Все стало таким однообразным и серым всего за несколько месяцев, проведенных на этой глупой работе. Подумать только, я когда-то мечтала скорее окончить университет, получить диплом и пойти дрифтовать просторы взрослой жизни. Тогда это казалось мне чем-то новым, чем-то интересным. Тем, что навсегда повернет мою жизнь в другую сторону. Хотя, по сути, все так и случилось. Только вот жизнь решила пойти по весьма скучному течению.
Звон будильника вот уже в девяносто восьмой раз оповещает меня о приближении того ужасного момента, когда мне придется пропихиваться в вагон метро к этим вонючим и потным свиньям, именуемыми мужчинами. Только от мысли об этом меня передернуло так, словно я дотронулась до оголенного провода, да еще и мокрой рукой. Но это помогло прийти в чувства, и я быстро направилась в ванную, дабы привести себя в порядок. Рассматривая свое лицо в запотевшем зеркале, я все чаще и чаще ловила себя на мысли, что слишком много думаю об одном человеке. Неизвестном человеке, которого видела вот уже девяносто восемь дней. Сто девяносто шесть раз. Каждое утро мы сталкивались с ним в одном вагоне метро, и каждый раз мое сердце замирало так, словно я видела его впервые. За все это время не было сказано ни слова, лишь многозначительные взгляды, прожигающие друг друга с неистовой силой.
Я медленно втянула в себя запах метро и поспешила к подъезжающему поезду. Я не могла его пропустить. Ни сегодня, ни завтра. Никогда. Мне казалось, что если хотя бы однажды мы разминемся с этим парнем, то больше ни за что не встретимся в этой жизни. А этого нельзя было допустить. Ринувшись к дверям, вторым в третьем вагоне, я судорожно оглядывалась по сторонам в поисках этого, так быстро полюбившегося, высоко завязанного с торчащими в разные стороны волосами, хвоста. Динамики внутри вагона прошипели название следующей станции, но брюнета не было видно до сих пор. Мое сердце начало отбивать бешеный ритм, а руки невольно потянулись к груди. Окружающий мир стал размытым от подступивших к глазам слез. Черт, когда я стала такой тряпкой? От беспомощности я прислонилась спиной к стене вагона и закрыла глаза, чтобы привести все свои мысли в порядок. Сейчас они представляли собой хаос из разных эмоций и слов. Но ни того, ни другого не хватит, чтобы описать все чувства, переполняюие меня в этот момент. Одно терзало меня сильнее всего – страх. Дикий страх, который охватил мой разум и тело. Я не могла понять, что твориться со мной, но видела, как дрожат руки. Почему я стала такой слабой и сентиментальной? Стою тут и рыдаю, словно маленькая девочка, у которой отобрали игрушку. Пускай и живую.
— Видела бы ты свое лицо сейчас, — над моим ухом раздался безразличный голос с упрекающими нотками.
— Тебе какая разница? Следил бы лучше за станциями, чем за мной.
Не хватало мне еще тут людей, читающих морали. Чего он вообще прицепился? Я подняла голову, чтобы убить его взглядом, полным презрения, но вместо этого открыла рот в немом удивлении. Этот парень. Он стоял всего в паре сантиметров и нагло разглядывал меня с ног до головы. Всю речь, которую репетировала в мыслях, представляя нашу первую встречу, я тотчас же забыла и смогла выдавить лишь одно слово:
— Хвостик?
— Это, должно быть, моя кличка? Честно говоря, издалека ты выглядела куда более приветливой и дружелюбной, проблемная женщина.
Я растерялась. Его ленивый тон, пускай заинтересованный, но прохладный взгляд, безразличный вид – этот парень был просто воплощением апатии и безучастности к жизни. Мне хотелось врезать ему. За этот упрек в голосе, за этот наглый интерес к моему телу. За то, что он напугал меня, в конце концов.
— Шикамару Нара, — парень вновь перевел свой взгляд к моему лицу, и, я почувствовала, изучал каждый его миллиметр. Как же меня это раздражало.
— Собаку но Темари, — чуть скривившись, ответила я и опустила голову вниз, словно меня сильно заинтересовали мои ноги.
На этом весь энтузиазм разговора куда-то улетучился, оставив нас в молчании. Время от времени мы смотрели друг на друга, но как только наши взгляды встречались, то я сразу же отворачивалась и заливалась краской. Нашу идиллию прервал голос из динамиков, оповещающий о моей станции. Черт, как же не хотелось идти на эту надоедливую работу. Особенно теперь.
— Это твоя, — тихо пробубнил Шикамару.
— Без тебя знаю, — бросила я прежде, чем вышла из вагона и направилась к лестнице, ведущей в шумный город.
Работа не шла, а я не находила себе места. Мне всюду мерещился этот ленивый брюнет, а когда я закрывала глаза, чтобы передохнуть от чисел и бумаг, то сразу же вспоминала его изучающий взгляд. И он меня бесил. Жутко бесил. Мне даже пришлось пару раз умыть лицо холодной водой, чтобы избавиться от надоедавшего образа. Но, несмотря на всю эту неоправданную ненависть и злобу, мне все равно хотелось вновь и вновь вспоминать его очертания лица, усмешку на губах, то, как он стоял, засунув руки в карманы. Я настолько привыкла видеть Шикамару издалека, восхищаться его очарованием из-за спин людей, что теперь, увидев вблизи, боялась, что наши встречи потеряют свою загадочность. Это то же самое, что наблюдать за радугой после дождя. Ты восхищаешься ее красотой и красками, заворожено смотришь на плавные линии и яркие цвета, не понимая, как природа могла создать такое чудо. А потом, решив подойти поближе, впустив глупую идею дотронуться до этой небесной арки, осознаешь, что это лишь игра света. Разочарование. Горькое чувство разочарования. Волшебство исчезает с его появлением. Я закусила губу, пытаясь избавиться от столь грустных мыслей. Я с замиранием сердца подумала о том, что будет, если встречи больше не будут приносить столько радости. Ведь, по сути, это было единственным, что заставляло меня каждое утро спускаться в метро. И неужели теперь мои будни снова станут такими ненавистными и однообразными? Неужели моя радуга станет серой? Нет, не хочу об этом думать…
Момент истины сейчас наступит, а я даже не знаю, как теперь себя вести. Ксо. Зачем он заговорил со мной утром? Ну, зачем? Разве он не понимал, что это все изменит? Хотя… может, он на это надеялся?
Дыхание участилось, когда моя нога ступила на темный пол вагона метро. Похолодевшими руками я закрыла лицо ладонями, пытаясь таким образом абсорбироваться от внешнего мира. Но даже с закрытыми глазами я чувствовала на себе прожигающий взгляд. Ну, конечно, Шикамару. Непреодолимое желание посмотреть ему в глаза терзало меня изнутри, не давая покоя. Но я сдерживалась до последнего. Изо всех сил.
Когда большая часть народа вышла из вагона, я приземлилась на мягкое сидение, доставая из сумки сегодняшний отчет по работе. Делая весьма увлеченный вид и дикую заинтересованность в напечатанном тексте, я старалась не обращать внимания на севшее рядом тело.
— Избегаешь? — недовольно хмыкнул Шикамару, разминая свою уставшую шею.
Я молчала, пожирая взглядом листы бумаги.
— Нет.
— Тогда посмотри на меня.
— Зачем?
Пришла очередь Нары замолкнуть. Но вместо неловкой тишины я почувствовала мужскую руку на своих плечах. Мало того, Шикамару, совсем не смущаясь, прижимал меня к себе.
— Проблематичная женщина, — выдохнул он, закрывая глаза то ли от усталости, то ли от моего упрямства.
Тепло, которое исходило от парня, грело не только мое тело, но и душу. Голова мигом освободилась от ненужных мыслей. Страх, который все это время дразнил меня, тоже исчез. Не осталось ничего кроме… счастья? Я расплылась в улыбке, и Шикамару это заметил. Он прикоснулся губами к моему лбу и тихо прошептал:
— Твоя станция.
Я посмотрела на двери вагона, впервые в жизни не мечтая поскорее выйти из метро и добраться домой, в пустую квартиру.
— Моя.
Снова неловкое молчание, нарушаемое лишь шипением динамиков и хрипловатым голосом диспетчера, называющим следующую станцию. Звук закрывающихся дверей и нарастающий гул поезда. Теплое дыхание около моего уха вернуло меня в реальность, заставляя содрогнуться от мурашек, которые сейчас бегали по моей спине.
— И куда мы едем?
Я покачала головой в разные стороны, понимая, что такая мелочь меня заботила сейчас меньше всего. Я просто начинала сходить с ума от его голоса и запаха.
— Какая, к черту, разница?
Сказав это, я положила голову на плечо Шикамару и закрыла глаза, успев заметить самодовольную улыбку на его лице.
