предыдущая главаПотратив около получаса на бесполезные поиски Пейна, Акацуки все же решили продолжить свое доблестное путешествие во славу «всеми любимого, но безвременно почившего Лидера» (как незамысловато выразился Итачи). Теперь наши герои уже в количестве девяти человек наконец отправились к тому, о чем так мечтал Пейн, а именно - американским горкам.
Горки поражали своим великолепием: не меньше пятидесяти метров в высоту, с кучей мертвых петель, загогулин и еще всякой всячины, которая и не снилась в кошмарных снах даже Хидану (хотя после комнаты страха ему уже все было нипочем). А вот Сасори, весьма глубоко проникшийся важностью момента, предложил не спешить и начать с чего-нибудь попроще.
- Например? – Кисаме от нетерпения аж прыгал на месте, продолжая размахивать Самехадой (зато очереди больше ни на одном аттракционе Акацуки не встретили).
- Ну, допустим, с этого. - Сасори указал правой рукой (воспитанный кукловод знал, что просто пальцем показывать неприлично) на ближайшую детскую площадку.
- Ой, да вы, похоже, боитесь, Сасори но Дана! - Дейдаре тоже не особо понравились горки, и он был рад, что самым главным трусом сочтут не его.
- Еще чего! - Кукловод уже смирился с потерей оставшихся нервных клеток. – Мне просто казалось, что мы хотели сначала поесть. Ведь так, Конан-сан? (Умные люди знают, что главное – во время перевести стрелки).
- Я не голоден, - тут же откликнулся Итачи (на всякий случай – мало ли что произойдет на этих самых горках).
К большому сожалению Итачи, кроме него неголодным был только Зецу (что, в принципе, было неудивительным после посещения комнаты страха), остальные же изъявили желание пообедать. Ресторан Акацуки, естественно, выбирали привычным способом – очень долго обсуждали, ругались (Хидан с Кисаме даже подрались), орали друг на друга и, в итоге, пошли наугад.
- О, суши-бар! Может, зайдем? – Сасори наконец увидел заинтересовавшую его вывеску.
- Мы с Итачи-саном не едим своих родственников, так что отправляйся сам в свой ресторан-убийцу-всего-живого! – тут же возмутился Кисаме и, покосившись на о чем-то задумавшегося Учиху, добавил: – Ведь правда, Итачи-сан?
- Абсолютно с тобой согласен!
- Ну надо же, оказывается, бабушка Итачи согрешила с какой-то неизвестной рыбешкой! Никогда бы не подумал! - Ехидному кукловоду ну очень хотелось попасть в суши-бар.
- Что ты сказал?
- Я – ничего. Просто Кисаме вроде упомянул о ваших общих родственниках… - Наглая кукла с равнодушным видом рассматривала идеально накрашенные ногти.
- Кисаме!
- Итачи-сан! Я же не так сказал! Ой, больно же! Я все объясню! Итачииии-сан!
- Отлично, если больше никто не возражает, можем, наконец, пообедать. - Сасори бодрым шагом отправился в ресторан, право на посещение которого было им завоевано в честной, бескомпромиссной и кровопролитной (для Кисаме) битве.
Отобедали наши герои вполне мирно, а главное, без ущерба для ресторана (ну, если не считать двух-трех тарелок, которые с легкой руки Дейдары-семпая полетели в Тоби, и еще пары сотен хрустальных фужеров и бокалов, который бережливый Какузу прихватил для хозяйственных нужд – не иначе, чтобы посуду не мыть, а зачем еще столько?).
К сожалению, уже при выходе наших героев настигла очередная неприятность, хотя, наверное, в данном случае будет уместнее говорить о трагедии, масштабнее которой Америка не видела, да и похоже, уже не увидит. Дейдара заметил странную, но весьма занимательную вещицу: она непрерывно перегоняла воздух, сопровождая этот наисложнейший процесс жужжащим звуком. Подрывник так завороженно смотрел на восьмое чудо света (как вы уже поняли, вентиляторов в Конохе и Суне тоже не производили, впрочем, Какузу взялся исправить и эту досадную оплошность), что даже не заметил, как его волосы вместе с ленточками запутались в лопастях (ну, или что там у вентиляторов бывает).
От неминуемой гибели подрывника спас, конечно же, Тоби, который, услышав дикий визг своего любимого семпая, от страха зацепился за шнур и выдернул штепсель из розетки. Акацуки же, разочарованно вздохнув (опять же кроме Какузу: похороны – дело затратное), узрели следующую картину: намертво прикрепленный к вентилятору орущий благим матом Дейдара и барахтающийся у его ног полностью оглохший Тоби.
- Тоби, придурок! Это ты во всем виноват! Ну-ка, вытащи меня! - Подрывник наконец пришел в себя и занялся любимым делом (после взрывов, конечно).
- Да, семпай!
Дальнейшие действия хорошего мальчика отложились у всех Акацук в памяти надолго. Таким бешенным подрывника не видел никто: Дейдара, дико вращая глазами, гонялся за несчастным по всему парку, употребляя такие неординарные фразы, что даже Хидан узнал для себя кое-что новое.
Тоби же, быстро сообразив, что прятаться бесполезно, а защищать его никто из Акацук не станет, только улепетывал от семпая с охапкой светлых волос в одной руке и серебристыми ножницами в другой, без конца повторяя:
- Дейдара-семпай! Зато теперь вас уже никто за девушку не примет!
Глава 8. О том, как Акацуки все-таки прокатились на американских горках и вернулись домой
В итоге, к аттракциону Акацуки подошли не в самом веселом расположении духа: Конан все еще горевала по Пейну, так и не успевший пообедать Кисаме расстроено убаюкивал остатки Самехады (Итачи-сан во время битвы ломал и крушил все, что видел и не видел, а не видел он много), Тоби потирал ушибленные места, а Дейдара страдал по столь внезапно покинувшим его очаровательную голову прелестным белокурым локонам.
Доволен был только Какузу, поскольку отдых наконец-то окупился, и Сасори, поскольку столько неприятностей, как за эту неделю, подрывник еще ни разу не переживал. Эта нехитрая мысль настолько опьянила рассудительного кукловода, что он самым первым помчался к горкам.
Как вы, наверное, помните, горки отличались своим беспрецедентным масштабом и невообразимым количеством головокружительных изгибов и поворотов. Дейдара, обозрев все это великолепие и наплевав на мнение окружающих, тут же сообщил:
- Я на это не сяду!
На этом дело могло бы и закончится, но упорное нежелание подрывника кататься на аттракционе вызвало цепную реакцию: вслед за Дейдарой от расстройства отказался ехать Тоби (впрочем, это мало кого волновало) и из солидарности Какузу (видимо, он тоже боялся). Без Какузу был не согласен ехать Хидан, а без Хидана и Дейдары уже не захотел посещать аттракцион Итачи, мотивируя отказ тем, что он один среди «всех этих» (выразительный жест в сторону Кисаме и Зецу) будет выглядеть глупо. Кисаме, услышав, что Итачи-сан отказывается от развлечения, погрустнел, но напарника поддержал.
Оставались только печальная Конан, которой без Пейна все было безразлично, пофигист Зецу и пылающий энтузиазмом Сасори. Последний же массовый бунт и подавил: состроив самое милое выражение на деревянном личике, хитрый кукловод подошел к Дейдаре и что-то зашептал тому на ухо. Лицо подрывника, окрасившись в поросячий цвет, расплылось в довольной улыбке, и через минуту блондинчик уже сидел в одном из вагончиков.
Тоби тут же примостился рядом с семпаем, Хидан потащил к горкам упирающегося Какузу, ну, а остальные прошествовали следом. Как ни странно, кататься понравилось всем, так что наши герои провели за этим занятием следующие три часа, пока у Итачи не закружилась голова, и не заболел живот, и он не пообещал всем быструю, но мучительную смерть, если «это безобразие немедленно не прекратится».
Оставшийся час до закрытия парка Акацуки провели, делая покупки: Сасори нашел отличный магазин из разряда «Все для дома» (что магазин делал в парке доподлинно не известно – не исключено, что он там появился специально для кукловода), где приобрел ряд чертовски нужных ему вещей: стремянку, гаечный ключ, насос и еще кучу всякой всячины, название которых автор, будучи особью женского пола, просто не знает; Хидан крутился возле лавок, продающих различные украшения – больше всего бессмертному понравился большой железный череп с двумя красными стекляшками вместо глаз, который он тут же водрузил себе на шею с криками, что это изображение Джашина-самы; Конан зашла в книжный магазин, Кисаме и Зецу – в живой уголок, Дейдара и Тоби прошли все бутики, которые затем благополучно взорвали, и отправились в кондитерский отдел; Итачи нашел-таки магазин, где ему продали сто семьдесят пять штук солнцезащитных очков совершенно бесплатно.
Лишь Какузу ничего не покупал, лишь молча подсчитывал, сколько сумеет выручить за все найденное, украденное и просто отобранное за время отдыха добро.
В общем и целом, отдохнувшие, нагруженные донельзя и счастливые Акацуки отправились домой, на прощанье кинув по монетке в фонтан, чтобы вернуться (странно, но после их посещения все монетки из фонтана куда-то исчезли).
А дома Акацук ждал сюрприз - такой рыжий, весь в пирсинге и с Риннеганом. И очень-очень злой. Просто донельзя.
- Как вы могли? Оставить! Меня! Одного!
- Ой, Лидер-сама, а Вы что, одиночества боитесь? - ляпнул довольный Дейдара (Сасори, видимо, исполнил все то, что шептал ему на ухо, а может, даже больше).
- Молчать! Ты вообще кто такой?
- Я? Да я… Кто я! Да знаете, кто я! Вы что, не знаете, кто я?
- Лидер-сама, это Дейдара, - закончил монолог подрывника Сасори.
- Дейдара? А почему почти лысый?
- Тоби постарался. Тоби – хороший мальчик.
- Так! А ну, молчать! Вы мне зубы не заговаривайте! Я вам еще устрою! - И тут на беду Пейна в комнату наконец вошла Конан, которая вначале остолбенела, а потом разозлилась.
- Пейн! Сволочь! Да как ты мог! Где ты шлялся?! Мы тебя весь день искали!
Пересказывать все подробности семейной сцены нет никакой надобности, достаточно отметить, что на следующее утро неустрашимый Лидер радовал глаз своих подчиненных двумя фингалами, которые пытался прикрыть измученной улыбкой.
Лидер, конечно, еще немного побушевал (когда Конан рядом не было), а затем успокоился, и жизнь вошла в привычное русло. А на следующий год Акацуки снова собрались в какое-нибудь интересное путешествие. Но это уже другая история.
