предыдущая глава«Нам хочется существовать, мы боимся небытия, и поэтому выдумываем прекрасные сказки, в которых сбываются все наши мечты. Неизвестная цель, ждущая нас впереди, полет души, рай, бессмертие, бог, перевоплощение — все это иллюзии, призванные подсластить горечь смерти» З. Фрейд
Телефонная трубка выскользнула из рук девушки и повисла на витом проводе, раскачиваясь из стороны в сторону. Сакура все не могла отвести взгляд от пустого оконного проема в доме напротив. В ушах все еще звучал холодный мужской голос. Убьют... Конец... Друзей... Семью... Всех... Беги... Сердце стучало урывками, словно машина, у которой кончается бензин, а мысли ворочались в ее воспаленном от страха и недосыпа мозгу, будто скользкий клубок змей. Кто этот человек? Друг? Враг? Но если бы он был врагом, он бы не спас ее сейчас. И все же стоит ли ему доверять? Нет, надо звонить в полицию, в ФБР. Но внутренний голос разума тут же заметил ей, что именно полицейский офицер, приставленный агентом ФБР, только что пыталась всадить ей пулю прямо между глаз. И тут до нее дошел весь смысл слов, сказанных незнакомцем в черном. В правоохранительных органах есть враги, влиятельные враги, и Наруто, Шикамару и даже не полюбившийся Сай работают с ФБР, а, значит, за ними пристально наблюдают, они тоже под прицелом из-за нее... Но зачем понадобилось ее убивать и кому? Что она сделала? Саске... Итачи... Учиха... Все, что оказывается к ним слишком близко, обречено на смерть. А Сакура была ближе всех и могла утянуть за собой и тех, кто дорог ей. «Беги», - снова раздался в голове голос незнакомца. Сакура встрепенулась и лихорадочно оглядела комнату. Она не может бежать по улице в грязной от пыли и крови одежде, так она привлечет слишком много внимания, и ее тут же задержат полицейские. Где-то тут должен был быть пакет с чистой одеждой, которую ей купили в магазине по дороге к этому месту, но его не обнаружилось, ни рядом с телом мужчины, ни рядом с женщиной. Сакура металась по квартирке в поиске небольшого свертка, заглядывая в самые немыслимые места и, наконец, нашла его под диваном. Видимо, его отбросило туда, когда мужчина упал на пол. Сакура вытащила из свертка спортивный комплект из майки-борцовки, узких штанов для бега и простых, легких кроссовок. Быстро переодевшись и засунув в пакет грязную одежду, чтобы выбросить ее где-нибудь по дороге, она подошла к лежащему у двери мертвому мужчине и аккуратно вытащила его бумажник. У нее не было с собой никаких денег, ее сумка осталась в здании ФБР, а ей надо было как-то добраться до Центрального парка. Метро и автобусы отпадали автоматически, так как возле остановок и в туннелях могли быть полицейские, а, значит, остается только такси. Сакуре совсем не нравилось, что ей приходится обворовывать чужой кошелек, но мертвому деньги больше не нужны, а ей грозит смертельная опасность. Вытащив зеленые купюры, она засунула бумажник обратно в карман мужчины и, аккуратно перешагнув через него, выскочила на лестничную площадку.
***
Центральный парк - это огромный зеленый прямоугольник, расположенный прямо по середине Манхэттена, общая площадь которого составляет триста сорок один гектар. Огромная территория, усеянная всевозможными деревьями, кустами и растениями. Здесь есть искусственные озера и уголки нетронутой дикой природы, а также целая сеть аллей, дорожек и тропинок, лужаек, детских площадок, ледовых катков и даже зоопарк. Каждый день парк посещает огромное количество людей, но, несмотря на это, каждый желающий найдет тут укромный уголок, где сможет побыть наедине с самим собой и своими мыслями, не боясь, что кто-нибудь помешает уединению. Но в восемь часов утра, в будний день здесь можно мало кого встретить, так как в это время весь Нью-Йорк, являющийся мировым экономическим, политическим и культурным центром уже давным-давно работает.
Сакура осторожно брела по безлюдным тропкам, нервно озираясь вокруг. Вскоре она совершенно потерялась в зарослях парка. Покрутившись и потыкавшись в разные направления, и так и не найдя выхода, она тяжело опустилась на большой каменный валун под старым раскидистым деревом. Стресс и усталость давали о себе знать ноющей болью в мышцах и голове. Идти дальше не было ни желания, ни сил. Хотелось просто сидеть тут, под прохладной тенью дерева, срастись воедино с этим камнем, зарасти мхом и уснуть навечно. Веки закрывались сами по себе, и Сакура не заметила, как заснула прямо так, в сидячем положении, свесив голову и руки.
Сасори стоял перед спящей девушкой и, склонив голову на бок, разглядывал ее розовую макушку. Какое легкомыслие - заснуть в чужом городе, под открытым небом, в то время как за тобой ведется большая охота. Эта девчонка сейчас такая беззащитная. Ничего не стоит свернуть ей шею прямо здесь и сейчас, и она даже не заметит этого, и вообще никто не заметит. Такая беспечность напомнила ему Дейдару. Но, в отличие от этой девицы, он сумеет постоять за себя даже в спящем состоянии. Дейдара изобрел хитроумный датчик движения со специальным гнездом для петард. Стоит устройству уловить чьи-либо шаги на расстоянии трех метров, как он тут же выстреливает петардами, взрывающимися с оглушительным грохотом, что, конечно, сильно сбивает с толку подкравшегося противника. Правда, ему довелось использовать ее лишь дома. Этот балбес ставил ее у дверей своей комнаты каждый раз после их очередной ссоры, чтобы он смог вовремя смотаться на случай, если Сасори придет в голову заявиться к нему с новыми нотациями. Но в скором времени пришлось отказаться от этой затеи, так как жертвой взрыва всегда оказывалась кошка Мэри – их домашний питомец. Если бы животные умели седеть так же, как и люди, то бедняжка Мэри из бомбейской породы, которая отличается исключительно черным окрасом, превратилась бы в белоснежную турецкую ангору.
Сасори наклонился к девушке, чтоб рассмотреть ее лицо с ниспадающими на него растрепанными розовыми прядями. Цвет весьма необычный для медицинского работника. По размеренному дыханию и по тому, как подрагивали ее веки, он понял, что Сакура уже видит седьмой сон. Он протянул руку и стряхнул небольшого жучка, запутавшегося в ее волосах. Но девушка даже не пошевелилась. Тогда он сложил вместе средний и большой палец и сильно щелкнул ее по носу.
Вздрогнув от неожиданности и издав хрюкающий звук, Сакура принялась тереть ушибленный нос. Сасори все так же продолжал пристально наблюдать за ней. Вот она забавно чихнула в точности, как его кошка Мэри, и, наконец, ее взгляд уперся в его ботинки. Сакура медленно подняла глаза. Перед ней стоял тот самый незнакомец в черном. Из-под низко надвинутого капюшона можно было разглядеть лишь его гладко выбритый подбородок. Они молча смотрели друг на друга несколько минут: Сакура настороженно, Сасори изучающе и задумчиво. Наконец он прервал молчание.
- Пошли, – бросил он девушке и, повернувшись к ней спиной, направился к ближайшей тропинке.
- Эй, подождите! – кинулась вслед за ним Сакура. - Кто вы? Как вас зовут? Куда мы идем? – принялась она осыпать его вопросами, но мужчина продолжал молча идти вперед, полностью игнорируя девушку, и это начинало ее злить.
- Кто собирается меня убить?! Откуда вы знаете Итачи?! – повысила она голос, и это сработало.
Он резко развернулся и зажал ей рот ладонью. У Сакуры промелькнула неуместная мысль о том, не жарко ли ему летом в кожаных перчатках?
- Молчи, глупая. О таких вещах не болтают где попало.
Сакура отдернула его руку и вперила в него злобный взгляд.
- Как я могу идти с вами, если даже не знаю вашего имени и не вижу вашего лица?
- Достаточно того, что я спас твою жалкую жизнь и спасаю ее и сейчас, – холодно произнес он. - Ты должна быть благодарна за это.
- А вдруг это ловушка, чтобы усыпить мою бдительность и втереться ко мне в доверие? – не унималась Сакура, уязвленная тем, что ее жизнь обозвали жалкой.
- У тебя нет бдительности, – отозвался мужчина, - иначе ты бы не подвергла себя опасности, заснув на камне. Пока ты спала, я мог бы свернуть тебе шею десять раз.
Сакура закусила губу, досадуя на себя за такую оплошность, но все же решила не сдаваться. Может, задавая больше вопросов, - даже самых глупых, - ей все-таки удастся выудить из него хоть что-то.
- А может, я вам нужна живой для каких-нибудь сведений, - произнесла она, сверля его хмурым взглядом.
- Сведения гораздо быстрее получить с помощью пытки. Втираться в доверие - пустая трата времени, – сказал Сасори таким обыденным тоном, что у Сакуры мурашки пошли по всему телу.
Этот невозмутимый голос, эти слова – так может говорить только настоящий хладнокровный убийца. Перед глазами всплыл образ женщины-офицера с рваной, кровавой дырой вместо левого глаза. Сакура шумно сглотнула подступивший к горлу противный ком. Ее упрямо сложенные на груди руки сами собой опустились. Теперь она смотрела на него с опаской и страхом в глазах.
По тому, как эта строптивая девчонка притихла, Сасори сделал вывод, что она, наконец, поняла, с кем имеет дело. Видимо, возиться с ней будет куда легче, чем с Дейдарой, быстро сообразила, что к чему. Вновь повернувшись к ней спиной, он коротко бросил через плечо:
- Идем, – и, не говоря больше ни слова, шагнул на тропинку.
Сакура решила не рисковать зря и не спорить с незнакомцем. Все вопросы она задаст ему потом, а сейчас предпочла молча плестись позади, внимательно разглядывая его спину. Широкая толстовка не позволяла точно определить его телосложение, но он, определенно, не был хиляком. Ростом он был выше нее, наверное, около ста семидесяти пяти сантиметров, а может и чуть больше. Ее анатомический взгляд упал на его кисти рук. Насколько можно было судить через кожаные перчатки, обычные мужские руки, пальцы нормальной длины, в общем, ничем не примечательные. Она уже принялась разглядывать его ноги, как незнакомец вдруг резко остановился, и она больно ткнулась ему в спину. Он лишь слегка обернулся и, указывая ей куда-то вперед, коротко скомандовал:
- Садись.
Сакура осторожно выглянула из-за его спины и увидела желтое такси. Водитель-китаец стоял, открыв заднюю дверь и подобострастно опустив голову, будто он был их личным слугой, а она и сопровождавший ее мужчина не иначе как мистер и миссис Президент. Усаживаясь на заднее сидение, она мимолетом отметила, что спина у незнакомца весьма твердая, значит, физические нагрузки ему не чужды, и, если ей вдруг придется от него защищаться, быстро вырубить его не получится. Окончив школу, Сакура продолжала заниматься карате и исправно ходила на тренировки даже после того, как поступила на службу в криминалистическую лабораторию. Как говорится, в здоровом теле - здоровый дух, но за последний месяц она забросила спортзал, так как работы прибавилось намеренно, и она слегка потеряла форму.
Они ехали, долго петляя по узким извилистым улочкам, и от мелькания однотипных домов и закусочных за окном, а также мерного покачивания машины, Сакуру снова стало клонить в сон. Сасори наблюдал, как девушка трясет головой, пытаясь отмахнуть одолевавшую ее усталость, но затем принималась клевать носом и, когда казалось, что она уже почти заснула, неожиданно вздрагивала и снова начинала мотать головой.
- Почти приехали, – произнес он, когда она в очередной раз задремала.
Сакура встрепенулась и осоловелыми глазами уставилась в окно. Мимо проплывали многочисленные вывески с китайскими иероглифами, лавки, забегаловки, массажные салоны, которых тут было видимо-невидимо, торговцы всевозможными овощами, морскими продуктами, травами и приправами, кирпичные здания, опутанные разнокалиберными проводами. Провода тянулись с крыш, со столбов, из окон, с балконов, под балконами, - отовсюду, - оплетая весь район огромной черной паутиной, а улицы, естественно, были запружены выходцами из «Срединного Государства». Это был самый настоящий Чайна-Таун. Не тот холеный и начищенный до блеска специально для туристов квартал на Манхэттене, а самый настоящий китайский микрорайон, с самой настоящей китайской жизнью. Сакура заметила, что, если еще в начале района иероглифы на рекламах и вывесках дублировались на английском, то по мере продвижения вглубь, английские надписи совсем пропали. Все вокруг было исключительно на китайском. Теперь она поняла, как чувствуют себя иностранцы, впервые приехавшие в Японию. Такое впечатление, что она сейчас находится не в Нью-Йорке, а в самом настоящем Китае.
Машина остановилась у большого рынка. Стоило лишь покинуть салон, и на Сакуру обрушился оглушительный гул из китайской речи, выкриков зазывал и торговцев, звуков автомобильных клаксонов и музыки, доносящейся из колонок магазинов электроники. Она заметила, что незнакомец расплатился с водителем слишком уж крупной купюрой, отчего тот стал кланяться чуть ли не до земли. Наверное, таксист действительно приходился ему кем-то вроде слуги. Мужчина сделал ей знак следовать за ним и, не заставляя себя долго ждать, девушка нырнула в узкую улочку с тесными кабинками по бокам, сверху донизу набитыми всевозможными товарами. Сакура еле поспевала за незнакомцем. Он шел быстро, а у нее все тело ныло от усталости. Вдобавок, у нее закружилась голова от ужасной смеси запахов еды, отходов и моющих средств. Она еле продвигалась по извилистым проходам рынка, больше напоминающим лабиринт. Сакура пыталась запомнить дорогу, но головокружение становилось все сильнее, и она совсем запуталась в пространстве. Спеша за маячившей впереди черной спиной, девушка все время натыкалась на проходящих мимо людей. Но вот толпа поредела, и дальше простирались продовольственные лавки и небольшие забегаловки. Естественно, тут и в помине не было никаких вытяжек и кондиционеров, поэтому запахи стали еще интенсивнее, еще тошнотворнее, а жара стояла, словно в кремационной печи. Сакуру моментально прошиб пот, и ее бы вывернуло прямо посреди узкой улочки, если бы не совершенно пустой желудок. С каждым шагом кислорода становилось все меньше и меньше, а ноги будто наливались свинцом. Перед глазами вдруг поплыло и потемнело, и Сакура автоматически протянула руку в поисках опоры, но уцепилась за что-то скользкое и уже стала медленно сползать, как вдруг ее подхватили чьи-то сильные руки и слегка встряхнули.
Крепко держа обмякшую девушку за плечи, Сасори подметил ее чрезмерную бледность и образовавшиеся темные круги у нее под глазами. Видимо, она была сильно истощена и не спала, и не ела уже очень давно. Перекинув ее руку себе через плечо и обхватив за талию, он быстро потащил ее вперед. Сакура, из последних сил цепляющаяся за ускользавшее от нее сознание, еле перебирала ногами. Наконец, они зашли в небольшую комнатенку, и ей в ноздри ударил терпкий запах трав. Повсюду, куда ни глянь, лежали коробки с засушенными водорослями, сухими цветами, корешками, семенами и даже кусочками веточек и коры. После удушливой вони рынка запах в этой лавчонке показался Сакуре почти божественным. Парень, до этого сидевший за прилавком со скучающим видом, тут же вскочил, как ошпаренный и, низко кланяясь, поспешно отворил дверь позади себя. Сасори поднял Сакуру на руки, так как деревянная лестница, ведущая наверх, не позволяла пройти двум людям одновременно. Она чувствовала, с какой легкостью он ее несет, словно перышко, а ведь весила она не мало, несмотря на свою кажущуюся хрупкость. Он был так близко, что она ощутила аромат пряной гвоздики, исходивший от него. Поднявшись на последний мансардный этаж, Сасори вошел в маленькую темную комнатку и осторожно уложил девушку на узкую кровать. Почувствовав подушку под головой и теплый плед, которым ее укрыл незнакомец, Сакура тут же провалилась в глубокий, граничащий с летаргией сон.
***
Она просыпалась очень медленно. Стоило ей немного приоткрыть веки, как они тут же закрывались сами собой, и Сакура впадала в легкую полудрему, продолжавшуюся несколько минут, а затем снова пыталась открыть глаза. Сначала ей казалось, будто она находится дома в своей постели, но обоняние подсказывало, что от простыней исходит совсем не тот, привычный ей, запах лаванды. Когда ей удалось немного стряхнуть с себя сон, она открыла глаза и обнаружила, что находится в незнакомой, маленькой комнатке под крышей. Тусклый свет уличного фонаря, пробивавшегося сквозь не занавешенное окно, слегка освещал царивший тут мрак, выхватывая смутные очертания скудной мебели, состоявшей всего-то из небольшого шкафа и прикроватной тумбочки. Тем не менее, все это занимало почти половину и так тесного пространства. Девушка провела ладонью по лицу, прогоняя остатки сна, и почувствовала едва уловимый запах пряной гвоздики, исходящий от ее руки. Тут-то ее и настигли воспоминания о минувших событиях, больно врезавшись в сознание. Все разом и со всей дури. Впервые в жизни Сакура пожалела о том, что она проснулась и увидела новый день. Или ночь? Ей было все равно. Запустив пальцы в волосы, она уставилась в потолок. Не было никаких волнений о том, где она находится, или который сейчас час, или о том, что делать дальше, никаких мыслей, даже слез не было. Ничего не было. Просто пустота и сквозняк из эдакого безразличного отчаяния. За окном начало потихоньку светать. Значит, она проспала почти сутки. Что же произошло за это время? Как там Наруто и остальные? Наверняка, ищет ее, как проклятый, и уж точно с ума сходит от беспокойства.
Утром к ней зашел тот самый паренек из лавки. Он принес ей завтрак. Порасспросив его, Сакура узнала, что зовут его Ченг, а этот жалкий домишко - его место обитания. Незнакомца в черном он называет не иначе как мастером, и говорит о нем весьма трепетно, будто он сам Бог. Хотя неудивительно: этот мастер помог многим китайцам, которые находились здесь нелегально. Не из доброты душевной, конечно. Он делал им документы, давал кров и работу, а взамен они должны были выполнять мелкие поручения вроде сбора информации, разных слухов или сплетен, или доставлять небольшие посылки в назначенные места. Ничего сложного или опасного. И они были не против. Мастер никогда их не обижал и защищал от местных банд. Но каким-то образом его подопечные чувствовали, что за непослушание и предательство им грозит смерть. «Прямо крестный отец какой-то», - усмехнулась Сакура, слушая рассказ парня. Мастер приказал Ченгу присматривать за ней и никуда не выпускать, даже запретил спускаться в лавку с травами. Сказал, что это для ее же безопасности. О внешности мастера и его настоящего имени парень не знал, и знать побаивался, и Сакуре пришлось торчать в комнате целый день, так ничего толком не выведав.
И этот день, казалось, длился целую вечность. Разглядывая темные пятна на потолке, она перебрала в памяти и подвергла тщательному анализу чуть ли не всю свою жизнь. С чего все началось? Что привело к тому, что ей приходится сейчас скрываться даже от близких ей людей? Почему это произошло именно с ней? Жила себе, не тужила, никого не трогала и, как и все девушки на планете, мечтала о большой любви. А в итоге за ней охотятся неизвестные люди, которые по непонятной причине хотят ее убить. За что? На первый вопрос она уже знала ответ: Саске – вот тот самый катализатор, который привел в действие всю эту цепную реакцию. Все началось еще тогда, в школе, когда она впервые его увидела. Поистине, роковая встреча. Даже не встреча, а чудовищное столкновение, потрясшее все ее существование. Наверное, именно из-за Саске Итачи решил с ней сблизиться. Но зачем? Этот вопрос больше всего не давал ей покоя. Может, он думал, что Сакура могла знать, где находится его младший брат? Нет, это он мог узнать и без ее помощи. Передать ей что-то, какую-то информацию? Но он ничего особого ей не рассказывал. Сакура вспоминала каждый их день, проведенный вместе, каждое запомнившееся слово, анализировала каждый его жест и взгляд, но ничего, что могло бы нести в себе какой-то подтекст, она так и не уловила. В принципе, к любым действиям любого человека можно придумать тайный смысл, но это уже паранойя или выдаваемое за реальность желание. Нет, она с логической педантичностью все обдумала, но не было никаких зацепок. Кроме того дня, когда он подарил ей свои бусы. Их последнего дня. Сакура потянулась к цепочке, спрятанной под майкой и задумчиво провела пальцами по гладким камешкам в круглой оправе. Мастер, - как называют тут загадочного незнакомца в черном, - что-то говорил о том, что Итачи отметил ее не для того, чтобы она погибла. Значит бусы - это метка. Но для чего он ее отметил? Какую роль она должна сыграть в его хитроумном плане? То, что у Итачи все было заранее продумано, уже не оставляло никаких сомнений, но ход его мыслей был абсолютно непостижим для нее. Лишь один факт был очевидным. Все это связано с Саске.
Сакура закрыла глаза. Его образ навсегда отпечатался в ее памяти, в ее сердце, в ее душе. Почему он ушел? Почему он предал ее, друзей, страну? Почему он выбрал тот темный мир преступности и беззакония? Всего лишь ради мести? Он мог бы отомстить и с помощью закона, разве так не правильнее? В памяти всплыла кривая ухмылка женщины-офицера и дуло ее пистолета. И тут же откуда-то из глубины возник вопрос: "А что, есть закон?" Свод неких правил, который должен помогать людям жить в мире и согласии и не мешать друг другу? Имеет ли он вообще какую-то значимость, раз даже блюстители этого закона не уважают его? Существует ли он вообще? В наши дни, когда насилия и убийства происходят каждый день, когда чиновники ходят по головам людей, лишь бы потуже набить свои карманы деньгами, когда даже в правительстве всячески стараются обойти закон в угоду своим прихотям, ради власти. Может, закон это всего лишь иллюзия, созданная для жалких людишек, чтобы они жили в страхе перед наказанием, чтобы можно было управлять ими как рабами, манипулировать, как вздумается? В таком случае, получается, Саске вовсе не предатель. Он просто честен с самим собой и с окружающими и называет вещи своими именами.
Сакура замотала головой, прогоняя от себя эти «неправильные» мысли. Всегда есть такое понятие, как справедливость, всегда есть люди, которые борются за нее, отдают за нее свои жизни. И снова внутри раздается голос из глубины: "А часто ли справедливость берет верх? Разве справедливо то, что Саске остался один, без родителей? Разве справедливо, что ему пришлось расти без семейного тепла и любви? Разве справедливо, что из-за этого должны страдать окружающие его люди? Разве справедливо, что она должна сейчас торчать тут, бояться быть пристреленной, скрываться ото всех и думать о человеке по чьей вине все это происходит?"
Сакура резко села на кровати и потерла виски. Нет, ее мысли уходили в какое-то не то русло. Еще немного таких вот размышлений и получится, что преступный мир - это единственно реальный мир. И хоть внутренний голос нашептывал, что эта страшная теория не так уж и далека от истины, она категорически отказывалась слушать его. Она просто устала и запуталась во всех этих тяжелых мыслях и догадках, и перенапряженный мозг выдает всякую чепуху, отчего голова начинала трещать, словно гигантская кастаньета. Она посмотрела в окно, где на город уже плавно опускались сумерки. От всех этих раздумий Сакура забыла, что в последний раз нормально мылась еще в Японии перед тем, как пойти на работу, а с тех пор прошло целых три дня. Ванная сейчас была бы в самый раз и успокоила бы ее ноющее тело и утомленный разум. Ничто так не расслабляет, как вода и водные процедуры, а Сакура была еще той любительницей поплескаться. Но мыться ей пришлось в старой маленькой лохани в крохотном совмещенном санузле, что немного раздражало. Она не любила, когда в одном помещении находятся и ванная и унитаз, как-то ей это казалось не эстетичным, что ли.
«Ну, хотя бы так, чем вообще ничего», - думала про себя Сакура, свесив не поместившиеся намыленные ноги через край ванны. На улице уже стемнело, когда девушка, наконец, обернувшись полотенцем, которое так услужливо предоставил ей Ченг, вернулась в «каморку», как она называла свое временное жилище. Из-за кромешной тьмы, царившей в комнатке, Сакура не заметила тумбу и больно ударилась об нее ногой. Подпрыгивая и ругаясь на чем свет стоит, она принялась искать выключатель.
Привыкший к темноте Сасори с интересом наблюдал, как Сакура водит по стене руками в поисках маленькой пластмассовой клавиши. Смотрелось это весьма забавно, но он пришел сюда не для развлечений. Он протянул руку к цепочке, свисавшей с лампы на потолке, и легонько дернул за нее. Щелкнул выключатель, и комнату озарил желтый электрический свет. Девчонка чуть концы не отдала от неожиданности, заметив его, стоявшего прямо посреди комнаты. Однако, что у нее за вид? Сакура не видела лица незнакомца, но буквально чувствовала его сканирующий взгляд на себе. Вот защекотало у шеи. А может, это просто стекающие с мокрых волос капли? Вот по рукам, стискивающим полотенце на груди, пробежали мурашки. А может, это просто от сквозняка? Вот слегка подкосились коленки. А может, это от страха? Казалось, невидимый луч скользнул по ее лицу, и на этот раз она точно знала, что он пристально смотрит ей в глаза. Они смотрели друг на друга молча, изучающе, настороженно. Затянувшееся безмолвие начинало угнетать девушку, надо было как-то разрядить обстановку, и она выпалила первое, что ей пришло на ум.
- Вы всегда так подкрадываетесь сзади? – и тут же отвела глаза в сторону, поняв, как глупо и двусмысленно прозвучал ее вопрос.
- Нет, – последовал его короткий ответ.
И снова воцарилось молчание. Сакура подумала, что это уже превращается в некую традицию – при встречах просто молчать и смотреть. Это раздражало. Он может видеть ее лицо, а она его - нет. Она не может уловить мысли, или эмоции, или намерения, которые он скрывает под капюшоном, зато она для него как раскрытая книга, и от этого появлялось неприятное ощущение полной наготы.
«Я и так стою перед ним почти голая», - угрюмо подумала про себя Сакура.
И незнакомец, будто прочтя ее мысли, произнес:
- Оденься.
Сакура нахмурилась, наблюдая, как он повернулся к окну и, облокотившись о подоконник, уставился куда-то вниз.
- Оденься, – передразнила она тихо, так, чтоб он ее не расслышал, - как будто я специально тут разгуливаю перед ним в одном полотенце, – бубнила она себе под нос, натягивая штаны и футболку.
Она взяла с тумбы ожерелье Итачи и слегка заколебалась в нерешительности, но все же одела его и спрятала под майку. И снова это чертово молчание! Сакура буравила взглядом спину мужчины и собиралась с духом, чтобы произнести слова, на которые он наверняка отреагирует отрицательно. Но попытка не пытка.
- Мне нужно позвонить Наруто, – осторожно сказала она.
- Нет, – послышался его спокойный ответ.
- Но... – попыталась возразить девушка, но незнакомец не дал ей договорить.
- Я не повторяю дважды, Сакура. - Он повернулся к ней, и она снова почувствовала на себе его взгляд.
Но Сакура была бы не Сакурой, если бы вот так сразу сдалась. С упрямым выражением лица и возмущенно сложив руки на груди, она произнесла:
- Я должна позвонить Наруто. Не сомневаюсь, он уже начал мои поиски и, поверьте, он весь Нью-Йорк перевернет вверх дном, пока не найдет меня.
- Нет, – холодно отрезал мужчина, и Сакуре стало не по себе.
Она еще в парке отметила про себя, что незнакомец в черном всегда говорил спокойно, даже как-то безэмоционально, но, каким-то образом, в его речи всегда можно было уловить нотки раздражительности, недовольства или, наоборот, удовлетворения. Сейчас он был явно недоволен тем, что ему перечат. Но Сакура все же не сдавалась.
- Если я ему не позвоню, он ни за что не остановится, – уже не так смело произнесла она, так как мастер вдруг сделал шаг по направлению к ней, и она невольно начала пятиться к стене. – Я должна сказать ему, что со мной все в порядке, – слегка дрожащим голосом продолжала она. - Вы сами говорили, что моим друзьям тоже грозит опасность, и если он продолжит меня искать то... – она осеклась, почувствовав твердую стену позади себя.
Мужчина стоял на расстоянии вытянутой руки и продолжал молча буравить ее взглядом, от ощущения которого у Сакуры по всему телу пробегали холодные мурашки. Как этот человек умудряется быть таким спокойным и таким устрашающим одновременно? Наконец, незнакомец кивнул головой.
- Хорошо. Двадцать секунд, не больше, – произнес он, доставая из кармана телефон и протягивая девушке.
Сакура схватила телефон и быстро набрала номер Наруто. Ее сердце глухо ухало где-то в животе, когда она слушала длинные гудки в трубке. Наконец, на том конце послышался до боли родной голос друга.
- Алло?
- Наруто, это я, – произнесла Сакура, еле сдержав слезы, и отвернулась к стене в попытках спрятаться от пристального взгляда незнакомца.
- Черт! Сакура, где ты? – зашептал Узумаки. – Ты хоть представляешь, как я извелся в поисках тебя? Я чуть с ума не сошел! Эти идиоты из ФБР обвиняют тебя в убийстве офицеров и шпионаже!
- Ты им веришь? – дрогнувшим голосом спросила она.
- Я что, по-твоему, дурак? Нет, я, конечно, бываю дураком, но не настолько!
Эти слова заставили Сакуру печально улыбнуться. Милый, милый Наруто. Он может вызвать улыбку даже в самых безнадежных ситуациях, он никогда ее не предаст, никогда не поверит чужим обвинениям. Сакура вытерла пару скатившихся капель со щеки и быстро, на одном дыхании, пока не закончилось время, произнесла:
- Наруто, прошу, выслушай. У меня мало времени на разговоры. Я звоню сказать, что со мной все в порядке и я в безопасности. Прошу, не ищи меня, иначе они убьют вас и моих родителей, они будут пытать любого, кто может знать, где я. Я умоляю тебя, оставь меня и иди дальше. Со мной все будет хорошо.
- Кто они? – спросил Наруто, но Сакура не успела ему ответить, так как из руки выхватили телефон.
Она резко обернулась. В трубке последний раз послышался голос Наруто, зовущий ее по имени, и мастер нажал на отбой. Затем он набрал какой-то номер и, поднеся сотовый ближе к лицу, произнес:
- Лютеция, уничтожь звонок.
Сакура недоумевающе уставилась на незнакомца, не понимая, к кому это он сейчас обращается, но через мгновение она услышала механический голос, раздавшийся из динамика телефона:
- Звонок уничтожен, мастер.
- Что это? – спросила она, когда мужчина отсоединился и засунул телефон обратно в карман.
- Как ты получила антидот к моему яду? – спросил он, игнорируя ее вопрос.
Это сейчас интересовало Сасори больше всего. Такая обычная и заурядная девчушка. Как ей это удалось? Вот она побледнела и, широко распахнув глаза, уставилась на него, будто он был сама смерть. Хотя, с его-то черным одеянием и низко надвинутым капюшоном ему не хватало лишь косы в руках для более точного сходства с ней.
- Не может быть... – еле выговорила Сакура, севшим от страха голосом. – Вы тот самый Скорпион?
- А, значит, ты уже видела мое досье, – спокойно ответил он, будто речь шла о резюме, а не о списке его ужасающих преступлений.
Девушка вжалась в стену, стараясь быть от него как можно дальше.
- Что Вам от меня надо? – нервно спросила она. – Вы и меня пристрелите как Кабуто?
- Глупая девчонка, – в его спокойном тоне вибрировали нотки раздражения. – Ты заставляешь меня повторяться. Если бы я захотел, ты была бы уже мертва.
- Тогда зачем я понадобилась Акацуки?
- Акацуки? - переспросил Сасори. – Думаю, после того, как они пытались тебя убить, это очевидно, что ты им не нужна.
Сакура недоверчиво покосилась на него.
- Разве Вы не один из них?
- Нет, – просто ответил он и замолчал.
Никаких объяснений, никаких подробных рассказов, просто короткие, лаконичные слова и все. И эта его манера разговора уже начинала откровенно бесить. Она сидит здесь, на другом конце планеты, ничего не понимая, прячется от убийц, и этот человек даже не потрудится ей объяснить за что. Это вывело ее из себя окончательно и, забыв весь свой страх, она гневно произнесла:
- А мне ничего не очевидно! Я понятия не имею, зачем я здесь! Зачем меня хотят убить! Как это связано с Учиха! – она все повышала и повышала голос, наступая на незнакомца. – Зачем Вы пытались убить Кабуто?! Зачем я Вам нужна?! – почти прокричала она последние слова, стоя едва ли не вплотную к мужчине и буравя его ненавидящим взглядом.
Она была так близко, что смогла разглядеть красную прядь волос, выступающую из-под капюшона, кончик его носа и неясные очертания губ, которые недовольно дернулись. Видимо, ему сильно не понравился ее вспыльчивый и резкий тон. Вот его грудь вздымается от медленного вдоха, и Сакура приготовилась к тому, что он сейчас разразится какой-нибудь гневной тирадой в ответ, но он лишь шумно выдохнул прямо ей в лицо, отчего она часто заморгала.
- Как же вам, обычным людям, нравится поорать, – холодно и бесстрастно произнес он. – Что ж, я разжую тебе ту элементарную информацию, которую твой мозг, в силу своей нейротипичности, отказывается анализировать.
«Нейротипичный? - недоумевала про себя Сакура. – Это что, оскорбление такое?»
Сасори протянул руку к тонкой розовой пряди на ее плече и, задумавшись, стал не спеша теребить ее волосы между пальцами. Девушка лишь слегка нахмурилась, но не отстранилась, продолжая сверлить его сердитым взглядом. Сейчас она чем-то напоминала ему Дейдару, когда он впервые увидел его в сиротском приюте. Тогда он был таким же хмурым и сильно шумел, не желая расставаться со своей сестрой.
- Скажи мне, почему именно Кабуто послали на вскрытие Итачи? – спросил Сасори, наблюдая за переливами цвета ее волос на свету.
- Потому что он хороший судмедэксперт, – не совсем уверенно произнесла Сакура, вспомнив подозрения ее наставницы Цунаде на этот счет.
- Да, он действительно хорош в своем деле, – согласился Сасори. – Это потому что его первым учителем был я. Видишь ли, он изначально работал на меня, когда я еще состоял в Акацуки,- здесь он сделал небольшую паузу и затем продолжил: - А потом он меня предал и переметнулся к Орочимару. Полагаю, тебе уже известно, кто такой Орочимару.
Сакура широко распахнула глаза от изумления, услышав это. Орочимару - член Акацуки, к которому присоединился Саске после своего ухода из органов правопорядка. Не может быть, чтобы Кабуто был его шестеркой!
- Я вам не верю... – выдохнула она ошеломленно.
- Конечно, не веришь, - хмыкнул Сасори, - ведь он весьма опытный шпион. Ему удалось обмануть даже меня.
Сакура не могла поверить своим ушам, но ведь точно так же она не верила, что ее последний бойфренд оказался опасным преступником и террористом Учихой Итачи. Ее мир рушился по кусочкам буквально у нее на глазах. Интересно, что же дальше? Ее наставница окажется инопланетянкой с планеты Нибиру? Она уже ничему не удивлялась.
- Это вы подложили бомбу? – спросила она, уже зная ответ.
- Да.
- Зачем? – почти простонала она. – Вы убили стольких людей только из-за Кабуто?
- Конечно же, нет. Я пришел за телом Итачи, а Кабуто просто попался под руку.
- За телом? – недоуменно переспросила Сакура.
- Значит, тебе не сказали, что он исчез из морга. – Сасори слегка склонил голову на бок.
Ситуация складывалась весьма интересная. Если девчонка не знала о похищении тела, значит, об этом не знали и ее напарники, из чего следует, что в ФБР куда больше заинтересованных лиц, желающих обладать силой клана Учиха, чем он думал. Он внимательно рассматривал девушку, которая казалась совсем озадаченной его словами.
- Значит, ты и не догадываешься, зачем мне это нужно, – продолжил он. - Зачем это нужно тем, кто на тебя охотится. Да и на меня, в принципе, тоже, – добавил он, немного подумав, но с таким выражением, будто это в порядке вещей.
- И ради одного мертвого человека вы убили десятки людей? – с горечью произнесла она.
- Жизнь этих людей ничего не стоит, – невозмутимо ответил он, и Сакуре показалось, что у нее кровь стынет в жилах от такого абсолютного безразличия и безжалостности к человеческой жизни, будто люди для него всего лишь надоедливые мухи.
Она отпрянула назад, чтобы этот человек, нет, это чудовище не касалось ее, чтобы не дышать с ним одним воздухом. Она вспомнила покалеченные тела людей, их рваные раны, их кровь у себя на руках. Но тут же из глубин ее подсознания вновь раздался голос: "А разве Саске не такое же чудовище? Он ведь тоже убивал людей и до сих пор убивает, и он теперь тоже работает на Акацуки. Зачем тогда продолжать его поиски? Из-за любви? Даже если он стал хладнокровным убийцей?" Тогда почему ее так возмущает присутствие этого незнакомца рядом, ведь, в отличие от Саске, он сделал много добра тем же эмигрантам, он спас ей жизнь, в конце концов. Сакура тряхнула головой. Она совершенно запуталась. Во всем. В том, что происходит вокруг. В жизни. В самой себе. Ее посещают ужасные, неправильные мысли о том, что, быть может, она действительно смотрит на мир слишком наивно. Ведь, будучи судмедэкспертом, ей тысячи раз приходилось сталкиваться с плодами человеческой ненависти и жестокости, и, в глубине души, она отлично понимала, что этого не изменить никогда. Никогда люди не перестанут уничтожать друг друга. И если так было всегда, то, может, убийство - это часть человеческой натуры? Может, это не так уж и противоестественно?
- Что за бред! – воскликнула Сакура скорее в ответ на свои дикие мысли, чем на слова Сасори.
- Бред? – отозвался он с презрением. – Идем, я покажу тебе. – И, схватив ее за руку, он выволок ее из комнаты и потащил на улицу.
Он шел так быстро, что Сакура почти бежала вслед за ним. Ее ладонь сильно болела от его крепкой хватки, и, казалось, хрупкие кости пальцев вот-вот затрещат от такого давления. Выйдя за территорию рынка, они пересекли пару узких, темных улочек и вышли на большую, широкую улицу, освещенную тысячами огней, по обе стороны которой мелькали сотни разноцветных неоновых вывесок, фонариков, баннеров с рекламой и огромная толпа людей в разнообразной одежде разнообразных стилей. Вся эта улица оглушила и ослепила Сакуру, несмотря на то, что она сама родом из не менее оживленного и крупного мегаполиса. Мужчина резко остановился прямо посреди улицы и, схватив ее за плечи, развернул лицом к идущему навстречу людскому потоку.
- Посмотри на них, Сакура, – раздался его несколько оживленный голос у ее уха. – Смотри на них внимательно. Что ты видишь?
Но Сакура ничего не ответила. Она уставилась на толпу широко раскрытыми глазами. Никто не обращал на них внимания, все смотрели куда-то вперед, и складывалось впечатление, будто ее и незнакомца, что крепко вцепился в ее плечи, и не существует вовсе. Казалось, что вот-вот кто-нибудь да врежется в них по неосторожности, но каждый раз их обходили стороной, будто вокруг них был некий невидимый защитный купол.
- Ну! – слегка тряхнул ее мужчина. – Что ты видишь?
- Людей, – взволнованно ответила Сакура, не понимая, чего от нее хотят.
- А еще? Думай! Что у этих людей общего?
Девушку пугал этот голос, который из бесстрастного и холодного вдруг превратился в эмоциональный, горячий и даже вдохновленный. Сумасшедший голос. Ее глаза лихорадочно рассматривали лица людей, их одежду, обувь, сумки. Стоп! Теперь она начинала догадываться.
- Пакеты? – неуверенно произнесла она.
- Умница, – насмешливо протянул Сасори. – Они все что-то несут. Что-то покупают. Посмотри в их глаза, что-нибудь видишь? – он глянул на девчонку, которая, замявшись, отрицательно мотнула головой. – Правильно, они слепы, хоть и зрячи, Сакура. У них словно шоры на глазах, они не видят ничего вокруг, они просто идут туда, куда им указывают. Они рабы, Сакура. Эти люди не представляют ничего ценного, – продолжал он, будто убеждая ее, будто открывая ей некую истину. – Они лишь стадо овец, которое каждый день просыпается для того, чтобы попастись на зеленой полянке да поспариваться и расплодиться. Как и овцы, они лишь источник энергии для более могущественных существ, они для них просто мясо, пропитание, да теплая, согревающая шкура, просто ресурс. Каждый день эти подобия людей только и делают, что потребляют то, что им сунут под нос. Мозг им заменили телевизором и интернетом, они перестали думать, они стали рабами в руках Сильных мира сего. Они восстают лишь тогда, когда у них заканчиваются зеленые бумажки и еда. Но они больше не восстают ради своих идей, потому что своих идей у них больше нет. Даже все войны, которые сейчас ведутся, предприняты той верхушкой, что правит этим жалким стадом овец и баранов, – голос Сасори с каждым словом становился все воодушевленнее. – Люди перестали быть людьми, потому что они утратили разум, потому что истинное предназначение человека - это познание великих тайн этого мира и всей вселенной. Они утратили свою жажду к знаниям. Они прячут головы в песок в страхе перед могуществом, что им может открыться. Они предпочитают жевать фальшивую, геномодифицированную траву, что преподносит им система, созданная той верхушкой. А такие как Учиха Итачи подвластны в один миг разрушить всю эту систему, навести невообразимый хаос. Такие, как он, ценны даже после смерти, – он наклонился к Сакуре еще ближе, и она почувствовала его горячее дыхание на своей щеке. – Такие, как он, приносят смерть, а смерть - это лишь пища для вечной жизни. Ты понимаешь, Харуно Сакура? – последние слова он почти прошептал ей на ухо, будто признание в любви.
Но Сакура уже перестала что-либо понимать. Слишком много произошло событий за такой короткий промежуток времени. Слишком много вопросов, на которые не было ответов и в то же время слишком много информации, которую ее переутомленный стрессом и шоком мозг был не в состоянии переварить разом. Ее мировоззрение перевернулось с ног на голову. Она запуталась в своих чувствах, она перестала им доверять. Слишком много лжи окружает ее в последнее время. Да что там, вся ее жизнь оказалась одной большой и красивой ложью. Саске был ложью, и Итачи тоже был ложью, весь мир и все люди, идущие ей на встречу тоже ложь... И только смерть была настоящей...
Сасори почувствовал, как плечи девушки расслабились, как ее дыхание постепенно успокоилось. Лицо Сакуры теперь выражало полное спокойствие, будто она смирилась с чем-то внутри себя. Настало время положить конец всей этой иллюзии. Ее глаза засветились холодной уверенностью и, медленно повернувшись к мужчине, она твердым голосом произнесла:
- Расскажите мне все!
***
Всю ночь Сакура не смогла сомкнуть глаз. Она просто не смогла уснуть после того, что ей рассказал Сасори. Да, он, наконец-то, назвал ей свое имя. Кто бы мог подумать, что его имя и есть «Скорпион», только по-японски, что весьма ее удивило, но он не стал рассказывать ей о своем происхождении. От него она узнала об Акацуки, об их длинных руках, простирающихся почти в любую социальную сферу, о семье Учиха, о том, что на самом деле кроется за их страшной трагедией... Учиха Фугаку был одним из членов заговора с некими влиятельными представителями власти, и целью этого заговора было подстроить инцидент, который мог спровоцировать третью мировую войну. Итачи был двойным агентом, доставлявшим сведения о планах своего отца. А потом сверху поступил приказ ликвидировать семью Учиха. У Сакуры каждый раз волосы шевелились на затылке при одной только мысли о том, что пришлось пережить Итачи. Он лично вызвался исполнить приказ, потому что другие на его месте не пощадили бы даже маленького шестилетнего Саске. Он пошел на убийство собственных родителей ради спасения своего младшего брата. Это была поистине ужасная правда. Но что ее больше всего потрясло, так это бессмертные клетки, обнаруженные у Итачи, но Сасори пока не удалось полностью изучить их. Именно фармацевтика стоит на втором месте после добычи природных ресурсов. Хотя, если поразмыслить, без газа, бензина и угля человек сможет выжить, но вот без лекарств долго не протянет. Сегодня почти все люди во всем мире забыли, что значит «истинная природа», и едва ли смогут отличить ядовитые травы от целебных. А уж что говорить о всевозможных штаммах и вирусах, которые изобретают в лабораториях каждый день для того, чтобы выпускать их свирепствовать на волю, и, когда человеческий страх перед болезнью и смертью превысит все остальное, тогда фармацевтические компании вдруг найдут спасительное лекарство, которое, конечно же, будет стоить в три дорога. Наверное, единственные, кто сможет выжить даже после конца света, - это китайцы. Они неприхотливы к еде, будь то собаки или даже тараканы, устойчивы почти ко всем погодным условиям, и их число постоянно растет.
Сакура выпрыгнула из постели, как только начало светать. Ей надо было занять себя чем-нибудь, чтобы совсем не спятить от всего этого дерьма, навалившегося на нее. Еще вчера она заметила, что комнату давно не убирали. Мебель и пол были покрыты тонким слоем серой пыли, а под потолком образовались паутины. Вооружившись тряпкой и тазом с водой, Сакура принялась ползать по деревянному полу, старательно протирая каждый сантиметр. Под кроватью она наткнулась на какой-то помятый клочок плотной бумаги. Она аккуратно развернула ее. Мокрая тряпка с хлюпающим звуком шлепнулась на пол. Клочок бумаги оказался старой фотографией. На ней два брата. Одному лет восемнадцать – двадцать, а другому примерно пять. Маленький Саске повис на спине старшего брата и широко улыбался, а Итачи, обхватив его за ноги, чтоб тот не свалился, улыбался ему в ответ. Они выглядели такими веселыми и беспечными, что просто не верилось в то, что один может до смерти ненавидеть другого. Дрожащими руками сжимая фотографию, Сакура всматривалась в эти красивые черты лица. Эта карточка - единственная вещь, запечатлевшая в себе кусочек воспоминания о том, что два брата когда-то были счастливы, доказательство того, что это была не иллюзия. Еще разворачивая бумагу, она заметила, что на обороте было что-то написано. Она подошла к окну, чтобы лучше рассмотреть и разобрать мелкий почерк. Это был адрес и нынешняя дата. Не помня себя и не думая ни о каких последствиях, повинуясь лишь охватившему ее порыву, так же как и несколько лет назад, когда она из новостей узнала о существовании Учихи Итачи, Сакура, словно безумная, не слыша взволнованные крики Ченга, выбежала на улицу.
***
Сасори сидел за столиком на улице небольшого кафе на Таймс Сквер. Перед ним дымилась чашка ароматного кофе с небольшой плиткой шоколада, но он даже и не думал притрагиваться к ним. Улица как всегда была запружена людьми, но его глаза пристально следили лишь за одним человеком - Учихой Саске. Хируко, его верный подчиненный, прознал о том, что Учиха-младший собирается посетить Банк Америки, и Сасори понял, что это могло быть связанно только с Итачи, иначе Саске не стал бы рисковать и светиться в самом центре Нью-Йорка, да что там, даже можно сказать в самом центре мира. Должно быть, в этом банке хранится что-то важное, что-то, что может забрать только Учиха. Вот парнишка заходит в огромное здание через дорогу. Сасори ждет. Он ненавидит ждать, но всему всегда есть свое время. Он перехватит его, когда тот будет выходить. Несомненно, Саске, должно быть, хороший боец, даже превосходный, как и все представители его клана, но он молод и, следовательно, еще слишком горяч в бою по сравнению с Сасори, который старше его, опытнее, и которому не приходится сдерживать эмоции, потому что у него их практически нет. К тому же, он – гений, который в мгновение ока может рассчитать скорость и траекторию пули даже с учетом таких факторов, как ветер и тип оружия. Людей, которые способны на такие расчеты, в мире очень и очень мало, и большинство из них не умеют общаться с миром.
В кармане запищал телефон. Это знак, что его искусственному интеллекту удалось взять под контроль камеры у входа. Даже для здания ФБР ему потребовалось меньше времени для взлома, чем на банк, что говорит о многом. Лютеция сообщила, что Саске направляется к выходу. Сасори сжал в кармане пистолет с глушителем, чтобы в случае чего вовремя среагировать. Он медленно направился к зданию и уже было занес ногу, чтобы перейти дорогу, как вдруг прямо перед ним резко затормозило такси.
Сакура выскочила из машины и, не заплатив и совершенно не обращая внимания на нецензурную брань таксиста, направилась к высокому небоскребу. Она не замечала проходящих мимо нее людей и больно ударялась о чужие плечи. Она не слышала их гневные тирады, стремясь как можно быстрее дойти до стеклянных дверей входа. Вдруг она узнала знакомую фигуру, и ее сердце будто перестало биться, словно само время остановилось. Она узнает его походку из десятков тысяч, она всегда узнает эти аристократические черты лица, эти непослушные угольно-черные волосы, эти холодные, черные, как зимняя ночь, глаза, эту широкую спину, маячившую впереди. Саске...
Сакура даже не осознавала, что громко выкрикивает его имя. Она бежала, протянув руку вперед, спотыкаясь и натыкаясь на идущих навстречу людей. Она смотрела прямо ему в спину еще чуть-чуть... Вот он оборачивается, его хмурый взгляд замечает ее. Его черные глаза медленно расширяются от изумления и... ужаса?
Мощный, оглушительный взрыв сотряс почти весь Таймс Сквер. Из окон соседних зданий полетели стекла прямо на людей, которых сбило с ног сильной ударной волной. Запахло гарью. Секунду в воздухе не было ни звука, лишь звон в ушах, а затем раздались ужасные вопли и стоны. Сасори поднялся с земли и, дико озираясь, вокруг побрел туда, где еще пару секунд назад стояла Сакура. Но девушки нигде не было. Он метался из стороны в сторону, переворачивая искромсанные в клочья трупы, пока вдруг не услышал слабый прерывистый голос, шепчущий одно единственное слово: «Саске». Сасори пошел на звук и вскоре обнаружил ту, кого искал. Почти посередине проезжей части, неестественно вывернув руку, в луже крови, с опаленными волосами лежала Сакура и, сипло, судорожно дыша, все повторяла и повторяла это роковое имя. Сасори осторожно перевернул ее на бок и выругался, увидев ее окровавленное лицо. Несколько осколков впились ей в глаза, а чуть пониже ребер из рваной раны торчало нечто металлическое. Вдалеке послышались сирены скорой помощи и пожарной бригады. Сасори крепко прижал к груди истекающую кровью девушку и осторожно поднял на руки.
- Терпи, слышишь? – твердо произнес он. – Я не дам тебе умереть.
