предыдущая главаКогда троица спустилась с горы Хокаге, внизу их уже ждала Сейцуко с небольшим отрядом. Людям Амамии удалось нейтрализовать вражеских шиноби, и сейчас они были парализованы. Мисао, словно маленькая девочка, кинулась обнимать бабушку, ее абсолютно не волновало, как выглядело это все со стороны. А вот Харуно все еще не решалась подойти поближе, и это не удалось скрыть от глаз главы Ордена. Женщина буквально сняла с себя повисшую на ней, как мартышка на ветке, Макимачи и подошла к куноичи. Харуно лишь виновато опустила голову. Ну что она могла сейчас сказать в свое оправдание? И от этого на душе становилось еще хуже. Амамия наблюдала за изменениями в поведении розоволосой с большим интересом: до этого момента ей не приходилось видеть ученицу такой пристыженной и виноватой.
- Не мучайте меня молчанием, госпожа, - еле слышно произнесла Сакура, так и не осмелившись взглянуть в глаза Сейцуко.
- Ты знаешь, что ты нарушила три закона, карающиеся смертной казнью? - холодно спросила женщина. Девушка кивнула в ответ. - В соответствии с кодексом, я обязана исполнить приговор…
- Бабушка, - укоризненно протянула Мисао, скрестив руки на груди.
- …но делать этого не буду, - улыбнулась та. Сакура удивленно посмотрела на Амамию. Глава Ордена развернулась и зашагала к своим людям.
- Я надеюсь, ты с нами? - Макимачи подскочила к подруге, которая провожала Сейцуко взглядом, полным недоумения. В ответ та лишь кивнула и последовала за Мисао.
Орхидеи исчезли, забрав с собой обездвиженных шиноби из Акацки.
- Эй, Саске! - брюнет повернулся в сторону источника звука. К нему подходил Наруто, которого придерживала Хината.
«Что ж, может, все не так уж и плохо?..» - Учиха мысленно улыбнулся и направился к джинчурики…
***
Коноха была сильно разрушена, но Орхидеи обязались помочь Листу. И хотя не все были довольны сотрудничеством с такой довольно-таки свободолюбивой организацией, подобный союз принес свои плоды.
Амамия позаботилась о преступниках класса «S», которых удалось поймать в Конохе. Теперь их будут судить страны, выходцами из которых они являются. Поскольку все джинчурики были уже захвачены организацией, Орден также взял на себя обязательства по сохранению этой силы. Каге долго возмущались, но разве можно было устоять перед обаянием Амамии? Тем более, поговаривали, что не обошлось без маленьких хитростей главной Орхидеи, но это уже другая история…
После нападения Итачи был заключен под стражу. Однако Цунаде заявила, что это формальность. Как раз во время допроса и выяснилась причастность Данзо к истреблению клана Учиха, но и тут возник курьез. Дело в том, что во время атаки Акацки на Коноху здание, в котором был глава Корня, было разрушено. По всем сведениям, Данзо находился в нем и должен был быть мертв. Но его тело так и не нашли.
После двухнедельного заключения Итачи покинул деревню. Их отношения с Саске так и не сдвинулись с мертвой точки. Возможно, для перемирия еще слишком рано, но будем надеяться, что не поздно.
Так незаметно пролетел и весь месяц. Коноха была уже почти отстроена в своем прежнем великолепии. Жители Листа уже больше никогда не посмеют согласиться с распространенным мнением об Орхидеях и с людьми, которые нелестно отзываются о воспитанницах Ордена…
***
«Месяц. Что изменилось в Конохе за это время? И как же примут меня теперь?» - девушка устало вздохнула и посмотрела на свое отражение в зеркале. Теперь-то никто не усомнится, что она не способна платить за заказ. За время ее долгих странствий, волосы уже отросли, и теперь розовые пряди каскадом спадали на плечи. «Новая прическа – новая жизнь!» - философски изрекла Мисао, пытаясь жонглировать ножницами. Что ж, получилось, лучше, чем ожидала Харуно: она не лысая, уши целы и на месте, да и волосы лежат неплохо.
За дверью послышался шум, даже несколько нецензурных выражений и довольно громкий вопль: «Кыш с дороги, мелочь плоскогрудая!». В следующую минуту дверь отрылась и на пороге возникла внушительная куча одежды на очень даже стройных ножках, облаченных в изящные босоножки на шпильках.
- Саку, - радостно воскликнула «куча», - я тебе вещичек принесла!
Харуно бросила обреченный взгляд на говорящее нечто: от Мисао просто так не отделаешься.
- Вот, - «кучка» была с легкостью брошена на кровать, и теперь Макимачи довольно рассматривала принесенные шмотки, очевидно, прокручивая в голове интересные комбинации. - Я побольше белых вещей взяла. Новая жизнь – новый имидж! - произнеся еще одну гениальную фразу, брюнетка зарылась в груде.
- Ми, это все не обязательно, - Харуно отчаянно пыталась отделаться от примерок и импровизированных дефиле под аккомпанемент восхищенных вздохов подруги.
- Как это?! - Мисао на секунду оставила поиски чего-то в куче. - Я же так старалась…
Синие глазки стали по-щенячьи жалостливыми, и Сакуре даже стало стыдно, что она обидела такое невинное существо.
- Ладно, что у тебя, - розоволосая уселась на пол и посмотрела на подругу, мол «ладно, на все согласна, только не ной». Мисао тут же засветилась от счастья не хуже, чем праздничный фонарик.
«Как же мало нужно этому человечку для счастья», - Харуно мысленно улыбнулась, пытаясь сохранить равнодушное выражение лица. Что ж, плохому быстро учатся…
***
Девушки, обессиленные и довольные, рухнули на кровать. После нескольких часов примерок, мелких ссор и обсуждений нарядов обе порядком вымотались, но остановились на белой тунике и такого же цветах бриджах.
- Чокнутая, - констатировала Сакура.
- Ты, что ли? - подруга не осталась в долгу, и Орхидеи рассмеялись собственному ребячеству.
«Сколько же всего произошло с тех пор, как мы последний раз вот так просто веселились, как самые обычные девчонки? Эх, Мисао, если бы ты только знала, как же я тебе благодарна. Ты стала для меня именно тем человеком, который помог справиться с болью, который принимал меня такой, какая я есть, будь то мелкая плакса или безжалостная убийца. Ты та, кому могу доверять. И я очень люблю тебя…»
- Эй, Саку, ты что это на меня так уставилась? - Макимачи приподнялась и изогнула бровь. - Задумала что-то?
«Ха, ты знаешь меня лучше, чем кто-либо. Да, задумала, но тебе это не понравится…» - Харуно присела на кровати.
- Знаешь, - слова давались тяжело. - Я решила вернуться в Коноху…
- Так это же чудесно! - от радости брюнетка чуть не взлетела.
- …сегодня, - закончила Сакура и подошла к окну.
При таком раскладе они станут реже видеться. Мисао вскоре станет главой Ордена, а Сакура…
- Оу, так быстро, - Мисао выглядела растерянно, от былой радости не осталось и следа, но она постаралась взять себя в руки как можно быстрее. - Неужели на ночь глядя?
- Чем скорее, тем лучше, - оконная рама издала скрип, и в комнату ворвался свежий вечерний воздух.
- Сакура, - окликнула ее Макимачи. - Спасибо тебе.
- Но за чт… - девушка обернулась и удивленно посмотрела на Орхидею, которая также отправлялась к двери.
- Вот просто спасибо и все.
Мисао вышла из комнаты, бросив на прощание: «Береги себя, малыш». Ей не хотелось показывать свои слезы. Расставание – это всегда больно, а с близким человеком еще больней… Остается лишь успокаивать себя, что это не навсегда. Но ведь никогда не знаешь, какие карты припрятала в рукаве судьба-мошенница.
***
Ветер уносил тысячи розовых лепестков, кружащих в витиеватом танце. Она могла бы остаться в Замке, но не хотела. Хотела бы разлюбить, но не могла. Когда-то она сделала свой выбор.
Глава 39 - Скажи это
Ночь уже полностью вступила в свои права, когда Сакура прибыла к воротам Конохи. Светила полная луна, а воздух был так свеж и приятен. Подобные ночи созданы для любви и романтики, но создана ли для них Она?..
Девушка не желала возвращаться домой. Она, конечно, соскучилась по матери, но рассказывать было нечего, а убивать мать молчанием – выше ее сил. Сейчас на земле было лишь одно место, куда Сакура могла пойти, и ведь здесь совсем недалеко.
Небольшая аллея, ведущая к воротам, посаженные в ряд деревья и маленькая скамейка.
«Да уж, Харуно, тебе можно тут памятник ставить, или даже мемориал», - пожурила себя девушка, но тут заметила, что ее местечко уже занято.
- Учиха? - зеленые глаза были как блюдца от удивления.
Брюнет лениво повернул голову в ее сторону.
- Ну надо же, смотрите, кто соизволил вернуться.
- Что ты здесь забыл? - девушка пропустила мимо ушей колкость Саске и подошла поближе. Парень молчал, а куноичи выжидающе на него смотрела. - Ну?
- Запрягла? - эта фразочка удивила Харуно еще больше: «Так мне только Ми отвечала».
- Ну ладно, не хочешь – не отвечай, - розоволосая обижено надула губки и уселась на скамейку, а Саске так и продолжал стоять рядом. После нескольких минут напряженной тишины, Харуно не выдержала первой:
- Ты долго собираешься стоять над душой? Или сядь, или вали домой.
- Хм, - Учиха смерил девушку взглядом. - Есть и третий вариант.
- Нет, нету.
- Пойдем со мной, - очевидно, обладатель Шарингана задался сегодня целью добить бедняжку Сакуру. Его слова и поступки все больше путали Харуно.
- Ты совсем с ума сошел?
- Возможно, - лицо юноши не выражало никаких эмоций, а вот в глазах отплясывали бесенята.
- Послушай моего совета, - Сакура встала и подошла к Саске вплотную. При этом она пыталась сохранить серьезное выражение лица, - тебе со мной будет плохо. Ты там себе свиноматку ищешь, а я вообще детей не люблю. Я не умею готовить. Из меня никудышная хозяйка. Грубиянка и хамка.
- Мне вполне подходит, - ни один мускул на его лице не дрогнул, но взгляд…
- Да я вообще против серьезных отношений.
- Как на счет втроем или вчетвером? - пошлая шуточка спутала все мысли девушки, и она даже на время позабыла все аргументы.
- А я с твоим братом была обручена, вот.
- Так ведь сама сказала: «Была».
- И ты у меня не первый.
- Люблю опытных, - Саске приблизился к ней, а вот девушке отступать было некуда – чертова скамейка.
- Я сбегу от тебя! - Сакура в отчаянии запрыгнула на лавку.
- А я поймаю, - он говорил с такой уверенностью, что неосознанно начинаешь ему верить. Он-то явно сможет поймать. - Ну что, ты закончила этот спектакль?
- А ты? - вот он лучик надежды сбить с толку самого Учиха Саске. - Перестал изображать из себя «мистера совершенство»?
- Глупости, - парень наконец-то отошел от скамьи и повернулся спиной. Сакура смогла дышать спокойно.
- Скажи мне… - девушка лукаво улыбнулась. - Что ты чувствуешь ко мне?
Молчание.
- Что ж, тогда я, пожалуй, пойду, раз сказать нечего, - Сакура уже было направилась прочь от злощастного места, но тут прямо возле ее уха прозвучал бархатный голос:
- Ненавижу…
И тьма окутала все вокруг. Последнее воспоминание - резкая и пронзительная боль…
«Потому что люблю», - признать такое было трудно. Жить с этим, скорее всего, будет невыносимо. Но, черт возьми, отныне это чувство – его неотъемлемая часть.
***
Яркий луч солнца слепил глаза. Харуно нехотя проснулась и обнаружила, что спала она, оказывается, на кровати, и, судя по обстановке, в доме Учих. Девушка тут же мигом осмотрелась: одежда на ней, обнаженного Саске поблизости нет - значит, все хорошо. С кухни доносились приятные ароматы, от чего желудок девушки запротестовал, и розоволосая пробрела на запах.
Но до кухни дойти девушка не успела: в гостиной она обнаружила картину поинтересней и напрочь забыла про голод. Прямо над диваном, на котором восседал Учиха и неспешно поглощал завтрак, к потолку были прибиты ее босоножки. Ее любимые босоножки! «Вот ведь, как встала, чувствовала себя некомфортно!»
- Это что за хрень?! - взревела Сакура.
- И тебе доброе утро, - Саске даже ухом не повел.
- Я спрашиваю, что это за хрень? - Харуно подошла ближе и указала рукой на потолок.
- Ну, ты вроде убежать грозилась. Я решил, что без них ты не уйдешь, - парень пожал плечами и продолжил завтракать, как ни в чем не бывало.
- Ты что-то про «ненавижу» там нашептывал, - Харуно передразнила парня.
- Ты слишком быстро отключилась, - Саске усмехнулся. - Чай будешь?
- Да пошел ты, - Сакура скрестила на груди руки.
- Ну и ладно, - брюнет залпом опустошил и ее чашку и отнес посуду на кухню.
- Что значит «быстро отключилась»? Ты опять вырубил меня? - гнев разгорался с каждой минутой.
- По-другому было нельзя, ты бы сопротивлялась, - Учиха вернулся и остановился в проходе. Вмиг его глаза стали серьезнее. - Ты хоть знаешь, зачем все это?
Девушка непонимающе проводила взглядом парня, который прошел к дивану и уселся на него.
- О чем ты?
- Из тебя хотели сделать тайное оружие Конохи против меня, - усмехнувшись сказанному, Саске прикрыл глаза. - Кто бы мог подумать…
- Не понимаю, - куноичи присела рядом.
- Цунаде, после моего ухода из деревни, договорилась с Орденом. Вообще-то, вместо тебя она хотела отдать Хьюгу, но Сейцуко настаивала на тебе. Позже Хината отказалась – выбора не было.
Повисло молчание.
- И как? Я справилась с миссией? - она лишь на миг позволила себе проявить чувства и уже не смогла остановиться. Что-то в его словах заставило ее иначе пересмотреть ситуацию.
- А сама как думаешь?
Эти слова так и не прозвучали, но они прекрасно поняли друг друга… Возможно, это начало чего-то большего?
Послесловие (от лица Сакуры)
Быть может, тогда я быстро сдалась. Может, стоило помучить его больше, или вообще отвергнуть. Но я не смогла, а вернее, не захотела. Ведь я люблю его. Не говорю это, но люблю. Порой, бывает, даже желаю задушить, разорвать на куски, но от этого люблю еще больше!
Кто-то может сказать, что нас ничего не связывает. И, правда, мы не живем вместе, хотя встречаемся уже два года. У нас табу на темы о свадьбе и совместном будущем. Я хочу быть с ним всегда, но даже не могу представить, как это.
Поначалу, я немного завидовала Хинате и Наруто, Тен-Тен и Нейджи. У них все так гладко и идеально. Эти парочки влюбленно смотрят друг другу в глаза, держатся за руки, когда гуляют по парку. Они уже планируют свадьбу и детей. А мы? Мы стараемся причинить друг другу как можно больше боли. Я флиртую у него на глазах с другими, зная, как его это выводит из себя. Он – заигрывает с Карин. А потом мы, разругавшись в хлам, перебив посуду, накричав кучу гадостей, срываем друг с друга одежду и часами занимаемся любовью. Но со временем пришла мысль, что меня все устраивает, и, судя по всему, его тоже. Так в чем проблема?..
Возможно, когда я была его очередной «самой-самой» фанаткой, я представляла все по-другому. Но время не стоит на месте. Все течет, все меняется. Изменились и мои взгляды на жизнь. Не определилась до конца, плакать или радоваться этому. Но у меня вся жизнь впереди. Мои цели – другие, мечты – другие, другая я. И это совсем другая история…
