Экзамен завершился очередной смертью.
Темноволосый мужчина мягко улыбнулся победителю. Нет, убить - не обязательное условие. Да, это случается часто.
Конохе нужны преданные и надёжные корни, ведь чем больше листьев тянутся к солнцу, тем прочнее они должны цепляться за землю. Жители, отогревшиеся в лучах победы под иллюзорно-теплым взглядом каменного лица Шестого, не желают опускаться во тьму. Значит, это придётся сделать ему.
Кто-то ведь должен?
Тем более что сердце уже давно перестало выискивать вокруг лучики света.
Слишком сильно режет.

Он редко выходит на улицу, но почти каждый раз умудряется с кем-то столкнуться. Сегодня Сакура и Хината. Улыбаются. Одна устало, но довольно, другая излучает фальшивое счастье, словно ультрафиолетовая лампа фальшивый солнечный свет. Чёрные глаза встречаются с мшисто-зелёными, и на какое-то мгновение главе корня кажется, будто он сейчас вспомнит, как это – понимать без слов.
Ду-хов-на-я бли-зость.
Шиноби ведь видит – она лжёт. Лжёт себе, окружающим, снова себе. Лжёт так талантливо и умело, будто вся её жизнь – иллюзия, разыгранная в собственном воображении, а люди вокруг - нелепая декорация, в принципе не способная заметить то, что она не планирует показывать. Да они и не замечают, грубо говоря. Только он, похоже, единственный, кому режет глаза эта фальшь.
Как специалисту по улыбкам.
Широко растянутые губы, прищуренные, сияющие светом глаза. Да она талантлива, эта… Сакура. В своё время, отрабатывая эти улыбки, ему так и не удалось добиться нужного выражения глаз. Всегда чего-то не хватало. А у неё, вот, выходит. Секретом что ли поинтересоваться? Сакура ведь поняла, что он её раскусил, верно? Разве может не понять куноичи, с которой он столько прошёл, которую столько раз прикрывал, которой, в конце-то концов, столько раз позволял своеобразными силовыми методами выражать заботу?
Может.
Её выдают мимика и руки. Чуть дрогнувшие уголки губ, слегка изменившийся угол наклона головы, пальцы, расслабившиеся и тут же сжавшиеся на краю рубашки. Стеснение, испуг, растерянность. Кажется, встречая старых друзей, нужно чувствовать что-то другое. Хотя кто бы говорил. Он сам-то не почувствовал ничего. Ровным счётом.
- Здравствуйте, Сакура, Хината.
- Привет, Сай, – почти хором. В глазах Хинаты искренняя, но поверхностная радость. Бывший товарищ – это хорошо, но не поздоровайся он первым, прошла б, не заметив. Конечно, они не часто видятся последние три года. И до этого общались не много. Но всё же…
Обидно?
Не важно.

Очередная картина – кленовый лист, нарисованный простым карандашом. Аккуратные иероглифы сбоку напоминают продолжение рисунка. Чётко выведенные, бережно закруглённые, старательно пристроенные в верхнем углу. Ей-богу, на их смыл вообще можно не обращать внимания. А если и захочется…
Из света в тень.
Так называется каждая его картина. Животные, пейзажи, разрушенные дома и человеческие лица - всё носит одно и то же название.

- Ты хотел бы стать Хокаге, Сай?
Он удивлённо поднимает глаза на нетрезвого медика. Глава деревни… тоже имеет право на слабость. Но не на рабочем же месте, когда любой из подчинённых может войти. И не в рабочее время! Хотя он и пришёл только отдать доклад, им как раз не помешало бы обсудить некоторые моменты…
Это была досада?
Нет, показалось.
- Нет, Цунаде-сама. С чего такие вопросы?
- Ты всё больше напоминаешь мне Данзо. Забавно, не так ли? – кровь, прилившая к лицу, и ладонь, поднятая к губам. Нелепый смешок. Смущение? Не совсем. Неловкость. Осознала, что сказала и боится, что сказала что-то не то? Думает, что может его обидеть? Он никогда не предал бы корень, а значит, и…
- В то время, пока Данзо-сама управлял корнем, Коноха жила в мире. Я хотел бы быть похожим на него. Он искренне любил деревню и совершил лишь одну-единственную ошибку.
Прищур. Пальцы на хрупком белом фарфоре сжимаются чересчур сильно, но пока себя контролируют. Чуть поджатые губы. Подозрение и злость.
- Какую?
Чем ответить?
«Улыбка – ключ к человеческим сердцам…»
- Попытался стать Хокаге. Листья тянутся к свету, а корень тем временем уходит глубже во тьму. Тем шире крона, чем глубже обязаны быть поддерживающие устойчивость корни. Мой путь шиноби - держаться в тени.
Она довольна.

Он уже давно не нуждается в свете и не ищет его лучей. Но один-единственный лучик всегда находит его сам. Непонятным образом проникает в глубины, в принципе закрытые для посторонних. Неслышно оказывается за спиной. Намеренно выдаёт себя в паре метров и подходит сзади. Тонкими пальцами медленно расстёгивает рубашку. Не пытается снять, усаживаясь на подлокотник и касаясь этими же пальцами губ. Самыми кончиками, а пробирает до костей.
На губах в сотни раз больше рецепторов, чем даже на подушечках пальцев. Это просто чувствительность.
Физиология.
Никаких чувств.
Но приятно.
- Но приятно.
Шепот гуляет по каменному залу, долго отдаваясь эхом. Это он сказал или она? Пальцы, куда белее её собственных, но часто перепачканные в чернилах, проходят по гладким, светлым волосам. Она довольно щурится, будто действительно чувствует это невесомое прикосновение. Он улыбается почти искренне, будто действительно способен её любить.
А может, и в самом деле способен, кто его знает.
Ино красива, умна, сильна как шиноби и умела как медик. Заботлива и ненавязчива. Появляется как раз в тот момент, когда острее всего нужна. Или когда он ей нужен?

В прошлом Сай чувствовал что-то к Сакуре, кажется, он даже хотел ей что-то сказать, но давно забыл, что именно. В одном из его старых альбомов он нарисовал, как подружится с Саске, но за четыре года видел вечно фальшиво улыбающегося шиноби хорошо, если десяток раз. Сакуре он что-то хотел сказать… Но где теперь эта Сакура? Да и слов стало слишком много.

Как и улыбок. У него, у Сакуры и Саске, которые счастливы вместе, у Ино, постоянно навещающей его после смерти Шикомару, у Конохомару, уже почти получившего титул Седьмого Хокаге, у Пятой, судя по донесениям, каждую ночь пишущей какие-то письма, но никогда их не отправляющей.
У кого-то улыбка выходит лучше, у кого-то хуже. Сай считает себя почти мастером. Лучше его только Сакура и, возможно, Саске, но этого шиноби глава корня последний раз видел слишком давно.
Учихе незачем навещать подземные катакомбы закрытой части АНБУ. Сай, как его зовут с той самой миссии по проваленному убийству Саске, не любит выходить на солнце. Ему хорошо в тени.

Завтра очередной экзамен. Убить не обязательно, но ему нужны надежные и преданные шиноби.