«Не может быть, не может быть, не может быть, не может быть, не может…» - это была единственная ее мысль, когда она увидела его. Его, с его симпатичным лицом, огненно рыжими волосами и красноватой радужкой глаз. Сасори, одного из Акацки. Его, убитого ею и Бабушкой Чие. Убитого. То есть неживого. То есть такого, который не мог стоять перед ней. Из плоти и крови. Ее зеленые глаза расширились от ужаса и удивления. А что бы вы подумали, когда давно похороненный мальчишка (хотя какой уж мальчишка, тут отнюдь не «душой дитя, судьбой монах», скорее, за невинным обличьем, взрослый человек) с легкой усмешкой предстает перед вами? Вот и Сакура, лучшая ученица Годдайме, замерла с раскрытым ртом, когда его ввели в кабинет к Хокаге. А все из-за того, что, наконец, удалось устранить Акацуки.
Акацуки были разбиты. В пух и прах. Итачи и Дейдара умерли от руки Саске намного раньше до крушения Акацук. Кисаме был повержен Суйгецу в то же время. Пэйн убит, в порыве гнева Наруто, а Конан убила себя сама, когда поняла что ее лидера, ее надежды - нет. Она просто всхлипнула, легонько улыбнулась, вслух попрощалась со всеми из своей организации и Джирайей-сенсеем и кинулась в зажженное Саске пламя, в котором суждено было тлеть холодному телу Лидера Акацуки. Зетсу скрылся, по всей видимости, посчитав, что своя шкура дороже былой чести Акацук. Мадара был повержен общими усилиями Саске и Наруто. Вернее сказать, последний Учих был скорее массовкой. Всю основную работу сделал Узумаки. Но, конечно же, «Девятихвостому» никто всей заслуженной славы бы не дал. А Учиху в Конохе не приняли. По крайней мере, вся их группа Джонинов.
Ино обращала на Учиху мало внимания, но зато так, что все их разговоры запоминали. Надолго. При встрече отпускала какое-нибудь вульгарное издевательство в духе «а не скучаешь по страстным ночам с Орочимару?» и, изогнув губы в полной ехидства улыбке, продолжала свой путь, прекрасно понимая, что отец не буде доволен ее общением с Саске. Да и не только отец… Шикамару же всегда чуть заметно фыркал и обращал на Учиху не больше внимания, чем на какую-то букашку. Нара, как и многие другие, замечал, что от Саске исходит какая-то неясная опасность. Поэтому он даже запретил Темари слишком часто контактировать с Учихой. А сестра Казекаге в первый раз его послушалась без каких-либо возражений. Она просто поежилась, охотно согласилась и с Саске предпочитала не общаться особо много. Как-то неуютно ей было около него. Правда, заметно это не было, что ее очень радовало. Но все же ничто не мешало ей в ярости и обиде за своего лентяя, на пару с Акеми, у которой причины были в небезызвестном Инузуке, быть готовой свернуть Саске шею. Чеджи предпочитал не общаться с Саске из-за Шикамару. Нара - его лучший друг. А дружить с неприятелями друзей нельзя.
Команда Гая как-то незаметно сторонилась его. Недзи хмурился, при виде Учихи и, успешно придумывал причину, по которой ему, Ли и его (да, да, именно его) Тентен можно откланяться. Ли, хоть и был настроен миролюбиво, не испытывал к Саске прежних теплых чувств. Слишком уж он был предан Конохе. Слишком уж дороги ему были Сакура и Наруто. С Тентен было примерно то же самое. Но в ее случае еще и добавлялось желание не нервировать Недзи. И ей это успешно удавалось.
С командой Куренай было немного по-другому. Шино особо общительным человеком не был, так что и желания контактировать с Саске не было. Киба же всегда устраивал с Учихой разборки. Инузука всегда недолюбливал Учиху за его надменность и вообще за паршивый характер в целом. А теперь он мог вполне обоснованно ругаться с ним и пытаться натравить Акамару на Саске. Благо, поводов было предостаточно. Косой взгляд в сторону его друзей, насмешливо-язвительное замечание в их же или его сторону, заинтересованный, явно мужской, взгляд на Хинату, которую он воспринимал как сестру, или его благоверную приводили Инузука в ярость, которую сдерживать он не пытался. Рыжая Акеми постоянно пыталась остудить пыл Кибы, правда успехом эти попытки не увенчивались. Кончалось тем, что вспыльчивая куноичи сама в лучшем случае вступала с Саске в словесную перепалку, а в худшем, чуть ли не метала свои, определенно ядовитые, иглы в Учиху, за его комментарии, замечания и прочие милые шалости. Тут уже вмешивалась до сего спокойная и милая Хината. Хьюга сама была не в восторге от Саске, но так как она была девушкой Наруто, допустить убийства Учихи (можно не сомневаться, злая Темари и не менее злая Акеми могли убить кого угодно) она не хотела.
А Наруто и был рад Саске. Только он, наверное. Ну и часть фанаток холодного брюнета. Сай при виде Учихи отпускал какой-нибудь из своих комментариев и отмазкой от лютой смерти у него всегда был вяк про то, что «общаться его не учили». Воспитанник Анбу искренне радовался реакции Учихи на свои издевки. А Саске реагировал или же бурно или же никак. Но Сая все равно все радовало.
Никто из друзей Наруто не мог принять Саске. Все помнили, как Наруто мучился, пытаясь его вернуть, как страдала Сакура, оттого, что попытки проваливались. Ино не желала простить Учихе слез Сакуры, ран Наруто. Шикамару не мог простить того, что из-за Саске на первом же своем Чунинском задании чуть было не потерял всю свою команду, своих друзей. Темари отказывалась забывать всей боли Наруто и слез Шикамару после того задания, не увенчавшегося успехом. А Тсунаде вообще отказывалась давать Учихе какие-либо задания выше ранга «С», а про повышение звания вообще речи и не шло. Годдайме Учиху не переносила на дух, а когда тот попытался что-то ей доказать и подчеркнуть свою правоту и ее ошибку, она точным ударом послала его в полет с конечным пунктом в следующем помещении. Удар был такой сильный, что Последний из владельцев Шарингана проломил стенку и оставил память о себе в виде отпечатка глубиной сантиметров так в десять в следующей стене. Таких ударов не доставалось даже Джирайе. Все бы посочувствовали Саске, не будь он такой задницей.
А у Сакуры были другие проблемы. А вернее одна проблема в виде рыжеволосого Кукловода. После всей кутерьмы с Акацуки, Сасори, связанный, сидя в кабинете у Тсунаде, сам соблаговолил рассказать, каким чудом он живой. Его всего-навсего «подлатал» Хидан. А услышав то, как Хидану это удалось, в глазах Годдайме появился чуть ли не маниакальный блеск и она во чтобы то не стало решила добиться того, выведать у Сасори, безусловно прекрасно знавший все тонкости не только того как его подлатали, он и еще некоторый медицинских «Обрядов», которые она, Тсунаде, если и знала то плохо. Поэтому Сасори, которому перекрыли контроль чакры (следует заметить, сделать это было нелегко) был помещен в отдельный хорошо охраняемый корпус больницы. А приставлена к нему была Сакура. Честно говоря, Харуно совсем не хотелось дневать и ночевать с Сасори, но по выражению лица Тсунаде, было ясно, что другого выхода нет. Сакуре оставалось только громко ругать начальницу, которая все слова Харуно прекрасно слышала, но решила не нервировать девушку лишний раз, и выполнять поручение.
С самого первого дня, все было как-то не так. Все шло вкривь и вкось.
Харуно язвила, фыркала, хамила.
Бывший Акацуки в долгу не оставался, ругался, ехидничал, хмыкал.
- Знаешь, если тебе так хочется оказаться в постели братца Итачи, можешь идти, - Сакура плотно сжала губы, услышав эти слова. Бывший Акацуки постоянно пытался как-то разозлить или расстроить «своего врача», будто бы мстя ей за свою гибель и за те мучения, которые он испытывает, когда Хокаге проводит какие-то опыты, связанные с ним.
- Иди к черту, я тебе не уличная девчонка, чтобы лезть к кому-то в постель, - в первый раз рявкнула Сакура.
- Не надо «тыкать». Я тебя старше. Тебе нет и двадцати, мне же под тридцать.
- И как же мне к вам обращаться, ваше высочество? - фыркнула Харуно.
- Сасори-сама, девчонка, - ученица Тсунаде громко фыркнула и кинулась в своего подопечного подушкой, но с тех пор обращалась к нему как подобает.
В первый месяц общения с Сасори, Сакура пыталась найти с ним общий язык, понять.
В первый месяц общения с Сакурой, Сасори всеми силами пытался ее испугать, заставить чувствовать к нему отвращение.
- Почему вы меня ненавидите? За то, что я вас победила?
- А за что мне тебя не ненавидеть?
- Я… - она запнулась, замолчала. Села в углу, прижала колени к груди и обняла их руками, глядя на Сасори, часть головы которого была перевязана, а из левой руки начала идти кровь, заметная своей алостью на белизне бинтов.
- Что? Сама-то ты меня на дух не переносишь. Конечно, кому будет нравится подопытная крыса, вся изрезанная, недобитая. Даже нормальных крыс не любят. А я даже не крыса. Я ходячий мертвец, над которым просто ты и все остальные проводят опыты и злятся, что несмотря на всю никчемность, этот мертвец им еще нужен. Ждут не дождутся часа, дня, когда можно будет, наконец, от него избавиться и продолжить дальше улыбаться, вычеркнув эту игрушку из памяти. Скажешь, что я не прав? - Он зло усмехнулся и добавил, - А ко всему прочему, я же отнимаю у тебя время! Ты не можешь «видеться с дорогим Саске-куном», - он передразнил Харуно и вдруг заметил, что ее плечи чуть подрагивают.
- Ревешь, что ли?- Он так добивался ее слез, а теперь, когда она, уткнувшись головой в колени, плакала, ему совсем не было приятно. Наоборот, в груди что-то защемило, а в горле встал ком.
- Да, - она тихо всхлипнула.
- Почему? - ему хотелось услышать, что от страха, ужаса, отвращения.
- Жалко…
- Кого?
- Вас,- она вдруг поднялась на ноги, схватила Сасори за руку, усадила на диван, в ее руках мигом оказалась аптечка.
- Меня? - Кукловод запутался. Он добивался совсем другой реакции, а тут жалость к нему!
- Вас,- она, все еще плачущая, аккуратно обработала руку Акацуки, а потом, не удержавшись, обняла его.
После этого, Куноичи стала меньше грубить, больше говорить с Кукловодом, улыбаться ему, шутить.
После этого, Кукловод стал меньше язвить, больше что-то рассказывать, чуть заметно приподнимать уголки губ.
- Сасори-сама,- лежа на диване, задрав голые ноги к верху, она смотрела своими большими зелеными глазами на сидящего у окна человека. С виду он был ее ровесником, но манера разговора и его глаза выдавали его с потрохами. А с тех пор, как Тсунаде заставила Харуно следить за Акацуки, прошло три месяца.
- Что?
- А вы гулять не хотите?
- Ты с ума сошла? - повернувшись к девушке, поинтересовался Кукловод. Харуно изогнула бровь в знак непонимания. Он покачал головой, окинув ее, закинувшую босые ноги на спинку дивана и положившую голову на подлокотник, хмурым взглядом.
- Кто пустит меня на улицу? Меня, убийцу сотен Шиноби, преступника “S” класса, бывшего Акацуки?
- Я первая задала вопрос. Хотите или нет? - уже более настойчиво.
- Зачем тебе это?
- Сасори-сама, отвечайте на вопрос.
- Какое тебе дело хочу ли я? - Он резко развернулся, уставившись в окно, и тут же поморщился, когда в его затылок врезалась подушка (Слава Богу, не лампа).
- Сасори-сама!
- Ну, может быть, и хочу, - с усилием выдавил он, кинув на Сакуру взгляд через плечо.
- Я пошла Сасори-сама! Буду вечером! - пропела Сакура, легко спрыгнув с дивана и, на ходу обувая сандалии и поправляя черные шорты и свою малиновую футболку, вылетела из их «квартирки». Покидать заключенного ей можно было, все равно сбежать никуда он не мог, а ей нужно было то на работу в больницу, проверить все ли там в порядке, то просто забежать домой или к Тсунаде.
Уже вечером, он оказался на улице. Не один, вместе с ней.
Через какое-то время, появление Сакуры, ее смех, ее болтовня перестали его раздражать.
Через какое-то время, усмешки Сасори, его хмыканья, его манера говорить перестали действовать ей на нервы.
- На задании была? - Кукловод хмуро переводил взгляд с ее плеча, на котором красовалась глубокая рана, на небольшие ожоги на ногах, ладонях и плечах, на порез на щеке и ссадину на лбу. Сакура, только что объявившаяся после двух дневного отсутствия, видимо сразу же примчавшаяся к ним «домой», вымотанная, бледная, устало кивнула, более-менее удобно устроившись на диване и позволив ноющим мышцам расслабиться. Они, Сакура и Сасори, общались уже полгода.
- Я… Мы немного недооценили врага, - она выдохнула, - Вроде преступник полный дурак, а оказалось, что Шиноби уровня чуть выше Джонина.
- С каким-то неудачником справиться не могли?
- Не в этом дело,- она закрыла глаза,- Саске-кун немного не рассчитал сил, запустил в этого ублюдка сначала Катоном, а потом кинулся на него с Чидори. А тот сволочь же гений всяких ядов, у него в плаще была чуть ли не лаборатория, вот, что-то с чем-то среагировало, огонек или молния помогли и…
- Бум, - закончил Сасори и чуть улыбнулся, вспомнив как Дейдару с его «Искусство это - БУМ!». Кукловод все еще скучал по блондину со скандальным характером, длинным языком и их спорам про искусство.
- Ну да. Мы с Наруто ему кричали, а он не послушал. Мне досталось больше всего, я к Саске-куну кинулась, потому что ему досталось сильно, а тот урод что-то кинул мне под ноги. Хорошо, что Наруто его прикончил после этого почти сразу. Если бы не он, нам бы еще хуже было.
- Шиноби из камня? - получив кивок, он чуть заметно нахмурился,- Дейдара рассказывал про такую смесь, - Сасори мысленно поблагодарил своего лучшего напарника и… друга, и отправился за аптечкой.
- А что за смесь? - запоздало выдала Сакура. А потом чуть не подскочила, почувствовав на своей обожженной коже что-то прохладное и мокрое.
- Что за!?.
- Сиди смирно. Чакры я так понимаю, у тебя нет, чтобы излечиться, так что сиди спокойно, пока я тебе ожоги смазываю. Если их сейчас не смазать, потом ты станешь даже страшнее чем Какудзу, - Сакура поморщилась, а он продолжил свою работу. Вначале обтер смоченной в какой-то голубой жидкости тряпочкой все ожоги на теле девушки, потом обработал и забинтовал плечо, закончил «лечение» тем, что залечил порез на щеке, а потом, легко подхватив Харуно на руки, отнес ее в кровать. Сакура не сопротивлялась, потому что не было ни сил, ни желания на это, хотелось просто свернуться клубочком в его руках и так и остаться.
А потом, уже Сакура старалась помочь Сасори, мучила его до тех пор, пока он не согласился стать Шиноби Конохи, мучила Тсунаде до тех пор, пока она не позволила ему выходить на задания.
А потом, уже Сасори выручал Сакуру, доставал ее до тех пор, пока от ее зубов не стали отскакивать все составляющие и признаки известных ему ядов и составляющие известных только ему противоядий.
- Сасори-сама, я пришла! - розоволосая куноичи с веселым смехом и покупками в руках влетела в комнату Сасори. С тех пор как он стал выходить на задания, Тсунаде выделила ему комнату в общежитии.
- Будто еще кто-то мог придти, - хмыкнул Кукловод, не отвлекаясь от чучела крысы, в которое он вставлял иглы.
- Э! А мы!? - вскрикнул Котетсу, сидящий на подоконнике.
- Вечно нас забывают, - Изумо скрестил руки на груди, устроившись на стуле поудобнее. Генма же просто чуть заметно ухмыльнулся, прислонившись к стене, и передвинул сенбон в другой уголок рта.
- Вот, Сасори-сама! Ваша команда вас любит!- Сакура весело рассмеялась и начала раскладывать продукты по полочкам и шкафчика, прибитым к стенам бывшим хозяином комнаты.
- Я не старик, чтобы что-то забывать, просто я иногда не нахожу нужным что-то упоминать.
- Зануда, - в один голос застонали Котетсу и Изумо. Одного на задания Сасори не посылали, боясь, что он даст деру, поэтому составили команду из дуэта Котетсу и Изумо, и одиночки Генмы. С тех пор вся троица заходила в гости к Сасори, не обращая внимания, что приглашений никогда не было, и успешно таскала Кукловода с собой пить саке, есть барбекю, уплетать рамен или же еще куда-то. Они одни из первых приняли Кукловода. Далее были друзья Сакуры. Наруто признал Бывшего Акацуки после того, как на одном из их совместных заданий тот спас «сестренку» Наруто Сакуру и Хинату. А раз Наруто принял Сасори, то его приняли и все остальные. Хината, потому что Сасори ее спас, потому что Наруто с ним даже подружился, потому что Кукловод неплохой. Киба, Акамару, ненаглядная куноичи Инузуки и Шино приняли его по тем же причинам, что и Хината. Недзи и Ли уважали Сасори за его ум, умелость и спокойствие. Шикамару легко нашел общий язык с Шиноби из Суны, потому что оба они были гениями, и им всегда было о чем поговорить. Темари пришлось сложновато. Вначале она хотела убить Сасори, за то, что тот когда-то чуть было не укокошил Канкуро и помог убить Гаару, которого к счастью удалось воскресить. Но после того, как сам Канкуро, который вначале порывался «идти мстить», начал лезть к Акацуки с вопросами про марионеток и получать небольшие лекции, которым он был крайне рад и вообще сменил свое мнение, она смерилась с присутствием Сасори. А уж когда тот спас на одном из заданий ее жениха, то она вообще стала относиться к нему очень даже неплохо. А Чеджи, решил не думать, раз Шикамару и остальные приняли его, то и он, Акимичи Чеджи, может спокойно его принять. А Ино симпатизировала рыжему парню еще и из-за того, что он был другом Генмы, чьей девушкой она была. Яманака как-то заявила Сакуре, что Саске просто большая напыщенная задница и любить или симпатизировать ему как в детстве она не будет чисто из принципа.
- Генма не такой крутой, как Саске, - заметила одна из фанаток Учихи.
- Тебе-то откуда знать? К Учихе в штаны ты не забиралась, и к Генме лезть я тебе тоже не советую, - часть девушек побагровели и захихикали, а Ино, не обращая на это внимания, продолжила, - Генма не сволочь, не предатель. Я его люблю. А Учиха моральный урод, и предатель.
- Зато твой ненаглядный водиться с такими, как этот Сасори!
- Он раз в сто лучше Учихи. Он хотя бы человек, а не ледышка. И вообще! Достал меня уже он! Саске это, Саске то! Тьфу! - Яманака скрестила руки на груди, фыркнула и, махнув рукой Сакуре, стоящей нахмуренно чуть позади нее, вспрыгнула на крышу ближайшего дома, а оттуда, по крышам других домов, понеслась к себе в магазин. А в сознании Сакуры вдруг что-то пошатнулось. На какой-то незримой стенке появилась небольшая трещинка, которая начала разрастаться, ползти по все стороны, разветвляться до тех пор, пока стенка не рухнула. И слова Ино достигли сознания Харуно, она поняла степень испорченности Учихи и степень человечности Сасори. Но думать и рыться в себе она побоялась. Решив успокоить себя мыслью, что это все просто от погоды, от усталости. А завтра все будет как раньше.
Но как раньше все не было. За прошедшие восемь месяцев все менялось. Маленькие изменения перерастали в большие перемены. То, что казалось немыслим и диким, стало чем-то родным и привычным. Но после этого случая, все перемены начинали казаться больше и значительнее. Все уже не могло идти как раньше.
Сакура неосознанно начала стремиться проводить все больше времени со своим подопечным, за которым по идее еще следовало присматривать.
Сасори неосознанно начал как-то незаметно, осторожно опекать свою надсмотрщицу, которую не горел особым желанием надолго оставлять.
А всего-то прошел год.
- Бросила бы ты уже этого засранца,- в очередной раз сказал Сасори.
- Саске-кун не...- начала было Сакура, но ее прервали.
- Ты сама будто не знаешь, что он такой,- он поднял глаза на лежащую на животе у него на кровати Харуно. А единственный, кто люто ненавидел Сасори, был Саске. Впрочем, Сасори ему платил той же лютой ненавистью. Учиха не мог смириться с тем, что Сакура, которая вроде бы должна была быть его, совсем даже не его. А Сасори не мог простить мальчишке смерти Итачи, которого он уважал, и Дейдары - лучшего друга, собеседника и вообще, просто Лучшего. Учиха не переносил того, как с ним разговаривает Кукловод: свысока, как с глупым ребенком. Кукловода бесили наглость и самоуверенность Учихи, которая проявляла всю свою мощь во время их общих заданий. Ученику Змеиного Саннина было неприятно видеть улыбки Сакуры, адресованные не ему, а Бывшему Акацуки. Бывшему Акацуки было больно и обидно видеть, теперь уже к счастью, редкие, слезы Сакуры, вызванные, Слава Богу, не им, а Учеником Змеиного Санина.
- Вы…- Сакура замолкла.
- Не прав? Прав.
- Нет.
- Прав, девочка. Твой ненаглядный, как мудро заметила Ино, - задница,- Кукловод, как ни в чем не бывало, продолжил кропотливую работу над своей новой марионеткой.
- Вы его не знаете.
- Я старше тебя, девочка, и в людях разбираюсь хорошо.
- Не правда! Саске-кун хороший! - Сакура рывком села на диван.
- Угу, я заметил. Прав был Кисаме, когда описывал Саске: маленький, самоуверенный мальчишка с крышей поднявшейся высоко в воздух, будто Дейдара в домик свою сороконожку запустил.
- Он не псих! - Сакура побагровела.
- Не псих, - охотно согласился Кукловод, - но милым и, что самое главное, добрым малым, предателя назвать нельзя.
- Да сами-то вы на свою деревню плюнули!- Харуно не сдержалась. Как только слова сорвались с губ, она закрыла рот ладонями и с испугом и виной посмотрела на слегка напрягшегося рыжего парня.
- Да. Я предатель. Я этого не отрицаю. Я сам не подарок. Но даже я буду менее темным, чем он, - Кукловод осторожно положил отвертку на стол.
- Да… Да вы его не знаете! Нельзя судить о человеке не зная его! Он хороший, он любит меня и Наруто, мы его друзья! Он дорожит мной и… - хрипловатый смех заставил ее остановиться, не закончив фразы. Шиноби Суны, пусть и бывший, смеялся.
- Любит? Дорожит? Я, конечно, подозревал, что ты обладаешь богатой фантазией, но чтобы настолько! - Он развернулся к куноичи лицом и, закинув ногу на ногу так, что лодыжка левой ноги оказалась на колене правой, оперся на ноги локтями, положив голову на ладони.
- Вы о чем? - Сакура чуть прищурилась и вдруг слегка покраснела. Она вдруг поняла, что Бывший Акацуки, мягко говоря, симпатичный. А честно и откровенно: сногсшибательно красивый.
- Он тебя хочет, дорогая, - красные глаза впились в зеленые.
- Ч-что? - ученица Тсунаде прижала руки к груди.
- Он тебя хочет. Когда-то ты бегала за ним. Ты перестала бегать за ним. Ему это не нравится. И он хочет тебя. Твое тело.
- Вы имеете в виду, что он меня…
- Любит? Нет. Тебе пора бы понять, что между «хочет» и «любит» пропасть. Ему хочется тебя. Но как только ты ему надоешь, ты будешь брошена.
- Нет! Саске –кун не может… он… Такие как Итачи, вот они… или как… - она начала сбивчиво что-то лепетать.
- Итачи никогда таким не был, - жестко отрезал Сасори. Всем было прекрасно известно, про то, что пятилетний сын Инузуки Ханы был от Итачи. И все это приняли, потому что любили Хану и валили все на Учиху. Сестра Кибы всегда напрягалась, когда слышала что-то плохое про отца своего ребенка, но молчала, глотая обиду, говоря себе, что Итачи не захотел бы, чтобы их ребенку было хуже. Все видели, как в свободные минуты, молодая мать вместе с сыном прогуливались с Кукловодом по улицам Конохи, о чем-то говоря. А говорили они только об одном. О Итачи. Сасори рассказывал мальчишке про то, каким сильным был отец, про его бои, благоразумно умалчивая про некоторые факты из его биографии, считая что юный ум не следует загружать лишней информацией. Инузука Шин был еще одним поводом вражды Сасори и Саске. Кукловод не мог простить ненависти Учихи к своему племяннику и того, как тот в один прекрасный день рассказал много разной гадости про своего брата. Им с Ханой еле удалось успокоить Шина и разуверить его. Ведь Хана всегда знала все про Итачи. Ведь Сасори был долгое время рядом с Итачи. Правду знали все молодые Джонины, Хана и Сасори. Но Саске ее принимать отказывался. А успокоив ребенка, Сасори, наконец, позволил себе выпустить на волю долго сдерживаемую ярость. Бой с Учихой был не долгим, но памятным. Целых две тренировочных площадки канули в лету. Если бы не вовремя появившиеся Инузуки, Сакура, Сай, Наруто и Шикамару с Темари, все было бы гораздо хуже. Сасори отделался несколькими сломанными ребрами, несколькими змеиными укусами и десятком ожогов разной тяжести, а Саске - уколами отравленных иголок, сломанной рукой и множеством порезов разной глубины.
- Может быть. Но Саске-кун…
- Большая задница. Пора бы это понять и не питать пустых надежд.
- Да вы… Вы сами не лучше!
- Не спорю, - Сасори слегка улыбнулся.
- Я вас ненавижу! - слова больно резанули слух. Сакура вскочила с кровати и кинулась вон из комнаты, столкнувшись у входа с недовольным Генмой, Изумо, которому в данный конкретный момент было оранжево все, что не фиолетово, и дико хихикающим Котетсу.
- Чего это с ней? - Изумо покосился на Сасори. Тот фыркнул и чуть улыбнулся.
- Разошлись во мнениях насчет Учихи.
- Не говорите при мне его имя! - Котетсу вдруг замахал руками в воздухе, мигом перестав веселиться.
- Чего это с ним? - Сасори выгнул брови.
- Он зол на Саске с тех пор, как Аяме сказала, что тот симпатичный,- отозвался устроившийся на подоконнике Изумо.
- А с Генмой что?
- Я злюсь.
- Это мы уже поняли.
- Я рад за вас!- гаркнул Генма, пиная ногой ножку кровати.
- Они с Ино поругались,- опять откликнулся Изумо.
- Если вы постоянно ругаетесь, не легче ли ее бросить?
- Что? - Генма замер и посмотрел на Кукловода растерянно.
- То.
- Не могу.
- Почему?
- Люблю ее, дуру такую, - и Сасори вдруг понял, что сам любит Сакуру. Что ему совсем не хочется, чтобы она стала игрушкой Учихи, потому что она, Харуно Сакура, его. А Сакура поняла, что сама неравнодушна к кукловоду. Но, ни один их них не знал, что с этим делать.
На третий вечер после произошедшего, Сасори не выдержал, выскочил из своего дома, в котором как обычно была его команда, и понесся искать розоволосую девушку. Ему вдруг стало как-то неуютно, заныло живое сердце в груди, чувствуя неясную опасность, тревогу, беду.
- Эй! Сасори, куда несешься? - его окликнула Темари и он замер прямо напротив нее.
- Где-то пожар, Сасори-кун? - рыжая Акеми улыбнулась.
- Нет, просто мы решили, наконец, надрать задницу Саске! - рассмеялась Ино. Сасори сам того не подозревая улыбнулся.
- Если есть повод, то почему бы и нет. Девушки-красавицы, Сакуру не видели?
- Сакура в больнице сегодня, - Ино чуть нахмурилась, явно недовольная тем, что подруга пропадает на работе по вечерам, - Ей мужчина нужен. Сасори-кун, помочь ни чем не можете, а? - Яманака хитро улыбнулась. Сасори чуть напрягся.
- Понятия не имею, о чем ты говоришь, девочка.
- Да ладно вам, не маленький же вы! Знаете, чем люди по вечерам и ночам занимаются, когда…
- Ино, заткнись! - Темари толкнула голубоглазую блондинку в бок, поняв, что ту опять занесло. Сестра Казекаге тяжело вздохнула.
- Если она тебе так срочно понадобилась, она в южном корпусе должна быть по идее.
- Ано, - Акеми вдруг прикусила губу.
- Что?- Яманака, Песчаная Куноичи и Акацук посмотрели на нее.
- Туда, кажется, Саске отправился.
- На кой черт? - осталась верна себе Ино.
- Ты сама чуть было не начала читать нам лекцию про «тычинки и пестики» - Темари закатила глаза. - Что он ей сделает-то? Один ее удар и даже Тсунаде не поможет.
- Ну да, но все же, - рыжая девушка начала нервно накручивать прядь волос на палец.
- Ладно, девушки, я пошел, встретимся позже! - Сасори кинулся со всех ног к больнице, мысленно прокручивая сцены разной степени пошлости, садизма и жестокости, обещая прибить Учиху, если он позволит своим загребущим ручонкам что-либо лишнее.
- Саске-кун? - Сасори, влетевший в полупустую больницу на всех парах, замер у двери одного из кабинетов, услышав до боли знакомый и дорогой голос.
- Ты одна, какая неожиданность! - Кукловод готов был поклясться, что Саске усмехается.
- Чего тебе надо?
- Как грубо.
- Я слушаю.
- Поговорить хотел, дорогая.
- Не твоя.
- А чья же еще? Его? - Сасори услышал тихие шаги и положил ладонь с тонкими бледными пальцами на ручку двери.
- Отойди, Саске-кун.
- А раньше ты хотела, чтобы я тебя обнимал…
- Саске-кун!
- Тебе же приятно.
- Отпусти!
- Нет отпущу, ты нужна мне Сакура,- чуть хрипловато. А Сасори уже не мог терпеть, распахнул дверь, увидел Сакуру прижатую Учихой к стене. Поморщился. В два шага преодолел расстояния и, без особых усилий оттолкнул Учиху в противоположную стену. Сильно. Стена треснула. Бедная стена.
- Сасори-сама!?
- Не похож? - Кукловод оглядел бледную, встрепанную, заплаканную Харуно с ног до головы и врезал сунувшемуся к ним Саске. Опять же сильно и, до того как Учиха последний начал орать и пускать в ход змей, подхватил Сакуру на руки и уже через десять минут был у себя дома. Благо, вся его команда соизволила разойтись.
- Сасори-сама…
- Я уже тридцать лет Сасори-сама, - он рывком открыл дверцу шкафа и достал оттуда непонятно откуда взявшиеся пижамные штаны Сакуры и одну из своих рубашек.
- Ты ночуешь у меня.
- Н-но…
- Саске-куну понадобится три дня, чтобы оправиться.
- Почему?
- Я его уколол, - довольно произнес он.
- А…
- Кстати…
- Что?
- Я тебя люблю. - Сасори улыбнулся и притянул Сакуру к себе. А она зарылась головой у него в груди.
- Я вас тоже.
- Можно «тыкать».
- Сасори, - она рассмеялась и принялась целовать кукловода. А он отвечать. Не следует говорить, куда все это вело. Но можно сказать, что они оба стали счастливыми.