предыдущая глава
Сапфира проснулась следующим утром, когда птицы завели свою песнь, и солнце освещало траву. Утро оказалось намного холоднее, чем прошлый вечер, и девушка продрогла. Видимо, почва и камни остыли за ночь. Она чувствовала преддверие простуды. Уже спустя несколько часов у нее, скорее всего, поднимется температура. Но до этого еще оставалось время, и думать об этом сейчас красавица не желала.
Вернувшись в дом, она открыла шкаф, чтобы сменить свою мятую одежду, и достала оттуда ярко-алое облачение. Это была легкая шелковая рубашка с рукавами по локоть и слегка углубленным вырезом и черные брюки из плотного материала. Блузка идеально оттеняла ее темные глаза, придавая им вишневый оттенок и подчеркивая бронзу кожи. Кристалл изумруда между бровей девушка заменила на красный, достав маленький рубин из ее путешествующей крошечной шкатулки. Именно ее мать при рождении девочки оставила этот знак, как и шкатулку, на память. Сапфира до сих пор ему следовала, не избавляясь от драгоценных камней на своем челе. Она также сохранила многие другие обычаи. Среди них было обилие золотых браслетов, кольцо и серьги, которые всегда были неизменными украшениями ее рук, ушей и шеи. Потомки египтян верили, что золото обладает магическими свойствами, что в нем есть сила. Оно придает своему обладателю раскованности, свободы, приобщает своим блеском к земному и плотскому, именно поэтому среди праздных цыган оно было в цене. Приготовление заняло у нее не больше пятнадцати минут, и красавица готова была выйти к завтраку, но в силу разгорающейся болезни чувствовала, что аппетит пропал. Однако силы были нужны, и ей пришлось заставить себя съесть пару ломтиков хлеба с сыром и выпить стакан свежего яблочного сока. Этим утром она собралась еще более быстро, чем обычно. Она договорилась о встрече с Тсунаде в девять утра возле небольшого кафе. Хокаге опаздывала, и девушка прошла внутрь заведения, чтобы подождать ее за чашкой своего любимого фруктового чая, как вдруг услышала знакомый голос. Это была та самая блондинка, с которой она встретилась на арене, и та говорила о ней. Из того, что поняла цыганка, слухи о том, что Пятая пригласила ее остаться в Конохе, разлетелись буквально за вечер и ночь, как и слухи о ее профессии, и теперь имя красавицы было на языке у всех сплетниц города.
Ино сидела за столом с той скромной шатенкой, с которой Сапфира также познакомилась там, и еще в окружении пары ничем не примечательных девиц, кроме, пожалуй, одной - с розовыми волосами и зелеными глазами. Их всех возмущал тот факт, что Сапфира попала в команду к Саске. Но на этом они не остановились.
Ино, Сакура и все прочие присутствующие дамы, кроме излишне доброй Хинаты, которая, впрочем, не была никак заинтересована в наследнике клана Учиха, возненавидели цыганку и набросились на нее в надежде растерзать. Зависть и ревность душили каждую из них. Все они были одинаково красивы и потому все в равной степени могли надеяться на его внимание. Цыганка сразу нарушила это равновесие. Девушка отличалась такой поразительной красотой, что в ту минуту, когда она показалась на пороге, комнату словно озарило сияние. В темной раме панелей и обоев она была еще более прекрасна и блистательна, чем на улице. Она была словно факел, внесенный из света во мрак.
Не в силах уязвить ее красоту, они принялись судить ее саму и ее поступки. Слова, вроде «шлюха», звучали в различных неприлично грубых вариациях. Цыганка не была не чувствительна к этим уколам. По временам румянец стыда окрашивал ее щеки, и молния гнева вспыхивала в глазах; слово презрения, казалось, готово было сорваться с ее уст, и на лице ее появлялась пренебрежительная гримаса. Но она молчала. Она здесь чужестранка, и они вольны судить ее как им угодно. Смешкам, издевкам, унижениям не было конца. Они не считались с ее присутствием и вслух говорили о ней, как о чем-то ничтожном, ничего нестоящем, хотя и довольно красивом. Так что Сапфира была невообразимо счастлива, когда белокурая женщина с внушительным бюстом показалась на горизонте. Красавица быстро рассчиталась и вышла на улицу, чтобы встретить ее.
- Прошу прощение за опоздание. Сама понимаешь. Куча дел, - приветствовала ее Хокаге, однако в ее тоне не было слышно извинений. Она не чувствовала никакой неловкости от того, что задержалась. Люди ожидали аудиенции в приемной по восемь часов, а тут всего один. Но и этого ей хватило. Мерзкое ощущение от услышанного никуда не могло деться.
- Разумеется, - кивнула цыганка. Сапфира прекрасно понимала, какой длинный список обязанностей у человека ее назначения. Она вдруг вспомнила, как Гаара сказал ей однажды, что мечтает стать Казекаге, но изгнанный и ненавистный в своих краях, он понимал, что это невозможно. Его сестре было тяжело слышать, что мечте дорогого ей человека не суждено сбыться, и он, заметив ее страдания, больше никогда об этом не упоминал.
- Готова? - спросила правительница.
- А что? Есть к чему быть готовой? - ответила она вопросом на вопрос. Что вчера, что сегодня ее недосказанность настораживала девушку. И не зря.
Тсунаде не хотела ей сообщать, что ее новый учитель читает и на досуге, и в рабочее время эротическую литературу, ее новый напарник, который блондин, - иногда глупее пенька, а тот, который брюнет, - заносчивый и высокомерный, совершенно не способный на уважение к другим людям. В общем, сработаться с ними не обещало быть просто. По вспыльчивому характеру цыганки Пятая могла предположить, что их с Саске ждет долгая борьба за лидерство в команде, но здравое соперничество ему не повредит, а Наруто научится, наконец, сглаживать конфликты, а не создавать их.
