предыдущая главаРемира облегчённо вздохнула. Объёмная сиреневая палатка, воздвигнутая на краю лесной поляны, ясно давала понять: она справилась. Путь занял у неё всю ночь и половину следующего дня, так далеко смог забрести этот таинственный шиноби.
«Боже… - куноичи сейчас даже думала с отдышкой. – Преодолевать такие расстояния так быстро. А ведь по нему и не скажешь… Ну… полагаю, стоит войти в палатку… м-м-м… Как же неудобно… »
Девушка со стыдом для себя обнаружила, что паникует. Да, она всегда с трудом заводила новые знакомства и в компании новичков чувствовала себя, в целом, неудобно. Но делать было нечего, от этого сейчас многое зависело. Чёрт… как же ей хотелось, чтобы слова Эдемо о том, что Торо с виду самый вменяемый, оказались правдой…
***
Сыро… почему, интересно, скачки погоды стали в такое время настолько радикальными? Такое чувство, словно сама природа сейчас прекрасно её понимает и, более того, даже как-то неумело пытается сочувствовать, подстраиваясь под одиноко идущую вдоль аллеи к парку девушку. Это место когда-то было её домом… Именно в этой части маленькой страны родилась и встретила тихое и счастливое место Сагано Майри.
Она быстро шла, чуть ссутулив плечи, и безразлично наблюдала за шелестящей под ногами травой. Деревня медленно погружалась в послеобеденное затишье: женщины в приказном порядке загоняли детей домой, не дав доиграть с друзьями, бойкие прачки стремительно, словно небольшие вихри бесконечной жизненной силы, проносились вдоль бельевой верёвки, стаскивая в преддверии дождя одежду и постельное, торговцы тоже суетились, как можно скорее пряча с прилавков дорогой сердцу товар… Суета… Словно ничего за эти годы не изменилось… изменилось лишь то, что стало всё равно. Теперь она уже бегала босиком по прохладной росе, чувствуя тихое удовольствие от того, что получит строгий нагоняй от названной матери. Уже не лазила по деревьям, чтобы часами лежать на какой-нибудь крупной ветке, наблюдая за прохожими, словно ленивая кошка. Уже не заглядывала в старый храм, чтобы выпить чашку чая с тем забавным толстым монахом и послушать его чудные проповеди. Уже не разводила костёр, тайком стащив из дому коробок спичек и пару ломтей хлеба, оставшегося от завтрака… Она уже не была, как раньше, частью этой суеты.
«Ничего не поделаешь…» - по несколько раз на день повторяла она сама себе, вздыхая в пустоту.
А парк и вовсе не изменился. Разве что стал ещё ветвистее, ещё отчуждённее, ещё независимее. Видно было, что за деревьями здесь давно уже никто не ухаживал, а так…
Но это всё равно был уже не тот парк. Нет. Не из этой жизни… Как и в прошлый раз… Судьба ни разу не давала куноичи постепенных перемен. Она всегда проводила их решительной чертой, напрочь отрезая будущее от прошлого – две абсолютно несвязанные половинки… Мир для неё всегда менялся быстро, жёстко и холодно… Стоило ей сделать что-либо значимое, как злой рок тут же переворачивал всё с ног на голову, обращая отвагу в трусость, верность в продажность, а улыбку в плач, заставляя возненавидеть себя за то, что ещё миг назад было чуть ли не причиной для гордости…
«Нужно взрослеть!»
Куда девать эту пустую злобу? Почему она всегда появляется так внезапно, а таять не желает даже годами… Майри не раз ловила себя на мысли, что уже давно прогнила насквозь и уже заставляет разлагаться других…
- Бред… - прошептала рыжеволосая, сама не зная, почему понижает голос в безлюдном парке, где подслушать могут только прелые листья и массивные скамейки по краям протоптанной дороги. – Я ведь всё равно лю…
- Он не вернётся… - тихий голос откуда-то сбоку оказался настолько спонтанным и неожиданным, что куноичи дёрнулась так сильно, что едва не потеряла равновесие. – Юнокс Сатомару… - добавил этот кто-то, выждав секундную паузу.
- Мичио… - пробормотала куноичи, краем глаза замечая съёжившуюся на ближайшей скамейке фигуру в старомодном костюме.
- Навевает, да, сестрёнка? – карие глаза шиноби окинули местность вокруг них. – Как тогда…
***
Это был очередной солнечный день. Хотя… в таком возрасте, наверное, все дни кажутся солнечными. Возраст, именуемый ранним утром… чарующая и таинственная пора зрелости.
Парень сидел на скамейке у самой «кромки» парка и, вдыхая ясный весенний воздух, пристально вглядывался вдаль.
В парке сегодня собралось на удивление много парочек. Все такие разные, такие пёстрые… Одни ограничивались приятными беседами, другие, державшиеся чуть смелее, держались за руки, а некоторые… Впрочем, надо ли рассказывать про такие актуальные весенние деньки. Окрылённость, лирика, арфы, весна…
- Ну как ты, братик? – невысокая девушка с собранными в тугой хвост рыжими волосами и приятной улыбкой на лице остановилась рядом со скамейкой и дружелюбно приобняла кузена. – Всё так же прожигаешь жизнь в гордом одиночестве?
- Ну… Да, наверное, - рассеянно протянул Мичио, чуть пододвигаясь, уступая место рядом с собой.
- Эх ты… - хмыкнула Майри, со всего размаху плюхаясь на скамейку. – Совсем себя запустил… С самого дня возвращения. Ну? Так на кого это ты тут, как маньяк, смотришь? - выразительно произнесла девушка, чуть приподнимая брови.
Вместо ответа юноша лишь коротко махнул рукой в гущу толпы. Куноичи прищурилась, разглядывая в ней каждого по очереди, пока взгляд её, наконец, решительно не остановился на молоденькой девчушке в ситцевом платье, что-то взахлёб рассказывавшей своему брюнету-спутнику в рубашке с чуть приподнятым воротником.
- А, Саюми-тян… Помню её… Она ведь из твоего выпуска, верно? – медленно проговорила Майри, поднеся палец к губам. Мичио кивнул, не отрывая взгляда. – Помню, да… ты всё время про неё рассказывал, аж уши вяли… ну… вы же с ней сейчас неплохие друзья? По крайней мере, она так думает, а ты всё время наматываешь круги по деревне в надежде встретиться с нею, чтобы в пятнадцатый раз за день сказать «привет». Почему ты остановился, братик?
- Это её выбор… - грустно улыбнулся Мичио. – Со мною она не была бы так счастлива. Зачем ломать её жизнь, если можно каждый день наслаждаться её чарующей улыбкой издалека…
- Романтик ты… - пожала плечами куноичи. – К тому же ещё и жертвенный… ты ведь несчастлив… Тебе нужно что-то, чтобы заполнить эту невыносимую пустоту в душе. Не знаю… Я бы на твоём месте ещё повоевала, – закончила она, по-братски потеребив волосы Мичио, который не произнёс больше ни слова. Лишь просто сидел, наслаждаясь псевдовесной и блёстками на ярких нарядах… Майри пожала плечами, но не стала торопить его уходить из знойного парка. Ей всегда нравилось эта его таинственная галантность не встречающихся уже западных джентльменов…
***
Тот самый парк… Только уже не жизненный и цветущий, а запущенный и угасающий… Та самая скамейка, только уже не новая и блестящая, а покрытая ржавчиной на месте отвалившихся кусков слоёной краски… Тот самый двоюродный брат, только лишённый уже былой таинственности и обаяния, неведомым образом тянущих к нему людей…
- Он не вернётся… - повторил Мичио, пододвигаясь, уступая место девушке. Как в тот раз… Куноичи тревожно сглотнула…
***
Широкую палатку можно было отнести к местам такого рода, что снаружи кажутся ветхими и убогими, а на самом деле представляют собой настоящую цитадель уюта.
Даже тогда, когда «обречённые» ещё были вместе, палатка Торо отличалась от остальных дешёвеньких палаток, приобретённых, должно быть, в складчину. Наверное, он сам когда-то изготовил её из нескольких полотен плотной сиреневой ткани, сшив их крепким стежком из ниток, напоминающим хирургический… Натянут этот диковинный шатёр был с помощью обычных плотных верёвок, используемых в строительстве для поднятия на высоту тяжёлых грузов. А колышки были обычными, сделанными из толстеньких коротких суков неизвестной породы дерева…
Внутри же всё было иначе. Открывшаяся девушке панорама чем-то походила на уютный маленький кабинет рассеянного писателя или учёного. Прямо на подстилке из травы лежал старенький замшелый коврик с разбросанными на нём книгами и свитками, в углу стоял небольшой сундук, выполняющий одновременно функцию хранилища, стула и обеденного стола, посреди палатки лежал аккуратно сложенный спальный мешок с несколькими кожаными заплатками на боку… На глаза Реми первой попалась толстенькая книга с яркой надписью «Тактика боя» на корешке. Попалась, наверное, из-за того, что заложена она была не обычной закладкой, календариком или клочком бумаги, а заточенным кунаем шиноби, придававшим вкусу его хозяина своеобразный оттенок.
Первые насколько минут куноичи просто стояла посреди всей этой радужной белиберды, оценивая обстановку. Затем вдруг ошарашено осознала, что находится здесь совсем одна и непременно попадёт в неудобную ситуацию, вздумай хозяин палатки вернуться сюда именно сейчас.
«Лучше всего будет подождать снаружи… наверное», - пронеслось в голове у девушки, и она сразу же поспешила воплотить эту идею в жизнь, резко двинувшись к выходу, едва не поскользнувшись на лежащей на пути пустой пластмассовой бутылке из-под воды.
Хотя не надо было быть гением, чтобы догадаться, что гладкость эта не сможет держаться всё время и рано или поздно что-то неожиданное всё равно случится. Но вспомнила куноичи об этом только тогда, когда огромная тень, проникшая в палатку снаружи, заслонила собой от солнца и девушку и пару метров вокруг неё.
- Это невежливо, – спокойно проговорил низкий голос, когда вовнутрь протиснулся коротко стриженый амбал в растянутой спортивной майке. – Ты, конечно, и прошла все оповещающие растяжки, не зацепив ни одну, но всё-таки это нехорошо…
- Эм… Извините… - пролепетала поражённая куноичи, делая шаг назад, стараясь снова не наступить на злополучную бутылку. Однако ей всё же стало легче – лицо Торо не выражало гнева, недовольства или ещё чего-то в этом роде, даже голос звучал скорее любопытно, чем надменно. Куноичи поняла, что ничего плохого он ей не сделает, а это уже само по себе было немало.
- Я помню тебя, - протянул шиноби, разглядывая девушку, - ты та самая кристальная девочка, которая была на Нефритовом кладбище той ночью…
«Господи… - панические мысли, только начавшие отступать из сознания Реми, снова вырвались наружу. – Почему все они откуда-то знают о каждом моём шаге? Это… ненормально…»
- Прости-прости, - поспешно проговорил Торо, - от этого неведенья, наверное, становится жутко не по себе…
- Нет… Я уже поняла… - медленно проговорила куноичи, возвращаясь в мыслях на пару дней назад. – Вы тот второй, чьё присутствие я почувствовала на кладбище в День Раскола. Всю кристальную пыльцу, осевшую там, я сразу же списала на Зэо, не думая, что второй человек тоже может быть помечен…
- Вот, – он сделал короткий выпад рукой, что-то протягивая Реми.
- Фотокарточка команды? – удивлённо спросила та.
- Да… взгляни…
Ремира неуверенно протянула вперёд руку и внимательно оглядела четверых человек на её выцветшем обороте. Первым, безо всяких сомнений, был сам Торо, его от теперешнего вида отличали лишь волосы, отпущенные чуть длиннее. Двух других парней по краям Реми помнила очень смутно, если вообще помнила, поэтому не стала заострять на них внимание. А вот последний…
- Это же… - поражённо прошептала куноичи, поднося фотографии поближе к глазам, чтобы как следует убедиться в своей правоте.
- Я ведь тоже запасник… Два года томился в резерве, когда Шестнадцатое поколение столкнулось с этой бедой… Но лучше давай присядем и я всё расскажу, – закончил он, жестом указывая на старый сундук в углу…
***
C одного из деревьев снова сорвалась и, петляя, понеслась к земле пара сморщенных старых листьев.
Они тоже уже мертвы… Как и все мы…
Девушка напряжённо сидела на самом краю скамейки, стараясь держаться от дрожащего шиноби как можно дальше. Сложно было сказать, какое из обуревающих ее чувств возьмёт верх над остальными. Злоба?.. Раздражение?.. Отвращение?.. Или же… страх?..
- Что ты хочешь этим сказать? – бесцветным тоном проговорила Майри.
- Мы его больше уже не увидим… Это конец…
- Он обещал! – резко выпалила куноичи, отводя глаза. – Он обещал мне! Обещал вернуться…
- Страх… - тихо, еле различимо прошептал Мичио, который, в отличие от Майри, просто пожирал глазами собеседницу, жадно впитывая разящим взором каждую мелкую морщинку девушки, стоило ей только проявиться. - Даже ты умеешь бояться… поразительно. Но скажи мне: какой смысл верить словам того, кто сам никогда и никому не верил?
Рыжеволосая вздрогнула. Слова настигли её словно молния одиноко стоящее в поле дерево. Казалось, ужасная правда этих слов медленно погружалась в неё, растекаясь по венам холодным бульоном.
- Он… - начала было девушка, но тот час же осознала, что ей нечем закончить эту фразу, ставшую на миг чарующей надеждой.
- Сатомару… - медленно проговорил Мичио. – Я помню это… Когда ты заперла нас в том подвале, не зная, что делать с нашим безумием… всё это время… мы сражались…
Шиноби всё так же говорил короткими отрывками, словно силой выжимал из себя каждый кусочек фразы.
- Тогда… я и познал истинный страх… Сатомару стал для меня символом истинного ужаса… Всех моих сил… хватало только на то, чтобы кое-как оставаться в живых, сдерживая его исполинские натиски… Тогда в его глазах горела жизнь… Тогда он ещё осознавал нужность собственного существования… в каждом взмахе его меча была немыслимая тяга к жизни… - шиноби на миг осёкся, резко уронив голову. Девушка тревожно стиснула зубы, но не произнесла ни слова, ожидая от собеседника вердикта. – Это в прошлом… - прошептал Мичио. – Он сломан… Сатомару перестал ощущать жизнь… Удары его меча… не несут больше ничего. Его воля сломлена настолько, что он даже может позволить брать лезвие голыми руками… Так ведь?
- Ты… - куноичи задыхалась в собственном голосе. Страх переставал быть страхом. Теперь она могла почувствовать в своей голове лишь слепую ненависть.
- Какой толк в несокрушимом теле, если твоя душа всё равно дрожит? Что делать, если единственное, во что ты смог поверить, становится простой иллюзией? Умереть… И не чувствовать больше этого дикого страха…
Бах! - кора на дереве дуба, стоявшего неподалёку, треснула. Ствол переломился пополам. Дерево медленно сползло вниз, прижимаясь к сырой земле лысеющей кроной. Мичио в ужасе отпрянул.
Майри стояла, всё так же опустив вниз глаза, и не двигалась. Лишь правая рука, направленная сжатым кулаком в сторону погибшего хозяина рощи, чуть подрагивала.
- Беги… - прошипела девушка. – Кора такая твёрдая… Разбивать кулаками плоть намного приятнее…
- Ты… - прохрипел в ответ шиноби. Зрачки его глаз заметно расширились. – Этот чёртов взгляд. Ты не моя сестрёнка…
С пол секунды парень зачарованно смотрел на силуэт кузины, а затем вдруг резко сорвался с места, скрываясь в лесной чаще запущенного парка.
Волна потусторонней горечи отхлынула от мозга. Майри издала какой-то хрипящий звук, после чего обессилено рухнула на пожелтевшую траву рядом со скамейкой и бесшумно заплакала, роняя на иссохшие травинки крупные капли слёз, стекающие по ним, словно полуденная роса…
«Сато… Кто же ты для меня?»
***
«Мичио-сан… Полагаю, сейчас тебе действительно страшно… Ты не можешь это осознать… суть её гнева… Но ты тоже прав. Как можешь ты сейчас верить в искренность, если даже ТА САМАЯ улыбка оказалось наглой фальшью… Нехорошо это, – Сэнши стоял на ветке дерева, скрытый от посторонних глаз плотным слоем угасающей листвы. – Девчонка выбита из колеи настолько, что она даже не может меня заметить. Бедняжка Майри. Такое же слепое отчаянье заблудшей душонки, - шиноби чуть прислонился к стволу плечом, чтобы поудачней подобрать ракурс обзора. - Наверное, мне стоило бы сейчас её утешить, вот только… это бессмысленно для тебя и… для меня… Мичио опять же прав насчёт павшей души. Но это снова-таки бессмысленно. В этом мире вряд ли остался ещё шиноби, способный нанести Сатомару более пары царапин, ведь клан Элтайо полностью истребили… а значит, что единственный, кто мог бы победить Сатомару в честном бою, – Хару Генкито. Идеально… То, выживет Сато или нет, покажет мне, смог ли мальчишка овладеть Техникой Поглощения сенсея… Другое дело, что Сато не получил сегодня своих болеутоляющих, а значит, поединок в любом случае будет жестоким. Мне не стоит так сильно разбрасываться жизнями, но вот в чём всё дело: после появления Мизу-тян все они уже стали ненужными… Пора».
***
Панорама изменилась довольно резко. На смену редеющей полоске леса пришёл огромный иссохший гористый пейзаж. Земля здесь напоминала камень – подошвы сандалий больше не проваливались в мох, а уверенно стояли, как на сплошном камне. Воздух здесь был потяжелей и посуше, чем в лесу. А роль верхушек деревьев, пиками выходивших из земли, теперь играли то ли маленькие горы, то ли крупные сталагмиты. Короче говоря, эта странная земля на границе с одноимённой деревней напоминала твёрдый панцирь черепахи, вздумавший со скуки покрыться шипами и вмятинами в виде частых глубоких пропастей. Как будто это место когда-то имело жидкую природу, но потом отчего-то вдруг засохло и теперь страдало от обезвоживания…
«Похоже, дождя здесь никогда не бывает… - равнодушно подумал шиноби, двигаясь по земле, чуть умеряя темп. – Вот уж не знал, что есть в нашей деревне и такие места. Зэо движется очень быстро. Я уже порядком отошёл от того места, что пометила Реми… Странно… теперь он движется в сторону, противоположную лагеря той парочки. Неужели те мафиози его таки выследили? – отрывки мыслей небрежно ударялись о стенки черепа, медленно складываясь в отдельную картинку. – Я нашёл несколько тел по пути сюда, но…»
Шиноби вдруг остановился и, напоследок тяжело вздохнув, обернулся назад. Уж что-что, а взгляд, прикованный к спине, он, как и все из его породы, чувствовал безошибочно. Тем более такая отчётливая фигура, отбрасывающая такую огромную тень…
- Быстро же вы нашли меня, – медленно проговорил парень, сбрасывая на землю рюкзак. – Восемнадцатое поколение обречённых. Кацучи Эдемо…
***
Кольцо сжимается…
Истинная сила…
Шиноби, сокрушить которого смог бы лишь он…
Хару Генкито…
Подчинить силу…
Или…
Умереть…
Выбирай…
Кацучи Эдемо…
