предыдущая глава
Идеальное свидание.
Ну, Харуно Сакура, ты сама согласилась, сама этого хотела, значит, вперёд! Отступить невозможно!
Хотя, так хотелось сказать Итачи, что я заболела и не смогу пойти. И не потому, что мне неприятен Итачи, а потому, что я не хотела расстраивать маму и злить Саске, а главное, предавать себя. Хотя я сделала это уже сотню раз, но вину ведь всегда можно искупить.
Но, с другой стороны, если я откажусь от встречи с Итачи, я расстрою его, а значит, предам и себя, и, возможно, его. Замкнутый круг! Чтобы моя крыша не уехала в неизвестном направлении, я попыталась не думать о Санта-Барбаре у меня в голове. Подумаю потом. А сейчас надо сконцентрироваться на банальной проблеме каждой девушки, которая в первый раз идёт на свидание: что надеть.
Перерыв весь гардероб, я остановила свой выбор на тунике серебристо-серого цвета и чёрных джинсах. Покрутившись перед зеркалом и убедившись в правильности выбора, я занялась макияжем. Подкрасила губы и глаза и решила, что хватит. Косметикой я пользовалась редко. Ещё раз внимательно посмотрев в зеркало, я услышала звонок. Подбежав к телефону, я приложила трубку к уху, нажав кнопку «вызов».
- Алло? – произнесла я.
- Вы готовы? – послышался голос Итачи.
- Да, - ответила я взволнованно.
- Отлично, я уже жду вас. Выходите.
В телефоне послышались короткие гудки. Я тут же взяла сумку и направилась в коридор. Перед этим мне пришлось пройти через серьёзное испытание: мою мать. Что ей сказать? Если я скажу правду, она либо обидится, либо разозлится и запрёт меня. Скорее, второй вариант, ведь моя мама - настоящий холерик. Но солгать ей… Я и так уже много времени врала и это мне совсем не нравилось. Мама всегда учила меня говорить правду, так что врать я не умею.
Но надо же было что-то делать. Будь что будет, решила я и встретилась взглядом с глазами матери. Она внимательно оглядела меня и спросила:
- И куда ты направляешься?
- Я… гулять… - промямлила я. Со стороны всё это выглядело как допрос преступника. Я - преступник, а мама - следователь. Кажется, она рождена для этой профессии.
- И с кем?
- С… Ино и Хинатой…
Боже, неужели я лгу своей матери? Своей милой матери, которую всю жизнь обманывали и предавали? Неужели и я продолжаю делать то же? Ответ был очевиден: да. Но отказать Итачи я не могла. Поэтому приходилось жертвовать. Запихнув подальше свою совесть, я улыбнулась матери.
- Чтобы в десять была дома. И, пожалуйста, когда я буду звонить тебе, сразу бери трубку.
- Да мама я знаю, - устало произнесла я. – И еще, не знакомиться с красивыми мальчиками и не садиться в чужие машины, и не идти в клуб.
Всё это я вызубрила с двенадцати лет. Моя мама кого угодно доведёт до белой горячки. Она самодовольно улыбнулась и пожелала мне весело провести время. Я попрощалась с ней и вышла из квартиры, бормоча себе под нос про «домашнее рабство».
У дома меня ждал сам Итачи. Видеть его без чёрного зверя, на котором он меня довозил, было непривычно, впрочем, это было даже приятнее. Он приветливо улыбнулся мне и, когда я подошла к нему, нежно сказал:
- Сакура, прекрасно выглядите!
- Спасибо, - проговорила я, краснея.
- Что ж, куда мы пойдём?
- Я не знаю…
- Тогда я выберу сам. Пусть это будет сюрпризом.
Я кивнула. Итачи выставил вперёд свой локоть, очевидно желая, чтобы я взяла его под руку. Я покраснела и отрицательно покачала головой. Это уже слишком. Достаточно мне и того, что я согласилась пойти на это свидание. К тому же, из моей головы не выходил Саске, а совесть отчаянно кричала из того места, куда я её отправила.
- Как хотите, - проговорил Итачи, опуская руку. – Позвольте хотя бы взять вашу ладонь.
- Зачем это? – проговорила я. Огорчать маму настолько я не собиралась. Взять Итачи за руку? После двух дней знакомства? Я ведь ничего о нём не знаю.
- Мне будет спокойнее, ощущая вас.
- О, не надо беспокоиться… к тому же, я вас совсем не знаю…
- Дело только в этом? – Итачи зашагал вперёд, я, не отставая, последовала за ним. – Тогда я расскажу вам о себе. Что вы хотите знать?
Я задумалась, подбирая в голове подходящий вопрос.
- Ну… Сколько вам лет?
- Двадцать четыре.
Двадцать четыре! Боги, неужели я иду на свидание со взрослым мужчиной? Конечно, Итачи никак не дашь семнадцать, но двадцать четыре для меня было много. Семь лет разницы!
- А сколько вам? – спросил Итачи, прервав мои раздумья.
- Семнадцать, - ещё больше покраснев, ответила я.
Я не знала, как отреагировал на это Итачи. По его глазам я видела, что он задумался, но над чем я не понимала. Не корит ли он себя за совращение малолетней и т.д.? Похоже, я совсем спятила! Какое совращение? Моё внутреннее «я» закричало во мне, словно псих со стажем:
«Будешь многое позволять ему, последует и совращение!» - я закусила губу.
«Нет!» - ответила я самой себе.
«Да!» - не унималась внутренняя я.
Стоп! С каких пор я стала разговаривать сама с собой? Отлично, похоже, я схожу с ума.
- Что ещё вы хотите знать? – спросил Итачи, прервав мой диалог с самой собой.
- Э… расскажите мне о вашей семье…
Итачи на секунду задумался, а потом медленно заговорил:
- Ну, у меня замечательная мама, серьёзный папа и младший брат, который влюблён в себя до безумия! – говоря о Саске, он улыбался и его тон был весёлым.
Что правда, то правда! Саске был влюблён в себя! Правда, сейчас в это я не могла поверить на все сто процентов. Скорее, на девяносто девять. Сегодняшний «поцелуй» не выходил из головы. Казалось, мои мозги начинают жариться на сковороде, когда я пытаюсь понять, почему Саске хотел поцеловать меня.
- Вашего младшего брата зовут Саске? – спросила я, покраснев.
- Да, как вы узнали?
- Он учиться со мной в одном классе.
- Правда! Знаете, мне кажется, он говорил о вас.
Я удивлённо воскликнула:
- Обо мне! Что он говорил обо мне?!
Последний вопрос я задала слишком эмоционально. Похоже, Итачи понял, что я одна из фанаток его брата. Было ужасно стыдно.
- Ну, он говорил, что вы «выскочка-ботан из помойки», - сказал Итачи, извиняясь своим тоном за слова.
Я тут же сникла. Выскочка, ботан, помойка… В сердце образовалась кровоточащая дыра. Мне было обидно и неприятно. Ещё обиднее мне было слышать это от его брата. Значит, Саске не любит меня! Он просто был зол на то, что Итачи обратил на меня внимание. А поцелуй было ни что иное, как месть! Ну, погоди Учиха Саске! Смеётся тот, кто смеётся последним!
Не задумываясь об обещании данной самой себе и матери, я решила, во что бы то ни стало, завоевать Итачи.
- А он - самовлюблённый придурок! – прошипела я.
Итачи удивлённо посмотрел на меня.
- Давайте не будем о нём, - предложил он, и я охотно кивнула в знак согласия. – Простите, что сказал вам…
- Ничего… давайте сменим тему…
- Хорошо. Тогда расскажите мне о вашей семье.
Мне никогда не было стыдно говорить про свою семью. В детстве я даже гордилась тем, что живу только с матерью, поэтому часто хвасталась перед другими девочками, у которых были братья и отец. Но сейчас я не решалась говорить об этом Итачи. Он - живой пример богатства и благополучия, а я всего лишь - незаконнорожденная школьница. Но лгать этому человеку я не могла. Поборов стыд, я ответила:
- Я живу с мамой… мой отец сейчас в Хиросиме… ещё у меня два младших брата-близнеца… они вместе с отцом…
Это было частичной правдой. И всё же я чувствовала себя бессовестной лгуньей.
- Правда! Как интересно! А почему ваш отец в Хиросиме?
Я покраснела ещё больше и сквозь боль проговорила:
- Потому что он - негодяй, бросивший мою мать на произвол судьбы, когда она была беременна мной! А потом он женился на какой-то твари, родившей ему двух сыновей! – меня переполнял гнев.
Лицо Итачи приняло жёсткое выражение. Я не знала, что он чувствует: стыд за свой вопрос, злость на мужчин подобных моему отцу или жалость ко мне. Он всё понял, и это было главное.
- Простите… - проговорил он. - Я не знал… мне так стыдно…
- Ничего, - ответила я.
Я вся тряслась от гнева и несправедливости жизни. А ещё люди говорят, что судьбу можно изменить! Как же!
- Сакура, - произнёс Итачи. - Сядьте, успокойтесь…
- Куда? – спросила я иронично.
Итачи указал на лавочку, стоявшую прямо перед нами. Я огляделась вокруг себя: мы были в каком-то парке. Вокруг росли деревья и цветы. Я была здесь впервые.
Странно, я прожила в Токио всю свою жизнь и ничего не знаю об этом городе. Он был загадкой для меня. Каждый день, в течение семнадцати лет, он был перед моими глазами, но я не смела его коснуться, не смела слиться с ним воедино. Я любовалась им издалека, любовалась и безмерно любила этот город-гигант.
Мы прошли к той лавочке, и я села. Когда мы успели оказать в парке? Я оглядывалась вокруг себя, открывая новое. Я жила почти в центре города, потому деревьев возле моего дома почти не было. Мы с мамой не ходили в парк.
Это было всего один раз. Мне было семь. Это был праздник цветения сакуры. Мы с мамой выбрались в парк и провели весь день под деревом цветущей вишни. Я никогда не забуду ту сказку, в которой я очутилась. Нежные лепестки падали нам на подстилку, в воздухе витал прекрасный нежный аромат, который, не уставая, вдыхали мои лёгкие. Я навсегда запомнила тот день.
Интересно, почему именно сейчас меня охватила ностальгия? Похоже, мой гнев прошёл. Я посмотрела на Итачи. Он сидел рядом со мной, всматриваясь в моё лицо и улыбаясь. Когда я с благодарностью улыбнулась, он произнёс нежно и тихо:
- Теперь всё хорошо?
Я кивнула.
- Спасибо, - тихо ответила я.
- Теперь пойдем, погуляем?
- Давайте ещё чуть-чуть посидим здесь, - взмолилась я.
Итачи улыбнулся и ответил тихо:
- Конечно! Вы совсем ещё ребёнок!
Я пропустила мимо ушей его последние слова. Оглядываясь вокруг, я всё больше утопала в зелени деревьев. Казалось, я слилась воедино с природой. Всё-таки Токио навсегда останется для меня загадкой. Огромные небоскрёбы в объятиях облаков, маленькие домишки, едва достающие до деревьев растущих рядом с ними. Река, по берегам которой растут прекрасные деревья вишни с пышной зелёной листвой летом и прекрасными розовыми лепестками весной.
Ну а сейчас вокруг нас была только зелень. Я вдохнула лёгкий чистый воздух и улыбнулась. Этот воздух отличался от того, каким я дышала в школе или на улице перед моим домом. Он был чистым и свежим, почти влажным.
- Сакура, - произнёс Итачи. – О чём вы думаете?
Я отвлеклась от созерцания природой и ответила, глядя в прекрасное лицо собеседника:
- Ни о чём.
- Прекрасно, значит, вы окончательно успокоились.
- Похоже на то, - я улыбнулась и встала со скамейки. – Идёмте.
- Хорошо.
Итачи встал с лавочки, и мы вместе направились в самый центр парка. Как только мы вышли на центральную дорогу, зелени стало всё меньше. Отовсюду зазвучала музыка, везде слышались голоса детей и смех их родителей. По краям дороги стояли почти друг на друге магазинчики и кафе, игровые автоматы и тир. Я созерцала всё это великолепие с благоговейным страхом. Вроде хочется попробовать, но боишься. Я ведь никогда раньше до этого не покупала себе ненужных безделушек, не играла в тире и на игровых автоматах, и не заходила в кафе на открытом воздухе.
- Сакура, - голос Итачи разбудил меня. – Вы любите сладкую вату?
Мои глаза вновь загорелись. Я обожала сладкую вату. В детстве мама купила мне её на летнем карнавале и её вкус я запомнила навсегда.
- Обожаю! – с восхищением воскликнула я.
Итачи засмеялся и, назвав меня ребёнком, направился к лотку с попкорном и сладкой ватой. Я покраснела и направилась следом за ним. Неужели он купит мне сладкую вату? На свои деньги? Мне было так стыдно. Позволять ему тратиться на мои капризы!
Я хотела остановить его, но было поздно. В руках он уже держал вату. Передав её мне, он лучезарно улыбнулся. Я, краснея, неуверенно взяла подарок, но есть не спешила. Мне было ужасно стыдно.
- Что случилось? – спросил Итачи.
Я подняла на него смущённый взгляд и проговорила:
- Просто…. Вы купили на свои деньги… и мне неудобно…
- Что за глупости! Я купил это для вас! Так что ешьте, иначе я обижусь.
- Хорошо.
Я оторвала кусочек ваты и положила себе в рот. Он просто таял во рту и я, наслаждаясь, не заметила, как съела всю порцию. Когда же заметила, покраснела, словно спелый помидор. Я вела себя отвратительно. Просто как свинья!
- Теперь хотите покататься на аттракционах? – спросил Итачи, когда я доела.
Я смущённо кивнула. Итачи направился к кассе покупать билеты. Когда огромная очередь закончилась, Итачи подошёл ко мне, держа в руках огромную стопку билетов. У меня глаза на лоб полезли.
- Вы что, купили билеты на все аттракционы? – спросила я.
- Да, - спокойно ответил Итачи. – Ну, не на все. Я надеюсь, вас не интересуют детские паровозики т.д.?
- Нет, просто…
- Да ладно вам. Пошлите лучше кататься!
Я кивнула, и мы вместе пошли к американским горкам. Никогда я не каталась на этом аттракционе, но почему-то ужасно боялась садиться. Я слышала, как Ино рассказывала, что от этого дух захватывает. Читала в газете, что маленький мальчик оказался в больнице, после того как прокатился на горках. Мне было страшно.
Мы сели впереди. Тщательно пристегнувшись, я взялась за поручень впереди и с замиранием сердца стала ждать, когда же эта чёртова фиговина тронется. Долго ждать не пришлось. Сначала мы ехали медленно, потом, когда взбирались на горку, ещё медленней, а когда мы спустились с горки, приобрели нереальную скорость. Внизу живота появилось какое-то странное чувство, меня переполнял адреналин, и я кричала, но не от страха. Я улыбалась, и мне было безумно весело. А на мёртвой петле мы остановились прямо посередине. Теперь я поняла, почему её называют мёртвой. Висеть вниз головой на высоте в несколько метров было страшно. Остановка продлилась несколько секунд, и мы вновь набрали бешеную скорость.
Шла я от американских горок, словно пьяная. Итачи пришлось поддерживать меня. Он обвил мою талию одной своей рукой, а вторую положил на плечо и, крепко прижав к себе, довёл меня до лавочки. Посадив меня на скамейку, он отправился к ближайшему ларьку и купил воды, которую я начала жадно пить. В горле у меня пересохло от криков.
Итачи сел рядом и, наблюдая за мной, заботливо спросил:
- Всё хорошо?
- Да, просто немного мутит. Уже проходит.
- Может, не будем кататься, а то на вас лица нет.
- Всё хорошо, - заверила я Итачи. – Просто не привыкла к таким штукам. Мне понравилось.
Итачи улыбнулся и произнёс тихо:
- Тогда, вперёд!
Я кивнула. Допив воду, я встала со скамейки, поправляя волосы. Итачи перебирал билеты, думая, куда нам пойти дальше.
Следующим аттракционом была не менее устрашающая штука: на одной круглой платформе были напиханы кабинки на двух человек. Когда аттракцион начинал работать, платформа сначала медленно, потом, набирая скорость, крутилась в одну сторону. Только кабинки крутились в разные стороны.
Когда я села на этот аттракцион, я вновь испытала адреналин. Было нереально круто. Я кричала, словно сумасшедшая. Надеюсь, Итачи не подумал, что я - психопатка.
Потом были ещё какие-то фиговины, как я их назвала. Почти у всех были странные названия и бешеная скорость. Когда все билеты закончились, мы пошли на колесо обозрения. Успокоиться, как сказал Итачи. Сев вдвоём в кабинку, мы расслабились.
Я прикрыла глаза, позволяя ветру дуть в моё лицо. Я почти не видела город, который постепенно открывался перед нами. Конечно, я видела только его часть. Парк - внизу, а дальше стояли небоскребы, закрывающие собой небо.
Итачи сидел рядом, и я почувствовала, как он смотрит на меня. Взяв мою ладонь в свою, он крепко сжал её. Я не отдёрнула руку, мне было приятно. Он осторожно поглаживал мои пальцы, и под этим прикосновением я таяла. Я посмотрела в лицо Итачи. Он слабо улыбнулся, продолжая поглаживать мою руку, и нежно произнёс:
- Вам понравилось?
Я не знала, что он имел в виду. То, как он гладит мои пальцы или вечер в целом. Я ответила сразу на два вопроса:
- Да.
- Давайте завтра повторим?
Видимо, он имел в виду вечер.
- Да, - ответила я тихо.
Я вновь расслабилась и закрыла глаза. Я знала, что мне следовало убрать свою руку, ведь Итачи старше меня на семь лет и богаче, к тому же, он - брат человека, с которым я почти поцеловалась. Да, этот человек оскорбил меня за моей спиной, и мне было неприятно это ужасное лицемерие, но не могла я забыть о Саске так просто. Да, я его ненавидела, но любила. Эти два странных, не похожих друг на друга чувства, кипели во мне, создавая проблемы.
Итачи продолжал гладить мою руку, мне было приятно, но никакого волнения я не чувствовала. Абсолютное успокоение. Как будто после ледяной воды ты заходишь в тёплую, и всё твое тело расслабляется. Именно это я чувствовала сейчас.
И вновь моё внутренние «я» испортило мне настроение.
«А как же Саске?!» - Нет, Саске я люблю, люблю и ненавижу.
«Ненавидишь! – кричало моё внутреннее «я». - Тогда давай, охмури Итачи! И покажи этому задаваке на что ты способна!»
Я спятила. Окончательно и бесповоротно.
Колесо обозрения уже завершало свой круг, и я открыла глаза. Посмотрев на Итачи, я увидела в его глазах какую-то печаль. О чём он думает? О том, что это неправильно? Да, это неправильно, это - аморально, это - преступление.
«Какое преступление? Ты не спала с ним! – как всегда моё внутреннее «я» находит выход из любой ситуации. – Просто отомсти Саске! Чтобы он сам за тобой бегал!»
Мы покинули кабинку и в полном молчании неторопливо побрели по парку. Он молчал, я украдкой поглядывала на него, пытаясь понять о чём он думает.
- Что случилось? – спросила я.
- Это неправильно, - ответил он.
Значит, я угадала. Я была полностью согласна с ним. Но моё внутреннее «я» отчаянно кричало: «Скажи, что тебе всё равно! Охмури его! Пусть эти Учихи бегают за тобой!»
Интересно, с каких пор я стала интриганкой?
- Что неправильно? – спросила я.
Я закусила губу. Когда это моё внутреннее «я» стало управлять мной? Я ругала себя и сама же оправдывалась перед собой. К тому, что у меня раздвоение личности, я давно привыкла, но сейчас это мешало. Осознание того, что мне надо жить одной в белой комнате с мягкими стенами и полом не очень обнадёживало.
- Всё это, - после молчания ответил Итачи. – Я… поторопился…
- Всё хорошо, - неожиданно для себя сказала я. Боги, что я делаю?
- Правда? Ты не против? То есть вы…
- Давайте перейдём на «ты».
Боги, что я творю? Я предложила Итачи перейти на «ты»? Когда у меня появилась смелость?
- Хорошо, - его ответ прозвучал загадочно. В его голосе была нежность, но в то же время и осторожность.
Нет, я не буду делать этого! По крайней мере, сейчас. Может, я смогу найти компромисс с собой. Одно я точно знала: я заполучу Саске любой ценой. Влюбить его в себя будет трудно, но я это сделаю!
А пока я вместе с Итачи на своём первом идеальном свидании.
Итачи молчал, сосредоточенно глядя перед собой. Его руки были в карманах, очевидно, сжатыми в кулаки. Он пытается контролировать себя?
Я тоже молчала, идя рядом с ним и украдкой поглядывая на его лицо. О чём он думает я не знала, но весь его вид говорил об одном: ненависти к себе. Мне было жаль его, хотелось утешить. Я чувствовала себя виноватой. Зачем я вообще согласилась вчера, чтобы он подвёз меня? Чтобы сейчас идти вместе с ним в молчании, которое никому не доставляло удовольствия? Я хотела утешить его, но не знала как.
Мимо нас проходили люди, оглядываясь на меня и Итачи. Мне было интересно, что они все думают про нас. Что мы пара? Навряд ли, скорее, что мы - поссорившаяся пара. Мне всё равно.
Я угрюмо уставилась вперёд. Вскоре в моей сумке послышался звонок. Наверняка мама. Я достала из сумки телефон и ответила на звонок.
- Сакура? – голос матери меня слегка напугал. Она была взволнована.
- Что случилось? – спросила я маму так же взволнованно.
- Ты где? – её голос всё ещё пугал меня.
- Мама, что случилось? – настаивала я.
- Сакура, приди домой и узнаешь.
Её голос напугал меня. Что могло случиться?
- Да, я иду.
Я отключилась. Кладя телефон в сумку, я пробормотала, обращаясь к Итачи:
- Прости… мне срочно нужно домой.
- Что-то случилось? – он спросил это тихо и заботливо.
- Не знаю…
Глава пятая.
Ненависть.
До дома меня проводил Итачи. Всю дорогу мы шли, словно воды в рот набрав, а когда прощались возле моего дома, Итачи нежно прошептал мне на ухо:
- Встретимся завтра.
А затем, попрощавшись, ушёл. Я пять минут стояла возле дома, всё ещё ощущая дыхание Итачи и слыша его шёпот. Его голос мне напомнил голос Саске. Он точно также шептал мне, когда мы чуть не поцеловались. Вновь новая волна ненависти накрыла меня, и я решила во что бы то ни стало отомстить ему. Ещё посмотрим кто из нас будет жертвой.
Я стояла бы так вечно, если бы моё внимание не отвлекли. Ко мне подошла соседка. Её звали Хироко, но я называла её просто «бабушка». Старая вдова без детей и внуков. Моя мама хорошо относилась к ней, и эта старушка заменила мне бабушку.
- Сакура, - окликнула она меня.
Я обернулась. Как всегда женщина улыбалась. Я улыбнулась ей в ответ, радостно её приветствуя:
- Привет, бабушка.
- Привет, - она слабо засмеялась. У неё была странная привычка: она смеялась, когда видела кого-то из знакомых.
- Бабушка, давайте, я доведу вас…
- Не надо… я хотела спросить у тебя…
Я заинтересованно взглянула на неё. Она продолжала:
- Тут к твоей матери мужчина какой-то приехал. Красивый такой, высокий. Волосы чёрные, а глаза прям как у тебя… ты не знаешь кто это?
Мурашки пробежали по моей коже. Волосы чёрные, глаза зелёные, высокий, красивый. Описание этого человека точно походило на внешность человека, что был на фотографии вместе с мамой. Неужели он здесь?
Ноги подкосились. Как этот мерзавец смеет заявляться к моей матери после семнадцати лет! А главное, что ему нужно? Я не позволю ему тронуть маму! Он дорого за всё поплатиться!
- Бабушка, - поспешно проговорила я. – Извините, мне надо срочно домой… похоже, этот человек… я знаю его…
Я сорвалась с места и забежала в дом. Подойдя к лифту, я поспешно нажала на кнопку. Сейчас я проклинала всех. Кто сделал этот чёртов лифт? Почему он так медленно едет. Наконец, двери открылись и, забежав в кабинку, я нажала на кнопку семнадцатого этажа. Ехать долго, зато я смогла успокоиться за это время. Желание сразу убить своего отца исчезло. Осталось только желание покалечить. Что ж, уже прогресс.
Наконец, я на месте. Подойдя к двери, я нервно нажала на звонок. Пара секунд показались мне вечностью, и когда дверь открыла мама, я успокоилась. Синяков и крови нигде нет, значит, этот гад её не тронул. Но шок и волнение, которые были написаны на её лице, не заставили меня отказаться от своих намерений.
Я прошла в квартиру, на ходу снимая обувь. Мама всё это время наблюдала за мной. Она взволнованно и умоляюще смотрела на меня, как будто просила меня вести себя адекватно. Но разве я могла? Человек находящийся сейчас в стенах нашей квартиры, сильно бесил меня. Одно дело видеть его на фотографии, другое - живьём, лицом к лицу.
Зайдя в гостиную, я остановилась. На диване сидел мой отец собственной персоной. Когда я вошла в комнату, он встал, глядя на меня с улыбкой на лице. Он вёл себя так, словно мы не виделись всего день. Меня это возмутило. Я сжала руки в кулаки, с трудом сдерживаясь. Что ж, он включает дурака и делает вид, что ничего не произошло, тогда я тоже так сделаю. Готовься, папочка!
- Кто это? – спросила я у матери, бросая презрительный взгляд на мужчину.
Мать стояла в шоке. Она не ожидала такого от меня. Тем временем отец взял ситуацию в свои руки. Он сказал тоном заботливого папочки:
- Это я, твой отец.
- Отец? – спросила я презрительно. – Боюсь, вы ошиблись. У меня нет отца!
Мама взяла меня за руку. Я посмотрела на неё. Её взгляд умолял меня успокоиться, но я не могла этого сделать. Если мама не может о себе позаботиться, я сделаю это за неё.
- Сакура, - проговорил мужчина. – Я знаю, ты шокирована, но давай обсудим всё как взрослые люди.
Я вновь перевела свой взгляд на него. Смотря сейчас на человека, который тоже участвовал в моём создании, я испытывала отвращение. Его грязные руки касались моей матери. Я знала, что если бы этого не произошло, меня сейчас не было, но побороть отвращение я не могла. Мне было стыдно за своего отца.
- Хорошо, давайте. Убирайся вон! – последнюю фразу я прокричала.
Мама всё ещё не верила своим глазам. Потом мне придётся извиниться перед ней. Но это будет после того, как этот негодяй покинет нашу квартиру.
- Сакура, - мой отец не унимался. – Видимо, характером ты пошла в меня… Я прошу тебя, выслушай меня…
- Меня не интересует твоя «душераздирающая» история! – эту фразу я, казалось, плюнула в лицо этому хаму, а не проговорила.
- Мичиру, - обратился мой отец к маме.
Она посмотрела на него, продолжая сжимать мою руку. Я встала перед матерью, загораживая её от взгляда этого негодяя. Он не будет говорить с моей матерью. Пусть оправдывается передо мной.
- Не смей называть её по имени, - вскричала я.
- Сакура, - сказал отец. – Прошу, успокойся.
- Не могу! Не могу быть спокойной, когда разговариваю с таким негодяем, как ты!
- Сакура, - тихо взмолилась мать. – Прошу, успокойся. Крики ничего не принесут.
Да, она была права. Я вздохнула, пытаясь успокоиться. Досчитав про себя до десяти, я проговорила спокойно:
- Ладно, хочешь поговорить, тогда слушаю.
Я села на диван, мать села рядом со мной, а отец опустился на прежнее место. Я оказалась посредине. Со стороны это наверняка выглядело идеальной семьёй. Мама и папа говорят со своей любимой дочкой. Меня чуть не стошнило. Я чувствовала физическое отвращение к своему отцу. Нет, он не был моим отцом!
- Сакура, доченька, ты так выросла, - начал мужчина.
- «Доченька»!? Не называй меня так! Ты видишь меня впервые! Я вообще не знаю, как тебя зовут!
- Хорошо. Меня зовут Ядзава Кичиро.
Я хмыкнула. Конечно, я помнила имя этого ублюдка, но говорить вслух мне его не хотелось.
- Послушай, я здесь потому, что хочу, чтобы вы жили как люди… - его тон был чисто деловым, что ещё больше взбесило меня.
- Мы и так живём как люди, - мой тон звучал нервно. Я бы накричала на него, но мама этого не хотела, поэтому я старалась быть пай-девочкой.
- Я имел в виду другое. Я хочу, чтобы у всех моих детей было будущее. И раз уж так получилось, что мы живём порознь, я хотел бы, чтобы моя дочь ни в чём не нуждалась, - я с трудом сдержалась, чтобы дослушать его до конца. К чему он клонит? Мне казалось, что он не считает меня своей дочерью. - Я хочу, чтобы вы взяли у меня денег. Вы купите себе дом, машину и остаток жизни проживёте ни в чём не нуждаясь.
Он что, совсем идиот? Брать его грязные деньги? Зависеть всю жизнь от него? Ну нет, я этого не допущу. Гнев победил желание угодить матери, и я вскочила с дивана, словно ошпаренная и прокричала:
- Что??? Убирайся вон! Нам не нужны твои деньги! Оставь свои грязные иены при себе! Я тебя ненавижу!
- Сакура, подумай, - умоляюще проговорил отец.
- Ты что, считаешь меня дурой? Я дважды не повторяю!
Отец вздохнул. Я перевела взгляд на мать. Бедная моя мамочка! Она сидела, опустив голову, и безмолвно лила слёзы. Я позабочусь о ней, но только когда Кичиро уйдёт.
- Сакура, у тебя будут деньги! Любая вещь, какую только пожелаешь! Самые дорогие аксессуары…
- Прости, я не тупая блондинка, чтобы заботиться только о своей внешности! Мне ничего от тебя не нужно!
- Сакура… - мой отец был в отчаянии.
Так-то папочка, надеялся, я кинусь на тебя с объятьями и воплями: «Наконец, приехал мой любимый папочка!»? Не на ту напал!
- Уйди, - проговорила я. – Уходи и никогда не появляйся в этом доме! Здесь тебе не рады…
Мой отец в течение минуты смотрел на меня с вызовом. Я твёрдо сверлила его взглядом. Первым сдался он. Встав с дивана, он прокричал:
- Да пошли вы! Две нищенки! Играйте в гордость сколько угодно! Сами потом ползать будете, вымаливая у меня деньги!
- Отлично, иди отсюда! – прокричала я.
- Заткнись, пожалуйста, доченька, - проговорил Кичиро сквозь зубы.
Тут за меня вступилась мать. Она встала с дивана, подошла к отцу и, толкнув его к двери, проговорила язвительно:
- Пошёл вон, муженёк! Передавай привет своей домашней шлюхе!
Я удивлённо уставилась на мать. Она в жизни своей муху ни разу не убила, а чтобы оскорблять кого-то! Я поверить не могла. Возможно, она поступала грубо, но я полностью её одобряла.
Когда отец ушел, хлопнув дверью, я вздохнула свободно. Я могла гордиться собой. Я сама выставила этого типа за дверь, смогла позаботиться о своей матери и не сломать гордость. Довольная собой, я обняла мать, как только отец ушёл. Она обняла меня ответно и, давясь слезами, проговорила:
- У тебя могло быть всё, что ты бы захотела… почему ты отказалась?
- Потому что у меня есть всё чего я хочу! И это – твоя любовь, мамочка.
- Сакура… - только могла вымолвить моя мать.
Эту трогательную сцену прервал звонок мобильного. Я отстранилась от матери и взяла телефон. Звонил Итачи. Я радостно ответила ему.
- Алло? – мой голос звучал радостно.
- Похоже, случилось что-то, что тебя сильно порадовало? – спросил Итачи.
- Ага, - весело ответила я. – Я выставила своего отца полным идиотом! – потом я засмеялась.
- Отца? Сакура, он что приехал?
- Ага, - мой голос звучал неестественно весело.
- Расскажи…
Я принялась в подробностях описывать мою встречу с отцом, ничего не упуская. Кое-где я не могла сдержать смех, особенно когда описывала физиономию моего «родителя». Итачи смеялся вместе со мной. Мне было как никогда хорошо. А когда я всё рассказала, я попрощалась с Итачи и вновь пошла к матери.
Она сидела на диване, смотря вдаль. Я села вместе с ней. Она произнесла тихо:
- Кто звонил?
- Мой друг, - я сказала правду. Итачи действительно был моим другом, что бы там не кричало моё внутренние «я».
- И как его зовут?
Я вздохнула. Сейчас я не могла огорчать свою мать, поэтому решила солгать. Улыбнувшись, я сказала:
- Ино.
Мать кивнула, и устало зевнула.
- Ложись спать, - заботливо сказала я, вставая с дивана. Мать кивнула.
Я пожелала ей спокойной ночи и удалилась в свою комнату. Заперев дверь в комнату, я решила полазить в Интернете, т.к.не собиралась еще ложиться спать.
Может быть, я спятила, может быть, я поступила подло, но я ввела в поисковике: «Десять способов охмурить парня». Да, я была идиоткой, но отступать было поздно. Я просмотрела десять сайтов, посвящённых этой теме. Наиболее ценные советы я записала на бумаге.
Я спрятала список в ящик стола и отключила Интернет. Всё-таки я дура. Решила охмурить взрослого мужчину! И ради чего? Ради мести человеку, которого люблю? Когда-нибудь я пожалею об этом. А сейчас я решила поспать.
