предыдущая глава
На закате один джонин двигался совершенно странно: аккуратно и бесшумно, скрываясь в тени, никому не попадаясь на глаза, он держал кунай в боевой готовности. «Что случилось с этим шиноби? Я его раньше видел, он, случаем, не из советников Кадзэкагэ?» - подумал Уныние, заметив сверху движения, которые не были свойственны караулу и их смене. Джонин быстро подобрался к охраннику со спины и перерезал ему глотку. «Нет! Предатель! Опасность! Сестричка в опасности!» - задёргался наблюдающий, слеза упала с его глаза. - «Я должен его остановить». Плачущий ниндзя рванул вниз, быстро спускаясь под углом по стене к месту убийства. Он оттолкнулся от стены, спрыгнул на землю, укрывшись в тени соседних зданий. Предатель успел убить ещё двоих. «Не позволю! Не позволю!» - кричал внутри себя Уныние. В несколько прыжков он вскарабкался на стену, догнал убийцу. Предатель услышал быстрое приближение, преследующий слишком торопился. Развернувшись, джонин метнул кунай, который пронёсся в опасной близости от лица Уныния. Грех замер, он остановился в десяти шагах от предателя. Шиноби держал в руках два куная, он был готов к бою. Уныние занял оборонительное положение, его сердце быстро колотилось, но в его расположение были опасные глаза. Взгляды соперников встретились. Плачущий быстро сложил печати под своим длинным плащом. Из глаз потекли чёрные слёзы, голубые глаза стали непроницаемо темными, в их глубине промелькнул загадочный символ, похожий на звезду. Предатель застыл на месте, его взгляд помутнел, зрачки уменьшились, через несколько секунд его руки задрожали. Тело шиноби затряслось, как листья на ветру. В сердце проник страх и отчаяние, ноги подкашивало, хотелось кричать и рыдать. Все ужасы, переживания и боль его жизни воскресли в его голове с усиленной трагичностью и неизбежностью. Небо заволокло тьмой, джонин видел войну, гибель товарищей, друзей, их искалеченные тела, он ничем не мог им помочь, он просто стоял и смотрел. Перед ним были кучи трупов, среди которых были все самые дороги люди: родители, братья, сёстры, лучший друг. На его глазах гибли женщины и дети, человеческое тело превращалось в кровавое месиво. Он увидел гибель надежд и мечтаний, видел свою смерть, своё брошенное, всеми забытое, бездыханное тело, которое уже раздирало вороньё. Отчаяние убивала его, гендзюцо проникало всё глубже, всё казалось неизбежным. Джонин упал на колени, с его глаз сорвались слёзы, он тихо повторял: «Нет, нет, нет…». Только окончательно сломленный человек хотел выкрикнуть во всё горло, как острое лезвие нагинаты пронзила его грудь. Удар пришёлся в сердце, джонин по инерции сделал последний, но очень болезненный вдох. В его глазах пробежал лучик радости, ему казалось, что его страдания наконец-то окончены, и он больше ничего этого не увидит. Уныние тоже рыдал, его правая рука чуть дрожала, чёрные слёзы падали на мёртвое тело. Шиноби медленно вынул лезвие нагинаты, которую он прятал под плащом - она занимала немного места, так как её рукоять складывалась, уменьшая её длину. Глаза плачущего снова стали голубыми. Вокруг них появились чёрные кольца.
- Кто это? – прозвучал голос.
- Он убил троих охранников, возникла угроза сестричке, - еле живым голосом промолвил Уныние.
- Вот значит как… отруби ему голову и забери, она, может, нам пригодится.
- Что? Я не хочу…
- Руби и быстро уходи, тебе осталось только попасться на глаза. Бегом.
- Хорошо. Прости меня, - с трудом сдерживая наворачивающиеся слёзы, сказал шиноби и взмахом нагинаты срубил голову.
- Положи её в свой мешок и бегом на другой пост, назад пока не возвращайся.
Уныние послушно взял голову за волосы и положил в мешок, висевший у него на поясе. Осмотревшись, он перебежками побежал на другой наблюдательный пункт.
* * *
- Вот из-за этого тупого Итачи нам пришлось задержаться! Да! – возмущался Дэйдара. – Запарил он нас с лекцией про Шаринган! Словно один человек изменит всю картину!
- Молчи, юнец! – заткнул его Сасори. – Всё, что сказал Итачи-сан, было полезным. Нас не ждёт неожиданность при встрече с ещё одним отпрыском Учих.
- Да что она одна сделает, да? У неё вряд ли Мангёке даже, да!
- Когда встретим, узнаем. А сейчас заткнись, ночью хорошо слышно, - Сасори сердито взглянул на напарника. Дэйдара нахмурился.
- Кто это, Дан? Нас заметили? – Дэй указал на три тени, движущиеся им на встречу, и опустил руку в сумку с взрывающейся глиной.
- Идиот! Ещё бы громче кричал. Это не песчаные, они бы не шли так медленно.
Три тени стали различимы. Среди них были знакомые: мечник Гордыня и дозорный Уныние. Третий был человек в обтягивающем чёрном наряде, на левой груди было нарисовано чуть еле заметное сердце, вокруг талии был навязан длинный хлыст, похожий на хребет человека, только уже потемневшего оттенка. Лицо так же, как и у остальных, было скрыто чёрной маской. Открыты были только красивые ухоженные голубые глаза - когда он моргал длинные ресницы, словно порхали. В темноте было сложно определить какого он пола. Чуть широкие плечи, жилистое тело и походка намекали, что это всё-таки юноша.
- Акацуки, - произнёс Гордыня, когда троица приблизилась к Сасори и Дэйдаре. Мечник стоял посередине, он был выше, чем двое других. Весь его гордый вид, строгая выправка, движения говорили, что он лидер этой команды.
- Что вы за хмыри? – возмутился Дэйдара. Он хотел продолжить, но услышал странный для нынешней ситуации возглас.
- О! Смотри какие у него ногти… - вырвалось из уст юноши с хлыстом.
- Заткнись! – одновременно произнесли Гордыня и Сасори, обратившись к своим подопечным, которые сразу замолкли. Лидеры переглянулись, они поняли друг друга без слов.
- Да, мы Акацуки. Кто вы? – спросил Сасори.
- Называй нас Братством Теней, - ответил Гордыня. – На данный момент деревня под нашим наблюдением и защитой, мы не позволим создаться никакой другой угрозе.
- Неужели джинчурики понадобились и вам, - обратился Сасори. «Он им не нужен, здесь совсем другое. Шаринган, о котором говорил Итачи-сан? Возможно, он ценный трофей, если учесть, что его сейчас почти невозможно найти и заполучить», - думал кукловод.
- Нет, будь другая ситуация, мы вам даже не помешали бы. Но… сейчас мы не можем позволить вам пройти. Вся охрана прохода жива, - Гордыня протянул руку, Уныние подал ему окровавленный мешок. Мечник, взяв из мешка голову, бросил её перед Сасори. – Я так думаю, это ваш человек. Юра, вроде.
- Мой, - с паузой ответил Сасори. Дэйдара был на взводе, его терпение таило на глазах, только спокойствие Дана сдерживала его. В руке у него уже были слеплены маленькие белые птички, оставалось только пустить их в ход. – Хочешь что-то предложить, юноша?
- Вы покинете это место. Мы все избежим сложного боя и не раскроем друг друга. Кроме нас, вам придётся пройти и через другие линии обороны, да и сам Кадзэкагэ не прост. В этом риске нет смысла. Как, согласны? - предложил Гордыня.
- Ты говоришь умные вещи, в другой ситуации я бы уступил и ушёл, но я ненавижу ждать! – Хвост рванул из спины Сасори прямо в мечника. Мгновенный блеск лезвия. Дай-катана сверкнула чакрой и остановила лезвие оружия кукловода. Хвост отдёрнулся назад.
- Да! – крикнул Дэйдара. Сложив печать, он выпустил три белые птицы, которые устремились к теням. – Взрыв! – Грохот разнёсся по спокойному воздуху по пустыне. – Ха-ха-ха! Вы попали, гандоны! Да! – на лице блондина красовалась зловещая радость.
«Хорошая способность, надо бы её прихватить. Вы двое, берите блондина, я займусь здоровяком», - промчались мысли мечника в голове его товарищей.
«С хвостом даже не человек, в его глазах я ничего не увидел», - ответил Уныние.
«Поэтому ваши гендзюцу на нём не сработают, он мой!».
«А вы видели лак на ногтях блондинчика? Класс, и я хочу», - высказался юнец.
«Блуд! Закрой хлебало и за работу!» - злобные мысли болезненно ударили в голову юноше, он сморщился и снял со своего пояса хлыст.
- Быстро вы скопытились! Да! – захохотал Дэй. Сасори сердито глянул на него, его хвост был занесён для атаки.
- Техника одного чувства, замена зрения, - раздался голос Гордыни. Из пыли взрыва на большой скорости вылетел мечник. На его катане открылись по три глаза с каждой стороны лезвия, чакра окутала его. Сасори направил свой хвост на защиту, но меч прорезал лезвие хвоста, мечник двигался к цели. Кукловод отскочил в сторону.
- Разделяй их! – скомандовал Гордыня.
Блуд и Уныние набросились на Дэйдару. Хлыст разорвал воздух и землю, разряды молнии сверкали на нём, гром раскатился по воздуху. Блондин начал отступать, за хлыстом рванулся водяной клин, вырвавшийся из нагинаты Уныния. Напарники удалялись друг от друга.
- А они ничего, но не с тем связались, - из утолщённой руки Сасори вырвались сотни игл.
- Надо прикрыть их. Ледяная стена! - Гордыня, сложив одной рукой печать, создал ледяную стену, пусть она и была тонкой, но достаточно большой по площади, чтобы остановить все сэнбоны. – В его теле, если это можно назвать телом, слишком много странностей, а источник чакры всего один, где-то внутри. Что за бред? Но рисковать не стоит, надо решить с ним всё как можно быстрее, - мечник порезал себе руку, быстро размотал свиток и провёл по нему кровью. - Техника призыва, Тёмные стражи. - Из тьмы появились семь рыцарей в латах, вооружённых двуручными мечами.
- Куклы. Думаешь, они тебе помогут? – усмехнулся Сасори.
- Помогут, - крикнул мечник, перепрыгнув стену. – Техника зеркал. - Доспехи стали зеркальными.
- Лови! – полетели сотни сэнбонов, не оставляя свободного пространства. Мечник нырнул в зеркало ближайшего доспеха. Сэнбоны отскакивали от брони или слегка втыкались в доспех. – Хитёр.
Тем временем Дэйдара уходил от стычки с двумя ловкими вооружёнными соперниками. Взрывы гремели, пыль и дым стояли столбом.
- Получайте! Да! Взрыв! – птицы разорвались вплотную с противниками. Вода разлетелась во все стороны, – Водяные клоны? Где вы, трусы!
- Здесь, красавчик. - Рука схватила его за плечо и развернула к себе. Дей занёс руку для удара, но замер. Его глаз пересёкся с глазами Блуда. Радужка красивых голубых глаз стала розовой, зрачок уменьшился до точки, а вокруг него образовался рисунок сердца. На дальнем фоне смутно просматривался такой же странный знак, как и у Уныния. – Я люблю тебя! Люби меня! Я твоя, - говорил шиноби, убирая рукой чёлку, дабы открыть второй глаз. Механизм второго глаза не смог спасти хозяина от гендзюцу влечения и совращения.
Девушка неземной красоты, блондинка с длинными прямыми волосами, яркими голубыми глазами, прекрасными ресницами, хорошеньким маленьким носиком, чуть пухленькими губками, утончёнными чертами лица, маленькой родинкой над ротиком – вот что увидел Дэйдара. Он остолбенел, опустив взгляд, он был поражён ещё больше. Девушка была обнажена, белая грудь третьего размера возбуждённо поднималась при дыхании, над пупком была татуировка с его именем « Дэйдарушка-кун», половой орган был чисто и аккуратно выбрит. Дей слышал, как бьётся его сердце, он ничего не мог сделать с собой, по телу пробежала возбуждённая дрожь, возникло напряжение в штанах. Мысли в голове сбились в кучу, но кроме неё, он ни о чём больше уже не думал. Девушка начала обнимать его, её горячие губы прикоснулись к нему. Дэй поднял голову, он тонул в её глазах, он чувствовал её нежные объятия, её грудь на своей груди.
- Я тебя люблю, Дэйдара-кун. А ты меня? – ласковым ангельским, даже можно сказать, мелодичным голосом произнесла девушка.
- Да… - произнёс блондин.
- Так поцелуй меня, - их губы соединились в страстном поцелуе.
Реальность была совсем иной. Блуд довольно улыбался, держа левой рукой за талию члена Акацуки, прижавшегося к нему, и опутывая его ожившим хлыстом. Уныние стоял, отвернувшись, он даже закрыл глаза, чтобы не видеть этой картины. Глаз мастера извращённого гендзюцу светились розовым светом, который освещал лицо Дея. Хлыст опутал шею, руки, тело. Блуд отпустил блондина, тот чуть не упал, хлыст удержал его, затем сделал шаг назад и прикрепил рукоять хлыста к своему поясу.
- За любовь надо платить, милый блондинчик, - Блуд сложил печати. – Техника костяных шипов. - Из хлыста по всей площади вырвались тонкие острые шипы. Они пронзили тело Дэйдары. Он вздрогнул от боли, кровь потекла из ран, шиноби харкнул кровью, его тело повисло на хлысте, но на лице была счастливая улыбка. – Уныние, снеси ему милую головушку!
- Не хочу, - недовольно буркнул напарник.
- В кого ты, бл***, пошёл, дай нагинату, - Блуд протянул руку. – Давай, рыдать потом будешь, надо брату идти помогать. Вон сэнбоны свистят в воздухе.
- Держи, - Уныние кинул своё оружие напарнику.
- Я заберу её на память в мою галерею красивых лиц, - с улыбой Блуд срубил голову порабощённому шиноби. Голова начала падать, но хлыст быстро подхватил её и, поднеся к поясу хозяина, зацепил её на крюк. После Блуд подошёл к телу и отрубал ему обе руки.
- Зачем так жестоко? Ты же в нём самое светлое чувство пробудил, а затем взял и убил. Он влюбился в тебя. Зачем? – слёзы навернулись на глазах шиноби.
- Задолбал! Сколько тебе объяснять, братишка, можно. Это не любовь, а всего лишь страсть и желание. И они не меня любят, а образ, который я создаю в их голове. Он умер счастливым, а это уже неплохо, так что пошли, держи своё оружие, потом реветь будешь.
Семь рыцарей окружили Сасори, они отбивались от его уже порубленного хвоста. Гордыня выскакивал из зеркала брони, наносил удар и скрывался в другом. Сасори вращался в своей броне, выпад, мечник рассёк голову основной кукле - Хируке. Отпрыгнув, мечник сотворил ледяное дзюцо - Большое ледяное копьё дракона. Из пасти возникшего ледяного дракона лёд мощным копьём с рёвом рванул к цели, разнеся внешнюю оболочку на части. Показался и сам Сасори.
- Кто ты такой? – выкрикнул кукловод. – Ты видел мои атаки без глаз.
- Я мечник Мастера, шестой из семи Смертных Грехов, Гордыня. Запомни меня, жалкая кукла, ибо я вижу всё, - перед его необычным взором предстало тело куклы, он сразу узрел источник чакры.
- Доберись до меня, жалкий червяк! Техника Алой тайны, - перед Сасори появилась сотня марионеток. «Он владеет стихиями воды и ветра, да ещё уникальным зрением, видит чакру, сто процентов понял моё слабое место. Нельзя его даже близко к себе подпустить, этот глазастый меч не оставит мне ни шанса. Один шиноби его не удержит, нужна армия», - думал кукловод.
- Целая армия… как же мне до него добраться? Нужен всего один точный удар. - Меч засветился в его руках, на нём открылись ещё по два глаза с каждой стороны. – В атаку! – доспехи и мечник помчались на армию кукол.
Дьявольский меч сверкал в ночи, синяя чакра стала алого цвета. Мечник и его подручные прорывались сквозь толпу. Доспехи оказались более медлительными, их оружие легко рассекало кукол, но скорости им явно не хватало. Куклы кучами разбивали доспехи на составляющие.
- Гордыня, мы с тобой, - крикнул появившийся сзади Блуд. Его молниеносный хлыст рассёк двух кукол.
- Да, - вяло прозвучал голос Уныния. Он отразил атаку куклы. Нагината застряла в кукле. – Огнемёт! - Поток пламени вырвался изо рта. Он выхватил нагинату из обугленного трупа. – Братишка, я расчищу дорогу!
- Стой, не рискуй! – крикнул Гордыня, но было поздно.
Уныние раскрутил водяную чакру вокруг своего древкового оружия и метнул его. Водяное копьё пролетело сквозь ряды, засосав в свой водоворот больше десяток кукол. Сасори уклонился от водоворота.
«Глупец, я не успею проскочить», - мечник бросил взгляд на последнего уцелевшего стража, лунный блеск сверкнул в его броне. - «Точно!». Гордыня схватил живой доспех и бросил его силой воздуха сквозь образовавшееся окно. Сасори усмехнулся, его куклы быстро рассекли доспех.
- Братишка, - Гордыня услышал жалостный крик Уныния. Он бросил взгляд назад, кунай торчал в ноге брата, одна из кукол оставила рану на его руке. Яд быстро проник в его тело. Гордыня прорвался до брата, разрубив ненавистных кукол.
- Блуд, ко мне! – отдал команду мечник. Шиноби с хлыстом примчался по первому зову. – Защищай его, кукловод мой.
- Всё понял, пусти его на дрова! – сказал Блуд.
Гордыню охватила злоба. «Ещё никто при мне не ранил моего младшего брата». Меч блеснул красным светом, теперь с каждой стороны было по семь глаз. Движения мечника стали ещё быстрее, торпедой он нёсся к Сасори. Мгновенно прорвался сквозь оборону кукол. Вот он уже перед кукловодом. Сасори улыбнулся, лезвия из его тела пилорамой рассекли тело мечника. Раздался скрежет. Клон! Лёд рассыпался по песку. Глаза Сасори расширились. «Что?». Быстрый и точный удар пробил коробочку в его груди. Кукловод опустил голову, из лезвия торчащей дай-катаны на него смотрели смеющиеся красные глаза.
- Пора на покой, деревяшка, - произнёс на ухо врагу Гордыня. – Зря ты не обратил внимания на брошенный мною доспех.
- Зеркала… ах, ты скотина, ты перенёсся ко мне за спину через доспех. Но я просто так не умру, - кукловод дёрнул руками, и оставшиеся куклы кинулись на Блуда и Уныние. Электрический хлыст разбивал нападавших на куски, но одна кукла в толпе успела бросить меч и ранить шиноби. – Ты же не медик… кх-кх… мой яд совершенен, ты их не спасёшь.
- Мразь, - крикнул Гордыня и провернул меч несколько раз в сердце Сасори, затем вынул его и рассёк эту коробочку пополам вместе с кукольным телом.
Мечник бросился к братьям. Уныние уже бледнел и истекал потом, его глаза плохо реагировали, слёзы текли чёрными ручейками, руки судорожно дрожали. Блуд ещё был в сознании, он пытался разбудить Уныние, но тщетно. Гордыня, прибежав, пощупал пульс Плачущего, он был еле ощутим. Он взглянул на другого - его глаза закрывались, но он продолжал держаться.
- Брат! Старший брат! Мастер, ты нам нужен, - Гордыня быстро складывал печать. Вдали он заметил одного шиноби в маске животного, дальше ещё - множество бежало к ним из деревни.
Тьма окутала место, где были братья, тени задёргались, замерцали вокруг, постепенно они расширились, земля стала чёрной и мрачной. Всё окутывалось мраком, лунный свет не пробивался сквозь него. Из тьмы вышел человек, его лицо было невозможно различить, даже глаза были черны. Он быстро обернулся, осмотрел пространство пустыни.
- Непроницаемая тьма, - сложив печати, сказал Мастер. Пространство, где была битва, заволокло тенью. Большая площадь стала невидима для чужих глаз. – Что же вы меня сегодня подводите. Один уже ввязался в драку, хорошо, что оклемался от атаки, другие вышли из неё с потерями. Что тут у нас, - он присел, его руки засветились, он провёл ими по телам раненых. – Яд, их нужна обратно в лабораторию, там я с ним быстро справлюсь, а пока, - он вынул два шприца и вколол им вакцины, – антитела Совершенного быстро определят яд и начнут с ним бороться, так мы их не потеряем. Я потом извлеку его. Мне интересен его состав. Гордыня, я скрою тебя, ты останешься наблюдать за объектом, - Мастер сложил печать и прикоснулся к голове Гордыни, он стал чёрным, как тень. – Эта техника вечно работать не будет, поэтому беги быстро в деревню и прячься. - Гордыня исчез.
- Забери руки блондинчика, они обладают уникальными свойствами, - сказал Блуд через силу.
- Пусть валяются, его техники мне не нужны. Они бесполезны. Пора уходить, - Мастер встал, сосредоточился. Тени окутали его и раненых, снова всё задрожало, тьма танцевала дикий танец. Они исчезли.
Шиноби песка рассредоточились вокруг тёмной стены, прячущей происходящее. АНБУ так и продолжали наблюдать издалека. Никто не решался войти в непроницаемую тьму. Ощущение злой, мощной чакры витало в этом месте. Только когда тьма рассеялась, они ворвались на закрытый участок. Картина битвы не вдохновляла, двое из Акацуки были мертвы. Тело одного было обезглавлено, оно лежало в луже собственной крови, его отрубленные руки были сложены крестом на груди. Другой оказался разрубленной куклой, из резервуара текла кровь. Сотня кукол была разбросана по песку.
- Кто это были? – спросил один чунин.
- Не знаю, но они убили двоих из Акацуки и скрылись. Звуковики в лесу, скорее всего, тоже их работа, разрубы меча похожи. Они достаточно сильны, - ответил джонин.
- Они защищают нас?
- Почему-то я в этом сомневаюсь, мне кажется, что нас ждут ещё большие проблемы, если мы не выясним, кто эти Тени.
- Смотрите, капитан, это голова Юры-сана, - сообщил один шиноби.
- Вот так они нас и защищают… - с досадой промолвил джонин и подошёл к отрубленной голове.
В комнате подземной лаборатории Мастер уложил раненых на операционные столы. В помещении была полнейшая стерильность, на полках были аккуратно расставлены приборы, всё было на своих местах, кроме последнего стола, который не успели прибрать. На нём были видны следы засохшей крови, на столике кучей валялись окровавленные инструменты. Освещение было слабым, тускло горели лампочки в закрытых светильниках.
- Отдыхайте, мне нужно заняться делом, там ещё одному глупцу нужна поддержка.
- Что случилось, братюня? – спросил Блуд.
- Алчность ввязался в драку с Итачи и Кисамэ, - ответил Мастер и ушёл.
- Старшой, блин, - усмехнулся Блуд. – У тебя хотя бы иногда голос интонацию нормальную приобретал, а то всё говоришь в одном тоне, и как правильно смотреть на милую часть человечества, наверное, уже забыл. Так у тебя девушки точно не будет, - рассуждал, усмехаясь, отравленный шиноби.
* * *
Немного ранее Мастер и Алчность следили за передвижение Итачи и его напарника, Кисамэ. Их передвижение показывало, что они движутся к деревне Песка. Учиха был ценнейшим экземпляром, но при этом очень опасным. Атаковать смысла не было, да и глаза срочно не требовались. Мастер искал альтернативу - исчезновение такого клана последнее время его не прельщало. В погоне за установками и идеями учителя, он думал, что есть возможность создания чего-то более совершенно, чем Шаринган. Для создания высшей ступени нужна нижняя, поэтому полноценный клан в его руках мог бы многое изменить, особенно такой сильный. Он хотел бы провести эксперименты, но кроме всего одной пары неразвитых глаз и оберегаемого им эксперимента номер двадцать восемь у него ничего не было. Алчность вначале послушно следовал указам, но его злобного рвения к силе и богатству Мастер не смог сдержать, особенно в тот момент, когда Акацуки остановились на отдых.
- Да хватит за ними наблюдать, я - Алчность, седьмой и сильнейший из грехов, я уложу их обоих и принесу тебе, брат, их тела! – злобным голосом произнёс Алчность и обнажил свои сабли. Он прикрепил их на перчатки с механизмом. Получалось, что сабли были прикреплены острой стороной к предплечью, при нажатии кнопки они выбрасывались с поворотом и занимали боевое положение.
- Стой, тебе нужен боец с гендзюцу для поддержки… - не успел договорить Мастер. Алчность уже рванул на Акацуки.
Алчность в хорошей боевой броне с наплечниками и щитками был оснащён всем необходимым для боя. Оружие были укомплектовано на нём, а что не поместилось, было заточено в печати. Грех бросил десяток кунаев и пустил по ним разряды молний. Напарники ждали атаки, они без труда уклонились от цепной молнии. Показавшийся Алчность скрестил свои сабли с мечом Кисамэ - Самэхаде. Шустро открестившись лезвиями, грех кинулся прямиком на Итачи. «Мангёке Шаринган. Замена взгляда», - произнёс Мастер в своём убежище.
- Цукиёми, - произнёс Учиха, взглянув в глаза атакующего.
Мастер успел совершить свою технику, глаза Алчности полностью стали чёрными. Весь удар принял на себя Мастер. В его мозг ударила адская боль, словно каждая извилина запылала. Подавленные галлюцинации отразились болью во всём теле. Казалось, что мышцы сейчас порвутся, глаза сейчас вылетят, а голову разорвёт на мелкие кусочки. Он закричал, насколько хватало сил. Все его мысли разом стёрлись, всё перемешалось в голове. В без эмоциональном теле пробудились частички чувств. Мастер на автомате схватил шприц с лекарством и вколол себе в руку. Боль угасала, но он не мог сосредоточиться, чтобы увидеть, что происходит с его подопечным.
Итачи на секунду остолбенел: его совершенная техника не сработала. Кисамэ удивился не меньше. «Как?» - мелькнула мысль в голове Учихи. Взмах сабель, Итачи в последние секунды остановил их у своей головы и груди. Кунаи Акацуки покрылись трещинами. «Воздух и молния, да, ты не прост», - думал Итачи. Сзади налетел Кисамэ, помогая освободиться своему напарнику. Удар мечника был очень селён, Алчности пришлось защищаться обеими саблями. Тем временем Итачи ускользнул из вида. Алчность нанёс быстрый удар ногой в торс мечника, освободив себе пространство.
«У него чакры не меньше, чем у Кисамэ. Хм, даже тройственная природа чакры: ветер, молния и огонь. И Цукиёми на нём не сработало. Его тело необычно, словно… это не один человек. Эксперимент Орочимару или… ещё кого? Месяц назад мы встречали что-то подобное. Монстр-эксперимент, но тот был не вооружён и прятался от людей. Этот кому-то служит. Надо уничтожить этого мутанта, пока он не стал помехой».
- Кисамэ прочь! Аматэрацу! - Чёрное пламя вырвалось из-за деревьев. Напарник скрылся. Алчность заметил и, только чудом соединив огонь и ветер ценой больших затрат чакры, создал встречную мощную масштабную атаку и бросился в бегство. Чёрное пламя уничтожило атаку и подожгло лес.
- Надо что-то делать, что за неестественное пламя? Нужен мощный источник огня, - Алчность выхватил свиток, укусил палец. – Призыв дракона! – Большой крылатый ящер взмыл в небо.
- Что за херня? Какого у него такая штука? – возмутился Кисамэ, обращаясь к выходящему Итачи. – Он же не джинчурики.
- Он мутант, эксперимент. Лучшего его прикончить побыстрее, пока хуже не стало. – Аматэрацу!
- Дыхание ада! – Алчность соединил свою чакру с чакрой дракона. Крылатое чудовище извергло поток высокотемпературного пламени, сам воздух начал колебаться от его мощи.
Два пламени бились, как два тигра, не одно не хотело уступать. Мощь дзюцу потрясала, Кисамэ стоял, открыв рот. Красный и чёрный, тьма и ад, Аматэрацу и Дыхание дракона. Алчность вливал всё больше чакры, но Итачи не уступал, он упёрся ногами в землю и направлял все сжигающий огонь. «Держись, я выслал к тебе Гнева. Твоим братьям нужна помощь, я ухожу. Не смотри ему в глаза, хотя бы пока меня нет», - сообщил Алчности мастер. Противостояние огней было зрелищным, но старания дракона и его хозяина оказывались безуспешными. Чёрный огонь всё приближался, сокращая расстояние до цели.
- Нет! Так не бывает! – возмущался Алчность. – Какого хера! Уходим! – Дракон рванул по кругу, уходя от чёрного пламени. Хозяин дракона глубоко дышал, на его памяти ещё никто не останавливал такой огненный шквал. – Вот это противник, уходи в леса, прячемся. - Дракон улетел в лес, скрывшись в деревьях. Алчность отозвал летающего ящера обратно. Вместо этого он вызвал три зелёных ящеров в человеческий рост. – Испей яду, Учиха, - улыбнулся Алчность.
Итачи взялся за глаза, Аматэрацу значительно сократил запас его чакры. Мангёке Шаринган исчез. Он пробежал глазами по окрестности, уловив чакру Алчности и ещё трёх созданий, а также ещё один большой источник чакры, приближающийся к ним.
- Кисамэ, с северо-запада мчится ещё один, уходим, - сказал Итачи.
- Не пойдёт, я уделаю их за тебя. Покрасовался техниками, пора пустить в ход грубую силу, - ответил Кисамэ. Напарник качнул головой и снова взялся за глаза.
- Придержи их пока, я вскоре поддержу тебя, - сказал Итачи.
- Идёт.
Гнев с шумом и треском влетел на поляну с огромной секирой, деревья за его спиной рухнули. Это был здоровый шиноби с совершенной мускулатурой. На его голове была железная маска-череп, в его голубых глазах горел огонь.
- Огненный таран, - сложив печати, Гнев создал из кусков земли и огня что-то похожее на средневековый таран, который помчался на врага.
- Вы все, что, сговорились сегодня? Одни огненные техники, - возмутился Кисамэ. – Техника снаряд водяной акулы! – Акула встретилась с тараном, огонь погас, но камни продолжили свой путь. – Вот чёрт! – от части он уклонился, другие сбил своим мечом.
Гнев понёсся на него с топором. Кисамэ улыбнулся ближнему бою. Два мощных оружия скрестились, земля содрогнулась. Два силача неустанно наносили тяжёлые удары. Кисамэ был более ловким, но по силе удара он уступил. Взмах, удар, разворот, ещё более мощный удар. Воздух расходился волнами вокруг бойцов. На лицах обоих выступила довольная улыбка - достойный противник. Итачи поднял глаза, фигуры были размыты, ещё ночь не давала возможности дать точную оценку. Ему было не до бойцов-дуболомов, где-то в лесу шиноби с опасными техниками. Зелёные ящеры бежали к своей цели. Один из них выскочил прямо на Учиху.
- Техника большого огненного шара! – Пламя поджарило вызванное создание. Двое уже заходили с флангов. Быстрыми перебежками Учиха сжёг и остальных двоих.
- Техника громового удара, - Алчность выпустил разряд молнии, вспышка осветило всё пространство. Только благодаря Шарингану, Итачи смог уйти от скоростного дзюцу. Часть его плаща, попавшего под удар, испепелило вмиг. – Я вырежу твои глаза! Я вырежу твои глаза этими саблями, сволочь!
Алчность бросился в лобовую атаку, быстрым движением Учиха вскрыл глотку бойцу, теневой клон исчез. Затем он обезвредил и другой клон. Сверху на землю ударили огненные шары, усиленные ветром. Тело Итачи разлетелось воронами. Алчность водил глазами больше понизу, по земле, боясь попасть в гендзюцу, Мастера ещё не было, его бы никто не прикрыл, а Гнев во всю занят Кисамэ. Звон и грохот их ударов сбивали другие звуки.
- Что же, придётся рискнуть. Техника драконьих голов! – тело Алчности заколебалось волнами, из спины у него выросли две головы на длинных шеях. Это были ящерицы, только с телесной кожей.
«Явно что-то от Орочимару, не удивлюсь, если он выплюнет какую-нибудь херь, - думал Итачи. - Он смотрит вниз, значит, гендзюцу теперь на нём работают».
Головы быстро засекли тепло тела Учихи. Лицо Алчности судорожно дрожало, на нём проявилась злобная улыбка, а изо рта вырвался язык ящерицы. На коже выступила чешуя. Монстр метался по лесу. Из голов вырвалось огненное пламя, Итачи уходил от атак, но чувствительные к теплу человеческого тела глаза не теряли его из вида. Монстр сжигал всё, огненные шары Итачи подавлялись сплошным огненным потоком.
- Слишком много деревьев, Аматэрацу неудобно использовать, да и чакры осталось не так много. Надо рискнуть, - Итачи напрямую напал на Алчность.
Перед Учихой уже предстал изменённый монстр: лицо не было похоже на человеческое, скорее это был человеко-ящер. Уходя от пламени, он очутился вплотную у сабель. Их быстрые взмахи срезали плащ, кровь осталась на лезвиях. Одно лезвие зацепило его бок, но он успел нанести удар кунаем прямо по лицу. Рана прошла от подбородка, разорвала губу, разрезала нос и закончилась на лбу. Алчность взвыл от боли. Сквозь разрезанный рот были видны острые клыки и зубы, шиноби стиснул их от боли. Быстрый выпад сабель. Пять миллиметров, пять миллиметров осталось сабле до левого глаза Итачи, а другая сабля была в сантиметре от его груди. Тело Алчности пронзили огромные колья, сковав все его движения, он попал в гендзюцу. Он напрягал все свои мышцы, но не мог пошевелить даже выращенными головами. Итачи вздохнул, в его глазах мелькнуло отвращение к этому монстру.
- Тебе не заполучить эти глаза, монстр! – Итачи обошёл сабли и занёс кунай, но не смог нанести удар, его руку схватили.
Взглянув вверх, он увидел непроницаемую тень, которая была как живая и схватила его руку. Затем раздался мощный удар по голове каким-то потоком энергии. Кунай был выхвачен из рук. Он бросил взгляд Мангёке Шаринганом, перед ним был чёрный силуэт с непроницаемыми глазами. Итачи применил гендзюцу, но сразу почувствовал, как оно было развеяно. Глаза незнакомца веяли непроницаемой защитой, в его голове был сконцентрировано огромное количество чакры, и вся она контролировалась хозяином. Учиха не видел такого не у кого, это было равносильно абсолютной защитой от любого гендзюцо. Его телепатические силы были невероятны. А за спиной незнакомца в воздухе висело и окутывало части тела что-то ещё более ужасающее, но даже Шаринган не мог различить этого.
- Бесполезные попытки, Итачи Учиха, - раздался голос в голове владельца Шарингана. – Ты и так увидел слишком много, техника Чёрной Слепоты. - Тень закрыла глаза Итачи. Он услышал болезненный стон, Мастер пронзил теневыми шипами тело Алчности, затем развеял гендзюцу и исчез, забрав его с собой.
- Гнев, уходим, - раздалась команда в голове здоровяка. Оба бойца уже измотали друг друга. Усталость выступила на лице Кисамэ.
- Спасибо за бой, надеюсь, мы с тобой ещё встретимся, - сказал Гнев и, сложив печать, исчез в тени.
- Эй, куда? Обезьяна, мы с тобой ещё не закончили! – крикнул ему вслед Кисамэ.
Итачи развеял технику. Он чувствовал себя уставшим и изможденным. «Новые враги оказались слишком опасными. А появившийся незнакомец вообще был чем-то непонятным. Стычка с ним, и у него были бы все шансы победить, если бы я не успел вызвать своё тайное оружие - Сусано. Фух, надо сообщить об этом Лидеру, нужно перестроить нашу стратегию», - думал Итачи, опершись спиной о дерево.
- Ты как? – спросил Кисамэ.
- Нормально, - усмехнулся Итачи. – Давно мы так не сражались.
- Ещё бы, они прямо звери. Я жажду сразится со здоровяком ещё раз. В нём столько мощи, как у меня. Даже приятно драться.
- В следующий раз надо быть более осторожными с ними, - выдохнул Итачи. – Уходим отсюда, надо где-то укрыться и отдохнуть.
В операционную Гнев принёс Алчность. Он бросил его искажённое тело на стол. Блуд громко засмеялся. Вошёл Мастер, за собой он прикатил тележку с органами, кровью и кусками тел.
- Нашего забияку уделали, зае***сь, - смеялся Блуд.
- Молчи. Подвели вы все сегодня меня. Трое из семи на операционном столе. Вам ещё простительно, противник с ядом попался. Ну, а здесь - чистое не послушание, - Мастер указал на Алчность. – Гнев, не уходи, сейчас и тебя подлатаем. Придётся немного поправить мозги седьмому греху. Пока он ещё никак не станет полноценным, тело и гены Раптора плохо приживаются.
- Кто его? – улыбался Блуд.
- Итачи Учиха, - отрезал Мастер, уже занявшись ранами Алчности.
- О-о-о-о, ништяк. А он симпатичный? Как его глазки? Какой у него лак на ногтях? Я, кстати, братюня, себе тоже хочу, как у них, - заболтался Блуд.
- Про Итачи у Алчности спросишь, а по лаку обращайся к Гордыни.
- Э-э-э, нет, он мне опять ребро сломает. Ты же старше, дай денег, а я куплю, - Блуд сделал милую гримасу.
- Не мешай, я занят, - Мастер погрузился в работу.
- Братишка, братюня, братик, хочу лак, как у Акацуки, хочу, хочу, хочу, - Мастер не отвечал. – Лак хочу. А ещё, ещё хочу кольцо с печатью, но лак больше, золотую цепочку тоже можно. Брат!
- Блуд, завались, а то я тебе челюсть сломаю, - не выдержал Гнев и встал со стула.
- Не подходи! Я замолчал, всё молчу, молчу, - Блуд замолк, а красивые шустрые глаза так и бегали.
- Колесо покатилось, да здравствуют бессонные рабочие ночи, Братство Теней начинает игру, - прошептал Мастер, избавляясь скальпелем от новых голов Алчности, которые не хотели исчезать.
