость в том, что не касалось миссий, была для него не типична. И от Сакуры не скрылось выражение его лица, когда они зашли в пустую комнату. Прыти у него сразу поубавилось, и всю работу далее он проделывал с каменным лицом, выражая тем самым свое полное пренебрежение к подобным затеям.
- Почему ты подарил Харуми кимоно? Ты и денег ей предлагал дать, но она отказалась, я слышала. Что это за аттракцион невиданной щедрости?
Неджи, казалось, немного смутился, но через некоторое время ответил:
- Она мне нравится. Я считаю её достаточно красивой.
- Достаточно красивой для чего? Для тебя? – Сакура еле сдерживала ехидный смех. – Но почему же тогда она тебя отшила?
Хьюга зло поджал губы. Сакуру он тоже считал красивой, но всё портил её грубый характер и вздорный нрав. Все же, решив, что та не будет много болтать, Неджи ответил:
- Она сказала, что я слишком юн для неё.
Сакура готова была сейчас лопнуть от смеха и многое отдала бы за то, чтобы увидеть, как Харуми осадила этого высокомерного гения. Но тот надменно улыбнулся и добавил:
- Хотя, думаю, что дело не в этом. Просто меня опередили.
Сакура перестала дергаться в сдавленных конвульсиях и уставилась на парня.
- Впрочем, её, видимо, действительно интересуют мужчины постарше. Не зря же она третью ночь проводит вдвоем с Хатаке Какаши.
Глаза Сакуры округлились и грозили вывалиться из орбит. Побелев, как стена, девушка смотрела на парня, искренне довольного произведенным эффектом.
- Что? Что значит «проводит ночь»?!
Поняв двусмысленность своего высказывания, Хьюга только загадочно заулыбался.
- Тут слишком скучно для меня, но хоть Бьякуган можно потренировать.
- Прочь из моей больницы, извращенец! – взревела Сакура. Но на Неджи это не произвело должного эффекта. Сакура решила мотивировать его привычным для себя способом. В правой руке уже яростно светилась чакра. Но гений клана Хьюга легко увернулся от направленного на него сокрушительного кулака куноичи. Раздался жалобный треск стены, принявшей на себя гнев разъяренной девушки.
Услышав подозрительные звуки из коридора, Какаши напрягся, предчувствуя беду.
- КАКАШИ-СЕНСЕЙ! – донесся издалека яростный крик ученицы.
Поняв, что запахло жареным, Хатаке скрылся из палаты со скоростью своего Райкири. Через секунду из открытого окна вдогонку ему посыпались витиеватые проклятия и угрозы. «Нужно где-то переждать бурю, пока она не успокоится. И что ей наговорил этот чертов Хьюга? Ведь, по сути-то, ничего ужасного я не делал», - думал Какаши, присматривая для себя укрытие. «Пока не делал», - как-то само подало голос подсознание.
* * *
Нара Шикамару очнулся. Легкая вибрация стен больничной палаты заставила его открыть глаза. Обведя помещение взглядом, он сообразил, где находится. Попытка приподняться обернулась дикой болью в левой руке и ребрах и заставила шиноби стиснуть зубы, чтобы подавить вырывающийся крик.
«Сломана. Точно сломана», - почти без эмоций подумал юноша, оглядывая гипс, скрывающий его ноющую конечность. Тут Шикамару понял, что в палате он не один. Кто-то сопел совсем рядом с ним. Темари! Она спала, облокотившись на кровать, и волосы цвета песка оттеняли её бледное, осунувшееся лицо. Она выглядела такой уставшей и измученной, что парень не решился её будить, хотя ему очень хотелось. Он смотрел, как она умиротворенно дышит во сне, как вздымается и опускается её грудь, как слегка дрожат веки. Сон девушки стал тревожным, лицо исказила печаль, приоткрывшиеся губы тряслись в легких судорогах. Желая успокоить любимую, Шикамару поглаживал её по шелковистым волосам, но от его прикосновений Темари проснулась, удивленно подняв на него сонные глаза.
Шикамару улыбнулся ей своей хитрой улыбкой, но тут же вскрикнул от боли, потому что Темари, наконец понявшая, что он пришел в себя, кинулась к нему и сдавила в крепких объятиях. Объятия эти грозили сделать из парня калеку, так что он постарался отстранить сопротивляющуюся девушку, но со сломанными ребрами и рукой противостоять приливу чувств Повелительницы Ветра было непросто. Поэтому он как можно более нежно поцеловал её, чувствуя, как тело девушки обмякает, подаваясь ближе к нему.
«Всегда срабатывает. Ты никогда не изменишься, Темари», - удовлетворенно думал он, чувствуя, как прилив страсти разгорается в нем с новой силой. Её горячие губы блуждали по его шее, руки ласкали широкую грудь, стараясь не причинить боли. Распаленная, но всё ещё молчаливая девушка настойчиво стягивала с юноши больничную рубаху - его единственную одежду. Кажется, её не волновал тот факт, что в палату в любой момент могла войти медсестра или, что ещё хуже, родители Шикамару. Она пылко целовала обнаженное тело шиноби, не смеющего препятствовать такой внезапно свалившейся на него удаче. Темари всегда была довольно робка в ласках, никогда не позволяла ему того, чего бы он на самом деле хотел. Самая отважная куноичи Суны пасовала в этих щепетильных вопросах, всегда встающих перед молодыми людьми, когда они оказывались наедине.
Красный кушак, подвязывающий её кимоно, полетел на пол. За ним вслед полетел и черный наряд Принцессы Песка. Девушка восседала на Шикамару, и её наготу скрывала лишь тонкая сорочка, которая была довольно прозрачной, поэтому откровенно очерчивала прекрасную упругую грудь. Юноша задохнулся от восторга, ощущая, как кровь приливает к тому месту, на котором сидела полуобнаженная девушка. Темари тоже это почувствовала, и в её глазах на секунду появились сомнение и неуверенность.
- Какая ты красивая, - прошептал шиноби, стараясь смотреть девушке в глаза, хотя взгляд упорно стремился к двум округлым бугоркам, проступающим под сорочкой.
Подбодренная этой фразой, Темари теснее прижалась к парню и снова поцеловала его, исследуя языком его рот. Её тело было так близко, что Шикамару полностью терял контроль над происходящим. Волнительный аромат, исходивший от её кожи, заставлял забыть обо всем на свете. О боли, о долге, о страхе быть обнаруженными, о будущем, которое всё ещё оставалось туманным для них двоих.
Её рука осторожно опускалась всё ниже и ниже, пока, наконец, не нашла то, что искала. Темари начала медленно двигать кистью, наблюдая за реакцией любимого. От таких движений тело Шикамару напряглось до последнего мускула. На лице появилось блаженное выражение, которое он безуспешно пытался скрыть. Видя, что ему нравится её идея, куноичи продолжала ласкать его, ускоряя темп. Единственной подвижной рукой шиноби стянул с плеч девушки надоевшую сорочку и принялся изучать оголенную грудь, сначала на ощупь, потом, придвинув девушку ближе, губами. От прикосновений губ к её соску, Темари сдавленно вскрикнула, проваливаясь в пучину страсти.
- Ещё немного, и я не смогу остановиться, - прошептал он ей на ухо, понимая, что такие предупреждения в данной ситуации неуместны.
Сбросив с себя оставшуюся одежду, девушка дала понять, что останавливаться не собирается. После недолгих колебаний, она страстно поцеловала Шикамару и позволила ему войти в себя. Юноша знал, что ей сейчас будет больно, поэтому не стал медлить, сделав одно резкое движение. Темари не смогла сдержать крик и уткнулась ему в плечо, стараясь сдержать слезы. Нет, конечно, в бою или даже на тренировке бывало и больнее, намного больнее, но эта боль было другой. Она как бы разрывала девушку изнутри. Подождав, пока отхлынет первая волна неприятных ощущений, Темари набралась сил и подала знак, говорящий о том, что она готова продолжать. Сегодня она не хотела останавливаться. Она хотела дойти до конца.
Шикамару начал медленно двигаться, Темари, вскоре почувствовавшая ритм, присоединилась к его движениям. Они сливались в единое целое, ощущая, как волны наслаждения накрывают их с головой. Куноичи больше не чувствовала боли. Она хотела принять его целиком, быть как можно ближе к нему. Сбивчивое, учащенное дыхание двоих людей заполняло комнату. От разгорающейся страсти запотевали окна. Куноичи, повинуясь позывам своего тела, приняла более удобную позу. Продолжая двигать бедрами, девушка ускоряла темп, задаваемый Шикамару.
«Не останавливайся», - шептали его губы. «Не остановлюсь», - отвечали её глаза.
Яркая вспышка. Вздох наслаждения. Через секунду, достигнув пика блаженства, изможденные тела повалились друг на друга, заставив кровать жалобно скрипнуть.
Их дыхание ещё не пришло в норму, тела были липкими от пота. Они лежали на постели и смотрели друг другу в глаза. Слова были лишними. Всё в этом мире сейчас казалось лишним. Проблематичным, как выразился бы Шикамару, если бы в этот момент мог здраво рассуждать.
Какой-то надоедливый шум на заднем плане заставил шиноби вынырнуть из сладкой неги глаз любимой и прислушаться к происходящему в коридоре. Там раздавались шаги и голоса. Знакомые голоса.
Не вполне осознавая происходящее, Шикамару рывком схватил валяющееся на полу одеяло и накрыл им себя и Темари, удивленную его внезапной суетливостью. В ту же секунду, как ткань спрятала под собой их обнаженные тела, дверь в палату приоткрылась. В проеме двери показалась Сакура в сопровождении целой делегации на заднем плане, состоящей из главы семейства Нара, его жены и ещё нескольких людей, рассмотреть которых Шикамару не успел. Харуно, застрявшая на пороге с выпученными глазами и отвисшей челюстью, поспешила прикрыть дверь, скрывая от взгляда юноши так некстати пришедших посетителей. Но лицо отца, вытянувшееся и принявшее какое-то глупое выражение, юный Нара заметить успел.
Когда злосчастная дверь захлопнулась окончательно, Темари, красная, как рак, накрылась одеялом с головой и принялась на чем свет стоит осыпать ругательствами всех Нара вместе взятых, чертову больницу, ненавистную Коноху и всех мужчин в целом.
«Всё снова возвращается на круги своя», - размышлял улыбающийся Шикамару, видя, что его любимая стала прежней.
* * *
Хатаке Какаши поудобнее устроился на постели. Если бы Сакура нашла его сейчас здесь, она бы точно его убила. Но в этом-то и заключался замечательный план, столь внезапно возникший в голове Какаши. Здесь, в палате Харуми, Сакура будет его искать в последнюю очередь. Тренировка Харуми продлится ещё как минимум часа четыре, так что у него есть масса времени, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию. Нет, конечно, ситуация с нелепым рассказом Хьюга нисколько не беспокоила шиноби. Сакура успокоится, как только поймет, что ничего страшного не произошло. Беспокоило его другое.
Несомненно, Тсунаде была права. Девушка была замешана в обоих последних происшествиях. Как он сам этого не заметил? Это же так очевидно! Он сам читал доклад капитана АНБУ о взрыве. О голубом столпе света. Голубом! То, как быстро Харуми восстановилась после ожогов, не казалось теперь таким странным. Если она смогла пережить взрыв и при этом не пострадать, то обожженная правая рука – мелочь в сравнении с этим.
А эти твари! Каждый, кто вставал у них на пути, получал хоть какие-нибудь ранения. Тяжелые или легкие - не важно. А когда монстр схватил Харуми… Она совсем не пострадала. То есть она, конечно, пострадала, но не от этого. Ни единой царапинки от языка монстра, ни единого пореза от его шипов. Потому что…
Они приходили за ней. В этом теперь не было сомнений. Их было всего шесть, но ни одну тварь не удалось убить. А если их будет больше? Справится ли с этим деревня? И если справится, то какой ценой?
Кто же её ищет? И почему пытается вернуть любым способом? Кто она такая? Опасна ли она для Конохи? Можно ли ей верить?
С этими мрачными мыслями шиноби погрузился в сон. Разбудило его смутное чувство чужого присутствия. Чье-то тихое дыхание у его щеки. Какаши открыл правый глаз и покосился в сторону. Рядом с ним лежала Харуми и безмятежно спала. Сердце шиноби учащенно забилось, в глазах пошли круги. Дав себе минуту на успокоение, Какаши медленно начал сползать с кровати, но как только он сделал первые робкие движения, глаза Харуми приоткрылись. Приподнявшись и сонно потянувшись, она хитро улыбнулась.
- Так ты скоро меня совсем выживешь отсюда, - серьезно отметила девушка. – Кроме того, ты всё время во сне пытался меня обнять. По тебе и не скажешь, что ты так любишь обниматься!
Какаши почувствовал, что краснеет на глазах. Она не врала, ему действительно снилось, что он кого-то обнимает. Шиноби готов был провалиться на месте, только чтобы она перестала на него так смотреть.
- Извини. Не заметил, как задремал, - только и сумел ответить он, отворачиваясь к окну, чтобы скрыть свое волнение. Тут он с удивлением обнаружил, что, судя по розовым всполохам на небе, наступает вечер. Сколько же он проспал?
- Всё в порядке! Чем займемся теперь? – встала с кровати девушка и выглянула в окно, проверяя, не идет ли дождь. Когда она возвращалась с тренировки, грозовые тучи собирались у горизонта, угрожая испортить вечер. Видя, что мужчина не обращает на неё внимания, она разозлилась:
- Да прекрати ты там краснеть, когда я с тобой разговариваю! Ну подумаешь, большое дело – девушку обнял! Ты что, никогда к женщине не прикасался?
Эти слова хоть и не заставили шиноби перестать заливаться краской, как юная барышня, но, по крайней мере, дали ему повод для смены темы. Он вспомнил о разгневанной Сакуре, которая теперь могла в любую минуту сюда войти. Если она увидит его, заспанного и раскрасневшегося, рядом с Харуми и смятой постелью, никакими рациональными доводами её будет не переубедить. Видя, как шиноби настороженно оборачивается в сторону двери, Харуми, как всегда опередив его мысли, спокойно сказала:
- Не волнуйся, с Сакурой я уже поговорила и всё ей объяснила. Она больше не злится. Почти. Ну, по крайней мере, не на тебя.
- Бедный Неджи, - почти искренне посочувствовал парню Какаши, понимая, на кого тогда злится Сакура и что такого она ему просто так не спустит.
- За него тоже можешь не волноваться, - загадочно сказала девушка. Её синие глаза как-то особенно блеснули в сумерках наступающего вечера. - Свое наказание он уже получил.
* * *
Хьюга Неджи ждал главного врача, чтобы тот мог выписать его и отпустить домой. После разговора с Сакурой и так уже прошло полдня. Шиноби мог бы уйти и сам, никого не спрашивая, но в последнее время Хокаге была особенно строга и без выписки просто не допустила бы его до миссии. А торчать здесь, в деревне, юному гению совсем не хотелось. Перед ним были цели, которых надо было достигать. Новые техники, новые враги, новые возможности показать себя. Ну и что из того, что эта девушка отвергла его? Да любая девушка в деревне согласится пойти на свидание с ним, если только он даст хоть малейший намек. Любая!
Получив долгожданную выписку, он собрал вещи и пошел по направлению к поместью клана Хьюга, по пути обдумывая, не заглянуть ли ему к Хокаге. Может быть, у той уже есть какая-нибудь миссия для него. И желательно, чтобы в ней не участвовали женщины. Ох уж эти женщины…
Ну, разве что Тен-Тен. Эта миловидная девушка никогда не раздражала и не доставала его. Она была умна и тактична. А ещё скромна. Никогда не выпячивала себя на передний план. Такой, по мнению юноши, и должна быть каждая девушка. Конечно, ей не хватает шика. Но зато она прекрасный товарищ. Всегда прикрывает его спину. Бой на ближней дистанции имеет свои недостатки, можно увлечься и не заметить атаку сзади. Конечно, Бьякуган решал эту проблему. Но оставалось же ещё слепое пятно - небольшой, но все-таки шанс на победу для противника, знающего про эту слабость техники. Тен-Тен, атакующая на длинных дистанциях, была лучшим напарником для Неджи.
Погруженный в эти размышления, Хьюга двигался по одной из оживленных улиц деревни, когда неожиданно почувствовал знакомую чакру у себя за спиной. Повернувшись, он увидел её. Харуми стояла напротив и улыбалась. Неджи достаточно часто встречал подобную улыбку и знал, что она не искренна. «Видимо, Сакура ей рассказала», - догадался он.
Сакура действительно обо всем рассказала Харуми, еле волочившей ноги с тренировки. Этот случай синеглазую девушку не разозлил, а напротив, позабавил. Но она решила проучить наглеца, оговорившего её так нагло. К сожалению, чакры совсем не оставалось, да и применение насилия против гения из клана Хьюга ни к чему хорошему не привело бы, поэтому Харуми решила действовать иначе. План созрел моментально, как только она узнала от Сакуры все подробности.
Теперь, найдя высокомерного красавца на улице, в обстановке, как нельзя более подходящей для реализации плана её маленькой мести, девушка подошла ближе к намеченной жертве. Она стояла так близко, что их тела почти соприкасались. Полуулыбка, все ещё блуждающая на губах, стала более коварной. Проведя пальчиком по щеке юноши, красавица, видя, что тот не двигается, шепнула ему на ухо:
- Нехорошо наговаривать на людей. Придется тебя проучить…
Её губы были так близко к его губам, что Неджи невольно почувствовал желание впиться в них страстным поцелуем. Ему уже было наплевать, что так он выдаст свои чувства. Что сделав это, она обретет над ним власть. Он наклонился, желая притянуть её к себе.
Но вместо поцелуя получил то, что заслужил. Шиноби расслабился, поэтому никак не ожидал атаки от этой хрупкой девушки, заигрывающей с ним. Никогда в жизни Неджи не получал такой пощечины от девушки. Казалось, шлепок был настолько звонким, что его услышала вся улица. Люди удивленно оборачивались на пару. Кто-то, узнав в парне представителя клана Хьюга, остановился, чтобы узнать, чем кончится дело. Видя произведенный эффект в виде собирающейся толпы, Харуми сделала шаг назад и завопила:
- Извращенец! Использовать свой бьякуган, чтобы рассматривать, что у девушек под одеждой, – не достойно ниндзя! Как давно ты этим занимаешься?! Малолетний маньяк!
От таких слов Неджи побледнел и не нашел слов, чтобы ответить. Толпа, собравшаяся вокруг, шарахнулась врассыпную. Девушки и женщины брезгливо смотрели на него, стараясь прикрыться руками. Мужчины смотрели кто как: кто-то агрессивно, кто-то завистливо. Пытаться доказать им, что девушка врет, было бесполезно.
Тем временем, Харуми с видом оскорбленного достоинства развернулась и пошла прочь. Люди удивленно и почтительно смотрели вслед отважной девушке, разоблачившей самого Хьюгу Неджи.
* * *
Темари медленно одевалась, собирая разбросанные по комнате вещи. Нара наблюдал за любимой с улыбкой. Девушка была такой сосредоточенной и серьезной. Наконец, закончив с одеждой и затянув потуже хвостики, куноичи Песка повернулась к двери. Молчание девушки начало тяготить шиноби, и, не выдержав, он спросил:
- Когда теперь вернешься? После ужина?
Девушка хранила молчание и не оборачивалась. Наконец, послышался её тихий, но уверенный голос:
- Я не вернусь. Никогда.
С этими словами она потянулась к ручке двери. Понимая, что она не шутит, Шикамару по привычке хотел задержать её с помощью техники Теневого Копирования, но сломанная рука не давала возможности сделать печать. Зашипев от собственного бессилия, он крикнул:
- Подожди! – и, видя, что куноичи остановилась, потребовал объяснений.
- Мы… Так не должно быть, - медленно начала Темари, чувствуя, как слезы душат и без того осевший голос. – Мы шиноби. У нас нет чувств. У нас есть только долг.
- Не говори глупостей! – не выдержал Шикамару, срываясь на крик. Он понял, к чему она клонит.
- Ты просто трусиха, Темари! – продолжал он, видя, как девушка вздрагивает от каждого его слова. – Ты ведь просто испугалась, что можешь меня потерять. Что всё слишком далеко зашло. И сейчас, только что, ты просто использовала меня? Чтобы потом просто развернуться и уйти?
- Да! Я просто использовала тебя! Ты мне не нужен! – кричала она в ответ, хотя сама понимала, что её слова звучат неуверенно. – Я всё равно уйду! Ты не сможешь мне помешать!
- Уходи! Я не буду тебя удерживать, - тихо ответил он, откидываясь на подушку.
От этих слов на сердце девушки стало ещё тоскливее. Вот так просто он отпускает её? Он настолько ленив, что не сделает и попытки? Боль сменилась гневом. Слезы, текущие по щекам, стали горячими.
- Я позволю тебе уйти. Но при одном условии. Если ты скажешь, что не любишь меня, - раздался тихий голос за спиной Принцессы Песка.
«Что это? Очередная уловка? Что он задумал?» - от гнева и напряжения куноичи не могла сосредоточиться.
- Я не люблю… - начала она, хотя голос предательски дрожал.
- Лгунья!
С этим криком Шикамару с проворством кошки подлетел к ней и, развернув её лицом к себе, прижал к двери. Боль в ребрах и руке нахлынула с новой силой, но шиноби не обращал на это никакого внимания. Слишком многое сейчас стояло на кону. Он не мог проиграть эту партию.
- Я не люблю тебя…
- Всё ещё неубедительно, Темари. Из тебя плохая лгунья.
- Не люблю… - не сдавалась девушка, стараясь отвести взгляд от его карих глаз.
Тогда юноша решил использовать последний аргумент в споре. Он поцеловал девушку. Сначала осторожно и нежно, потом пылко и требовательно. Темари отвечала. Она не могла не отвечать. Каждый раз, когда он был так близко, рассудок будто покидал её.
- Даже если ты уйдешь сегодня, ты всё равно вернешься. А если не вернешься, то я заберу тебя силой… и накажу!
Опомнившаяся куноичи со всей силы толкнула незадачливого любовника в грудь, ударив прямо по сломанным ребрам. Ребра такой наглости по отношению к себе не потерпели, и Шикамару свалился на пол, корчась от боли. Секунду Темари смотрела на него, но подавив желание помочь, бросилась прочь из палаты. Домой, в Суну.
