Глава 11, или потому что горит уверенность

Моим глазам во всей своей красе предстало «это». Тело самопроизвольно начало дрожать, и никакие попытки это прекратить не помогли. Я обреченно вздохнула и перевела взгляд на Учиху, который преспокойно подошел к мотоциклу и теперь что-то там рассматривал. Потом он присел на корточки, производя над техникой неведомые мне манипуляции, а я все старалась себя хоть как-то успокоить. Что ж, особого результата так и не добилась.
Тем временем Саске закончил свой осмотр и сел на сидение, видимо, привыкая или еще что-то в этом роде. По прошествии пары минут брюнет встал и посмотрел на меня, застывшую в нескольких метрах от него.
- Все в порядке, думаю, пора выезжать, - произнес мужчина.
- Уверен?.. - Надежда погасла. Понимая, что поступаю глупо и по-детски, я все же растягивала каждый шаг до мотоцикла впереди, максимально отдаляя время до неизбежной поездки.
Учиха недоумевающе смотрел на мои старания, пока его не осенило.
- Ты что, боишься?
- Угу, - кивнула я. Отрицать это бессмысленно, да и невозможно.
- Не волнуйся, я отлично вожу, такое не забывается. - Он даже улыбнулся, успокаивая.
И тут до меня наконец-то дошло, что ничего не поможет. Меня все равно повезут на этом железном монстре, пусть и довольно красивом. Э-э-эх…
Когда я все-таки дошла до мотоцикла, Учиха надел мне на голову шлем, потом застегнув и свой. Уселся впереди. Я же, поправив портфель, перекинутый ремешком через шею, села следом, обняв водителя сзади, и приготовилась. Послышался рев мотора… и вот мы уже аккуратно выезжаем на трассу, постепенно ускоряясь.
Сначала все было нормально, и даже страхи показались необоснованными. Да, ощущения более чем странные, но в этом есть и что-то интересное, необычное. Правда на поворотах я резко закрывала глаза и крепче цеплялась за Учиху: казалось, что без этого непременно упаду. Но со временем и этот страх начал отступать, а внутри даже появилось какое-то своеобразное удовольствие.
Только вот когда скорость сильно увеличилась, желание радоваться полностью пропало: улицы по обеим сторонам виделись единым ярким пятном, отчего голова начала кружиться. Решив, что впечатлений мне более чем хватит, я покрепче прижалась к Саске, чувствуя слабое тепло через куртку, и, закрыв глаза, прижалась лбом к широкой спине. Мыслей в голове не было, но заснуть себе я не давала - чревато.
Однако показалось, что мотоцикл затормозил слишком быстро: может, я все-таки задремала…
- Сакура, - послышалось совсем близко.
Поняв, что все так же намертво сжимаю Учиху, я отцепила руки и подняла голову. Потом медленно встала, пошатываясь, и отошла на пару шагов. Учиха снял шлем, поднялся с сидения и, одной рукой придерживая машину за руль, освободил меня от средства защиты.
Вообще, только сейчас, когда прошел страх поездки, я поняла, сколько же было плюсов в таком средстве передвижения: быстро, почти незаметно, да и лица скрыты, что в нашей ситуации бесценно. Одним словом, такой способ действительно был лучшим, так что Наруто оказался прав, и его стоит простить за трату моих нервных клеток. Пусть те и не восстанавливаются…
Повернувшись кругом, я уткнулась взглядом в наш новый временный дом. Здание очень походило на предыдущее жилище: такое же неприметное и с такой же навороченной системой защиты. Только вот рядом еще присутствовал небольшой гараж. Что ж…
Порывшись в своем неизменном портфеле, достала связку ключей (немаленькую, кстати, но зато с подписанными буквами и цифрами) и открыла калитку. Дождавшись Учиху, закрыла обратно. Потом гараж, куда брюнет завез мотоцикл, система и входная дверь. Теперь же можно спокойно раздеться, повесив верхнюю одежду, и начать рассматривать новую обстановку.
Как оказалось, дома похожи не только снаружи: количество комнат одинаковое, как и стили оформления. Правда тут зал и спальня попросторнее (первым в глаза бросился огромный бежевый диван на всю стену, что поместил бы на себе полсотни человек). Учиха тут же разлегся в зале, а я пошла осматривать свои апартаменты. Итак, цвета: синий, белый и нежно-голубой. Контрастно, но довольно красиво. Особенно порадовала светлая кровать: такая большая… Как же на ней развалиться-то можно!..
В общем, несколько минут спустя выходя из комнаты, я улыбалась: новый дом поднял настроение. И хоть я знала, идя на кухню, что ничего особо съедобного меня там не ждет, настроение не упало. А ужин получился весьма даже сносным.
И вот, молча попивая с Учихой чай, я рассматривала круглый столик, когда в голове неожиданно всплыла картинка: фотография из личного дела, на которой брюнет празднует свой День Рождения. Теперь-то понятно, кто этот белобрысый мальчишка-проказник, хе-хе…
Вспомнив еще одного человека, который привлек тогда мое внимание, я подняла глаза на тогдашнего виновника торжества и решилась спросить:
- Саске… А какой была твоя семья? Брат?..
Он перевел на меня взгляд и, поставив кружку и греясь об нее ладонями, ответил:
- Ну-у… Родителей я помню плохо. Осталось лишь несколько воспоминаний: как мама учит играть на фортепьяно, тепло улыбается, а отец отдает в секцию единоборств, где вместе с тренером показывает мне какое-то сложное ката… как, кормя нашу кошку, я случайно разбил блюдце с молоком и оказался в итоге весь поцарапанный, а мама потом обрабатывала ранки… Как родители сидят на лавочке в саду, о чем-то разговаривая, а мы с Итачи прячемся рядом в кустах… - Учиха приостановился, делая глоток чая, после чего продолжил: - А сам Итачи… он был действительно хорошим братом. - Легкая улыбка. - Пусть и не идеальным, но… он смог заменить мне родителей.
Саске на минуту прикрыл глаза. После, сделав большой глоток из кружки, спросил:
- А у тебя есть семья? Любимый человек?.. - Он смотрел мне в лицо, не отрываясь. Ждал ответа…
Я отставила пустую кружку и, придвинувшись немного ближе, подперла голову рукой.
- Папа погиб, когда мне было двенадцать: вышел ночью на улицу и не вернулся, а через три месяца нашли тело… - негромко начала я. Учиха смотрел прямо, сочувствующе, но без жалости. - Он был добрым, позволял мне всякие шалости и много дарил подарков. Рассердился на меня только два раза, но мне и этого хватило… Он тогда так холодно смотрел, а говорил резко, не терпя никаких возражений, что я, будучи ребенком, решила его больше никогда не злить. - Усмехнулась. Да-а, до сих пор помню это ощущение стыда, страха и уважения - такое не забудешь… - А мама была очень строгой. Она не терпела беспорядка, поэтому с детства приучала все убирать, мыть, стирать… хорошо учиться, много читать… После смерти папы она не растерялась, быстро взяв себя в руки, и самостоятельно уладила все дела с полицией, переоформила на меня документы, организовала похороны. Нежно мне улыбалась, когда что-то рассказывала, хотя еще долгое время она вставала посреди ночи из-за мучивших кошмаров. - Я вздохнула, продолжая: - Мама плакала на моем выпускном, была рядом… Но, когда я уже начала работать с Наруто, попала в больницу с приступом. Так и умерла, не приходя в сознание. - Учиха смотрел внимательно, не отрывая взгляда, и все так же ждал. Хах, не волнуйся, я помню о втором вопросе… - Что касается любимых людей, то серьезных чувств у меня никогда особо не было. Дружеские и влюбленность, даже похоть - были, но ничего больше. - Я усмехнулась и, захватив грязную посуду, пошла к раковине, включая воду. Губка, моющее средство…
- А что касается меня? - тихо спросили сзади.
Молча домыв немногочисленные тарелки, кружки и столовые приборы, вытерла руки о полотенце и обернулась назад. Задумчиво рассматривая мужчину напротив, произнесла, едва шевеля губами:
- Сам ведь знаешь, Учиха…
Брюнет, прикрыв веки, ничего не ответил. Но спустя несколько секунд встал и подошел ко мне, нависая сверху, создавая тень из-за прикрытой лампы. Поймал мой взгляд и… Сейчас его глаза казались абсолютно черными, безднами без единого просвета, нырнув в которые, ты уже никогда не сможешь выбраться…
Губы осторожно соприкоснулись. Почти невесомо, но оставляя на коже свою толику тепла. Отстранившись на секунду и сделав короткий вдох, Саске быстро приблизился снова, целуя теперь увереннее, обвил руку вокруг талии, прижимая за нее к себе. Проведя пальцами по шее, взял за подбородок, надавливая, и углубил поцелуй.
До этого не шевелясь, я все же прикрыла глаза и ответила. Провела кончиком языка сначала по верхней губе, потом по нижней, по ряду зубов. Заиграла с чужим языком, рукой вплетаясь в темные волосы на макушке и притягивая еще ближе…
Медленно оторвавшись от горячих губ, так что повисла тонкая ниточка слюны, отодвинулась. Обняла за шею и, приблизившись, поцеловала ее, проходя влажной дорожкой от открытых ключиц до просвечивающейся венки, которая ощутимо отсчитывает пульс. Так быстро… Меня отстранили и, едва не вжав в гарнитур, снова поцеловали. Настойчиво, сильно, покусывая нежную кожу губ и сжимая подбородок почти до боли. Когда спереди плотно прижались, а язык особенно чувствительно провел по небу, самоконтроль исчез, а из горла вырвался приглушенный стон. Он-то и стал «точкой невозврата»…
Приподняв за бедра, меня довольно плавно для такой ситуации усадили на край столешницы, не прекращая поцелуя. Все-таки отстранившись, когда кислорода стало катастрофически мало, Учиха отодвинулся и снял с себя свитер вместе с какой-то рубашкой, откидывая вещи назад. А я бездумно облизнулась, когда увидела голый торс с выделяющимися мышцами. Еще и этот приглушенный свет, эффект от которого сводит с ума… Резво стянув с себя домашнюю футболку, потянулась вперед, касаясь бледной кожи грудью и снова беря в плен губы. Те, которые не сладкие, но терпкие, с горьковатым привкусом, как алкоголь, - вроде бы и ничего вкусного, приятного, но, однажды испив, уже не сможешь остановиться. Эти губы вызывают привыкание, лишь раз их коснувшись, и теперь я уже не смогу остановиться… да и не особо-то хочется.
Саске, некоторое время не отвечая, вдруг взял инициативу на себя. Сильнее схватил за бедра и крепче прижал к себе. Дождавшись, пока его обниму, поднял на руки и прислонил к ближайшей стене, не разрывая поцелуя. Обвив его тело ногами, я поддалась максимально близко, так, чтоб между нами не оставалось и сантиметра. В ответ послышался стон, а тело смогло ощутить недвусмысленную выпуклость внизу. Я усмехнулась в поцелуй, отрываясь и закидывая голову назад. Спустя секунду на шее почувствовались влажные прохладные касания, от чего по мне прошла дрожь, а комок напряжения внизу живота увеличился. Хотелось прижаться еще ближе, почувствовать человека рядом каждой своей клеткой, но… Впрочем, Учиха, у тебя в голове сейчас такие же мысли, верно?
На миг в голове подал свой голос разум, подсовывая тонну минусов такого исхода событий. Однако решение уже принято…
Просто у меня давно никого не было, как и у Учихи. Дело именно в этом, да-да. Другого варианта ведь не может быть, Харуно?.. Конечно, а как же…
Почувствовала, как спина отлипла от прохладной поверхности, а меня поставили на ноги, все так же обнимая. Учиха, чье лицо находилось в нескольких сантиметрах от моего, посмотрел мне прямо в глаза. Что он хочет найти? Уверенность?
Думаешь, я бы пошла на такое, будь я не уверена?
Отстранившись первой, я не спеша пошла в свою новую спальню, чувствуя сзади пристальный взгляд. Села на краешек кровати, лицом к двери. Меньше чем через минуту в проеме появился и Учиха. Он протянул ко мне правую руку, показывая зажатый в ней прямоугольничек. Догадаться, что это, было несложно, а вот понять, откуда он взялся… Я в недоумении подняла глаза.
- Решил проверить тумбочку, - произнес брюнет, - оказалось, что не зря. – Он усмехнулся.
Вот же… неужели Наруто?..
Додумать идею мне не дали, подходя ближе и опрокидывая на кровать. Я, пользуясь временной свободой, сняла брюки и подтянулась ближе к изголовью, расположившись почти точно посередине постели, даже «звездочку» при желании сделать можно; приподнялась на локте. Учиха последовал моему примеру, избавившись от одежды. Сейчас, без какого-то смущения рассматривая его, я улыбнулась. Села прямо, опираясь ладонями о кровать, и остановила взгляд на лице Учихи. Желание было видно не только по его достоинству, но и по этим темным глазам, которые почти безумно смотрели на мою скромную персону, по этим губам, сейчас сжатым в тонкую полоску…
- Саске…
Время тянулось медленно, так что до момента, когда меня резко прижали сверху, нависая, а руки завели над головой, казалось, прошло несколько минут. Когда прохладные губы оказались на шее, груди, становясь от своих действий горячими и начиная меня согревать, прошло около получаса. А когда по уху провели языком, посасывая мочку, шумно дыша и что-то нашептывая, время перестало иметь для меня смысл. Все ушло, кроме эмоций и ощущений от этого человека рядом, от его тела и действий…
Я зашевелила руками, стараясь вырваться из сильной хватки, и мне это позволили. Радуясь свободе, стала бездумно проводить по сильному телу, захватывая губы в медленный, но глубокий поцелуй. Мокрый, горячий. Такой, какой сносит голову напрочь.
Тело, полностью поглощенное накатившими чувствами, еще теснее жмется к теплу, пусть это уже и невозможно. Тереться, буквально прося действий, ласки, которые смогут распутать этот комок внутри, принося несравнимое удовольствие… Я гортанно застонала.
Хочу, очень хочу…
Саске, рыкнув, провел ладонью по моей спине, надавливая, заставляя изогнуться дугой, откидывая голову назад. Прижал к себе одной рукой, вторую отводя назад, и снова впился в мой рот, грубо сминая губы, мучительно медленно их терзая и не давая отстраниться. Следом было ощущение пальцев на бедре. А потом резкое вторжение в тело, отчего я вскрикнула, без всякого контроля вцепившись руками в Учиху. Слишком давно не было…
От первого толчка я вздрогнула, проведя ногтями по чужой спине, но отвлек поцелуй, из грубого переходящий в более нежный, успокаивающий. Саске уложил меня на подушки, а ноги закинул к себе на плечи, мягко погладив по коленке. Начал двигаться.
Вскоре от этого начало появляться удовольствие, пусть притупленная боль все еще была. А потом я уже сама тянулась навстречу, в перерывах между поцелуями говоря что-то невнятное, но такое необходимое. Безостановочно касалась бледной кожи, иногда надавливая, сжимая, наверное, до синяков. Слизывала с тела соленые капельки, что так заманчиво собирались рядом, слыша в ответ низкие стоны…
А потом внутри словно случился взрыв, расходясь судорогами по всему телу, заставляя запрокинуть голову назад и невольно закричать:
- Саске-е-е!.. – К концу голос охрип, а тело замерло, чувствуя резкие потоки удовольствия, разливающиеся по венам.
Толкнувшись еще пару раз, брюнет кончил следом, прорычав что-то невнятное. Немного придя в себя, вышел, снял презерватив и, завязав его, кинул рядом с кроватью. Улегся со мной рядом и покрепче сжал в объятиях.
Я прижалась лицом к плечу рядом, расслабленно вдыхая знакомый запах, и закрыла глаза. Прежде чем уснуть, мне почувствовалось мягкое касание к волосам, но вскоре оно исчезло, а я провалилась в царство Морфея.