предыдущая глава
Тихий голос правителя звучит, словно выстрел в тиши. Открываю глаза, и на меня сразу наваливается полуденный свет и головная боль.
- Скоро обед. Просыпайся, - шеф легонько трясёт меня за плечо.
- Проснулась.
Это почти правда. Глаза открыты, но мозг ещё не заработал. Технически, конечно, работает, но пока я этого не ощущаю – на его месте маленькие зелёные человечки танцуют буги-вуги.
- Ну что, получилось преобразование?
Постепенно шум стихает, и инопланетные гости, окончив вечеринку, улетают из моей головы к себе на родину. Хочется принять ванну, выпить чашечку кофе… Блин, ну что за место? Ни воды, ни кипятка!
- Получилось.
Реакция почти завершилась – цвет жидкости из зеленовато-синего стал янтарно-жёлтым. Такой и должна быть вакцина. Ещё немного, и всё, что дал мне брат Кадзекаге, превратится в основу для лекарства.
- Тогда начнём? У нас мало времени, – торопится правитель.
У нас ещё есть запас в полчаса, но не просить же руководство, чтоб зашло попозже.
- Хай. Раздевайтесь.
В этот раз мы почти не разговариваем, всё проходит быстро, деловито. Каями идёт на поправку – по нему видно, насколько легче ему стало ходить и дышать. Да и приступов не было уже довольно давно. Впрочем, прерывать курс до полного выздоровления нельзя. А оно наступит ещё не скоро – слишком уж долго болезнь жила в этом теле.
Я стараюсь сделать все быстрее, как и просил Лорд, но это требует от меня большего напряжения, чем при простом ходе воздействия. Под конец сеанса я стою, мокрая от пота, с прилипшими к лицу прядями и неприятным ощущением на губах.
- Сакуря-тян, ты быстро справилась. Можешь воспользоваться моей ванной. Она там же.
Великодушие правителя, конечно, не знает пределов, но вчера он тоже пожертвовал ради меня водой, которая положена ему. Как-то неловко…
- А вы, Каями-сама?
- А я - Каями-сама! – шеф снова улыбается, бодрый и отдохнувший. Что для меня адский труд, для него – восстановление сил. - Мне, в отличие от вас, положено мыться дважды в день. Один раз я могу пропустить. Всё равно для меня вечерняя ванна актуальней.
Это правда. Даже дома Феодал часто пренебрегал утренними водными процедурами ради работы, зато перед сном всегда отмокал подолгу, с удовольствием.
- Тогда я пойду?
Не верю своему счастью. Неужели я смою с себя песок и пыль от самума?
- Иди, иди. Я пока поработаю. Как закончишь, пойдём обедать.
Чтобы не спугнуть удачу, бегу чуть ли не вприпрыжку.
Прохладная вода после ночи в пустыне - словно мой персональный кусочек рая на земле. Старательно распушиваю в воде волосы, выполаскивая песок. Как могу, отмываю тело. На внутренней стороне бедра, словно напоминание о минувшей ночи, засохла маленькая капелька. В пещере, где каждый грамм воды ценился на вес золота, была возможность только аккуратно вытереть всё салфетками, что я и сделала. Наверное, не всё.
Чувствую царапины на спине, бёдрах. Вижу на запястьях следы от железных пальцев Саске. Вырывать руку было больно. Зато потом…
При мысли об этом «потом» у меня пересыхает во рту, а к щекам приливает кровь. Не стоит об этом сейчас думать, иначе работать в состоянии возбуждения будет нелегко. Вот отрежу себе руку чакрой, вместо того, чтобы проверить на наличие отравляющих веществ – пожалею о своей несобранности! Или, не приведи Ками-сама, реагенты какие-нибудь перепутаю… Лучше сосредоточиться на обеде, тем более что есть действительно хочется. На производстве вакцины. На переговорах. На покушениях. Да на чём угодно, кроме воспоминаний об этой ночи!
Всё, пора выползать, иначе волосы не высохнут. И так придётся идти с влажными, а на здешних сквозняках это более чем неприятно. Первый медик с радикулитом и перекошенной шеей будет выглядеть комично и совсем не профессионально. Почти как очки Минору. Неужели он не мог исправить себе зрение?
Что-то, всколыхнувшееся при мысли об очках, царапает сознание. Очки, очки… Что связанного с ними я в последнее время слышала? Что-то важное…
Тихий стук в перегородку прерывает поток мыслей. Я опять забыла полотенце? Ой, точно!
- Входите!
И снова знакомая чёрная макушка. Знакомые чёрные глаза. Ситуация, имевшая место не далее как вчера, повторяется, за исключением одного момента. Взгляд Саске, до недавнего бесстрастный, теперь не стесняется блуждать по моему телу, задерживаясь в самых интимных местах. Лаская, поглаживая, обнимая.… Так собственнически и нахально, что я почти чувствую его руки на себе.
И как тут забудешь про то, что было в пустыне, а?!
- Вы снова забыли, - в следующий момент говорит он абсолютно спокойным голосом, опускает голову и закрывает перегородку.
Запоздало припоминаю, что рядом стоит Ли и сюда в любой момент могут войти. Но вложить в один малюсенький момент столько желания, что у меня коленки начали подгибаться… Учиха, что же ты со мной делаешь? И что делаю с тобой я, если твои взгляды становятся ТАКИМИ?
Наскоро просушиваю волосы, собирая их в гладкий пучок на затылке. Старая добрая классика имеет свои преимущества. Зато теперь ни одна прядка не выберется из заколки, и так я выгляжу старше, а для моей должности это только плюс. Уже надоело доказывать разным великовозрастным болванам, что возраст не всегда определят уровень способностей и личную ответственность человека.
Выхожу. В кабинете всё по-прежнему, только теперь за моей спиной стоят двое шиноби, охраняющих меня. Мне это не нравится это, моих сил и способностей хватит на то, чтобы постоять за себя. И всё же я не оспариваю приказ шефа, потому что понимаю – пока в моей голове одни проверки, лекарства и процедуры, внимание к внешним факторам будет ослаблено, и подобраться ко мне не составит труда.
- Я готова, Каями-сама.
- Отлично. Пора обедать.
Строем, таким же церемониальным, как и в прошлый раз, мы идём в столовую. В принципе, на второй день переговоров соблюдение таких мелочей уже не является обязательным, но всегда лучше прослыть занудой, чем невеждой.
Гатсу, Минору, Тошики – все уже расселись. Шиноби Ветра сидят справа, мы – слева. Повар не оплошал и на этот раз, подал какие-то корнеплоды, вроде картошки, но чуть темнее и мягче. Всё выглядит и пахнет аппетитно, но меня беспокоит не еда. Помимо проверки на наличие отравляющих веществ, я пытаюсь всматриваться в лица, в глаза. Кто-то из присутствующих чуть не убил ночью четырёх человек. А сейчас сидит, пялится в тарелку или рассматривает потолок. Холодная мразь, не выдающая себя ни звуком, ни взглядом.
Странно, что Айюри не пришла. Так устала или снова на диете? Минору вот, приняв во внимание условность соблюдения этикета на второй день переговоров, не постеснялся. Кстати, проверку на яды сейчас делает он. Интересно, почему?
Я заканчиваю немного раньше. Совсем чуть-чуть, но всё же… Улыбаюсь, поворачивая голову к Каями, уже собираясь сказать…
- А-а-а-а-а!!! - жуткий крик, донесшийся из коридора, заставляет вздрогнуть всех присутствующих. – Сакура-а-а-а!
Кричит женщина. Айюри? Нет, голос не её. Наверняка сменщица сейчас спит. Кто?
Все застывают, переглядываясь. Шиноби хватаются за оружие. Краем глаза замечаю, как алеют Шаринганом глаза у Саске. Что решит шеф? Идти? Или наоборот, забаррикадироваться?
Крик переходит в рёв. Феодал встаёт, кивая на мой немой вопрос. Саске и Ли встают следом.
Бегу на звук, остальные за мной. Источник у входа, рядом. Картина, открывшаяся мне, напоминает ранние полотна Босха. Кровь, песок, части тел… Не человеческие конечности – куклы. Из облака песка, туманом висящего в воздухе, выходит Гаара.
- У нас проблемы, - голос лидера Суны хрипит, как будто тот пытается сдержать рык. - Канкуро ранен.
Песок исчезает, открывая завесу. Темари, положив на колени голову брата, пытается остановить кровотечение. Неужели кричала она? По всей видимости, да. Из губы Повелительницы Ветра тонкой струйкой сочится кровь – кажется, доля ударов досталась и ей. Шепчет:
- Ты спасла его в прошлый раз. Спаси и в этот…
Темари смотрит на меня с таким отчаянием и надеждой, что становится не по себе. Слышу сзади уверенный, резкий голос Каями:
- Несите его ко мне, только осторожно. Здесь всё равно не получится оперировать. Сакура, приготовься.
Я готова.
- Несите его.
Массажный стол наскоро переоборудывается под операционный. Темари, всё это время не прекращавшая попыток остановить кровь, устало сползает по стенке «процедурной».
Осматриваю повреждения кукловода. Ксо! Всё плохо, плохо, плохо! Счёт времени идёт буквально на минуты.
- Ли, разбуди Айюри, - мне не надо оборачиваться, чтобы обнаружить присутствие моих телохранителей. Я просто знаю, что они рядом. - Мне понадобится её помощь. Темари, помоги с капельницей. Саске, приведи Каями-саму сюда.
Нельзя сейчас оставлять Феодала без медицинской защиты. Проще всего атаковать, когда я не могу оторваться от раненого.
- Я здесь, не отвлекайся, - голос шефа где-то позади. - Сосредоточься на операции.
- Всем, кроме Саске, Накамуры-самы и Темари, выйти, - медлить больше нельзя, Айюри придётся врубаться по ходу. – Темари, держи капельницу на одном уровне…
Новая битва, без предупреждения начатая моим заклятым врагом – Смертью, началась. Я не проиграю!
Пять часов под асфальтовым катком. Назвать по-другому время, что я в буквальном смысле «собирала» брата Кадзекаге, не могу. Ирония судьбы – он собирает куклы, я собираю его. В голове, как обрывки дурного сна, ещё крутятся звуки и образы: бледная Темари, испуганной статуей замершая с бутылкой физраствора с кокарбоксилазой; шуршание бумаг где-то в углу - Каями работает; размеренные шаги, как маятник, за стеной - Гаара ждёт; блики заходящего солнца на инструментах; маленький фонтанчик, бьющий из шприца с анестезией.
Радуга человеческого организма – жуткая, но привычная. Синевато-зелёные вены, жёлтые слои подкожного жира, тёмно-фиолетовая печень, коричневые почки… И красный цвет – цвет крови, цвет жизни, цвет смерти. Кровопотеря была огромной, пришлось делать прямое переливание. Благо, у Канкуро одна группа с Темари – донорский материал всегда лучше брать у родственников, риск отторжения меньше. Эта девушка не зря считается лучшей куноичи Суны: отдав целый литр, она встала и забрала капельницу у Саске.
Все эти пять сумасшедших часов я чувствовала себя скорее соломинкой, тонкой и дрожащей, чем мощным мостом между «есть» и «был». А мрачная пропасть, что разделяет эти два понятия, сладко манящая отсутствием боли и забытьём, казалась слишком близкой, почти неизбежной. Старшему Сабаку пришлось вытерпеть сегодня чудовищно много боли. У меня не было ни толковой анестезии, ни группы реанимации на подхвате. Несколько раз он почти приходил в себя, начинал вырываться, срывая зажимы и сбрасывая инструменты. Саске и Ли держали его, пока я делала новый укол. Но иногда, когда волю и желание жить не сломить, хватает и соломинки, чтобы человек смог выбраться с того света. Канкуро справился, а я сделала, что смогла. Больше в этой ситуации не смог бы никто. Теперь всё решат следующие несколько часов и резервные силы организма. Но молодость и крепкое до сегодня здоровье дают надежду, что он очнется.
Устало стаскиваю со лба повязку. Всё закончилось, и меня начинает шатать от усталости. Ничего, теперь можно и расслабиться. Почти теряя сознание от перерасхода чакры, сползаю по стеночке возле своих реторт. Не хочу ничего ни видеть, ни слышать…
Знакомый запах. Кто-то подносит мне кружку с кофе. Саске…
- Спасибо, - язык еле шевелится.
- Не за что. Есть хочешь?
Я хочу сдохнуть где-нибудь в уголке и чтобы меня никто не трогал.
- Нет.
Садится, подпирая стенку рядом со мной.
- А я хочу.
Запоздало вспоминаю, что мы так и не пообедали. И не посовещались. И последний сеанс правителю тоже никто не сделал. Ксо…
- Могу договориться с поваром. За пару добрых слов он с радостью покормит нас на камбузе, - предлагаю бывшему напарнику.
Только идти туда не хочется. Но, чувствую, придётся. Каями-сама тоже не ел, а ему противопоказаны нарушения режима питания.
- Каких слов? - ехидно спрашивает Учиха. – Рагу или жизнь?
Слабо улыбаюсь. Знаю, что за иронией прячется поддержка. Ты пытаешься поднять мне боевой дух – по-своему, по-учиховски. Спасибо, я ценю.
- Нет, «приказ Феодала».
- Значит, не повезёт мне увидеть Первого Медика, напавшего на повара с ложкой наперевес?
Было бы забавно. Но, увы, увы…
- Зато повезёт поесть, - рывком поднимаюсь с пола. Хватит раскисать. И вправду, лучше подкрепиться, силы мне понадобятся. – А где Каями-сама?
- Я здесь! – слышу знакомый голос из угла. Сложив стопкой бумаги на коленях, Феодал не терял времени даром. В этом весь он. – И тоже хочу есть. Все остальные наверняка уже слопали то, что повар подал на обед.
Мир словно поделился на нас, запертых в этой комнате, и всех остальных – охранников, делегацию Ветра, злоумышленников… Мой шеф, Айюри, Ли, Саске, Темари, я – как будто отдельная команда. И этот бой со смертью мы выиграли все вместе.
- Ли, тебе тоже нужно поесть! Пойдёшь с нами?
Кажется, это происшествие с тройкой Суны поубавило даже его прыти. «Зелёный зверь» выглядит каким-то осунувшимся и (неужели?) усталым.
- Пойду, Сакура-тян. Нужно подкрепиться, – соглашается он без обычного энтузиазма в голосе.
- Темари? – обращаюсь я к сестре Кадзекаге. Блондинка, подняв голову, смотрит на меня непонимающими глазами. Вся в своих переживаниях, она сейчас далеко отсюда. – Тебе просто необходимо поесть. После потери такого количества крови…
- Брат потерял больше, - перебивает меня она.
- И ему вновь может понадобиться переливание. Необходимо, чтобы ты восстановила силы. Поешь. Считай, что это приказ.
Кивает, молча соглашаясь. Вероятнее всего, просто не хочет подводить Канкуро, если нужна будет ещё кровь. Вот и ладно. Кстати, надо будет не забыть дать ей крововосстанавливающие препараты, и побольше.
- Айюри?
Сменщица, устало вытерев пот со лба, закончила укладывать зажимы в стерилизатор.
- Иду. Я тоже с ночи ничего не ела. Решила: посплю, вот тогда…
- Айюри, его нельзя оставлять одного, – смотрю на неё умоляющими глазами. - Я принесу тебе самую вкусную порцию. Честно.
Ты же доктор, как и я. Пусть начинающий, неумелый, но всё же доктор. Такие вещи, как здоровье пациента, должны быть для тебя на первом месте!
- Айюри-сан, вам и вправду лучше остаться. Об охране я распоряжусь. Найджиро уже должен был проснуться, - положил конец нашему препирательству правитель.
Моя сменщица не очень довольна тем, что ей приходится остаться, но, похоже, соседство с довольно симпатичным Найджиро несколько примиряет её с суровой действительностью.
За порогом нас встречает целая толпа: Юмио с тройкой помощников, Гаара с напряжённым лицом и вся делегация Ветра во главе с их Феодалом.
- Сделала, что могла. Всё зависит от него, - шёпотом поясняю рыжему. Остальным всё объясняет мой шеф, как старший из присутствующих на операции. Когда этикет соблюдён, мы договариваемся продолжить переговоры через два часа. Конечно, оставшийся час – это мало, но это хотя бы не оскорбит представителей Ветра, прождавших так долго.
Правда, учитывая тот факт, что я почти падаю, чакра на нуле и сил осталось ровно столько, чтобы ложка не выпадала из пальцев, моё присутствие на этой встрече – вещь бессмысленная.
- Сакура, ты как? – тихо интересуется правитель, быстро расправившись с содержимым своей тарелки.
- Бывало и лучше.
Я не ною, не жалуюсь. Просто жую, не чувствуя вкуса. Сухая констатация факта – «бобик» сдох. Признать своё истощение сейчас не значит признать свою слабость или непрофессионализм. Наоборот, верхом глупости будет сказать, что у меня всё отлично, а потом не суметь выполнить порученное задание и в итоге подставить всех таким образом.
- Ты сможешь присутствовать на встрече?
- Чисто номинально. Тушкой.
- Ясно. Всё равно, что создать иллюзию – никакого толку. Знания в голове не копируются.
Правитель огорчён, и мне это неприятно. Хотя сейчас я настолько устала, что это почти безразлично. Даже потеряй я сейчас работу, тоже будет всё равно. Кивну и пойду спать под стенкой.
- Простите.
- А нет никакого способа восстанавливаться быстрее?
Быстрое накопление чакры? Чисто теоретически такое возможно, но вот практически…
- Могу попробовать. Правда, результат не гарантирую.
Снова эти проклятые экспериментальные методики… Не хочу быть подопытным кроликом!
- Всё лучше, чем ничего. Сколько времени на это надо?
Прикидываю…
- Часа полтора. Может, чуть больше. Но, предупреждаю сразу, этой технологией нельзя пользоваться часто. Этот раз должен стать первым и единственным за миссию, иначе я имею все шансы присоединиться к Канкуро.
Хотя, учитывая охоту, что на меня ведут, я и так имею все шансы присоединиться к нему.
- Хорошо. Что для этого требуется?
- Охрана. Всё это время я буду похожа на овощ.
В полной отключке. Бессознательнее коллективного бессознательного.
- Саске-сан, вас не затруднит? - Учиха кивает, не отрываясь от тарелки. – Вот и договорились. Я постараюсь потянуть время, а ты приходи, как очнёшься. Ли, вас я тоже отпускаю поспать. Через полтора часа буду рад встретить всех вас в Звёздном зале.
Все уходят, оставляя меня ковыряться ложкой в рагу. Саске, вытерев губы салфеткой, резко встаёт и потягивается.
- Пошли, времени мало, - торопит меня.
Смотрите, какой! Сам наелся, а мне не даёт... Хотя, наверное, просто не хочется.
- Знаешь, возьму его с собой. Сейчас не могу, зато, если всё получится, аппетит будет зверский.
- Это опасно?
Его голос сейчас такой странный... Как будто каждое слово даётся с трудом.
- Сейчас всё опасно. Спать опасно, не спать опасно... Есть, жить, – встаю из-за стола и снова падаю на стул. Голова от резкого подъёма кружится, в глазах темно.
- Так дело не пойдёт, - чувствую тёплую ладонь Учихи у себя на лице. – Ты даже до комнаты не доберёшься.
- Извини.
- Тебе не за что извиняться. Что это за техника?
- Похоже на обновление, которого добивается Цунаде с помощью накопителя чакры.
- Тот кристалл у неё на лбу?
- Точно. Только в моём варианте используется резервный запас, который содержит каждая клетка в организме.
- Но ведь клетки могут делиться только определённое количество раз?
Молодец, хорошо запомнил школьный курс биологии. А может, и Кабуто подтянул, чтоб Орочимару двойки не ставил.
- И именно поэтому до тех пор, пока естественный резерв клеток постепенно не восполнится, я не смогу повторить это.
- Одноразовая техника? Ясно.
В голосе сквозит разочарование, хотя мне не ясны его корни. Учиха прекрасно знает, что никакую мощную технику нельзя использовать бесконечное количество раз, ещё и подряд. Орочимару для смены тела вообще три года было нужно...
- Сейчас это лучше, чем ничего.
Почему я оправдываюсь? Этой методикой, кроме меня и Цунаде, так толком никто и не овладел. За это надо хвалить, а не наезжать. Но сил на обиды просто нет.
Пытаюсь встать ещё раз. Ксо, как же тошнит... Чёрные мошки перед глазами. Вот он – мой предел. Ничьи силы не бездонны.
- Активируй её здесь, - Саске поддерживает меня за локоть.
- Знаешь, не хочется полтора часа проваляться на кухне, - отвечаю, кривясь от горечи во рту. Неужели начали сбоить желчный или печень? Не должны...
- Не переживай об этом. Я донесу тебя.
Странно, два-три года назад я бы удавилась от счастья в ответ на такое предложение. Два-три дня назад – удавила бы его. А сейчас... с усталой благодарностью принимаю предложение, вверяю ему себя. И будь что будет.
... Подхватил он меня или нет – не помню. Но почему-то кажется, что подхватил. Мне хочется в это верить, и я верю – целых полсекунды до потери сознания...
Саске.
Вся эта миссия напоминает театр абсурда. Эти глупые переговоры… Этот самум… Эти покушения… Череда случайностей? Чушь. Таких случайностей не бывает. Слишком удачно нас тогда выпроводили из дворца. Хоть разорвись: оставишь Сахеран – подставишь правителя, не оставишь – Первого Медика. И не понятно, что опаснее. Хорошо, что выбрал пустыню. Мой медик всё-таки растерялась тогда. Секунда - но этого хватило. Все мы ждали того, к чему привыкли – ловушек, вражеских шиноби, пусть даже каких-нибудь тварей, науськанных на наш запах. Но самум, выскочивший из ниоткуда… Кто мог такое предположить?
И кто мог предположить, что такое случится с песчаниками?
Ещё до операции, пока Канкуро несли в «процедурную», Гаара буквально процедил сквозь зубы на мой немой вопрос: «Это он. Человек в маске. С Шаринганом.
- Ему удалось уйти?
- Я его задел, а Канкуро ранил ядовитой иглой. Надеюсь, он сдохнет в страшных муках».
Значит, дяде Тоби снова удалось обмануть смерть. До Темари и Кадзекаге он не смог дотянуться, но вот куклы Канкуро оказались слишком медленными и неповоротливыми, чтобы превзойти его пространственные техники. В ближнем бою все «песчаные» слабы, и перед катаной профессионального мечника были как цыплята в руках мясника. Или старший, решив подобраться поближе, нарочно подставился, не рассчитав силы противника?
«Сдохнет…» Если яд Канкуро попал в кровь, Мадаре придётся искать специалиста по лечению, причём быстро. Способностей в этой области Гатсу, Минору и Айюри я не знаю. По тому, что я слышал от Наруто о смерти Сасори, это тяжело. Сакура тогда проработала несколько часов. Если песчаные заявились сюда во время обеда, час на дорогу… ну, пусть минут сорок, они торопились… значит, контакт дяди Тоби и человека, с которым он сотрудничает, произойдёт в ближайшие два часа, пока он не потерял дееспособность. «Крот» либо сам доктор, либо приведёт кого-то из докторов и заставит его помогать.
Значит, нужно следить за медиками Огня и Ветра. Три объекта… Много. А я должен охранять Каями-саму и Сакуру. Из дееспособных соратников только Тен-Тен и младший Сабаку. Ли пока со мной, да и не сумеет он незаметно следить в таком месте. Этот замок - не лес, спрятаться негде. Найджиро и Юмио, хоть они и зарекомендовали себя хорошо, я настолько не доверяю.
Создать клонов? Оставить Сакуру на Ли? Там ещё есть эти… из службы…
- Позовите Айюри, - голос моего медика выводит меня из задумчивости. - Пусть врубается по ходу.
Одной проблемой меньше. Выхожу, ненадолго оставляя «процедурную».
- Гаара, на минуточку.
Мы отходим за стенку, в бывшую «ванную комнату». Когда убирают бочку – это просто комната с лавкой по периметру. Ещё сегодня днём я здесь любовался фигуркой одной куноичи… а сейчас она, сжав зубы, пытается помешать Смерти собрать первый урожай с этой миссии. Но что-то подсказывает мне – плоды упадут на землю и бледная леди с косой всё же не останется без добычи.
Лицо Кадзекаге сейчас похоже на каменную маску. Лидеру не должно показывать чувств, но брат – это брат… Мне ли не знать?
- Сможешь проследить за теми двумя, что сидят возле вашего Феодала?
- Медики? Думаешь, ОН придет лечиться сюда? У него нет никакой базы поблизости?
- Думаю, нет. В любом случае, кто-то завалященький и бесталанный в этом случае не поможет.
- Знаю. Помню. Прослежу.
- Я сделаю клона, разбужу Тен-Тен. Она подстрахует. На случай, если они разойдутся.
- Хорошо.
Странно, насколько легко с ним говорить. Гаара понимает меня почти так же, как Наруто. Чудовища, бывшие или настоящие, всегда найдут общий язык, нэ?
Клон принёс хорошую новость – Тен-Тен всё поняла и уже приступила. Молодец. А мне пора возвращаться.
Операция уже идёт - с переменным успехом, рвано, неровно. Плохо переносится анестезия, но от меня почти ничего не зависит. Снова всё зависит от тебя, Сакура. Вижу, как намокает форма, прилипая к худенькой спине. Пот катит градом, но нельзя ни раздеться, ни прерваться, чтобы просто его вытереть. На голове косынка, закрывающая смешную, по-старушечьи гладкую причёску: сейчас любая капля или волосинка может стать роковой мелочью, приведшей к заражению. Нет нормальных условий – ни кварцевателя, ни стерилизатора, и Первый Медик, не скупясь, тратит чакру на обеззараживание. А что делать, если так надо?
Увы, я снова не могу ничем помочь. Ну, почти ничем – подержать приходящего в себя, выгибающегося от боли дугой Канкуро – это мелочи. Не в счёт.
Мадара, Мадара… Зачем эти тебе игры? Тебе, гроссмейстеру интриг и незаметных подстав? Ведь даже в Акацках ты руководил тайно, прячась за шестикратной спиной Пейна. Какова твоя цель теперь, кроме очевидной – убрать с дороги Феодала и его Первого Медика? С дороги к ЧЕМУ? Хочешь игрушечную страну? Не наигрался ещё «в войнушку»? Готовишь плацдарм, окапываясь для долговременного пребывания? Ксо… Кто поручится за мысли психопата? Нужно понять, что же в действительности является его целью, пока на это ещё есть время. Скоро его может не стать.
Состоится ли наша битва, «дядя Тоби»? Если бы ты знал, как я жду её! Желаю, как путник желает глоток воды в пустыне. Не из-за мести… хотя и из-за неё тоже, но в меньшей степени. Мне надоело пожинать плоды активности старого интригана, вместо честной стали получая мышиную возню и капризы погоды. То, что мы вчера спаслись от песчаной бури – счастливое совпадение. В следующий раз может так не повезти.
Ведь не повезло же Канкуро – вон, лежит на столе, истекая кровью. А ты, Сакура, вцепившись в его жизнь обезумевшей от злости кошкой, не даёшь ему умереть. Кричишь, материшься на всех вокруг, проклиная изготовителей анестезии и идиотку-помощницу, но всё же вытаскиваешь беднягу с того света. Кстати, не знал, что ты научилась ругаться столь виртуозно: настолько забористых матов не выдавала даже Цунаде в пьяном гневе. Про коня надо будет потом переспросить.
Да, ты и вправду гений. Лучший доктор нового поколения, уже превзошедший своего сенсея. А брат Кадзекаге, наверное, родился в рубашке. Умудряется «попадать под Акацки» только когда неподалёку находится медик экстра-класса. Причём сделать это дважды и оба раза отделаться несколькими неделями в больнице… Невероятная, просто нереальная удача!
Кажется, моя куноичи почти закончила. Руки, едва оторвавшиеся от тела пациента, начинают мелко подрагивать. Под цепкими зелёными глазами залегли тёмные круги, каждое размером с кольцо Сатурна. Слишком большой расход чакры? Да, пожалуй. После бессонной ночи, двух сеансов с правителем и пяти часов операции… Тут впору упасть в обморок, ещё только завидев полутруп старшего Сабаку.
Так странно видеть тебя такой… Почти всемогущей, способной оставить жизнь там, где её, кажется, уже быть не может. Абсолютно беззащитной, шатающейся от перенапряжения и перерасхода сил. Что мне сделать, чтобы поддержать тебя? Не унизить, намекнув на слабость твоего опустошённого состояния сейчас? Ведь мы оба слишком болезненно относимся к намёкам, пусть даже косвенным, на недостаток сил для чего бы то ни было.
В принципе, повар почти не сопротивлялся. Я так и знал, что у него была заначка с кофе! А кипятка вообще была целая кастрюля. Короче, на кружку горькой гадости достаточно.
- Держи, - протягиваю кружку. Две ложки сахара, две кофе, как обычно.
Но, сжавшись в комочек в углу комнаты, ты даже не обращаешь внимания на меня. Глаза закрыты, руки прижаты крест-накрест к груди, а ладошки гладят предплечья. Снова холодно?
Сажусь рядом, буквально всовывая ещё дымящийся напиток тебе в руки.
- Спасибо, - открываешь глаза.
- Не за что. Есть хочешь?
Обед мы всё-таки пропустили. Понимаю, конечно, что ты сейчас хочешь только забыться в каком-нибудь глупом обмороке, но только этот пустой трёп я могу предложить без риска быть понятым неправильно. Не трясти же тебя, как куль с мукой: «Очнись, Первый Медик!»
- Нет.
Ну же, говори со мной! Не вырубайся!
- А я хочу.
Несу всякий бред, но неожиданно к моим гастрономическим поползновениям присоединяются все, находящиеся в «процедурной». Похоже, потраченные во время операции нервы пробудили в присутствующих здоровый аппетит. Ну, кроме Темари, но её можно понять. А может, сыграло то, что всё хорошо закончилось – операция завершилась, шансы у Канкуро… ну, не то чтобы хорошие, но они хотя бы есть.
Плохо только одно – Айюри остаётся, и я теряю один объект из виду. К счастью, просто удалиться она не сможет – Найджиро не так просто обмануть. Если «крот» не он, конечно. Хотя факты и против этого (ещё в пустыне ему было выгоднее прикончить Ли, дав самуму уморить меня и Сакуру жаждой и голодом), но интуиция, так выручившая прошлой ночью, кричит криком: не верь никому. И я не верю. Но у меня снова нет выбора…
Мы выходим. Моргаю, оставляя глаза закрытыми на полсекунды дольше обычного. Это для Гаары. Знак, что с его братом всё будет хорошо. Теперь Кадзекаге сможет «держать лицо» со спокойной совестью. Ответ – в виде светло-голубого зрачка, маятником прокатившегося по глазу справа налево. Ни Гатсу, ни Минору никуда не уходили, клонов не создавали. Ксо… Либо у Мадары есть рядом медик, либо Канкуро его не задел. Или я снова что-то упускаю. Какая-то невидимая деталь… То, что я уже заметил, что царапает сознание в глубине, но упорно не всплывает на поверхность. Что-то важное.
Что?
Ладно, чем больше на этом концентрируешься, тем дальше предмет поиска. Придёт время – всплывёт.
Столовая. Еда безвкусной ватой падает в желудок. Почти не чувствую, что глотаю. Какая разница? Не ядовитое, и то хорошо.
Мой медик совсем на нуле. Даже ложка – слишком тяжело для неё сейчас. Не кормить же тебя самому, как маленького ребёнка? Давай, шевели рукой! Ложечку за Феодала, ложечку за Цунаде, ложечку за Канкуро. Тяжело дышишь, медленно выдыхая. Тошнит? Наверное. Ксо, в таком состоянии от тебя на переговорах не будет никакой пользы. Только обуза.
К счастью, это понимает и правитель. Вы говорите о способах быстрого восстановления: он давит, ты просчитываешь. Результаты, гарантии… Неужели через полтора часа ты снова будешь так хорошо знакомой мне ехидной барышней: достойным противником, профессионалом и умницей? Что-то здесь не чисто…
Так и есть – всё не опробовано, опасно и может применяться только один раз. Плохо, с таким режимом, какой сложился здесь, лучше бы моему медику придумать что-то более удобоваримое. То, что не нанесёт вреда.
Но Каями-сама, похоже, другого мнения. Просит меня подстраховать тебя – оказывается, ты станешь ещё более беспомощной, чем сейчас. Конечно, я подстрахую. Конечно… Странно даже подумать, что я передам эту функцию кому-то другому. А если именно он окажется предателем?
Как всегда, мало времени. Торопись, Первый Медик! Чего ковыряешься?
- Знаешь, возьму его с собой. Сейчас не могу, зато, если всё получится, аппетит будет зверский, - почти шепчешь, так и не осилив мизерной порции.
Ты такая бледная, что хоть на паперть выставляй. И подавать будут, не сомневайся. Хорошо, пакуй свой паёк. Потом так потом.
- Это опасно?
- Сейчас всё опасно. Спать опасно, не спать опасно... Есть, жить…
Попытка встать из-за стола успехом не увенчалась. Кажется, у тебя температура? Неужели начинается горячка? И что тогда делать? Обращаться к кому-то из тех, кто может оказаться убийцей?
Хвала духам предков, пока нет. Лоб холодный, даже слишком.
- Так дело не пойдёт. Ты даже до комнаты не доберёшься.
- Извини.
За что? Что ты делала своё дело, выполняла приказ? Или за то, что показываешь себя со слабой стороны?
Рассказываешь о технике. Ксо, как всё рискованно… Но выхода нет. В любой ситуации нужно делать хотя бы то, что можешь. Я могу обеспечить твою безопасность на пару часов. И хочу. Даже если бы не было этого приказа, охрана бы продолжалась. Неприятно соглашаться, но сейчас даже такая одноразовая техника – лучше, чем ничего.
Сил дойти до комнаты у моего медика не осталось. Едва успеваю подхватить после новой попытки идти самой.
- Активируй её здесь.
Опять же выиграем немного времени. Иногда и пару минут – это много.
- Знаешь, не хочется полтора часа проваляться на кухне…
- Не переживай об этом. Я донесу тебя.
Слабая улыбка на бледных, почти синюшных губах – и ты отключаешься, не разжимая кольца рук вокруг моей шеи.
… Ками-сама, какая же ты лёгкая…
«Особистам», ошалело наблюдающим, как я несу на руках Первого Медика, хочется показать язык. Слышу:
- Счастливчик...
- В комнату потащил…
- Эх, блин!
Но за поворотом на лестницу я перестаю улавливать их голоса. Завидуйте, завидуйте! А насчёт МОЕЙ комнаты – это правильно.
… Эхо шагов, гулко раздающееся в коридоре… массивная дверь, которую я толкаю плечом… и вношу тебя – как невесту вносят в новый дом. Вот только ты не моя невеста, а медик, спасший меня от смерти, от отчаяния, от безумия. Мой противник. Мой союзник.
Укладываю тебя на кровать и замираю.
Когда ты так близко – всё меняется. Я меняюсь.
И то, как ты доверчиво упала в мои руки на кухне… то, что даже в этом беспамятном, искусственном сне обнимаешь меня… что не разжимаешь рук, когда я кладу тебя на кровать, оставляя их сомкнутыми на моей шее.… и всё, что остаётся – лечь рядом, прижавшись к тебе на этой узкой раскладушке... держать тебя, чтобы ты случайно не упала… дышать запахом твоих волос… всё это даёт мне почувствовать ЭТО.
Проникновение.
Я снова чувствую, как твоё тепло прорастает в меня. Словно трава, раздвигающая асфальт, оно разрывает мой старый мир на части. Ощутив его уже давно, лишь теперь я вижу, что дело не в физическом желании, не в обещании, данном Наруто, и даже не в чувствах к тебе, не понятных мне самому… Это тепло, этот сладкий яд, от которого невозможно оторваться, – оно искреннее, чем все истины мира, и ближе, чем «своя рубашка к телу». Отравленный этим зельем, тот старый мир, в котором я раньше жил, умирает. Его куски цепляются за меня, не пускают, вяжут. Но стены, что я так старательно возводил вокруг себя, преграды, плотины… твоё тепло разрушает их. И я наконец-то чувствую, что могу дышать полной грудью. Солнце - оранжевое, песок – жёлтый, занавески – белые… Кончик твоего носа – красный.
Старый скряга, я укрываю тебя одеялом, пытаясь не потерять ни капли. Всё мне.
Всё ТОЛЬКО мне. Да, я собственник. Эгоист. Мерзавец. Иногда – идиот, каких поискать. И, конечно, всё воспринимаю так, как выгодно мне, не задумываясь, как это есть на самом деле. Да, по праву сильного - ведь я слишком привык быть сильным. Но ещё больше я привык к этому тихому теплу, которое ты даришь мне. Оно хуже наркотика.
И сейчас я, как последний дурак, обнимаю тебя изо всех сил и надеюсь, что после того, как очнёшься, ничего не вспомнишь. Боюсь, боюсь до сумасшествия, что тебя может не стать. Что не успею, не услежу, не смогу. Что враг сильнее меня, как смерть сильнее жизни.
Хотя бояться – глупо. Пусть лучше боятся наши враги. Пусть знают, что нас не сломать, не обескровить, не обессилить. Пока мы вместе, у них ничего не выйдет.
Два часа пролетают незаметно. Всё было рассчитано правильно.
Её глаза, ещё не сфокусировавшиеся со сна, немного испуганные, растерянные.
- Как спаслось?
Упираешься мне в лоб своим. А потом, вместо того, чтобы ответить, сладко потягиваешься, зевая, как новорожденный тигрёнок.
- Почему я в твоей комнате?
Зелёные глаза уже приобрели осмысленное выражение. Ты так смешно просыпаешься…
- А ты как думаешь?
Надеюсь, что уже думаешь.
- Захоти злоумышленник напасть, в моей комнате нас бы точно стали искать, а в твоей – нет?
В моей просто теплее, дурочка.
- Именно. Ну как, дзютсу сработало чисто? Непредвиденных эффектов нет?
На секунду концентрируешься. На всякий пожарный активирую Шаринган, осматриваю тоже. Вроде всё в норме. Да и мой медик уже улыбается.
- Всё отлично. Без осложнений. Спасибо Пятой, научила.
Ну да, ну да… Ноу-хау Годайме. Молодость «по Цунаде» будет красивой, но недолгой…
- Как ты себя теперь чувствуешь?
Рывком спрыгиваешь с кровати. Я тоже встаю, наблюдая, как ты машешь руками, чтобы размяться.
- Зубасто! Как новорожденная акула.
Жаль, ты не знакома с Кисаме. Тогда вряд ли бы я услышал сравнение с акулами. Мерзость, а не рыбы.
- Будешь отращивать зубы в три ряда? Плавники? Жабры? Боюсь, с учётом количества воды в этом каменном сарае, лучше бы ты чувствовала себя, как ящерица. Или как змея, на худой конец.
Вместо того чтобы ответить, смеёшься и обнимаешь меня. Все духи предков, как же хочется закружить тебя по комнате, зарывшись в твои волосы носом! И приземлиться обязательно на кровать. Чтобы там ты назевалась всласть, потом пила бы свой кофе, читала, вредничала… А я смотрел бы на это и впитывал живое тепло, исходящее от моего доктора. Как последний собственник и эгоист.
Но сейчас, к сожалению, нет времени. Короткие, почти судорожные объятия – всё, что можно себе позволить. Спасибо и на том: ты не падаешь в обмороки, не сползаешь по стенам, не ругаешься, пугая неожиданными (мягко говоря!) эпитетами даже бывалых мужиков из «СОВО»…
- Я не стоматолог, чтоб отращивать зубы, но вот тебя подлечу! Не спорь, сейчас у меня чакры даже слишком много, а ты почти валишься с ног. Сколько ты не спал? Сутки? Двое?
- Двое, - отвечаю почти на автомате.
Пару часов в пещере не в счёт.
- Ещё неизвестно, что будет на встрече. Нужно хоть немного восполнить запас сил. Я сейчас как огурчик. Часа на три в активном режиме меня хватит, даже с учётом последнего сеанса с правителем и переговоров. Вот потом буду спать. Но уже не как сейчас. Как обычно, с ушками на макушке.
Говоришь, отвлекаешь меня, но я и не думал возражать - слишком много поставлено на карту в этой дурацкой миссии. Но если всё так, как ты говоришь, – всё будет хорошо.
Маленькие ладошки скользят над моим телом. Ничего эротического, это даже больно. Знакомое покалывание. Над спиной, над плечами… Зеленоватая чакра – на этот раз цвет не кажется мертвенным. Приятнее всего над головой – будто песок, которым щедрый самум поделился с моими глазами, растворяется, а молоточки, появившиеся сегодня утром (от недосыпа, надо полагать), стихают.
- Спасибо.
- Пожалуйста.
Мне стало лучше. Хорошо, когда медик рядом.
Ты довольно улыбаешься, радуясь, что снова можешь быть сильной – лечить, бороться, помогать друзьям, противодействовать врагам. Хорошо, что огонь вернулся в эти глубокие тёмно-зелёные глаза, с лица сошла восковая бледность, а с губ – синева. Теперь они розовые… близкие... горячие…
Не могу побороть искушение. А то, что сопротивления нет, только подливает масла в огонь. Потом ты отвечаешь – яростно, будто не можешь решить, обнять меня крепче или оттолкнуть. Жаль, что всё же второе.
- Саске, ну что ты как маленький... – низкий, хрипловатый шёпот. - Пошли! Там Каями-сама, наверное, уже с ума сходит.
Он – там, я – тут.
Ещё раз целую тебя – уже коротко, совсем быстро, и толкаю к двери.
- Идём.
Нас действительно ждут.
И, кажется, я понял, что за мелочь не давала мне покоя…
