С Новым Годом, Акацки!

Лидер быстро шёл по просторному коридору, прямому, как стрела, и такому широкому, что по нему могли пройти с десяток жирных шиноби (если такие бывают), построенных в шеренгу. Мимо него мелькали двери, ведущие в лаборатории, туалеты, сауны и спальни.
Раздавшийся из кухни вопль заставил Пейна насторожиться. Он вытащил из рукава длинную железную палку и прижался спиной к стене. Вопль повторился. Пейн различил крик Тоби: «Помогите!» Лидер, держа железку наготове, стал медленно продвигаться к кухонным помещениям.
А вот и дверь. Вдруг раздался прямо-таки сатанинский хохот. Лидеру стало совсем не по себе. Тут он подумал, что если с Тоби что-то случится, все будут только рады. Но благородная сторона его души, которая чисто случайно оказалась именно в этом теле, упорно твердила: «Тоби – твой товарищ!» Пейну пришлось повиноваться.
С яростным боевым кличем он выбил дверь кухни… и замер: на полу посреди комнаты сидел Тоби и с плачем пытался спасти свой кулинарный шедевр – торт из грязи и снега. «Деликатес» безвозвратно растёкся по полу, по когда-то идеально чистому полу, который надраивали все члены Акацки. Но взгляд Лидера был прикован к Хидану.
Главный мазохист в организации с громкими воплями нарубал собственные конечности в кастрюлю с кипящей водой.
- Вот это боль! Джашин-сама! Гордись мной! А-ха-ха-ха!
В унисон с ним подвывал Тоби:
- Помогите! Мой тортик! За что? Ведь Тоби хор-о-о-оший мальчик!
В придачу ко всему этому из парадного холла раздался жуткий треск. Послышались крики:
- Врача! Врача! Тут человеку плохо!
И хрипы:
- Тысяча рю… нет… не может быть…
Пейн рванул в холл, хотя через трёх других Пейнов прекрасно видел, что случилось.
Это вместе с ёлкой вернулись Конан и Кисаме. Принимать дорогую ёлку вышел Какузу. А в холле мыли полы Зецу и три Пейна. Как мыли? Просто выливали воду на пол и шли дальше. Кисаме с ёлкой поскользнулся. Упал. Упала и ёлка. Сломалась. А дальше всё и так понятно.

Какузу был без сознания. Ему налили валерьянки и сунули под нос мелкий денежный знак. Какузу почти пришёл в себя, когда из складских помещений раздался грохот и звон бьющегося стекла. Какузу, интуитивно почувствовав, как уничтожается ценное имущество, опять отрубился. Пейн схватился за голову. Это его худший день в году!
Но неприятности только начинались. Со стороны Главной гостиной послышалась череда взрывов. Стук и звон на складе стали громче. На кухне вовсю полыхал пожар, и раздавались истерические вопли: «Джашин-сама-а-а!» Ещё два Пейна стали жертвой уборки Зецу. А Кисаме, увидев, что во всех комнатах стоят лужи по колено, обрадовался и открыл краны в ближайшем туалете, устроив таким образом себе аквариум.
Мечты Нагато хоть раз мирно встретить Новый Год всей организацией рушились прямо на глазах. А он беспомощно взирал на их конец через своих Пейнов.
Какузу лежал в отключке. Хидан лишился своих конечностей и наверняка уже сгорел. Дейдара, конечно же, взорвал большую часть пещер, если не себя самого. Кисаме затопил все оставшиеся помещения и теперь застрял в унитазе. Тоби от горя по своему тортику точно повесился. Зецу пошел хоронить сломанную ёлку. И это ещё не известно, что натворили Итачи и Сасори.
«Как же с ними сложно, - горестно размышлял Нагато. - Нет! Нельзя сдаваться! - Нагато тут же поставил перед собой цель: достойно встретить Новый Год. И если ему удастся установить мир внутри организации, то и мир во всём мире тоже будет. - Да. Именно так. Пора действовать!»
Первым делом остановили пожар на кухне, потом поймали подрывника, Какузу привели в чувство, Кисаме вытащили из унитаза, успокоили Тоби. Далее Пейн занялся Итачи и Сасори. Оказалось, что это они разгромили склад. Красавчики поспорили, кто будет таскать ящик с украшениями, один привёл как аргумент своих кукол, другой – свой Шаринган. Чтобы разнять их, потребовались силы всех шести Пейнов и моральная поддержка Седьмого. Но и эта неприятность была устранена.
Далее были конфискованы все колющие и режущие предметы, представляющие опасность, коса, красные линзы, куклы, глина и, просто на всякий случай, Самехада.
Дальше всё пошло как по маслу.
Сначала раскопали заботливо похороненную Зецу ёлку и восстановили её с помощью Риннегана, с его же помощью устранили повреждения от взрывов и пожара. Дальше Пейн распределил обязанности между членами Акацки, и на этот раз более мудро.
Итачи и Сасори под строгим руководством Конан было поручено готовить праздничный ужин, так как они были терпеливее и спокойнее остальных. Нагато пришлось преодолеть ревность, назначив их руководителем Конан, ведь она одна из всех Акацки умела готовить еду, и такую еду, чтобы её можно было есть, ну а Учихе и Акасуне оставалось только слушаться её.
Дейдаре и Хидану, как самым энергичным, поручили уборку. Но такая работа их явно не устраивала. Дейдара рвался украшать, а вернее сказать, взрывать, а Хидан вообще не хотел работать, пока ему не вернут косу. Но одного взгляда Риннегана было достаточно, чтобы устранить их возражения.
Нагато вообще очень расстраивало, что приходится пользоваться Риннеганом, ведь он так хотел, чтобы все работали по своей доброй воле.
Какузу, как обладатель самых длинных рук (тут большую роль играли его шнуры), развешивал украшения под потолком. Трое Пейнов ему активно помогали.
Кисаме накрывал на стол и разбил несколько драгоценных сервизов Конан, но после шестой попытки ему всё же удалось донести стопку посуды до стола, разбив всего лишь восемь тарелок и пять стаканов. Честно говоря, Кисаме это поручили только потому, что ему не хватило работы, а работать рыбина очень рвался. И Пейну приходилось с помощью Риннегана восстанавливать один разбитый сервиз за другим.
Зецу сказал всем, что у него проблемы с желудком после стряпни Тоби. Ему без колебаний разрешили удалиться в туалет. И теперь чёрно-белый обманщик посмеивался над доверчивостью коллег, наблюдая за их работой с потолка.
Тоби украшал починенную ёлку. Но так как это Тоби, невозможно было обойтись без происшествий. От счастья, что ему доверили такое важное дело, он в радостном прыжке завалил многострадальную ёлку прямо на Кисаме, идущего мимо с новым сервизом. В попытке спасти посуду Кисаме швырнул стопку тарелок прямо в Какузу. Какузу увидел летящую в него посуду, но поймать не смог, ведь руки и абсолютно все его шнуры были заняты подвешиванием гирлянд под потолком. При этом сервиз Какузу не принадлежал, и если бы он его поймал, никто ему за это платить не стал бы, поэтому он просто сделал шаг в сторону. Посуда пролетела мимо и угодила прямо в Пейна, занимавшегося примагничиванием паутины с потолка. И теперь любой посмотревший на Лидера мог смело сказать: «Этот человек явно переборщил с пирсингом!» Когда этот инцидент был улажен, Тоби велели поменьше прыгать и побольше работать.

Было почти девять часов вечера. Нагато казалось, что они ничего не успеют, его Пейны молниями метались по коридорам и отдавали приказы почти истеричными голосами.
Один из Пейнов был приставлен к кухне. Через него Нагато наблюдал, не пристают ли Сасори и Итачи к его ненаглядной Конан.
Сасори и Итачи не обращали ни малейшего внимания на Конан, её это даже слегка бесило. Они просто выполняли её приказы, и их как-то больше занимали собственные мысли, хотя иногда они бросали друг на друга яростные взгляды, явно вспоминая драку на складе. И чем чаще они это делали, тем твёрже и резче были их движения.
- А теперь, Итачи, будь добр нарезать рыбу. Сасори, ты займись свининой. – Сама Конан уже пятнадцать минут делала бумажный букет для украшения стола.
Бросив друг на друга уничтожающие взгляды, Итачи и Сасори наперегонки ринулись к холодильнику. Завязалась яростная, но молчаливая схватка – каждый пытался отпихнуть противника от холодильника и первым открыть его. Пейну стало интересно, кто же победит, и он не спешил разнимать сцепившихся шиноби. Конан подняла голову от своего букета, и ей польстило, что наверняка эти двое сражаются, чтобы угодить ей.
Наконец Сасори удалось отпихнуть Итачи, и довольный кукольник распахнул холодильник. Но не тут-то было! Итачи вскочил с пола и, будучи выше Сасори, протянул руку над головой песчаника и вытянул из холодильника свою рыбу. Но на этом их «битва» не кончилась. Сасори вытащил свою свинину и схватил нож. Итачи тоже. Они взяли разделочные доски, положили их на столе друг напротив друга и стали яростно рубить мясо. Мигом смекнув, что их яростью можно воспользоваться, Пейн сделал знак Конан. Она поняла и примирительным тоном сказала:
- Джентльмены, режем аккуратнее!
Соперники с ненавистью переглянулись и стали резать и быстро, и аккуратно. Они закончили одновременно с криком: «Я первый!» и тут же стали яростно испепелять друг друга взглядами. Но потом, к удивлению и радости Конан и к злости Нагато, соперники как по команде выжидающе посмотрели на Конан.
- Э-э-э… Уже закончили? – Они одновременно кивнули и ещё раз с яростью переглянулись. – Ну что же, мясо – в духовку… - Сасори и Итачи ломанулись к единственной плите. – Стойте! Я лучше сама! Вы делайте канапе: Сасори с мясом, Итачи с рыбой. Рецепт в этой книге. – Из внушительной стопки кулинарных книг, всегда лежащих в углу, девушка извлекла справочник по готовке бутербродов и кинула парням.
Сасори и Итачи вцепились в книгу и стали её перетягивать. Пейну и Конан их поединок нравился всё больше и больше.
Мимо двери прошел Дейдара со шваброй, и его тоже заинтересовало зрелище.
«Сюда бы ещё огоньку и взрывов», - печально подумал он.
В конце концов, книгу разорвали пополам. Конан была в шоке от такого обращения с бумажным изделием. К счастью, в половинках, оказавшихся у соперников в руках, были именно те рецепты, которые им требовались. И снова началась битва за холодильник.
К зрителям присоединился Хидан. И Кисаме.
Дейдара и Кисаме громко подбадривали своих напарников, и их крики привлекли Какузу.
- Вот на таких поединках делают настоящие деньги! Шоу «Безумные домохозяйки»! - К несчастью для Какузу, ни у кого из присутствующих не оказалось камеры, а за свой металлический глаз Дейдара требовал огромную сумму. Но и тут Какузу не растерялся: - Делаем ставки!
Уже вся организация и все Пейны наблюдали за битвой.
Решив сполна использовать ненависть Итачи и Сасори, Конан объявила:
- Каждому сделать по две сотни бутербродов!
Переглянувшись ещё раз, соперники наплевали на все запреты.
Итачи сложил печать - и вот уже целых пять Итачи крошат томаты.
Сасори сложил печать - и вот вместе с ним режут салат все шестеро Пейнов.
Печать - и Итачи уже пятнадцать штук!
Печать - и с Сасори работает вся организация!
Но это было уже слишком! Сначала Нагато нравился этот бой, но заставлять его Пейнов работать! Риннеган! Теневые клоны Итачи и нити чакры Сасори рассеялись. Пейн отправил всех работать и с серьёзными угрозами обратился к виновникам сборища. Сасори Пейн пообещал рассказать всё его бабушке Чие, отчего кукла Сасори побледнела, а Итачи - поведать о нём всю правду Саске, ведь один из Пейнов умел читать мысли.
Казалось, порядок был восстановлен.

Было пол одиннадцатого. Кисаме всё-таки удалось закончить сервировку стола, Какузу завершал украшение помещений. Тоби, став на табуретку, неустойчиво установленную на стуле, пытался надеть на ёлку звезду. Тут в комнату задом вошёл заканчивающий уборку Дейдара. Подрывник мерно помахивал шваброй, которая была подозрительно короткой (и он даже не догадывался, что это щётка для пыли), и был глубоко погружен в мысли о глине и взрывах, поэтому парень даже не заметил, как задом наткнулся на стул, на котором стояла табуретка с Тоби. Но когда Дейдара понял, что что-то мешает ему двигаться вперёд, а точнее сказать, назад, было уже поздно.
Тоби с криком «Семпай!» полетел со своей пирамиды вниз на Дейдару, подрывник в свою очередь упал под тяжестью напарника лицом прямо в ведро. Звезда же, которую так старательно пытался пристроить Тоби, взлетела вверх и своим самым острым концом воткнулась между глаз Зецу, незаметно сидевшего на потолке. Человек-конопля с громким воплем свалился с потолка и упал прямо на Итачи и Сасори, несущих к столу первые готовые блюда. Увидев угрозу «с неба», парни не придумали ничего лучше, как закрыть головы тарелками с едой. Конечно, они могли просто увернуться, но тут виноват лишь шок от вида летающего Зецу. И вот он в изящном пируэте головой вниз вляпался в кулинарные шедевры Конан! Ошмётки еды разлетелись по всей комнате, и Хидан восторженно присвистнул:
- Вот это боль! – И тут же в ужасе закричал: - Моя причёска! – О да, бедная его прическа (белый парик и тонна лака) теперь напоминала смесь волос и рвоты. – Теперь мне ещё больнее, чем всем вам! – И несчастный, хотя, может быть, очень даже счастливый мазохист умчался в ванную.

Пейну пришлось потрудиться, чтобы восстановить шедевры Конан – он ведь в жизни ни разу не готовил! Тоби и Дейдару он заставил убирать разлитую воду и соскребать еду со стен, а Зецу пригрозил запереть в тёмном шкафу и оставить без фотосинтеза, если он ещё раз будет отлынивать от общественной работы.
Угрозы, угрозы, сплошные угрозы! Нагато это бесконечно печалило и раздражало.
Порядок опять временно восстановился. Но разве такое вообще возможно в Акацки?

Какузу вешал последнюю гирлянду, когда увидел, как под стулом, на котором стояла табуретка с Тоби, возобновившим попытки пристроить звезду, что-то ярко блеснуло, и заметил, что на это что-то уже посматривает Хидан. Какузу занервничал, так как Пейн запретил прерывать работу и использовать дзюцу-техники, но и допустить, чтобы Хидану достались его деньги, жадина тоже не мог.
А мазохист (уже без рвоты на голове) двинулся к блестящей штуковине. Какузу побледнел. Нет, он не может допустить, чтобы этот джашинист прикарманил себе его чистую прибыль. Бедняга осмотрел комнату в поисках идей и решился на отчаянный шаг: пока ни один Пейн не смотрел в его сторону, пенсионер-ниндзя повис на гирлянде, как на лиане, и по-тарзански полетел прямо на Хидана, а точнее - к своей ненаглядной монетке. Какузу не заметил, как сшиб Тоби с его табуреток, как в который раз завалил несчастную ёлку, как послал бросившегося ему наперерез Пейна в нокаут, он видел лишь её, его блестящую монетку! Хидан, решив, что в Какузу вселился дьявол, шарахнулся в сторону и начал усердно молиться: «Джашин-сама! Спаси и сохрани!» А Какузу, не обратив на учинённые им разрушения ни малейшего внимания, на лету схватил заветную монетку, прижал её к себе, поцеловал, благословил и полетел на гирлянде обратно, по пути сбив Конан, идущую с готовым бумажным букетом. Когда Какузу вернулся на своё прежнее место, то был абсолютно уверен, что никто ничего не заметил.
С этим Нагато пришлось просто смириться. Во-первых, он устал всем угрожать. Во-вторых, от таких заскоков, как у Какузу, уже ничто не избавит. Ну и, в-третьих, Какузу был раза в три старше Пейна, так что ругать его было как-то неудобно.
Пейн молча привёл Тоби и Конан в чувство, пинком вышиб Хидана из комнаты молиться в другое место и… обомлел от ужаса! Без двадцати пяти двенадцать!
Лидер, поняв, что ничего его подчинённые толком не успеют, велел им собраться в Главной Гостиной готовыми к празднику. И как по мановению волшебной палочки Пейны превратились в уборщиц и официанток. Со скоростью света уборка была закончена, комната украшена, стол накрыт.

Без десяти минут двенадцать. Вроде всё готово, но нет, перед Нагато стоит сложный выбор: отправить шестерых Пейнов развлекаться с остальными или же к чёрту запереть этих рыжих демонов в кладовке и самому идти на праздник? При первом варианте он сохранит секретность. И одиночество. А при втором вдоволь повеселится в почти семейном кругу. Но тогда Конан поймёт, что не такой уж он и больной и беспомощный, она перестанет жалеть его, любить как ребёнка, больше не будет кормить его с ложечки…

Без пяти минут. Акацки уселись за стол как большая, но, к сожалению, не очень дружная семья. Конан с тревогой оглядела стол:
- А где Пейн?
- Хм, ни одного из них не видел с тех пор, как он велел собираться в Гостиной к празднику, - ответил ей Дейдара. – Пусть и не приходит, хм. – Подрывник украдкой глянул на комочек глины, что удалось ему раздобыть.
- Семпай! А нельзя ли хоть раз обойтись без ваших фокусов? – с не ожидавшейся от него серьёзностью в разговор вмешался Тоби.
- Что-о-о? Ты на чьей стороне? Взорву к чёрту!
- Утихомирься, Дейдара! Взрывать будешь после первого десятка тостов, а то тебе ни вина, ни саке не достанется! – прикрикнул на подрывника Кисаме. Тем временем между Сасори и Итачи опять разгорелся конфликт.
- А я тоньше резал!
- А я быстрее!
- А я больше!
- А я качественнее!
- Да что мне твоё мясо! Я целый клан на куски порубил!
- Какой-то мелкий клан! А я пол деревни в фарш превратил!
- А я…
- Опять вы ссоритесь! Всё про вас Саске и Чиё расскажу!
Все как один повернулись к двери. Конан в шоке прошептала:
- Нагато?
Все теперь удивлённо посмотрели на девушку. Хидан спросил у незнакомца:
- Дядь, а Вы кто?
Все согласно покивали. Нагато обречённо вздохнул:
- Дед Мороз!..
- Ура-а! А где подарки? – обрадовался Тоби. Теперь все смотрели на Тоби. Парень-бака умолк и пристыжено опустил голову.
Нагато посмотрел на свою притихшую организацию - «Вот если бы так было всегда!» - и решился:
- Ну а кто я по-вашему? – И, не давая Тоби возможности крикнуть «Дед Мороз!», продолжил: – Я – Нагато, седьмой Пейн, ваш Лидер!
Дейдара разочарованно протянул:
- Блин, а я ведь тебя и правда всемогущим богом представлял!
Нагато это сильно задело, но он невозмутимо сказал:
- Что сели, как столбы? Включайте телевизор! Там сейчас мой Главный Пейн страну поздравлять будет!
Наконец акацушники сбросили с себя оцепенение – от Пейна они ожидали чего угодно, но никак не его публичного появления. Сасори включил телевизор, на экране появилась надменная физиономия Пейна-Яхико. Самые молодые члены организации немедленно принялись сравнивать Пейна в телевизоре с Пейном в комнате: взгляды Дейдары, Хидана и Тоби скакали с экрана на Нагато со скоростью летящих сюрикенов. Нагато сел рядом с Конан и мгновенно об этом пожалел – девушка дала ему подзатыльник и потребовала объяснений. Тут Хидан возмущенно закричал:
- А где саке?
Нагато вопросительно глянул на Какузу.
- Какузу, а я разве не просил тебя достать саке из подвала?
Под взглядом Лидера старый жадина густо покраснел и опустил голову.
- Просили…
- И?..
- Я от горя, что придётся тратить деньги на ёлку, все запасы в подвале выпил.
Хидан выругался. Зецу тихо сказал:
- У нас же ещё компот остался…
Пока Тоби ходил за компотом, каждый мысленно поклялся отомстить Какузу.
Наконец Пейн в телевизоре закончил свою нудную речь:
- …и наступит мир во всём мире. – На экране появились огромные часы - настолько огромные, что не влезали в кадр. Акацки наполнили свои бокалы компотом и чинно встали, вслушиваясь в бой часов. И по-детски мысленно загадывали желания:
Тоби: «Пусть к нам придёт настоящий Дед Мороз!»
Сасори: «Пусть Орочимару сдохнет!»
Дейдара: «Хочу, чтоб мне вернули глину!»
Итачи: «Ну, Саске что ли навестил бы…»
Кисаме: «Пусть появится саке!»
Нагато: «Пусть будет мир! И пусть Конан перестанет меня пинать…»
Конан: «Хочу, чтобы желание Нагато исполнилось!»
Зецу: «Включите свет!»
Какузу: «Мне нужен ключ от сейфа Пейна!»
Хидан: «Джашин-сама! Пусть мне будет больно!»
Шесть Пейнов в кладовке: «Хотим свободы!»
На последнем ударе часов Дейдара не удержался и всё-таки взорвал свою глину. В этот раз с пиротехникой он не перестарался, получилось очень даже мило: несколько мгновений над головами присутствующих мерцала надпись: «С Новым годом, дегенераты!»
Хидану это совсем не понравилось, и он начал громко ругаться, грозя принести подрывника в жертву Джашин-саме. Мазохиста поддержали оба Зецу. Тоби завыл рождественскую песенку «Джингл Бэлз», Сасори и Итачи продолжили свой спор. Кисаме с похоронным видом смотрел на жареную рыбу, плод работы его напарника, и тихо плакал в салфеточку. Какузу достал калькулятор и подсчитывал суммы, которые вычтет из зарплаты коллег за уничтожение имущества организации во время подготовки к празднику. Конан забыла про коллег и Нагато, её вниманием полностью завладело новогоднее шоу по телевизору. А Нагато был счастлив! Пусть его подчинённые ведут себя не совсем как нормальные люди, но, по крайней мере, этот год они встречают в помещении, ведь в прошлом году пещеры подорвал Дейдара. А в позапрошлом они и до боя часов не продержались: Хидан и Кисаме раньше времени отведали саке, ну и остальная организация с ними за компанию. А три года назад вместо ёлки им пришлось наряжать Зецу… В общем, Нагато был всем доволен. Ну, почти.
- Дейдара! Куда крадёшься?
- В туалет!
- Никакой тебе глины! На место.
Дейдара повиновался. Нагато стало немного жаль подрывника, он уже собирался разрешить блондину немного повзрывать, как из Парадного Холла раздался громкий стук в дверь. Акацки разом замолкли. Конан оторвалась от телевизора, Итачи и Сасори мигом забыли про свой спор. Нагато похолодел от страха. Кто бы это мог быть? Может, их выследили АНБУ? Или Ханзо решил устроить на них нападение? Но зачем тогда стучать?! Кто же это? Нагато неуверенно оглядел остальных.
- М-м-м, а вы это… никого не ждёте?
Все активно замотали головами. Нагато сглотнул, поднялся со своего места и отправился в Холл - встречать незваных гостей.
«Только не это! Неужели обязательно портить лучшую ночь в моей жизни?! Сейчас начнутся драки, крики! За что мне такое наказание?»
За Лидером в колонну по одному потянулись остальные Акацки. Тоби был уверен, что это Дед Мороз, остальным было просто любопытно. Стук повторился и стал гораздо настойчивее. Акацки столпились в Парадном Холле и выжидающе смотрели на Нагато. Бедняга замер перед дверью. Как же ему не хотелось портить себе и коллегам праздник! Но тут он почувствовал очень знакомую чакру, удивился и всё-таки решился открыть дверь.
На пороге логова Акацки высились три довольно причудливые фигуры, которые, тем не менее, повергли хозяев пещеры в ужас. Один Тоби обрадовано взвизгнул:
- Дед Мороз! Снегурочки!
Орочимару в облегающей голубой женской шубке предпочёл не обращать на Тоби внимания и сразу обратился к Лидеру:
- Ёу, Нагато! А мы тут шли мимо, решили заглянуть…
Нагато обернулся к остальным, ища поддержку. Все как один энергично замотали головами. Нагато захлопнул дверь прямо перед носом змееподобной Снегурки. Вдруг из-за двери донёсся крик:
- А у нас есть саке!
Кисаме, ни секунды не медля, сбил Нагато с ног и настежь распахнул двери.
- Орочимару, старина! Давно не виделись! О! И Кабуто с тобой! И Саске!
К Кисаме присоединился Хидан.
- Проходите! Будьте как дома! А где там у вас саке?
- Спокойно, дружище. Всё тебе будет. Нагато, что разлёгся, давай, встречай дорогих гостей.
Дейдара со смехом рассматривал костюмчики гостей.
- Ну ладно, я понимаю, Кабуто – Дед Мороз, но ты, Орыч? И Саске? Наряды Снегурок в Секонд Хэнде покупали? – И все ротики подрывника безудержно заржали.
- Ну-ну, Дейдара, не взорвись от смеху. - Подрывник показал ему три языка. Орочимару невозмутимо ответил: – Мой всё равно длиннее. – И показал свой язык. Блондин обиженно насупился, но Орыч про него уже забыл. – А! Сасори! Итачи! Бывшие мои напарнички! Вы мне не рады?
Парни презрительно на него посмотрели, и Итачи сказал:
- Что ты забыл в нашей организации, змеюка беспородная?
- Итачи-сан, как грубо! Вы не оставили мне выбора. Саске! Фас!
Глаза второй Снегурки полыхнули Шаринганом. С воплем «Чидори!» Саске ринулся к Итачи. Тот, осознав грозящую опасность, превратился в стаю ворон, которые немедленно растворились в воздухе. Саске, не желавший так просто сдаваться, кинулся бежать по коридору и заглядывать во все комнаты в поисках брата. А если дверь какой-либо комнаты оказывалась заперта, Учиха пускал в ход Чидори. Вслед за Саске побежал Какузу, грозя убить его за уничтожение имущества организации. Тоби, решивший, что это такая игра, побежал за Какузу.
Тем временем Кисаме и Хидан один за другим вносили в холл ящики с саке. Сидя на полу, за ними с беспомощным видом наблюдал Нагато, а Конан успокаивала его, гладя по голове. Сасори с отвращением спросил:
- И это вы так проходили мимо? С десятком ящиков саке?
Ему ответил Кабуто:
- Жизнь полна сюрпризов, Сасори-сама!
- А тебя, предатель, я вообще не спрашивал! Как ты мог переметнуться на его сторону?!
- Жизнь полна сюрпризов, - упрямо повторил Кабуто.
- Для тебя не будет сюрпризом, если я сделаю из тебя куклу, - огрызнулся Сасори. Угроза была вполне реальной, и Кабуто промолчал. Орочимару сладко потянулся и обратился к Нагато:
- А мы так и будем здесь стоять?
- Да… То есть нет, проходите в Гостиную. Конан, будь добра, принеси ещё три столовых прибора. – Нагато поднялся с пола и только сейчас заметил пропажу двух персонажей. - Конан! Где Зецу? И Дейдара?
Вдруг из небольшой каморки, прилегающей к Парадному Холлу, раздалось нестройное пение двух голосов. Сасори приоткрыл дверь.
Первым, что бросалось в глаза, был пустой ящик саке. Вокруг валялись пустые бутылочки. А в углу комнаты полусидел-полулежал Зецу и громко пел в два голоса:
- Хорошо живёт на свете акацук, что захочет, он берёт – вот досуг…
Дейдары в каморке не оказалось. Кабуто как медика попросили осмотреть пьяную коноплю. А Нагато уже мысленно хоронил свои мечты: «Уже скоро я услышу взрывы, устроенные Дейдарой…» Зецу захрапел, и Кисаме отнёс чёрно-белого шпиона в его комнату. Хидан притащил ящики с саке в Главную Гостиную и начал проклинать Зецу за то, что он один выдул целый ящик. Саске, Итачи, Какузу и Тоби всё ещё где-то бегали, Дейдара вообще пропал. Сасори утащил Кабуто к себе в мастерскую делать из него куклу. В Гостиной, получалось, были только Нагато, Конан, Орочимару, Кисаме и Хидан. Змеиный Саннин, только войдя в Гостиную, накинулся на еду. У присутствующих появилось подозрение, что Орочимару пришёл сюда только ради вкусного ужина. Конан опять уткнулась в телевизор. Кисаме и Хидан, крича великолепные тосты, принялись истреблять саке. Нагато сложил печать и тщетно пытался отследить Дейдару по чакре. Лидер был абсолютно уверен, что праздник уже испорчен, но всё же решил хотя бы не допустить взрыва логова «Акацки».
Вдруг в коридоре раздались отчаянные крики: «Помогите!» и злобные вопли: «Я убью тебя, Итачи!» Было странно, что крики о помощи принадлежали не Итачи, а Дейдаре! Несчастный подрывник пулей влетел в Гостиную, за ним мчался Снегурка-Саске с активированным Чидори.
- Не убежишь! Итачи, я тебя прикончу! – орал Саске Дейдаре. Теперь они носились по комнате. Кисаме и Хидан, сразу сообразившие в чём дело, громко ржали над этими догонялками. Дейдара, сделав попытку спрятаться за креслом, закричал:
- Пейн, чтоб тебя! Верни глину! Орыч, отзови своего змеёныша! – Тут Саске проткнул кресло Чидори, и подрывник был вынужден опять убегать. – А-а-а-а! Люди добрые, спасите!
Кисаме и Хидан просто умирали со смеху.
- Где ты тут людей видишь, а тем более добрых?!
- Не уйдёшь! Чидори! – Саске почти достал свою жертву. Наевшийся Орочимару вяло приказал своему ученику:
- Саске, фу!
Но Учиха пропустил команду своего учителя мимо ушей и продолжил погоню. Кисаме от смеха катался по полу, Хидан уже просто хрипел. Дейдара, не видевший в этом ни капли веселья, пришел в отчаяние. Перепрыгивая стол, он схватил блюдо с рыбой и теперь на бегу швырялся в Саске кусками мяса. Теперь вместе с Кисаме и Хиданом смеялись Конан и Орочимару, Нагато тоже мстительно хохотал: пусть хоть раз подрывник станет жертвой чей-то безумной техники, а ведь обычно так над всеми издевался именно он.
В комнату ворвался Какузу, весь красный, ведь бегать в его-то возрасте! И он увидел продырявленное кресло. И в который раз заваленную ёлку. И сорванные гирлянды. И разбросанную еду. И бегающих по потолку Саске и Дейдару. Пять сердец престарелого скупердяя не выдержали такого шока, и Какузу прямо в дверях свалился в обморок. Тоби, до сих пор носившийся за ним с радостным визгом, тоже попытался проникнуть в Гостиную, но споткнулся о Какузу. Парень-бака тут же заметил новую игру. Тоби вскочил и кинулся к столу. Теперь и он швырялся в Саске едой.
У Конан от смеха началась икота. Орочимару ржал как лошадь и от души жалел, что слишком много съел, съеденное из-за смеха уже просилось наружу. На шум пришел Сасори, таща за собой новую марионетку Кабуто. Зрелище привело его в полный восторг! Он тоже стал швыряться едой, но только не в Саске, а в Дейдару. К нему присоединился… Нагато! Теперь и он с ликующими возгласами кидал и в Саске, и в Дейдару ёлочные игрушки.
Дейдара пошел на отчаянный шаг – схватил со стола кремовое пирожное и на бегу засунул его в рот. Чуть не подавился им – в него только что попал ёлочный шарик, метко брошенный Нагато. Дейдара проскользнул под стол, Саске за ним. Когда подрывник вылез, у него в руке красовалась кремовая птичка. Он вскочил на старинный комод, с него взобрался на книжный шкаф. Кремовая птичка увеличилась на глазах и под вопль «Кац!» взорвалась. Всех окатило волной крема, но не более. Шаринганистая Снегурка продолжила погоню. Дейдара с воем спрыгнул на пол, но поскользнулся на креме и упал. Несчастному подрывнику точно бы настал конец, если бы Кисаме вовремя не крикнул:
- Итачи! Хорош прикалываться! Снимай с Саске своё Гендзюцу! А то Дейдара сейчас в штаны наложит!
Саске нелепо замер в прыжке и рухнул на пол. Откуда-то раздался голос Итачи, полный печали:
- А мне ведь тоже жить хочется…
Саске разъярённо взвыл:
- Итачи! Чтоб тебя! – И начал бить Чидори в пол.
- Ай!
- Нам больно!
Саске в ужасе шарахнулся от чёрно-белой рожи, показавшейся из пола. Пока Зецу отчитывал Саске за жестокое обращение с полами, Конан осторожно подошла к неподвижно лежащему Дейдаре.
- Он хоть живой? – с тревогой спросила она.
Голос Итачи всё так же печально ответил:
- Ничего не могу гарантировать, но один лишь вид взбешённого Саске мог довести его до комы.
Нагато тоже подошёл к подрывнику и всмотрелся в его лицо. Глаза блондина были закрыты, рот слегка приоткрыт. Нагато наклонился над Дейдарой и тихо шепнул:
- Хочешь, я верну твою глину?
Один глаз подрывника не спеша открылся.
- Точно вернёшь?
Все Акацки и звуковики громко и от души рассмеялись, ну, кроме Какузу. Нагато с улыбкой протянул подрывнику руку и сказал:
- Точно верну.
И только теперь Нагато понял, что по-настоящему счастлив. Дело было не в том, что Новый Год был встречен и отпразднован не на улице, а в том, что он был отпразднован с душой. Ведь всем Акацки было приятно отметить праздник не по нудным пейновским правилам, а навеселе, со взрывами, драками, ругнёй, ведь именно в этом отражалось единство их коллектива. Хотя Орочимару с Саске и Кабуто в него не входили.

Акацки гуляли до утра.
Итачи всю гулянку пришлось просидеть в чердачном помещении, прячась от Саске. Тоби тоже спрятался в туалете, потому что пьяные коллеги пытались снять с него маску. Кисаме спьяну спел балладу «Великая Самехада» и станцевал виртуозный танец «взрослых акулят». Хидан исполнил все молитвы, посвящённые Джашин-саме, наградой ему послужили грубые пинки ногами всех присутствующих. Хидан кайфовал! Зецу истребил ещё пару ящиков саке и на бис исполнил песенку «Хорошо живёт на свете акацук». Сасори устроил кукольное шоу с участием его новой марионетки Кабуто. Дейдаре вернули его глину, и теперь каждые пятнадцать секунд взрывались небольшие фейерверки. Небольшие, потому что Нагато предусмотрительно наложил табу на большие взрывы. Саске вместе с Конан смотрел телевизор, чем вызывал неодобрительные взгляды Нагато. Орочимару вытащил изо рта подушку и захрапел, а Сасори совершил на него несколько неудачных покушений, но каждый раз, когда кукольник собирался нанести решающий удар, гремел взрыв, и Орыч просыпался.
Все пятнадцать ящиков саке были уже пусты, когда Нагато, засыпая, решил, что на следующий праздник непременно пригласит Коноху. Ведь тогда праздник вообще получится на славу!