предыдущая глава
Глава 4
Я отправился в госпиталь, чтобы проведать Саске. Я, конечно же, недолюбливал его, но мне ничего не оставалось, кроме как присматривать за ним. Сакура сказала, что он проведёт в больнице ещё одну ночь, и можно будет его забирать. На сегодня не оставалось никаких новых миссий, да и дел не было, поэтому я решил пойти на тренировочный полигон, чтобы освоить джицу отца. Добравшись туда, я стал распечатывать свитки, на которых была аббревиатура «Четвёртый Хокаге». Впустив немного чакры, я увидел на свитке проступившую надпись, сделанную отцом.
«Наруто, если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь или совет, сложи печати, что написаны ниже, и я постараюсь тебе помочь. Твой любящий отец. P.S.: Прости меня, сын, я принёс тебе столько горя. Когда я встретил тебя, в твоих голубых глазах покоилась только печаль, а они должны излучать силу неба. Я не просто так сделал всё это, я верю, что однажды ты сможешь стать самым великим человеком, помни об этом».
Я не смог, не смог сдержать слёз, они, как и когда я встретил его первый раз, текли по лицу. Я ощущал огромную пустоту внутри, но в то же время тепло и заботу, которая была мне так нужна всё это время. Папа, почему? Я же стремился стать великим шиноби, достойным титула Хокаге, а стал всего лишь машиной для убийства…
Я был в какой-то абстракции, душой я понимал, что он прав и вера его не спроста. А я всего лишь хотел дать возможность своим близким жить свободно, но сердце говорило: «Не молчи, скажи, что жив и поможешь». Я терялся в раздумьях, что делал, но железные нервы сказали: «Живи как жил». И я успокоился. На время.
И я стал изучать его джицу. «Жёлтая молния», техника «Горячий водопад» – она, кстати, совместная с Гамабунтой, в общем, много разных. Потом и дошёл до маминых печатей: печать на запрет пользования чакрой, печать на запрет пользования генджицу, печать Бога Смерти и другие. Когда я закончил, уже было далеко за полночь. Конечно же, я не мог в совершенстве овладеть этими джуцу, нужно было ещё много тренировок. Я решил пойти в госпиталь, ведь мне нужно было забрать Саске.
Я зашёл в его палату, он сидел и смотрел в окно.
– Саске, вставай, мне нужно отвести тебя домой, – он продолжал молча сидеть и смотреть в окно.
– Наруто, почему ты бросил меня? – тихо и беспомощно.
Я чуть не оплошал, я чуть не спросил «Что?». Но, благо, я просто промолчал, ведь вопрос предназначался тому Наруто. Я подошёл к его шкафу, взял вещи, и вышел из палаты. Саске, как тень, проследовал за мной. Так молча мы дошли до его квартиры, и так бы я и ушёл, если бы он не заговорил со мной.
– Эм, а, Наруто, погоди, хочешь чаю?
– Нет, спасибо, но я могу составить тебе компанию.
– Да, я бы хотел, чтобы ты посидел тут. Расскажи мне о себе, хоть немного.
– Я бы с радостью, но почти ничего не помню из своего прошлого, кроме последнего года, как поступил в АНБУ, – и это была сущая правда, я ведь начал многое забывать, точнее, я запечатал сам воспоминания.
– Обидно, а я вот остался один. У меня была семья, был брат, но в один прекрасный день весь мой клан убил мой брат, я его не виню, у него был приказ. Он заставил меня его ненавидеть, хотя всегда меня оберегал, даже после смерти, он оставил мне Мангекю Шаринган. И я ушёл из деревни, я презираю себя за это, я бросил своих друзей, людей, которые мне заменили семью, – он замолчал.
– Ты же понимаешь, что они тебя любят до сих пор и верят в твои хорошие качества.
– Да, но я раньше был таким холодным, бесчувственным, а сейчас стал совсем как. Он, он и правда напоминает маленькое солнце, которое всех согревает, даже такого, как я.
– А, ты про этого, Узумаки?
– Именно про него, скажи, а ты знаешь, как он… ну, умер?
– На нас напали «Акацки», Кисаме и Зецу, Наруто побежал первым, и, к сожалению, подкрепление не успело вовремя. Мы его нашли совершенно опустошенного, без чакры, это из-за меча Кисаме.
– Так это всё-таки была правда…
– А? В смысле?
– Нет, ничего, прости, но я бы хотел сходить на полигон потренироваться.
– Хорошо.
– Составишь мне пару в спарринге? – он улыбнулся, не по себе мне от этого зрелища, видимо, он и в правду сильно изменился.
– Да, хорошо.
Я сложил печати, и мы переместились на полигон. Он подошёл сначала к левому столбу, а потом к среднему и положил руку на него.
– Знаешь, когда мы были маленькими, нам дали задание на поступление в генины. Нам нужно было отнять два бубенчика у Какаши, тогда он так завалился, за что его привязали к этому столбу. Я раньше всегда считал его неудачником, но… Ладно, давай начнём.
– Хорошо, тайджицу?
– Да.
Мы встали в стойки, и он первый напал. Удар ногой в левый бок – блок, в ответ локтём в поясницу – блок. Мы дрались без передышки около двух часов, я понимал, что могу и ещё, вот только Саске был ещё слишком слаб. Мы присели около этих столбов, и я решил узнать у него, что же с ним стало в «Акацки».
– Саске, можно тебя спросить?
– Да, что ты хочешь узнать?
– Я слышал, что после встречи с Наруто ты ушёл в «Акацки» и даже совершил нападение на пятерку Каге, убив при этом Данзо и старейшин. Ещё я знаю, что ты собирался уничтожить всю деревню, и тебе вместе с Мадарой это было по силам, так почему…
– Он мёртв, я его убил, – холодно он ответил. – Я его просто убил. Я слишком поздно понял, что он меня просто использовал. Мой брат мне подарил Мангекю Шаринган для того, чтобы Мадара никогда не смог повлиять на меня с помощью генджуцу и направить против друзей и Конохи. Но я сам сглупил, я добровольно пошёл, нарушив все мечты брата. И я бы разрушил Коноху, если бы не он…
– Он?
– Да, только он. У него была огромнейшая сила.
– Какая же? Рассенган или искусство Саннина?
– Нет, та сила по сравнению с этими просто меркнет. Это было искусство изменять людей только в лучшую сторону, Он помогал понять, что никогда ничего не потеряно и всегда можно всего добиться. Он три года пытался меня вернуть, и, думаю, если бы я его успел встретить, он бы точно меня вернул. После того случая на реке я стал задумываться, что же случилось с Узумаки. Он всегда говорил, что вернёт меня, а я увидел только холод и презрение в его глазах. Я стал за ним следить и понял, насколько же он стал силён, не физически, а духовно. Он научился думать, принимать пусть и суровые, но правильные решения. И когда он таким стал, я понял, что теряю лучшего друга. Мне стало так больно и обидно, я наконец-то понял, что он чувствовал, когда теряешь всё. Когда Мадара отправил Зецу и Кисаме за ним, я в это время решил напасть на Мадару и убить его. Мне, конечно же, пришлось нелегко, но я всё же это сделал. И поспешил Узумаки на помощь, но я не успел.
Он глотнул воды из бутылки, взглянул на небо, с которого падала звезда, и я заметил, как с уголка его глаза потекла одинокая слеза, полная печали.
– Но я надеялся, что он выживет. Я пришёл на место, где состоялась битва между ними. Ни Зецу, ни Кисаме не удалось выжить, Наруто применил какую-то технику, из-за которой их тела начали на глазах рассыпаться спустя месяц. Так вот, когда я пришёл туда, я видел, как он лежал в огромной воронке, и я подумал, что он сейчас встанет или исчезнет, просто его теневой клон, но этого не случилось. Как раз к этому моменту подоспела Сакура, Какаши и ещё пара человек из АНБУ. И только по крику и слезам Сакуры я понял, что ни они, ни я не успели. Потом я возвращался в это место ещё пару раз, чтобы выследить его по чакре, но она приводила меня всегда только в одно и то же место… К мемориальной плите… Я отгонял от себя эти мысли, уничтожил все убежища «Акацки» и всех их прихвостней, даже собственную «команду». И в тот момент я понял, что остался совсем один. Мне некуда было возвращаться, поэтому я решил пойти в Коноху. Я не думал, что меня примут, я почти был уверен, что меня казнят, но я каким-то чудом остался жив. И только после того, как Какаши показал мне ещё раз этот проклятый мемориал, я не выдержал. Вся моя хладнокровность, боль, обида, страдания, тепло, забота начали выливаться из меня. В тот момент я понял, как бы хотел встретить Наруто, сказать ему, что он просто дурак и потом тихо прошептать, что всё хорошо, я вернулся, и всё будет по старому.
Саске опустил голову, и его слёзы медленно стекали по лицу. Нет, я их не видел, я их слышал, слышал, как он почти беззвучно плачет. Я… Я не думал, что он станет обо мне думать, я вообще считал его всегда слишком заносчивым, не способным чувствовать человеком. Я и не мог подумать, что он будет так сожалеть о том, что всё это натворил своими руками. Да, мои руки тоже не чисты, они не то чтобы по локоть в крови, сейчас я сам весь в крови. Я всегда мечтал идти бок о бок с таким напарником, как Саске, для этого я и стремился стать сильнее. Но потом я понял, что это слишком несбыточная мечта, если человек сам не хочет моего общения, моей поддержки, зачем я тогда трачу её впустую? И тогда я решил, что запечатаю всё в себе. Я изобрёл специальную технику, и вместе с Кьюби мы всё запечатали. Но сейчас моя печать начинает давать трещины. Чёртов Саске, я его так ненавижу, это всё только его…
– Это я во всём виноват, – прошептал он.
– Что, прости? – такое ощущение, что он читает мысли.
– Я во всём виноват, если бы не я, ничего бы не случилось, ничего. Наша деревня бы мирно процветала на пару с таким прекрасным человеком, как Наруто, мы давным-давно перебили бы всех Акацки. Все джинчуурики продолжали бы жить и их деревни никогда бы не страдали. Я бы смог спокойно поговорить с Итачи, и, возможно, он был бы до сих пор жив, как и он. Если бы не эта слепящая ненависть… Какаши ведь как всегда оказался прав, говоря о том, что месть только опустошает людей после своего исполнения.
– Чему быть, того не миновать, впрочем, как и то, что нельзя уже изменить прошлое. Пойдем, я отведу тебя домой, Саске, уже рассвело. А мне ещё нужно самому тренироваться и сделать несколько отчётов.
И я вновь сложил печать, и мы оказались в квартире Саске. Я проследил, чтобы он лёг спать, а сам направился сдавать отчёт Цунаде.
– Вот отчёт, никакой агрессии с его стороны. Здесь записано всё то, что он мне рассказал.
Цунаде удивилась, прочитав мой отчёт.
– Что, все Акацки уничтожены? Эх, Наруто, как всегда поражает своими техниками. Да и Саске неплох, – она как всегда грустно улыбнулась, при посторонних она никогда не показывала свои эмоции, хотя её глаза как всегда её выдавали.
– Хорошо, ты свободен. За Саске можешь прекратить наблюдение, он всё равно ничего не сможет сделать.
– Прекратите постоянно менять приказы, но ничего не остаётся делать, кроме того, как их выполнять. Есть, Хокаге-сама.
И я отправился на тренировку, захватив свитки отца. Я почти отточил до совершенства «Жёлтую молнию», пока не почувствовал знакомую чакру.
– Нехорошо подглядывать, Какаши.
– Я просто смотрю на самого великого человека.
– Великий тот, кто известен, а не тот, что скрывается в тени.
– Он знает о тебе?
– Конечно же, нет, повторюсь ещё раз, никто и не узнает. Кстати, он через минут пять будет здесь, так что отложим этот разговор.
– Ах да, на сегодняшний момент у нас ведь только один Саннин, и это ты.
– Да, это так.
Саске присел рядом с Какаши и начал наблюдать за мной. Я мог слышать их разговор, ведь я теперь тоже Саннин, как и Джирая-сама.
– Здравствуйте, Какаши-сенсей.
– Привет-привет, Саске.
– Это ведь тот АНБУ, что наблюдает за мной, да? Поразительно, это похоже на технику Четвёртого.
– Это она и есть. Он её сейчас оттачивает.
– Так вот что он имел ввиду, когда сказал, что пойдёт на тренировку. А он сильный шиноби.
– Да, Саске, на счету этого человека бесчисленное количество трупов врагов, которых он перебил ради защиты Конохи и её населения. Даже мне теперь нечем похвастаться, ведь он стоит на уровне в разы превышающий мой собственный. Он бы стал отличным Хокаге.
– Но почему он никогда не снимает маски и не претендует на пост? Время Цунаде скоро подойдёт к концу, и ей нужен приемник.
– Я не знаю, Саске, в скором времени Хокаге скажет о нём.
Да, это, наверное, мечта отца и матери, чтобы я им стал. Но я не могу, я дал себе слово защищать деревню. Это даже удивительно, мечта всей моей жизни лежит у меня на ладони, а я убираю её в старый ящик. Хм, интересно, а кто же станет новым Хокаге? Скорей всего, Шикамару, но ведь Хокаге становятся только самые сильные шиноби, поэтому он, скорей всего, проиграет битву за титул Хокаге. Кажется, я знаю, кто станет следующим Хокаге.
– Привет, Саске, – ну надо же с ним поздороваться.
– Привет. У тебя интересная техника, что это?
– Это «Жёлтая молния», техника, которую в своё время использовал Четвёртый Хокаге.
– Ого, тебе позволили изучить его техники?
– Это был подарок… – я улыбнулся, мне приятно вспоминать великого человека, своего отца.
– Ты улыбаешься?
Чего? Как он узнал? Я же в маске!
– С чего ты взял?
– Когда ты говорил, твой голос смягчился, и я почувствовал какое-то тепло, поэтому я могу судить, что ты улыбался.
– Даже если это так, тебе чего? Что ты вообще забыл здесь? С сегодняшнего дня по приказу Хокаге-сама я за тобой больше не присматриваю, тебя оповестили, так чего пришёл-то?
– Ладно тебе, не заводись. Всё-таки чувства – это хорошо, я только сейчас это понял. И, видимо, твои тоже не все запечатаны, я рад, – он улыбнулся, ну уж нет, эта скотина издевается надо мной.
– Мне пора.
– Подожди, а ты не мог бы со мной потренироваться?
– Во-первых, на это нужно соглашение Хокаге-сама, ведь я знаю, в основном, техники класса A и S, во-вторых, я капитан АНБУ, я вообще не должен заниматься тем, чтобы тренировать кого-либо, на это есть Академия. А в-третьих, за тебя я ни за что не взялся бы по своей собственной прихоти.
– Но… Но почему?
– Мне пора.
И я переместился в свою квартиру. Я почти уверен, что он теперь постоянно будет меня выслеживать, но с чего бы такому ублюдку, как он, просить меня о помощи? Я в няньки нукенинам не нанимался, он всё ещё висит в моём списке, и будь моя воля, я бы его давным-давно убил.
Вот чёрт, я так часто стал сам себе противоречить, что просто тошно. Я его ненавижу, а с другой стороны, мне хочется стать живым. Да и печать на воспоминания слабнет, неужели он как-то подобрал ключ, ведь им является наша дружба. Он потихоньку ломает эту печать, я не знаю, что мне делать. Я смотрел в потолок, и в уме висел только один вопрос…
Скажи, папа, мама, Джирая-сама, что мне делать? Я и слаб, и силён одновременно, я раньше не понимал этого, но ведь одиночество – это то, что меня всегда спасало. По сути дела, мне никто не был нужен, я просто хотел дать понять, что я тоже живу, дышу, двигаюсь, как и все. А потом так получилось, что я вышел из собственной темницы и начал собирать людей вокруг себя: друзей, знакомых, врагов, учителей, родителей… Даже если я стал более открытым, чувство одиночества никогда меня не покидало, оно всегда со мной, оно будет до самой смерти со мной. Это плата за мой дар изменять людей, я вбираю в себя всю их злость и вкладываю своё тепло, делая их открытыми. А потом сам ухожу с их болью и запираюсь в темнице… Ещё никто не догадался, что моя улыбка – просто фальшивка, да и не надо. Сейчас, благодаря мне и тем более моей «смерти», мир дышит спокойно. Большая часть рада, что меня больше нет, ведь для них я всегда был ошибкой. Даже когда я подчинил Кьюби, они всё равно видели во мне опасность.
Это такая судьба – быть одному со всей болью, что испытал весь мир… Я проклят на всю жизнь, наверно, именно поэтому я и встал в ряды АНБУ, ведь тут я всегда один, нет постороннего вмешательства. Все счастливы, и я рад этому: Сакура стала улыбаться, Какаши меньше курит, Цунаде даже смирилась, Сай наконец-то стал эмоциональным, Шикамару вместе с Куренай заботится о ребёнке Асумы, Саске изменился, в общем, у них всё хорошо. А я сижу в клетке, забираю боль, дарую мир и защищаю близких…
Глава 5
Пока я проводил самоанализ, я и не заметил, как уже наступило утро. Вот чёрт, а я почти не спал, хотя мне предстоит сегодня идти к Цунаде, заполнять мой блокнот врагами на целый месяц. Я потянулся, встал, сходил в ванную, оделся и услышал стук в дверь. Это не мог быть Какаши, он обычно через окна входит, так же как и АНБУ, а других посетителей у меня не бывает. Значит, это может быть только...
– Доброе утро, Саске, – ещё только подхожу к двери.
– А? Доброе, но как ты узнал, что это я? – он был и вправду удивлён.
– Ну, понимаешь, ко мне обычно входят через окно, и бывают это только АНБУ или Какаши. Ко мне посетители не ходят. Ну, так, зачем пожаловал с самого утра?
– Ну, во-первых, тебя вызывает Цунаде, наверное, на миссию, а во-вторых, я договорился с ней.
– Ну, на счёт первого я и так знаю, а вот второе… Хм, а о чём ты с ней договорился?
– Ну, как? О совместных тренировках. Ты же сказал, что нужно её разрешение. Она, конечно, противилась, часто хмыкала…
– Эх, Саске, хмыкала она не из-за того, что противилась, если бы ты был чуточку внимательней, то бы понял, что она болеет. Ладно, мне пора. Увидимся позже.
Что правда, то правда, больно это признавать, но самый лучший медик Конохи болен и, как я понимаю, она до сих пор не нашла лекарство или просто не хотела его искать…
Я вошёл в кабинет Хокаге, кроме неё там никого не было.
– Доброе утро, Хокаге-сама.
– Доброе утро. Я изучила все дела, что творятся в стране Огня, и вот список людей, которые представляют опасность для нашей деревни.
– Я всё понял, разрешите идти?
– Да, отправляйся.
– И, Хокаге-сама, берегите себя, Вы последнее время выглядите ещё хуже.
– Хорошо, Наруто.
Я вышел из резиденции и встретил там Учиху. Тот, видимо, тоже направлялся к Цунаде.
– Ну, так как, мы займёмся тренировками?
– Нет, у меня миссия, меня не будет где-то месяц.
– Жаль, но ничего, потренируюсь пока с Какаши.
– Удачи.
И я переместился в свою квартиру, собрал нужные вещи и отправился выполнять задание. В списке в этот раз было всего 20 человек, но они были разбросаны далеко от нашей деревни. Там были и шиноби страны Травы, и Воды, и Камня, и Водопада, и Звука, в общем, с разных деревень. И я отправился в ближайшую, страну Воды.
Если у меня есть миссия, я выполняю её быстро, по крайней мере стараюсь это сделать. Тем более такие скучные, как эти. Ведь все мои противники – просто ничто, с ними даже сражаться неинтересно. А вот времени занимает много.
Как бы то ни было, я путешествовал из страны в страну, выполнял приказ, последней моей точкой стала страна Звука. Много воспоминаний о ней спрятано в моём сердце. Когда я разделался с последним шиноби в моём списке, я решил немного отдохнуть по дороге домой. На середине пути я увидел речушку и направился к ней. Искупавшись, я улёгся на траву и стал размышлять о том, что мне, скорей всего, предстоит учить Саске. Как же всё это смешно.
Он меня всегда считал неудачником, он меня презирал, а сейчас просит о помощи. Ради чего? Втереться в доверие? Странный он человек, я считал последнего из клана Учих гением, а он… Ну да ладно, не мне судить людей, но что-то мне предвещает, что мне придётся с ним сразиться, хочу я того или нет. Я бы вообще не стал с ним связываться, он слишком слаб для меня. Ах да, к моему возвращению с него должны были снять все печати, и он мог бы пользоваться всеми техниками и Шаринганом. Ну, думаю, с Шаринганом будет поинтереснее, если он ещё умеет им пользоваться.
Я не заметил как уснул, но сон, что мне привиделся, был крайне настораживающим. Я находился в каком-то непонятном измерении, было очень похоже не генджуцу, вокруг себя я постоянно слышал какой-то знакомый голос, который шептал моё имя «Наруто-кун». А я пытался идти, но мои ноги меня не слушались, и тогда я услышал ехидный смех и фразу «Мы ещё скоро увидимся, Наруто-кун».
Чёрт, кто же это мог быть? Ведь голос и правда знакомый, было ощущение, что это что-то из прошлого. Я встал, умылся и решил поспешить обратно в деревню, не нравится мне это.
Вернувшись, я сначала не понял, куда я попал. Вся деревня ходила в чёрном облачении, охраны на постах было вдвое больше прежнего. Я отправился в резиденцию, но не нашёл там Хокаге. Меня стала преследовать мысль: «Неужели она скончалась?». Меня не было в деревне около трёх недель, а когда я уходил на миссию, здоровье её было хуже прежнего. Я отправился в госпиталь, чтобы найти Сакуру.
– Сакура-сан, скажите, что произошло? Я не видел Хокаге на месте, может ли быть такое, что она…
– Да, она мертва, вчера вечером она скончалась прямо за рабочим столом, – по её лицу стали стекать слёзы.
Её эмоции наконец-то проявились.
– Вот как… Всё же она прожила меньше, чем полтора года, – я подошёл, обнял её, а Сакура рыдала без остановки на моём плече.
– Так ты знал? И давно ты знал, что она больна?
– Ещё год назад, ну где-то год и три месяца. Она уже тогда задумывалась о своей смерти.
– Я не понимаю, почему она никому ничего не сказала, она ведь могла найти лекарство?
– Да, могла, но не стала этого делать, она просто устала. Она потеряла всё: друзей, учителя, любимого, брата и почти что сына. Её можно было понять.
– Да, я понимаю, – Сакура вытерла слёзы, улыбнулась мне самой тёплой улыбкой, впервые в жизни она была искренней. – Она наконец-то счастлива с ними.
– Да. Когда похороны?
– Сегодня вечером.
Я отошёл от Сакуры, помахал ей рукой и пошёл переодеваться. Был уже полдень, так что скоро нужно было выходить. Я лёг на кровать и стал вспоминать о том странном сне, но в голову ничего не лезло, и я просто уснул. Когда я проснулся, было уже шесть вечера, похоронная церемония начиналась в семь, поэтому у меня ещё хватало времени помыться, одеться и сходить к мемориалу.
Когда я сделал все свои домашние дела и оделся, я сложил печати и очутился у мемориала. Я проводил пальцем по столь дорогим именам: Намиказе Минато, Узумаки Кушина, Джирайя, Сарутоби Хизурен, Сарутоби Асума. Да, за последнее время много кто умер, но эти люди были для меня самыми дорогими. Ого, они уже и старушку Цунаде сюда вписали. Я грустно улыбнулся и отправился на церемонию. Туда, наверное, пришла вся деревня. Народу было очень много, всё же они любили Цунаде и верили в неё. Это мои первые похороны, на которых я не со своими друзьями. Я стою во главе всех АНБУ с закрытым лицом и сердцем.
Цунаде действительно иногда мне напоминала мать: заботилась, воспитывала, учила, наказывала, но, тем не менее, любила. Я хоть и не видел всё своё детство родительской заботы, зато получал заботу со стороны других людей: старик Третий, Ирука-сенсей, Какаши-сенсей, Цунаде, Джирая-сама. Она мне действительно много помогала во всех моих начинаниях, поэтому я понимаю, почему она меня выбрала следующим Хокаге. Но она так же понимала, что я отказываюсь от этого титула.
Да что вообще значит этот пост? Да, Хокаге могут стать только те, кто самый сильный в деревне. Ну, в данном случае, сила физическая не является единственным показателем, тут нужно и духовную силу учитывать, и силу сознания. Меня вроде этим не обделили, я просто сам всегда отвергал возможность думать. Мне не хотелось этим заниматься, я всегда шёл напролом, но с годами понял, что так воевать неправильно, только я сам страдаю, да и близкие…
А я всё-таки так и не смог её защитить, как тогда, в первый раз. Она тогда была очень поражена, какой-то мальчишка защищает Саннина, хотя сам понимает, что против такого противника у него почти нет шансов. И всё же я смог её защитить тогда, дать ей понять, что никогда не надо сдаваться. Что нужно всегда смотреть только вперёд и верить в то, что всё получится. Именно поэтому я тогда смог за неделю освоить разенган. Именно поэтому я всегда вставал на пути у Кабуто и Орочимару, даже если бы с собственной жизнью пришлось расстаться. Но… Мне нужно было её остановить, дать стимул, чтобы она жила, а я сам его отнял у неё. Я понимаю как ей последнее время было тяжело, скрывать всё это, и ты ведь ни с кем не можешь поделиться. Я сам виноват в её смерти, но я обещаю тебе, старушка, что защищу деревню и нового Хокаге, чего бы мне этого ни стоило. Я не смог уберечь тебя, но уберегу всех жителей деревни, верь мне.
Пока я размышлял, я не заметил, как Шизуне вышла вперёд и раскрыла какой-то свиток. Она начала его зачитывать:
«Я, Пятая Хокаге, хочу в последний раз обратиться к жителям деревни. Я не смогла так долго пробыть на посту, но при своей жизни я защищала вас, как только могла. Я порой поступала опрометчиво и часто об этом сожалела. Жители деревни, не таите на меня зла и обиды, я ведь любила всех вас. Хочется передать моей помощнице Шизуне спасибо за то, что всегда терпела все мои выходки, Сакуре, что всегда понимала, Какаши за то, что иногда учил меня, Шикамару за то, что не раз спасал всех нас, и огромное спасибо капитану АНБУ. К сожалению, я не могу назвать его имя, но я прошу его, чтобы он себя ни в чём не винил. Моя смерть – это мой выбор, я хотела этого. Да и вообще, хочется ещё многим что сказать, но времени у меня, к сожалению, мало. Поэтому спасибо всем жителям за то, что меня поддерживали. На счёт моего приемника, я долго думала, кто им может стать. Есть люди, кто хочет этого, есть те, кто не хотят. Посему, я хочу, чтобы за титул Хокаге сразились два человека – Учиха Саске и капитан АНБУ».
Глава 6
Чего она прочитала? Я дерусь с Учихой за титул Хокаге?
– Есть небольшое примечание, что оставила Цунаде-сама. Вот оно: «Я выбрала этих двух шиноби просто потому, что они самые сильные в деревне, так же они достаточно умные, чтобы принимать верные решения. Никакого отказа слышать не желаю, вы двое будете сражаться, и если кто-то из вас откажется, по моему распоряжению, вы станете нукенинами и преступниками класса S, соответствующие бумаги я подготовила. Хоть это и достаточно суровое решение, но так будет справедливо. И, пожалуйста, жители, примите нового Хокаге, я считаю, что он будет самым наилучшим. Любящая деревню, Пятая».
Чего? Я не могу поверить! Так вот что она имела ввиду, когда сказала, что заставит меня стать Хокаге. Ну, правильно, нукенином я становиться не могу, а поставить в противника мне Учиху – самый подходящий вариант, он всё же сильнее других, но слабее меня. Ах ты, старушка, всё продумала.
Ладно, о титуле Хокаге подумаю позже, сейчас надо проводить её в последний путь. Я стоял и смотрел на её фото, казалось, что время, как вода, течёт быстро и неутомимо. Тем временем кладбище уже давно опустело, а я всё стоял и смотрел на её фотографию. Когда я проверил, что нет ни единой души, я снял маску и опустился на колени. Я опять не смог сдержать слёз…
Прости меня, Цунаде, хоть ты и говоришь не винить себя, я не могу этого сделать. Я так запутался, я не знаю теперь, что мне делать. Я ненавижу этого Учиху, ну зачем он вернулся? Только я успокоился, забыл о своём обещании, стал тем, кем можно гордиться. А он пришёл и рушит мою жизнь, чёрт побери. Ещё год назад я считал, что всё, что я сейчас делаю, всё правильно, но сейчас…
Я вытер солёные струйки на своём лице, поцеловал фотографию, надел маску и вышел с кладбища. Не зная, куда пойти, я пошёл на мост, где наша команда №7 всегда собиралась перед тренировками. Сел на перила и стал смотреть в воду. Прозрачная, успокаивающая вода, что точит камни, сейчас вытачивала спокойствие на моих нервах. Я смотрел и думал, смотрел и не думал, а потом поймал себя на мысли, что думаю о том, что не хочу ни о чём думать. Достаточно странное желание, но, наверное, именно сейчас мне просто хотелось бы побыть в полном одиночестве: без мыслей, без людей. И я знал такое место, мне нужно было обдумать много: смерть Цунаде, сражение за титул Хокаге, странный сон. Да и потом, когда я был в стране Воды на задании, был там один ниндзя, который явно мне не понравился. Он вроде бы и следил, а вроде бы и нет. Но я же не имею права нападать на тех, кого нет в моём списке, только лишь в случае самозащиты. А он не нападал… Короче, мне нужно пойти…
– Э, Наруто? – вот чёртов Учиха, вечно появляется тогда, когда не надо.
– Да, я слушаю тебя.
– Ну, ты же понимаешь, мы через неделю должны сразиться, и я хотел бы, чтобы мы потренировались. Мне вернули возможность пользоваться чакрой и вернули Шаринган.
– Хорошо, Саске, какую технику ты хочешь выучить?
– Я хочу выучить «Рассенган», – ого чего захотел, ладно, будет тебе «Рассенган».
– Сейчас уже почти полночь, рано утром я уйду, меня не будет ровно неделю, но к нашему сражению я вернусь. Если меня будет кто-то искать, скажи, что я отправился на Меобоку.
– Э? Это что?
– Это такая гора в одной стране. Сакура и Шикамару точно знают о ней. Ладно, приступим. Во-первых, тебе нужно создать сильный поток чакры, который должен вращаться, вот так, – я в ладони создал небольшой шар, по которому чакра закручивалась в разные стороны. – Во-вторых, тебе нужно усилить мощность, то есть как можно больше добавить туда чакры, – я впустил больше чакры и получился почти однотонного цвета шар. – А в-третьих, тебе нужно первых два шага соединить и придать технике форму небольшого шара. Разница между третьим шагом и вторым очевидна, смотри, – я создал «Рассенган» после второго пункта во второй руке.
Я подошёл к дереву и с двух рук нанёс удар. На месте первого удара, как известно, появились завитушки на коре, а на втором – дыра.
– Ого, всё так просто.
– Ну, это только так кажется, самый тяжёлый, считается, третий пункт. Если ты, кстати, умеешь управлять природой чакры, а ты умеешь это делать, возможно, свой «Рассенган» ты сможешь изменить. Тебе туда придётся добавить ещё и стихию молнии, например, или стихию огня. Но, в любом случае, тебе сначала надо освоить саму технику. Приступай.
Как бы мне это не нравилось, но Учиха был отличным учеником, он прекрасно справлялся с первыми двумя пунктами, поэтому я решил ненадолго его оставить. Я недалеко отошёл и вызвал Гамакичи.
– О, привет, На… – я закрыл ему рот рукой.
– Гамакичи, ты что сдурел? Я же «мёртв».
– О, прости, я опять забыл, так чем, собственно, обязан?
– Призови меня где-то часов в 5 утра на Меобоку, ладно?
– Хорошо, я сделаю. Увидимся, – и он исчез в облаке дыма.
– Наруто, куда ты пропал? Я почувствовал чужую чакру, кто это?
– Прости, Саске, были дела, я вызывал Гамакичи, это призывное животное.
– А, ясно, что-то срочное?
– Нет, но того требуют дела.
– Ясно, посмотришь на мои успехи?
– Да, у меня есть ещё пара часов.
Он создал поток чакры, сделал из него шар и ударил в дерево. Хм, поразительно, но у него получилось, единственное, что ему не хватает, так это…
– Саске, тебе нужно впускать больше чакры, удар слабый.
– Я понял.
Я валялся на траве, изучал свой блокнот АНБУ, да уж, много людей пали от моей руки. Они все так или иначе создавали опасность для деревни. Нас нередко посылали что-то проверить, кого-то убить. А тут совсем недавно, кстати, отправили группу АНБУ в страну Воды на разведку. Говорят, что там появился очень странный шиноби, случаем, не тот ли это, которого видел я? Перелистывая страницу за страницей, я натолкнулся на портрет Учихи, ведь он тоже считался преступником S класса, пока не вернулся в деревню. Так, посмотрим, техники: Цукиёми, Аматерасу, Катон, Чидори, Чидори Нагаши. Хм, достаточно интересный список, но каждая из них мне известна, так или иначе Итачи использовал первых три, плюс ещё одна. Но Саске совершенно ей не владеет, что касается «Чидори», пусть скажет спасибо Какаши. Вот только сенсей передал ему эту технику для защиты близких, а не для убийства их.
Пока я анализировал техники последнего из Учих, солнце начинало подниматься с горизонта, что означало пятый час утра. Я встал с земли, пошёл проверить, как дела у Саске.
– Хм, а у тебя неплохо получается. Думаю, недели тебе хватит, чтобы до конца её освоить.
– Да, я старался, – он улыбнулся мне и продолжил: – Скажи, а тебе обязательно нужно уйти?
– Да, мне надо подумать в тихом, спокойном месте обо всех произошедших событиях.
– Вот как. Знаешь, если бы ты был немного человечнее, ты бы точно стал моим другом.
– Не учи жить, Учиха, сам не лучше. И у АНБУ нет такого понятия как «друг».
– Да, я знаю, я такой идиот. Все во мне видели только холодного, горделивого ублюдка. А сейчас его просто не стало, я просто наконец-то начал понимать, что он чувствовал, когда я ушёл. На данный момент у меня совсем нет друзей, мне и поговорить-то не с кем. И я почему-то почувствовал в тебе что-то знакомое, родное, поэтому и решил с тобой общаться, состязаться.
– Очень мило с твоей стороны.
– Перестань быть таким, выйди из темноты, – что он сказал?
У меня такое ощущение, что он меня видит насквозь.
– Так, не надо лезь туда, куда не надо. Я научил тебя рассенгану, оттачивай технику, мне пора.
– Прости, пока, – мне показалось или он действительно расстроился?
Тем не менее, помахав рукой в стиле Какаши, я исчез в облаке дыма. Это Гамакичи призвал меня. Я попросил его не трогать меня какое-то время, и отправился на гору, захватив с собой каменную плитку. Усевшись по-турецки на самой высокой точке, я стал медитировать.
Так я провёл почти всю неделю, изредка спускаясь попить или поесть. Я многое успел решить из поставленных вопросов, на некоторые нужны были ещё дополнительные сведения. Наконец настал день моего сражения с Учихой. Мне, конечно же, не нравилась идея Цунаде, а что оставалось делать? Отказаться – не откажешься, поэтому придётся туда идти. Всё это, кстати, будет проходить в том же самом месте, где был экзамен на чуунина.
Я спустился с горы и опять попросил Гамакичи, чтобы он меня призвал в Коноху.
– Наруто, удачи тебе. Поступай только так, как считаешь нужным. Я знаю, ты неспроста пришёл на Меобоку, видимо, у тебя были серьёзные причины. Я надеюсь, что половину из всего этого ты решил. Ты ведь изменился: холодный разум, чёткие движения, нет пустых слов, но каким бы ты не был, ты всё равно мой друг, который не раз меня спасал. Так что, если понадобится моя помощь, зови.
– Спасибо, Гамакичи. Ты всегда был намного рассудительнее Гаматацу, – мы оба рассмеялись, и он отправился обратно.
Было раннее утро, а сражение должно было пройти где-то ближе к полудню. Не зная, чем себя занять, я проверил количество кунаев, сюрикенов, взрывных печатей. Больше мне и не надо было, другие печати опасно использовать, а мне, хоть это и Учиха, не очень хочется, чтобы обвинили в его смерти. Проверив всё досконально, я отправился на поле.
Как и ожидалось, ещё пустые трибуны, нет судей, нет Казекаге, и Учихи, собственно, тоже нет. Я уселся на дерево и стал ждать. Мне сразу вспомнился Шикамару, потому что небо сегодня было облачное, а ещё тот самый день… Тогда небо тоже было облачное…
Пока я лежал и вспоминал это, прошло около двух часов, у меня было ощущение, что я смотрю кино. Правдивое, но одновременно и лживое, кино о жизни Узумаки Наруто.
Так, хватит вспоминать, пора настраиваться на бой. А вот уже и судьи пришли, да и народ на трибунах стал собираться. Гаара пришёл, как всегда с умиротворённым лицом, но в глазах застыла печаль. А вот и мой главный противник на сегодня. Шикамару, он сегодня за главного судью, подозвал нас:
– Объясняю правила боя за титул Хокаге. Отказаться вы не можете от боя, иначе станете нукенинами, но если вас такое устраивает, говорите сразу, – мы промолчали, он продолжил: – Тогда, если нет возражений, вы дерётесь, пока один из вас не сможет сражаться. Для начала вы используете тайджицу, потом генджицу и нинджицу. Если всем всё ясно, начинайте.
Ну, вот и понеслось.
Саске начал первым, выпад, удар в плечо – блок, удар в грудь – блок, я бью под колено – отпрыгивает. Удар – блок, удар – блок, удар – блок. Нет, Учиха, не взять тебе меня тайджицу. Я делаю подсечку и ударяю его в левое плечо, он лежит, явно недоволен. Слышу голос Шикамару, который говорит, что можно использовать генджицу и нинджицу. Так, раз мой противник последний из Учих, то начнёт он с генджицу, и это явно будет «Цукиёми». Подавить всю чакру, приготовиться. Так и есть, я попадаю в его мир Бога Луны, помахав ему ручкой, я выплёскиваю огромное количество чакры и освобождаюсь от действия генджицу. Так, раз «Цукиёми» не сработало, следует ожидать, что он использует «Катон». Складываю печати и делаю стену из воды, дальше делаю водных клонов и использую технику отца. В Учиху летят шесть кунаев, три из них попадают в цель – точно в ногу. Таким образом, он будет меньше двигаться, дальше он будет использовать «Чидори Нагаши», поэтому буду использовать стихию ветра – «Ветряной Поток». Хах, он, видимо, явно этого не ожидал. Так, сейчас самое время для «Аматерасу», ибо из всех его техник ничего меня не берёт, поэтому создам клона и закопаюсь в землю. Так, скрыть чакру, подобраться поближе и создать печать барьера. Отлично, теперь он не сможет оттуда выбраться. Вот чёрт, он опять использовал «Аматерасу», ладно, мне нужна техника, чтобы его не убить, но покалечить, и чтобы она забрала у него побольше чакры – тогда он не сможет что-либо сделать. Накладываю ещё один барьер, запечатывающий чакру и с помощью четырёх клонов прибиваю его кунаями к земле.
– Вот и всё, Учиха.
– Что ты сделал, чёрт побери?
– Ничего серьёзного, просто запечатал при помощи барьера твою чакру. Когда я его сниму, всё будет нормально. На счёт рук и ног не беспокойся, я ничего важного не задел, тебя залечат за день.
– Ты, ублюдок, это не честно, ты запечатал мою чакру и…
– А в реальном бою, это будет честно? Ты думал о том, что существуют такие кланы, которые пользуются только печатями и барьерами. Я знаю только самые безобидные из таких печатей.
– Хм, – как всегда, слишком горд, чтобы признать поражение.
– Итак, в бою за титул Хокаге победил… – начал Шикамару, но…
– Погоди, Шикамару. Я отказываюсь от титула Хокаге. Раз я отказался от победы, то победителем становиться Учиха. Я сдержал свои слова перед Пятой, я с ним пошёл на бой, я выиграл, а что делать с моей победой, решать мне.
– Но погоди, как так? – Шикамару был удивлён, в общем-то, как и вся толпа, кто-то недоумевал, кто-то возмущался, но это их дело.
– Вот так, я отказываюсь от победы, – я подошёл к Учихе, вытащил свои кунаи, снял барьер и исчез.
Я переместился на гору Хокаге и сел на голову своего отца. Тут всегда так тихо, поэтому вряд ли меня будут доставать со своими расспросами. Вот чёрт, один всё же пришёл.
– Наруто, почему ты отказался? Из-за того, что нужно открыть своё лицо? – Какаши всегда был настырным.
– Нет, сенсей, просто у меня немного другие планы на жизнь. Я вам говорил об этом.
– Сенсей? Давно ты меня так не назвал. Может, хочешь о чём-нибудь поговорить?
– Ну, даже не знаю. Скажи, а если бы у тебя был выбор между мечтой и ответственностью, чтобы ты выбрал?
– В твоём случае можно это совместить, ведь под твоей мечтой подразумевается ответственность.
– Да, я знаю, глупость спросил. Но всё же я «умер». А как такой хладнокровный шиноби, как я, может стать Хокаге?
– Я не знаю, Наруто. Может, ты просто сам уже всё переигрываешь? – он достал сигарету и закурил.
– Сенсей, когда вы бросите курить?
– Тогда, когда ты станешь Хокаге, – он улыбнулся и ушёл.
Я заметил, как Шикамару, Сакура и Учиха отправились в резиденцию, а с ними один человек из АНБУ. Судя по всему, это Тен-Тен. Так, это уже интересно, потом её спрошу, что случилось, а сейчас нужно немного отдохнуть, а то после генджуцу столько сил уходит. Я отправился домой, сходил в ванную и лёг в постель.
Хорошо, что я перед сном не забыл применить «Хенге»-барьер. Я, кстати, сам его придумал, это что-то типа генджуцу, все те, кто заходят, видят меня в одежде и маске. Такой барьер, конечно же, удобен, но действует на маленьком расстоянии, то есть размером с мою комнату. Так вот, меня разбудили, едва я уснул, пришла Тен-Тен.
– Капитан.
– Да, Тен-Тен. Видела нового Хокаге? Его, кстати, назначили на пост?
– Да, капитан, по решению феодала и согласия господина Казекаге, он становится Шестым Хокаге. Через неделю инаугурация. Но почему вы…
– Ясно, ну, знаешь, так надо. Не хочу бросать своих подчинённых. Так что случилось?
– Помните, вы посылали разведывательную команду из трёх человек?
– Ну, да, трое и собака – двое Хьюг и Инудзука. В страну Воды, если не ошибаюсь.
– Именно так.
– От них пришёл отчёт?
– Капитан, они пропали.
