предыдущая главаГлава десятая: Отношения накаляются
Цукико, нетерпеливо постукивая пальцами, покусывая тонкие губы, сидела на полу и рьяно орудовала иголкой. Полчаса назад бурное объяснение с Акио, которое по всем канонам должно было закончиться не менее бурным сексом, завершилось ничем. В последний момент, когда Цукико сидела на парте, бесстыдно обвив талию парня своими стройными длинными ножками, тот внезапно отстранился и полез в карман за… телефоном! Несколько торопливых фраз, короткое «Да, Данзо-сама!», и Аканэ, горя от неудовлетворенного желания, злости и обиды, стояла за порогом аудитории.
От огорчения у нее даже слов не находилось. Все, что она могла сделать, это сверкать на своего несостоявшегося любовника глазами и стискивать зубы от бессильной ярости.
«Малышка, это важно, ты же сама понимаешь! Нельзя заставлять Данзо-сама ждать!»
Очень даже можно! Ее, значит, можно заставлять ждать, а этого старого хрыча – нельзя?! Беспредел! Цукико оскорблено вздернула нос, оправила задравшуюся юбку, кое-как стянула края расстегнутой блузки и поспешила прочь, пожелав Акио удачного соития с Данзо-сама…
- Цукико! – возмутился тот и тут же получил вполне заслуженную оплеуху. – Какая же ты нетерпеливая… и горячая!
Парень попытался обнять Аканэ, но та ударила его кулачками в грудь и зашипела:
- Ты уже второй раз оставляешь меня ради своего Данзо!
- Цу, - мягко произнес Хидеки, - я…
Он на секунду запнулся, а девушка внимала, затаив дыхание: неужели сейчас скажет…
- …безумно тебя люблю. И хочу быть рядом с тобой каждую секунду моей жизни.
Слова Акио попали в точку, ибо Цукико хотела услышать именно их. Да и какая девушка не хотела бы их услышать? Наивная…
- Но сейчас я должен идти. Понимаешь? Должен. Это моя обязанность как капитана АНБУ. Будь пай-девочкой, мы с тобой еще успеем…
Он игриво усмехнулся и нежно поцеловал Цукико в губы. А та растаяла от избытка чувств и переизбытка желания. Аканэ начисто забыла о том, что хотела смертельно обидеться. А еще она упустила из виду одну важную деталь: все, что человек говорит до слова «но», не имеет абсолютно никакого значения, особенно если речь идет о чувствах…
Счастливая, перевозбужденная, а от того дерзкая и полубезумная, Аканэ промчалась мимо лестницы прямиком в раздевалку, не заметив ни Орочимару, ни Саске. А зря!
Спустя десять минут девушка уже была в комнате Сакуры и Ино и тут же подверглась пристрастному допросу.
- И что, ничего не было? – полюбопытствовала Ино, переводя взгляд то на багровые отметины на шее Цукико, то на блузку, к которой та пришивала оторванные пуговицы. Девушка злобно стиснула зубы и в ту же секунду зашипела, как рассерженная гусыня, – иголка глубоко вошла под кожу.
- Осторожнее, а-то ты пуговицы к пальцам пришьешь, - ухмыльнулась Ино, глядя на алые капельки крови.
- Ты бы лучше за ужином следила, - парировала Цукико, - а то что-то гарью попахивает…
Ино пискнула, кубарем скатилась с кровати и опрометью бросилась на кухню: она оставила сковороду без присмотра еще полчаса назад.
- Видимо, ужина нам сегодня не видать, как своих ушей, - мрачно констатировала Сакура. – В следующий раз готовить буду я.
Цукико промолчала, ибо возможность остаться голодной была для нее не так страшна, а точнее вовсе несущественна. Хотя она получила желанное признание в любви, физическая неудовлетворенность начисто испортила ей настроение, а посему еда и все остальные радости жизни отошли на второй план.
Сакура, внимательно следившая за лицом Аканэ, наморщила лоб и покачала головой. Что-то ей совсем не нравился этот Акио… Какое-то шестое чувство подсказывало ей, что с капитаном АНБУ не все ладно, и он втягивает Цукико в какую-то темную историю. Помолчав еще немного, Сакура все же решилась.
- Выкладывай, что там было, - доверительным тоном произнесла она.
- Ничего. - Цуки сердито засопела. – То есть, совсем ничего…
- Но… - резонно хотела возразить Сакура, но Цукико ее перебила.
- Да блин! – завопила она, отшвыривая блузку в угол. Пуговицы разлетелись во все стороны, с сердитым треском отскакивая от пола и стен. – Все из-за этого старикашки!
- Какого старикашки? – недоуменно переспросила Харуно.
- Шимура, чтоб его, Данзо! – Цукико злобно оскалилась. – Надо же было этому старому хрычу позвонить в такой момент! Когда мы уже почти…
- Та-а-ак, - донесся из-за двери голос Ино, - а вот с этого места я попрошу поподробнее!
- Да нечего рассказывать. - Аканэ плюхнулась на подушку.
«Наш девиз непобедим – возбудим и не дадим».
Мы только-только приступили к делу, как…
- Что значит «приступили к делу»? – не унималась Ино.
- Опустим натуралистические подробности! – Цукико притворно-целомудренно закатила глаза. – Короче, в тот самый момент, когда… В общем, в самый неподходящий момент у Акио зазвонил телефон. Оказалось, что это Данзо! «Через пять минут у меня в кабинете, Акио-кун», - зло, но очень похоже передразнила она, мастерски подражая хрипловатому, чуть надтреснутому голосу господина Шимура. – И что бы вы думали?
- Что? – в один голос спросили Ино и Сакура.
- Что-что? Акио выматерился, пару раз пнул стену и пошел к этому старперу, оставив меня неудовлетворенной и злой, - со вздохом отозвалась Аканэ и принялась собирать разбросанные пуговички.
- А-а-а, - разочарованно протянула Ино. – А я-то думала, что он успел за пять минут…
- Да щас! – хмыкнула Цукико.
- Я так и не поняла, вы помирились или нет? – встряла Сакура.
- А разве мы ссорились?
- Ну да, ты вроде обиделась, когда он оставил тебя… м-м-м… злой и неудовлетворенной, а еще обиделась, что он не пришел, когда нас отравили… - осторожно напомнила Харуно.
- Ах, это. - Цукико пренебрежительно махнула рукой. – Ерунда! Между прочим, все это опять из-за Данзо: старикашка держал их на собрании, да еще и телефоны велел выключить. Полтора часа вещал о том, что основными нарушителями спокойствия в университете являются Акацуки. Как можно подумать, этого никто не знал!
- Кстати, об Акацуки… Ты еще не надумала переселяться? – как бы между прочим поинтересовалась Ино.
- Нет, а зачем? – пожала плечами Цукико. – Меня и там неплохо кормят… в смысле, пока что все хорошо.
- Вот именно, что пока, - фыркнула Ино.
- Не пойми меня превратно, - мягко начала Сакура, - но неплохо кормят тебя здесь, а не там. Ты практически все время находишься у нас: к занятиям готовишься у нас, еду хранишь у нас, завтракаешь и обедаешь у нас… Там ты только спишь. Ты не подумай, я ничего против не имею. Но в связи с последними событиями, не лучше ли было бы тебе к нам переехать совсем? Попросим парней перенести еще одну кровать и…
- Нет, - кратко отозвалась Аканэ. – В этом нет необходимости.
- Цу, Лобастая права. - Ино поставила перед подругами тарелки с чуть подгоревшим ужином, который ей-таки удалось спасти, и серьезно посмотрела на Аканэ. – Чем дальше ты будешь от Акацуки, тем безопаснее тебе будет. Ты же не хочешь, чтобы тебя еще раз отравили?
- Конечно, нет! А почему вы думаете, я храню еду в вашем холодильнике?
- Потому что готовишь на нашей кухне? – не без ехидства спросила Сакура.
- И это тоже. - Цукико пропустила ехидство мимо ушей и стоически выдержала ироничный взгляд подруги. – Но вскоре я решу и эту проблему.
- То есть?
- То и есть, - самодовольно отозвалась Цукико. – Акацуки вскорости отчислят, и можно будет не бояться.
- Скорее уж они выпустятся, - хмыкнула Сакура. – Тебя и вправду не беспокоит, что они могут раскрыть твой… что они догадаются о нашей проделке?
- Даже если они и догадаются, то не посмеют меня тронуть.
- Это почему же? Что им помешает?
- А то, - губы Аканэ растянулись в злорадной улыбке, - что с завтрашнего дня я – член АНБУ. И теперь, тронув меня, они будут иметь дело не лично со мной, а с огромной организацией! Неужели десяток хулиганов посмеет бросить вызов такой мощной структуре, как АНБУ?
* * *
Сложно сказать, кто именно был источником сплетен, но весть о том, что Хидеки Акио встречается с новенькой, взбалмошной, рыжеволосой девицей, для которой он, кстати сказать, приберег теплое местечко в АНБУ, разлетелась по университету дней за пять. И за эти пять дней Цукико провела рядом с возлюбленным едва ли больше получаса.
Торопливые поцелуи на лестнице, полубезумные откровенные взгляды, легкие прикосновения, двусмысленные фразочки… И все бегом, бегом, бегом! Ни секунды покоя!
Впрочем, теперь пенять на Акио ей не приходилось, ведь у нее самой почти не было свободного времени. Занятия, подготовка заданий, научные работы, походы в библиотеку, а теперь еще и деятельность АНБУ. И это уже не говоря о том, что Цукико время от времени нужно было спать (о счастье!) и есть (о счастье, что есть Тоби!).
Цукико бесилась. И была счастлива!
В АНБУ к ней относились снисходительно, отчасти из-за отношений с Акио, отчасти из-за того, что Цукико, невысокая, с тонким бледным личиком и большущими наивными глазами, выглядела скорее как ребенок, чем как взрослая девушка, и поручать ей более или менее важные задания было просто безумием… Впрочем, дел в АНБУ всегда хватало. Основным делом Цукико была текущая документация – скучное, однообразное, но невероятно «важное и ответственное занятие», которое отнимало много времени.
А ведь есть еще обещание Акио следить за Акацуки, которые, как на грех, были тише мыши и ничего подозрительного не делали. Во всяком случае, пока.
* * *
Осеннее промозглое утро почти неотличимо от вечерних сумерек. Та же темнота на улице, та же серость и сырость, тот же мелкий надоедливый дождь… Если б не часы, то не сразу и определишь время суток! И почему только Пэйну приспичило собираться рано утром? Не спится ему, что ли?! Или может быть… ночь прошла не так гладко?
Хидан оскалился, пристально посмотрел на Конан, потом зевнул во весь рот, даже не пытаясь прикрыть рот ладонью, и выжидательно посмотрел на Лидера.
- АНБУ? – холодно спросил тот. – Ты уверен?
- Как и в том, что Тоби – идиот!
«Ну, с этим я бы поспорил!» - одновременно пронеслось сразу в четырех головах: Пэйна, Конан, Итачи и, собственно, самого Тоби.
- Я сам видел, - продолжал Хидан. – Ее имя и фото внесено на общую доску в холле. И протежировал ее туда никто иной, как это хлыщ Акио!
Пэйн скрипнул зубами – вот так новость с утра пораньше. Конан нахмурилась.
- Ты и дальше будешь утверждать, что АНБУ здесь ни при чем? – едко ухмыльнувшись, поинтересовался Хидан.
- АНБУ никогда не сделали бы подобной глупости, - тихо, но весомо произнес Итачи. – Зачем им, в самом деле, переворачивать раздевалку и потом малевать на стене нашу эмблему?
- Чтобы нас подставить, м-м-м! – отозвался Дэйдара. Не то, чтобы он действительно видел в происшествии причастность АНБУ, но надо же было что-то возразить ненавистному Учихе.
- Ерунда, - устало закрыв глаза, произнес брюнет. – АНБУ, будь у них действительно такая возможность, использовали бы более тонкий и ловкий ход.
- Согласен, - подал голос Сасори. – Тот, кто это сделал, скорее всего, просто хотел скрыть свое собственное участие.
- Возможно, в словах Хидана кое-что есть… - Зецу задумчиво посмотрел перед собой. – Не конкретно в случае с эмблемой, а вообще… Помните паренька, которого к нам подселили примерно год назад?
- Это тот, которого мы спустили с четвертого этажа? Как же, помню! – хмыкнул Дэйдара. – А звали его… Черт, как же его звали?
- Тору, - не открывая глаз, ответил Итачи.
- Точно! Тору!
- Так вот, он тоже был АНБУ и пытался шпионить за нами. - Зецу пристально посмотрел на Лидера, а потом бросил едва заметный взгляд на Тоби.
- Ну, наконец-то! – закатил глаза Хидан. – Хоть кто-то, блять, внял моим словам!
Пэйн нахмурился и глубоко вздохнул. Эта Цукико, если она действительно станет шпионить, просто сумасшедшая, чокнутая! И самое смешное, что теперь не надо даже никаких приказов отдавать – любой, кто заметит в ее поведении хоть малейший намек на соглядатайство, тут же «среагирует»! На какую-то долю секунды Пэйн испытал даже некое подобие жалости.
- Бездоказательно, - выдавил он.
- Так что мы будем делать? – спросил Хидан. – Если она действительно будет…
Пэйн потер лоб бледными пальцами. Он безумно хотел, чтобы Цукико просто растворилась в воздухе. Или уехала. Или в реке утопилась. Или еще что-нибудь… Главное, чтобы не нужно было тратить на нее драгоценное время! Сейчас совсем не до нее! Есть множество других, более важных и неотложных дел.
- Здесь все помнят, что произошло с этим самым Тору, - бросил Лидер. – Прецедент есть. Все знают, что делать в таких случаях, так что не будем возвращаться к уже решенному вопросу. Не за этим я вас собрал…
Пэйн выдержал паузу и торжественно произнес:
- Общими стараниями у нас получилось обезвредить Орочимару на какое-то время. Его махинации и некоторые «секреты» по нашей милости едва не получили огласку, и, чтобы замять скандал, ему пришлось покинуть Осаку. Вероятно, он не вернется еще несколько месяцев.
По комнате пробежал шепоток.
- Когда он уехал? – спросил Сасори.
- Три дня назад, в пятницу.
Акасуна но Сасори задумался. Ровно три дня назад он получил от профессора Орочимару весьма странное письмо, и теперь раздумывал, стоил ли сообщать о нем Лидеру. И решил, что пока не стоит…
Лидер внимательно рассматривал свою команду, которую на какое-то мгновение охватило радостное чувство победы. Все, буквально все сияли улыбками, ощущая свое превосходство. Даже Итачи и Сасори были не такими холодными и мрачными как обычно…
- Расслабляться пока еще рано. - Голос Пэйна заставил всех собраться с мыслями. – До выпуска осталось несколько месяцев, и есть основания полагать, что Данзо и его АНБУ будут ставить нам палки в колеса.
- Это пришло тебе в голову до или после новости об Аканэ? – съехидничал Хидан.
- Я думал об этом и раньше, - процедил Пэйн сквозь зубы. – Просто сейчас, когда Орочимару на время, я подчеркиваю, на время покинул университет, АНБУ стали нашей основной проблемой.
Хидан разочаровано хмыкнул и произнес:
- Значит, Аканэ…
- АНБУ не стали бы подсылать к нам такую идиотку, как она. - Пэйн ни на пол-тона не повысил голос, но что-то в его интонациях заставило Хидана замолчать. – Итачи прав, скорее всего, они задумали нечто более масштабное и тонкое. Что-то, что не так-то просто обнаружить… Поэтому с сегодняшнего дня мы должны разузнать о Данзо и АНБУ как можно больше! Любой, кто сможет найти информацию, компрометирующую Данзо, может рассчитывать на самое щедрое вознаграждение. Я предоставляю вам полнейшую свободу действий. Можете делать все, что хотите, все, вплоть до открытых провокаций! Главное, чтобы у меня была информация. Даже то, что кажется вам незначительной мелочью, может навести на слабости наших противников…
Пэйн продолжал вещать о необходимости свалить Данзо, но Сасори уже не слушал. Он устало посмотрел на лидера и подумал о том, скольких проблем можно было бы избежать, если бы они действовали не так открыто и дерзко… На протяжении всего обучения, с тех самых пор, как Акацуки впервые заявили о себе, господин Шимура направлял все усилия, чтобы избавиться от них. Но достаточно веского повода для отчисления не находилось, да и влиятельные друзья помогали в нужный момент. Пэйн был бесконечно уверен в своих протекторах. Учиха полагался на клановые связи. Чего уж греха таить, даже сам Акасуна пару-тройку раз задействовал свою любимую бабушку, чтобы выпутаться из особо щекотливых ситуаций. Наиболее «придирчивые» преподаватели, наподобие Орочимару, были поставлены на место. Всё и вся обходили Акацуки стороной. Даже АНБУ ничего не могли поделать. С чего бы вдруг нервничать из-за них? И все же… Все же…
Сасори понимал, что теперь, когда до выпуска осталось всего несколько месяцев, Данзо не упустит шанс отплатить им за все пять лет бесчинств, и если его затея удастся, то платить придется по-крупному! Он ни на йоту не поверил, что Аканэ способна выведать хоть крупицу полезной информации. Эта рыжая идиотка, истеричка, вечно лезущая, куда не просят, и по совместительству «огонь чресл» полубезумного Хидана… С самого первого дня Сасори стало ясно, что Хидан проникся у новенькой некоей своеобразной «симпатией». Хотя, конечно, язык не поворачивался сказать: Хидан симпатизирует Аканэ. Правильнее было бы: Хидан не оставит Аканэ в покое… пока не отымеет. «А учитывая жестокость, садистские наклонности и изощренную фантазию Хидана, иметь ее он будет долго и жестко», - заключил про себя Акасуна, с трудом подавляя зевоту.
Все, казалось бы. Точка. Конец. Пора уже перестать думать об этой рыжей, но… какая-то противная мысль бьется в голове, словно назойливая мошка внутри бумажного фонаря, и все никак не найдет выхода. Хватит уже, достаточно, либо лети, либо сгори! Сасори раздраженно стиснул зубы, пытаясь понять, что же его беспокоит и при чем тут недалекая Аканэ… Он обвел взглядом всю честную компанию, потом еще раз, и еще… и тут-то до него, наконец, дошло, что кое-кто улизнул с середины собрания. Кое-кто, а именно Тоби, прослушав информацию об Орочимару и Данзо, потихоньку смылся на кухню. В общем-то, ничего необычного, он ведь всегда разыгрывает на людях идиота, говорит о себе в третьем лице и в немереном количестве потребляет «конфетки и печеньки»… Впрочем, на этот раз Тоби отправился на кухню не за печеньками, а чтобы приготовить ужин, что уже само по себе странно. Но еще страннее то, что он готовит ужины уже около трех недель и, самое главное, не для себя…
Сасори прокрутил в голове созревшую мысль несколько раз, но толку не было никакого. Ясности не прибавилось, а вопросов не убавилось. Акасуна не любил выслушивать чужое мнение или советы, но тут деваться было некуда.
- Итачи, - негромко произнес он, когда собрание окончилось, - на пару слов.
Учиха как будто не удивился, только коротко кивнул и последовал за ним. В курилке как раз никого не было, и Сасори решил, что лучшего места для разговора сейчас не найти.
- Что ты думаешь об Аканэ? – спросил он, неторопливо вынимая сигарету из пачки.
- Что о ней крайнее время слишком много говорят, - спокойно отозвался Учиха.
- Туше, - отозвался Акасуна после недолгого молчания и позволил себе ухмыльнуться. – Значит, по-твоему, она не стоит столь пристального внимания?
- Не стоит, - подтвердил Итачи, выдохнув колечко дыма.
- Наш друг Тоби так не считает, судя по тому, что он готовит ей ужин, - не без ехидства заметил Сасори. – Не знаешь, из каких соображений он так сдружился с этой новенькой?
Настала очередь Итачи замолчать. По правде говоря, именно то обстоятельство, что Тоби с самого начала проявлял к девушке симпатию, беспокоило его больше всего. «Тоби» был непредсказуем, он мог замыслить все, что угодно. В 99 случаях из 100 Учиха мог хотя бы приблизительно предсказать, какую именно цель преследует его «придурковатый» сосед по этажу, но сейчас выпал тот самый единичный случай, когда Учиха встал в тупик. С какой стороны ни посмотри, смысла в действиях Тоби не было никакого – Аканэ все равно не задержится на этаже дольше, чем на два месяца, и почти половина этого срока уже прошла, – но Тоби никогда ничего не делал без причины. Уж это-то Итачи знал твердо. Что-то он задумал, этот Тоби… Знать бы, что?
Сасори правильно истолковал молчание Итачи, и не стал больше задавать вопросов. Он помолчал немного, выкурил еще одну сигарету и негромко произнес:
- Насколько я понимаю, спрашивать самого Тоби смысла нет…
- Если он что-то затеял и не посвятил даже Пэйна, то нас он не посвятит тем более. - Итачи задумчиво уставился себе под ноги. - Нужно присмотреть за ним. Точнее, за ними обоими.
* * *
Первоначально о спешном отъезде Орочимару-сама знали лишь несколько «избранных», а именно Цунаде, Акацуки, Саске и ближайший доверенный профессора Кабуто. И если первую неделю никто и не заметил отсутствия Удава (так студенты прозвали профессора), то на вторую неделю по университету поползи зловещие шепотки, затем переросшие в такие нелепые слухи, что оставалось только диву даваться. Когда эти слухи достигли ушей Цукико, она забеспокоилась.
Мог ли Орочи-сан (Цуки только так его и называла про себя) уехать, никого не предупредив? Надолго ли он уехал? А вдруг надолго? Тогда придется искать другого научного руководителя, все начинать сначала и… В общем, проблемно это, как часто любил повторять Нара Шикамару. Цукико с любопытством рассматривала этого странного парня, который мог беспробудно спать все пары, а потом взять да и ответить на все вопросы преподавателей без запинки. Словно он не спал, а тщательно конспектировал. Ино уверяла, что Шикамару знает все или почти все, просто он слишком ленив, чтобы использовать свои знания себе на благо…
Взгляд Аканэ плавно переместился на другого «гения», и она ощутила легкое раздражение. Саске, кажется, вовсе не волновало, что профессора нет. Он не подходил ни к преподавателям, ни к ассистентам (которые, к слову, ничего толком сказать не могли), не прислушивался к сплетням. И если Цукико оббегала всех, кого только можно, чтобы что-то разузнать о своем научном руководителе, то Саске и в ус не дул. Он вообще вел себя так, словно ничего не случилось. И с каждым днем Цукико все больше и больше убеждалась в том, что господин-черноволосое-совершенство что-то знает…
И вот сегодня Цукико собралась с духом и решилась-таки расспросить его. Далось ей это с трудом, ибо Саске для нее был уменьшенной копией «великого и ужасного Итачи», и отношение к нему было соответствующим. Аканэ до сих пор не забыла холода, который пронизывал ее при разговоре со старшим братом, и огромные, неподвижные глаза-колодцы, приведшие ее в ужас…
Девушка усилием воли стряхнула некстати нахлынувшие воспоминания и подошла к Учихе.
- Здравствуй, Саске, - произнесла она, стараясь придать голосу как можно более непринужденный тон. Учиха смерил ее внимательным взглядом и холодно отозвался:
- Здравствуй, Цукико.
Обе стороны грозно уставились друг на друга. Молчание длилось несколько секунд, затем Цукико произнесла наилюбезнейшим голосом (который никак не вязался со злобным выражением лица):
- Я слышала, Орочимару-сама уехал. Ты что-нибудь знаешь об этом?
- Да, - спокойно отозвался Саске. Он превосходно себя контролировал, и злорадство ни на секунду не отразилось на его лице. – Он уехал три недели назад.
- Вот как, и когда же он вернется? – Цукико изо всех сил старалась держать себя в руках.
- Он и сам пока не знает. - Саске небрежно облокотился на спинку стула.
- То есть, Орочимару-сама предупредил тебя об отъезде?
- Да.
- Странно, мне он ничего не сказал…
- Он попросил меня передать тебе это.
- И ты ничего не говорил… три недели? – Ярость медленно, но верно просачивалась сквозь маску ледяного спокойствия.
- До отъезда Орочимару у меня не было возможности тебе сообщить. А после уже не имело смысла. Ты вообще-то могла бы и раньше меня спросить…
- Не было возможности?! – перебила Аканэ. – Мы живем в одном общежитии! Тебе что, сложно было подняться на мой этаж?! И что теперь?! Профессор уехал, и как нам, по-твоему, продолжать свою работу, если он…
- Во-первых, - холодно оборвал ее Учиха, - я не курьер, чтобы бегать за тобой. Во-вторых, я не в курсе, на каком этаже ты живешь. И в-третьих, твоя научная работа – это твоя, и только твоя проблема, а не моя. Мне-то Орочимару уже дал рекомендации.
На несколько секунд воцарилось молчание. Саске насмешливо ухмыльнулся, наслаждаясь эффектом. На сей раз он не стал прятать злорадство - оно явственно читалось на его лице. А вот лицо Цукико перекосило от злобы. Ей хотелось впиться ногтями в этого красавчика, разорвать на нем кожу, расцарапать до крови…
- Ты… - медленно произнесла девушка, не в силах подобрать достаточно сильное оскорбление. Губы у нее подергивались от ярости. Руки сжались в кулаки. – Ты…
…Три, два, один. Взрыв. Ругательства обрушились на голову Саске, подобно лавине. Цукико уже не сдерживалась, вопила во весь голос, не обращая внимания на одногруппников, которые собрались вокруг. Она орала во всю глотку, так громко и яростно, а эхо, многократно отражаясь от стен и потолка, вторило ей.
- Вот ты кто, Учиха!!! Да ты такой же подонок, как и твой ненаглядный братец Итачи!!!
«…братец Итачи», - отозвалось эхо следом, и в аудитории повисла звенящая тишина. Что она перегнула палку, Цукико поняла сразу, в ту же секунду. Она стояла, тяжело, прерывисто дыша, и видела перед собой побелевшее лицо Саске. На секунду в его темных глазах девушке почудились алые всполохи. А потом… Цукико сама не поняла, как оказалась на три метра дальше от Учихи, чем была до этого. Кто-то обхватил ее сзади и настойчиво тянул вон из аудитории. Дальнейшие события мелькали перед ее глазами, как диафильм: Неджи за спиной у Саске в боевой стойке, Ли и Киба загораживают Учихе дорогу, а Наруто что-то быстро и неразборчиво пытается объяснить.
Когда ее беспардонно выволокли в коридор, Аканэ опомнилась и тут же зашипела кому-то невидимому у себя за спиной:
- А ну, живо отпусти меня!
Но стоило хватке ослабнуть, как она мешком плюхнулась на пол.
- Ну, и заварила же ты кашу, - недовольно произнес этот кто-то. Цукико резко повернулась и встретилась взглядом с Шикамару. Тот, слегка заспанный, сердито смотрел на нее, глубоко засунув руки в карманы брюк.
- Что? – возмутилась Аканэ. – Я заварила?! Это этот самодовольный придурок Учиха все заварил! Ты же слышал!
- Да-да, - устало отозвался Шика, - он не передал тебе, что Орочимару уезжает.
- Именно! И какого черта вообще произошло? Зачем ты выволок меня в коридор?
Шикамару вздохнул.
- Учиха, может, и самодовольный, и я не исключаю, что придурок, - произнес он, помогая Цукико подняться на ноги, - но тебе не стоило сравнивать его со старшим братом.
- Почему, если это правда? – едко осведомилась Аканэ.
- Ксо, как же это все-таки проблематично… мне просто лень тебе все пересказывать, я устану рассказывать, а ты устанешь слушать… Лучше бы, конечно, с тобой поговорил Наруто. Порой он ведет себя как идиот, но зато умеет так подобрать слова, чтобы человек… ммм… прочувствовал что ли… Да вот и он.
Дверь в аудиторию распахнулась, и из-за нее показалась всклокоченная светлая шевелюра. Цукико хотела что-то спросить, но осеклась, увидев Наруто. Обычно улыбающийся, беззаботный блондин выглядел мрачным и серьезным как никогда.
