Все грани чувств… воспоминания (5 глава)

Лишь спустя годы начинаешь осознавать, как сильно наши решения зависят от обстоятельств. То, что кажется правильным сегодня, уже не будет таковым год или даже день спустя. Мы – заложники своих решений, мы – заложники своих мыслей и чувств. Хьюга Неджи всегда утверждал, что идти против судьбы бесполезно. Но что такое судьба, если не последствия нашего выбора? Судьба – всего лишь путь, с которого не свернуть, единожды выбрав направление.
Решение покинуть деревню далось мне на удивление легко. Сейчас даже смешно вспоминать, что некогда я без сомнений отверг предложение поступить на службу к феодалу. Встреча с Темари пристыдила меня. Когда чувство вины и ненависть отошли на второй план, я отчетливо увидел себя, свои поступки со стороны и ужаснулся. Как бы ни было тяжело признавать, песчаная оказалась права во всем. Я покинул Коноху в тот же день. Будучи уверенным, что это единственно правильный выбор, я позорно бежал из деревни, бежал без оглядки. Хокаге не удивилась моему решению, отец лишь кивнул на прощание, а мать, не проронив ни слова, преподнесла мне прощальный подарок, словно заранее подготовленный на такой случай.
«Неужели я был столь предсказуем?» - спрашивал я себя несколько лет спустя, перебирая собранные родителями лечебные мази и порошки: они не раз спасали жизнь мне и моим товарищам. Четыре года я не был в деревне Листа, четыре года не видел друзей и родных, почти не получал весточки из дома. Но таков был мой выбор.
Один из двенадцати ниндзя-стражей – это звание далось слишком легко. Начальник охраны, чье звание можно было сравнить разве что с генеральским, лично убедился в моих способностях, когда без единой жертвы был предотвращен штурм дворца. Все оказалось настолько просто, что я даже не стал участвовать в контратаке. В ряды двенадцати защитников меня приняли всего лишь через месяц после прибытия в столицу, а спустя год я, к своему удивлению и негодованию, был назначен главой отряда. Несмотря на нежелание вникать в политические игры, в какой-то момент мне даже пришлось стать советником правителя. Непосвященные восхищались и порой завидовали столь стремительной карьере. Напарники же, будучи прекрасно осведомленными о нраве феодала и вечных капризах его приближенных, сочувственно пожимали плечами и, пользуясь случаем, подтрунивали над столь бедственным положением командира. Им-то легко было говорить, а я впервые в жизни изменил своей привычке дремать на крыше: какое там, я вообще не высыпался. Хитросплетение интриг и заговоров, ощущение слежки и постоянное ожидание удара в спину любого выведут из себя. Бывали дни, когда меня с неудержимой силой тянуло домой, но каждый раз я обрывал себя на столь открытом проявлении слабости. Откровенно говоря, мне было стыдно возвращаться. В тот момент это означало бы ошибочность моих суждений, безрассудство поступков, а хуже всего – то, что я сдался. И я сосредоточился на поставленных передо мной задачах, радуясь любой подвернувшейся мисси, дающей возможность хоть ненадолго улизнуть из дворца. Во время одной из таких миссий…

Зеркальная гладь воды, нарушаемая лишь движением небольшого парома, на котором мы возвращались с очередного задания. Облака, медленно плывущие по высокому небу, неспешный ход корабля. Ощущение расслабленности и сладкой дремы, все более редкие в последние годы. Я наслаждался каждым мгновением покоя, стараясь не думать о том, как осложнится моя жизнь, стоит кораблю пересечь озеро. Сверхсекретная миссия по сопровождению, на которую я соглашался пару недель назад, стала бы очень легкой, если бы не один факт. Важной персоной оказалась несносная принцесса, которой предстояло выйти замуж за правителя соседней страны. И с какой это стати стана Огня согласилась стать посредником во всех этих свадебных делах? В конечном итоге, двенадцать стражей, вместо охраны, должны были целыми днями развлекать пятнадцатилетнюю девчонку. Ну что за проблематичное дитя?! Иногда она раздражала команду до такой степени, что мне приходилось использовать технику теневого захвата, дабы уберечь несносную принцессу от взрывоопасного нрава Кано или его девушки. В конечном итоге даже я не выдержал и, наплевав на запрет использования навыков шиноби на титулованной персоне, попросил Яруи использовать ее технику усыпления. Теперь нам предстояла неспешная, а главное, спокойная часть пути от одного берега озера к другому. Я блаженно закрыл глаза, радуясь своей предусмотрительности: выбери мы путь по суше, проблем было бы гораздо больше. Порой принцесса очень сильно напоминала мне Наруто, уж они бы нашли, о чем поговорить. Головной боли было бы меньше, хотя навряд ли, учитывая страсть Узумаки ввязываться в неприятности.
Последняя мысль невольно заставила меня улыбнуться. Солнце ласково согревало кожу, ветерок перебирал выбившиеся из хвоста пряди, и я уже было погрузился в сон, как вдруг услышал над самым ухом:
- Мы нашли нечто интересное.
Приоткрыв один глаз, я некоторое время всматривался в лицо склонившейся ко мне напарницы. Короткие рыжие волосы обрамляли лицо, от яркого солнца они горели подобно огню. В карих глазах светилось любопытство и некая доля озорства, присущая этой молодой девушке. И, прекрасно осознавая, что, ответив, уже не смогу уклониться от разговора, все же спросил:
- Что именно?
Девушка, ни капли не удивленная отсутствием интереса у командира, продолжала:
- По всем имеющимся источникам, у этого озера тектоническое происхождение, видимо, оно образовалось, когда…
- Яруи, может, перейдешь прямо к делу? - пробубнил я, но она лишь улыбнулась.
- На предоставленных нам картах не значатся острова, верно?
- Да, - я все еще не понимал, к чему она клонит.
- Ну, а мы нашли остров. Вот только он скрыт при помощи какого-то поля, - будничным тоном добавила девушка и уже собралась уходить, но замерла на месте, не имея возможности сделать хоть шаг.
- А теперь поподробнее и опуская ненужную информацию, - я принял сидячее положение, вынуждая куноичи последовать моему примеру, и приготовился к длинному рассказу с яркими эпитетами, лишними подробностями и, как всегда, преувеличенной ролью Кано во всей этой истории.
Отклоняться от намеченного маршрута, конечно, не хотелось, но возвращаться сюда повторно – еще больше, поэтому, договорившись с капитаном о недолгой стоянке парохода, за дополнительную плату, разумеется, я с тремя напарниками отправился исследовать остров. Приказ о выявлении и уничтожении лабораторий Орочимару оставался в силе даже спустя несколько лет после его смерти. Вырвавшиеся на волю чудовища, созданные саннином, приносили немало неприятностей жителям разных стран, к тому же, Кабуто все еще не был схвачен. Все эти причины показались мне достаточными, чтобы потратить немного времени для зачистки.
Генератор поля был найден почти сразу же, оставшегося заряда вряд ли хватило бы надолго, а, следовательно, этот остров вскоре был бы обнаружен. Стоит признать, это место идеально подходило для убежища: небольшой островок окружен рифами, подплыть к нему на лодке можно было только с одной стороны, но и эта маленькая бухта оказалась спрятанной за торчащими из воды скалами.
Сёдзи шел впереди, сканируя местность на наличие жизненной энергии – эта его способность оказалась чрезвычайно полезной для подобного рода миссий. Я же выискивал ловушки, по дороге составляя план на случай отступления, не забывая при этом следить за Кано и Яруи. Эта неразлучная парочка всегда доставляла мне массу беспокойств, но их навыки были незаменимы, и все, что мне оставалось, – молча терпеть непроходимую тупость Кано, а также неугомонность и разговорчивость его девушки. Хотя, лишь благодаря этой парочке, которая, как всегда, самовольно отправилась на поиски приключений, и был найден этот остров.
«Вечно от них одни неприятности», - вздохнул я, осматривая вход в небольшое ущелье.
- Здесь никого нет, - сделала преждевременный вывод Ясуи.
Этот комментарий я проигнорировал, впрочем, как и последующие.
«Зачем нужна такая защита для пустого острова?» - спрашивал я себя.
Что-то здесь было не так. За последние годы я стал еще больше доверять своей интуиции.
Случайностей не бывает – это я уяснил раз и навсегда.
- Итак? - мнение Седзи было много важнее, чем пустая уверенность Ясуи.
- На поверхности острова никого нет.
Куноичи злорадно улыбнулась, она никогда не упускала возможности поиздеваться над моей чрезмерной осторожностью, но не в этот раз: она уже было открыла рот для очередного язвительного замечания, но ее перебили.
- Но есть под поверхностью, - закончил свою мысль Седзи.
Я кивнул, подтверждая свою догадку. Орочимару всегда любил прятаться под землей, видимо, и в этот раз он не стал делать исключений. Значит, в пещере есть потайной вход. Глубоко вздохнув, я решил, что нет смысла тратить время на его поиски. Кано никогда не упускал случая помахать секирой. Лезвие оружия вспыхнуло от потоков чакры, и на месте ничем не примечательной пещерки перед нами была ничем не примечательная груда камней вперемешку с песком. Теперь вход был завален окончательно. Я возвел глаза к небу. Ну почему так всегда получается? В очередной раз зарекшись не брать с собой этого силача, я призвал теневые веревки. Самые большие валуны были откачены в сторону – бесполезная трата чакры, но зато вход был, наконец, расчищен.
Коридоры, комнаты, снова коридоры и никаких ловушек, будто кто-то уже побывал там до нас, устраняя основную угрозу. И когда я уже отчаялся найти в убежище хоть что-то интересное, мы вышли в тупик.
«Отлично! - пронеслось в голове. - Нам только лабиринта не хватало!»
Седзи коснулся стены, по камню от его пальцев стали расползаться тончайшие нити чакры, они проникали в мельчайшие щели между кладкой, глаза шиноби были закрыты.
- Нам туда, - твердо сказал он, не ставя под сомнения свои слова.
- Куда это туда? - не выдержал Кано: между этими двумя всегда были натянутые отношения. - Там же ничего нет. Или нам опять сквозь стену пробираться?
- Кано, спокойнее, - ну вот, опять мне приходилось их разнимать. Как же это все проблематично!
- Я не доверяю этому белобрысику, - не унимался атлет. - А вдруг там вода?! Я не собираюсь потом искать на дне свое оружие.
- Так бы и сказал, что не умеешь плавать.
Кано даже задохнулся от такой наглости. Он не любил воду – это была, пожалуй, его единственная слабость, не считая любимой девушки, конечно. В его глазах полыхнул огонь, и яростный удар секиры пришелся как раз над головой вечного соперника, разнося стену на мелкие кусочки.
«Ну за что мне все это?» - в сотый раз спросил я себя, закашлявшись от пыли.
Единственное, что удержало Кано от драки, – тот факт, что за стеной оказалось довольно большое помещение, чем-то напоминающее библиотеку. Всюду, куда ни посмотри, были разбросаны свитки и книги.
- Я же говорил, - самодовольно заметил Седзи, рискуя быть заваленным остатками очередной стены, но, на его счастье, Кано не успел вовремя среагировать.
- Смотрите, - почти закричала Ясуи, направляясь в сторону лежавшей на полу девушки.
- Это ее ты почувствовал?
На мой вопрос Седзи лишь кивнул, не отрывая взгляда от напарницы, которая уже занялась лечением.
- Она еще жива, думаю, выкарабкается.
Всего пару шагов отделяло меня от спасенной девушки – пару шагов, расчленяющих прошлое и будущее. И когда я преодолел столь незначительное расстояние, с моих губ сорвался шепот:
- Шихо…

«Жизнь? Нет, той жизни я предпочла бы смерть!» (Шихо)

Тяжелые капли ударялись о дорогу, превращая землю в сплошное месиво. Черные беспросветные тучи заволокли небо – невозможно было понять, день сейчас или уже ночь. Впрочем, меня это не интересовало. Тело затекло от постоянного нахождения в одной позе, а рук я вообще не чувствовала. Сколько дней, а может, недель я провела в подземелье? Не знаю, да и кто мне сообщит? Я так долго не видела людей. Глаза ужасно болели. После непроницаемой, устрашающей темноты любой источник света безжалостно ослеплял. Вот почему я искренне радовалась дождю. Воздух такой чистый, пропитанный ароматом трав и луговых цветов. Как непривычно ощущать эти, казалось, навсегда потерянные и забытые ароматы вместо постоянного зловония и духоты моей темницы. Библиотека – место, где я некогда проводила часы, даже дни, чуть не стала для меня могилой.
Сверкающая молния подобно ножу рассекла небо на две половинки и бесследно исчезла. Бесследно, но не для меня: мимолетная вспышка света лишила зрения как минимум на несколько часов. А раздавшийся следом раскат грома для обострившегося слуха был подобен удару – подлому и жестокому. Любой звук, любое ощущение стало пыткой для меня, непрекращающимся мучением. Но еще большей мукой была неизвестность.
«Куда меня везут?» - вот вопрос, на который я хотела бы знать ответ. Но еще больше меня интересовало: «Кто, а главное, зачем?»
В голове стоял туман, мысли разбегались, не давая сосредоточиться.
Задание по исследованию очередного убежища Орочимару, разговор с Пятой, в котором я убеждала ее позволить мне присоединиться к команде.
«Его ведь уже проверили, - говорила я. - Мне сообщили, что там могут быть свитки по тайным шифрам и замкам. К тому же, я наверняка смогу найти что-то полезное в архиве, возможно, данные о джинчуурики или о расположении других убежищ…»
Пятая возражала, но я смогла убедить ее. «Это совсем не опасно!» - повторяла я.
Теперь уже ничего не поделаешь, но тогда, в заточении, хотелось кричать от осознания собственного безрассудства и глупости. Нас уверяли, что все ловушки обезврежены, – неправда. Нам говорили, что убежище давно пустовало, – ложь. Все происходило стремительно: внезапная атака, смыкающиеся стены, быстрый бег, чей-то смех, подстегивающий, заставляющий ускорить движение, падение и удар, а когда я очнулась, рядом не было никого. Сопровождающие меня шиноби, должно быть, погибли, а я оказалась в ловушке под землей. Запасов еды и воды хватило ненадолго, а потом в помещении, где я оказалась единственной пленницей, погас свет. Мир погрузился во тьму, я едва не сошла с ума от одиночества и вечной тишины вокруг. Кричала, плакала и смеялась во весь голос, пытаясь убедить себя, что еще живу. Что меня не погребли заживо в каменной зале, полной тайных и даже запретных знаний. Я уже не надеялась, что меня найдут.
«До Конохи десять дней пути, но если сопровождающие меня ниндзя мертвы, никто не узнает о провале задания, а когда отправятся на поиски…» - эти мысли пугали меня больше всего.
Я не была уверена, что продержусь достаточно долго. В какой-то момент страх, голод, отчаяние заполнили все мое существо. Я даже думала о смерти, как об избавлении: кунай оказывался в руке, но я не помнила, как брала его, не помнила, откуда он у меня. Теперь я уже не спала, а погружалась в беспамятство – спасительное забытье, покидать которое совсем не хотелось.
Страх быть погребенной заживо вновь накрыл меня с головой. Хотелось кричать. Я опустила голову, борясь со спазмом в горле: попытка произнести хоть слово не увенчалась успехом. Факт того, что я больше не под землей, давал мне силы жить, а тихие голоса, едва различимые среди ударов капель о повозку, стали сильнейшим лекарством. Друзья или враги – мне было неважно.
- Кажется, она приходит в себя, - я видела лишь силуэт говорящей девушки: он нависал надо мной черной тенью.
Очередная попытка задать вопрос – и снова провал: лишь гортанный хрип вырвался из горла.
- Молчите, - видимо, женщина обратилась ко мне, - берегите силы.
Нахлынувшая на меня слабость вновь затягивала в цепкие объятия забвения, я отчаянно хваталась за ускользающее в пустоту сознание. «Кто? Кто?» - звучало у меня в голове.
- Что мы будем делать? - продолжался разговор. - У нас задание, мы не можем отвлекаться. А Коноха находится в противоположной стороне.
Ответа так и не последовало. Дождь усилился, от раската грома заложило уши, но я напрягала слух в попытке разобрать слова моих спасителей. Кем я была для них: пленницей или же?.. Повозку подбросило вверх, заставляя меня стонать от пронзившей все тело боли, а затем еще раз, и вдруг она резко рванула с места. Силы покинули меня уже давно, и, словно тряпичная кукла, я покатилась к краю. Сильные мужские руки удержали от падения, и последнее, что я слышала, прежде чем потерять сознание:
- Я сам отвезу ее в Коноху.
- Шикамару, - одними губами прошептала я, погружаясь в ненавистный и, одновременно, столь желанный мрак.

Память хранит в себе многое, что я хотела бы забыть. Я знаю, события прошлого будут преследовать меня всегда. До сих пор иногда я просыпаюсь в слезах от собственного крика, когда кажется, будто мне на голову давит толща земли.
И нет спасения из хоть и просторной, но все же могилы…