предыдущая главаГлава 10: Свежие идеи.
- Раздевайся…- спокойный и настойчивый тон моего собственного голоса заставил её на секунду замереть без движения. Покорные глаза со смесью смущения и обожания смотрели на меня. – Тебе понравится.
Это было обещание, которое я собирался исполнить. Ей понравится. Очень.
Все еще сомневаясь, она прошептала:
- Я не могу… Он узнает, все узнают…
- Никто не узнает, - меланхолично протянул я ей на ухо, теряя терпение от возбуждения.
- Мне так стыдно! – чуть громче обычного сказала она, но всё же не сопротивлялась, когда мои руки скользнули ей под одежду, исследуя сначала подрагивающий животик, а потом…
Змеиная кожа, такая холодная на ощупь, оказалась под моими пальцами. Это было совсем не то, что я ожидал почувствовать. Но все эмоции несколько притупились, расплываясь в помутившемся сознании. Её хрупкий стан, ставший по-змеиному гибким, обвивал мое тело, а раздвоенный язычок щекотал ухо. Руки-плети все теснее сжимались на моем горле в удушливом объятии. Объятии смерти. Узкие зрачки вперили в меня немигающий взгляд, широкая ехидная улыбка уродовала некогда прекрасное лицо.
- Никто не узнает… Какаши-семпай…
Какаши резко приподнялся на настиле, судорожно хватая ртом сырой воздух.
«Нужно перестать читать эти чертовы книжки…» - выдохнув, подумал шиноби, тут же перемещая руку влево – туда, где должна была лежать куноичи. Но ладонь нащупала лишь колкие тростинки сухой травы, служащие путникам настилом.
В комнате, где он очнулся, по-прежнему царил полумрак, прорезаемый разве что падающими лучами солнца, проникающими в помещение через приоткрытую дверь. Оттуда заметно веяло теплом и свежестью. Подставив под косые лучи бледное лицо, в проходе, опираясь на дверной косяк, стояла она.
Хатаке на всякий случай мотнул головой, прогоняя из памяти остатки ночного кошмара, и снова посмотрел на девушку, словно сомневаясь в её реальном присутствии. Действительно, сейчас стоящая перед ним Харуми лишь отчасти напоминала ту надменную особу, к которой он уже привык за последние несколько дней. Лицо заметно осунулось, под глазами легли темные тени, густые и некогда послушные волосы после вчерашнего полоскания в ледяной воде теперь больше напоминали воронье гнездо. От взгляда шиноби не укрылись и синяки, словно пятна леопарда, сейчас покрывавшие тело девушки – видимо, результат вчерашней встречи с подводными камнями. Невольно мужчина также отметил, что синяки приобрели уже желтоватый оттенок, что снова свидетельствовало о невероятно быстром выздоровлении. Рану, являющуюся основным источником проблем и забот, Какаши разглядеть не смог: Харуми обхватила свое тело руками, прикрывая живот.
Но, несомненно, она была жива. Бледная, слабая, но живая. Словно подтверждая мысли шиноби, куноичи обернула к нему лицо, полное немного укора, который тут же из немого преобразовался в словесный.
- Доброе утро, извращенец, - холодно произнесла она, нехорошо сузив глаза и буравя ими мужчину.
«Точно жива. Живее всех живых», - пронеслось у того в голове. Мысли спросонья шевелились чрезвычайно медленно, эпическая картина завершения вчерашней ночи не торопясь всплывала в сознании. По мере появления этой картины перед глазами, лицо Какаши вытягивалось, руки лишь сильнее натаскивали на себя покрывало, стараясь прикрыть наготу.
«Помнит? Или не помнит?»
Оставалась еще крошечная надежда.
- Ты не соизволишь ли мне объяснить, - чересчур язвительный голос не предвещал ничего хорошего, - во-первых, как я оказалась здесь? А во-вторых, почему-я-проснулась-голая-с-тобой-в-одной-постели?! – последнюю фразу девушка произнесла на одном дыхании, еще сильнее стиснув рану на животе.
«Не помнит!» - по телу мужчины прокатилась волна облегчения. Но объясниться всё же стоило. Тем более от усердного сжимания своей, как думал Какаши, смертельно опасной раны, девушка совсем побледнела и начала потихоньку сползать вниз, явно вгоняя себе под кожу на спине пару заноз от старого дверного косяка. Какаши вскочил на ноги, успевая подхватить ставшее практически невесомым тело девушки, прежде чем то достигло пола. Чувствуя себя не комфортно в одном нижнем белье, шиноби поторопился положить Харуми на настил, а затем принялся натягивать высохшие за ночь шаровары. Затем, бросив грустный взгляд на белый шарф и решив, что сейчас не до него, Какаши требовательно разомкнул руки девушки, желая осмотреть последствия вчерашнего ранения. Та почти не сопротивлялась, лишь судорожно сжалась, когда его пальцы начали осторожно разматывать бинты, багровые от запекшейся крови.
Избавив живот девушки от повязок, шиноби почти не удивился, не обнаружив никаких признаков раны ни на животе, ни на спине. Сквозная дыра, еще вчера зияющая в хрупком теле, пропала без следа. И если бы он сам вчера не обрабатывал рваные края раны, то просто не поверил бы в её существование.
- Нужно смыть кровь, ничего не могу разглядеть, - не спешил делать заключение Хатаке, всё еще надеясь найти этому какое-то более правдоподобное объяснение, чем просто невероятно быстрая регенерация клеток. Хоть он и встречался с этим явление раньше, такая способность все равно казалась ему подозрительной.
- Да нет там ничего, - хмыкнула девушка, стараясь увернуться от его рук, продолжающих ощупывать место исчезнувшей раны. – И прекрати меня лапать, извращенец! – снова дернулась она, и её лицо перекосилось от резкой боли.
- У тебя ребро сломано, может, даже два, - констатировал Какаши, на всякий случай убрав руки за спину.
- Ты не ответил… - Новый приступ прервал девушку на полуслове. - На мои вопросы… почему…
- Какое твое последнее воспоминание? - решил уточнить шиноби, чтобы задать себе точку отсчета. Лгать было нельзя – она сразу бы это почувствовала. Оставалось только одно – опустить некоторые детали…
- Я помню, как мы стояли на балконе… А рядом летала эта мерзость… Потом я… - Харуми замолчала, устремив взгляд к потолку, чтобы он не пересекся с его взглядом. – Потом меня что-то проткнуло, и всё, помню только боль, - закончила она, искоса глядя на мужчину, сидевшего около нее. – Голова кружится, помоги подняться.
- После оттого ты упала…
- Куда? – изумилась девушка, недоверчиво глядя на Какаши, но позволяя приподнять себя, чтобы принять вертикальное положение.
- В реку, - выдохнул он. – Эта… тварь тебя схватила, но потом выпустила. И ты упала. В реку, - закончил он свое «красноречивое» объяснение, понимая, насколько неправдоподобно это звучит. По-видимому, к такому же выводу пришла и Харуми.
- Ты хочешь сказать, - подводила она итог словам Какаши, недоверчиво щурясь, - что меня проткнула насквозь эта дрянь, потом я упала в огромной высоты в ледяную реку, каким-то образом выплыла из неё с дыркой в теле… и выжила? – на последнем слове девушка даже слегка взвизгнула.
- Да, именно так, - как можно более невозмутимо ответил мужчина, стараясь улыбаться. – Ну ведь выжила же! Тебе просто повезло! Ты сча…
- Не пудри мне мозг, семпай! – взревела девушка, но по её виду было понятно, что она колебалась в принятии решения о правдивости рассказа. – Так не бывает… - голос Харуми опустился почти до шепота, запоздалый испуг отразился в васильковых глазах.
- Успокойся, - как можно более ласково проговорил Какаши, удивляясь незапланированной нежности в своем голос. – Ты замерзла? – скорее отметил, чем спросил он, видя, как девушку начинает бить мелкая дрожь. – Пойдем, я отведу тебя на солнце.
По-детски сжав руки в кулачки, чтобы не расплакаться, Харуми вяло кивнула, но встать не смогла. Хатаке пришлось взять девушку на руки и вынести на слепящий свет. К своему удивлению, Какаши отметил, что о вчерашней пурге напоминали лишь несколько подтаявших сугробов, примостившихся в тени крыльца. Остальной снег бесследно исчез под довольно теплыми лучами полуденного солнца. То, что солнце уже стояло в зените, несколько расстроило шиноби. Если этой ночью будет такой же перепад температуры, как и прошлой, им нельзя будет ночевать в лесу. А двигаться ночью она в таком состоянии точно не сможет. И где остальная часть команды?
Пока все эти вопросы витали в голове мужчины, он по инерции присел на деревянный настил крыльца, усадив девушку, завернутую в покрывало, к себе на колени. Харуми округлила глаза, но возражать не стала.
- Так как я выжила? – тихо поинтересовалась она, обращая его внимание на себя.
Какаши очнулся от размышлений и уставился на куноичи, голова которой уютно примостилась на его плече. Понимая, что теперь сбрасывать с себя раненую девушку, даже ради приличия, было бы нехорошо, Какаши постарался отстраниться от мысли о часто бьющемся сердечке, чьи удары он ощущал у своей груди, и неопределенно ответил:
- Ну, так сложились обстоятельства…
- Это ты меня спас? – смотря прямо ему в глаза, поинтересовалась она робко. Слишком робко. Подозрительно робко.
- Да. Я - шиноби. Это мой долг. Мне было приказано оберегать тебя. - Холодный тон, с который были произнесены эти слова, заставил девушку поджать губы. – В чем дело? Выкладывай. – Теперь настала очередь Какаши проявлять чудеса интуиции.
- Я… - начала Харуми, но запнулась, видя, что он не смотрит на нее. Ей на обозрения представала лишь тонкая черная повязка, закрывающая его левый глаз. – Я не хочу больше быть… шиноби, - выдавила из себя она.
- И? – Казалось, что слова девушки его совершенно не интересуют.
- Ну, ты же понимаешь! Тсунаде меня никогда не отпустит! А я не хочу… Не хочу! Ну какой из меня ниндзя, если я даже за себя постоять не могу? И…
- Твоя задача заключается в другом. Разведка и сбор данных. Разве не так? Тебя охраняют лучшие шиноби деревни, тебе ничто не угрожает. - На этих словах Харуми возмущенно попыталась возразить, но Какаши продолжал, не обращая на неё внимания: - Ты можешь стать просто мирным жителем Конохи, когда пожелаешь. Тсунаде не сможет этому препятствовать. Но… - он взглянул на неё немигающим, пронизывающим взглядом, - тебе ведь не это нужно? Ты хочешь уйти из Конохи. Куда и почему?
Харуми тяжело вздохнула, словно признавая его победу.
- Какой ты догадливый, Какаши-семпай. - Яд, звучащий в голосе, никак не сочетался с совершенно невинными глазами. – Я уже привыкла, что меня используют на усмотрение деревни. Я уже привыкла к похабным предложениям, которые так и сыплются на меня от этих феодалов и прочих знатных господ. Я уже привыкла, что большая часть населения деревни сторонится меня, - тихая злоба в её голосе пугала, заставляя насторожиться. – Но я никогда не привыкну к тому, что ничего о себе не знаю! – выпалила, наконец, она, вцепившись в ткань покрывала так, что та треснула. – Как меня зовут? Где моя семья? Где мой дом? – эти слова произносились уже сквозь слезы, текшие по её белым щекам. – Так я никогда этого не узнаю, понимаешь? Никогда… - голос сошел на еле различимый шепот. – А он знал. Он меня знал…
Хатаке, отвернувшийся было, чтобы не видеть её слез, резко повернул к ней голову.
- Кто знал? – слегка встряхнул он девушку в руках, чтобы привести её в чувства.
- Дайме, - процедила сквозь зубы Харуми, к которой уже снова вернулось самообладание.
* * *
На постели остался лежать помятый белый цветок, выпавший из волос Ино. Шикамару еще долго стоял поодаль, словно прячась от него в темном углу, и, лишь когда окончательно убедился, что девушка ушла и не вернется, подошел к кровати, взял в руку помятые лепестки и бездумно принялся поглаживать их кончиками пальцев, смотря в открытое окно. Среди смятого покрывала что-то блеснуло, отрывая взгляд юноши от пейзажа. «Протектор Темари. Она так и бросила его в кабинете Тсунаде. Я должен был его вернуть. Но не смог, - мрачные карие глаза снова и снова изучали гладкую, блестящую поверхность. – Я должен… Должен его вернуть!»
Еще слабо соображая, что он делает, шиноби опрометью бросился из своей комнаты. Пролетев по всему дому, чудом не свернув попадавшиеся на пути предметы мебели, Шикамару нашел то, что искал. Зажав находку в кулаке, он ринулся на улицу, осознавая, что как только к нему вернется способность мыслить здраво, он может изменить свое решение. Но впервые в жизни он не хотел рассуждать логически. Он хотел действовать. Ино, её внезапный порыв, свои собственные упреки – всё это вдруг словно открыло ему глаза и придало сил, тех самых, которых ему не хватило тогда.
«Я просто отдам ей протектор, просто отдам протектор», - мысленно успокаивал себя и свое сознание Нара, на полном ходу пролетая через главные ворота. Сознание, действовавшие, очевидно, совершенно отдельно от своего хозяина, с некоторым удивление отметило, что хозяин не удосужился объяснить цель своего побега охране, дежурившей на посту. Этот маленький нюанс очень насторожил сознание, всё еще пребывающее в шоке от выходки напарницы по команде. Оно попробовало поинтересоваться у организма, куда это они, собственно, бегут. Но настойчивый вопрос был полностью проигнорирован: Шикамару сосредоточился на своем дыхании, прогоняя посторонние мысли.
«Я не передумаю, я не отступлю, - бубнил он изредка про себя, делая очередной прыжок с ветки на ветку. – Чакры у меня надолго не хватит, буду передвигаться так, пока смогу. А потом спущусь на землю… Лишь бы успеть догнать её. Они ушли сегодня утром. У меня есть шансы».
Понимая, что долго не сможет сдерживать свое взбунтовавшееся сознание в неведении, Шикамару перевел свои пространные мысли на расчеты. Ему нужно было успеть догнать Темари до того, как она пересечет границу Огня. Или хотя бы до того, как она пересечет границу Ветра. Без проводника и без воды путь через пустыню для него будет отрезан.
«Она всегда быстро передвигается. Тем более, они всего лишь вдвоем. Я могу не успеть. Мои шансы очень малы. - Шикамару, как мог, старался не рассчитывать в голове свои шансы в неутешительном процентном соотношении. – Но это единственное, что мне сейчас остается. Второго шанса у меня не будет».
* * *
«Ну что ж, Нара. Ты сделал свой выбор. Второго шанса не будет! Не дождешься! – от злости Темари прикусила губу и недовольно наморщила лоб. – Даже не пришел попрощаться… - на один лишь миг губы девушки предательски дрогнули. Но только на миг. - Никогда! Никогда больше ты меня не увидишь! Ноги моей в Конохе впредь не будет! – продолжала накручивать себя куноичи».
- Темари! Ну где ты там?
Голос Канкуро раздавался издалека. Темари удивленно замерла, осознавая, что порядком отстала от брата. В сущности, она не могла уже различить его фигуру сквозь редкую листву чахлых деревьев, примостившихся на окраине дороги. Смачно сплюнув на землю, девушка прибавила ходу, стараясь выкинуть из головы неуместные мысли о бывшем возлюбленном. Но гнетущее чувство не отступало и не давало покоя.
- Ты устала, что ли? – с сомнением в голосе поинтересовался Канкуро, поджидающий сестру, облокотившись на ствол ближайшего дерева. – Можем сбавить темп.
- Да не устала я, - буркнула девушка. - Просто задумалась немного и всё.
- И кто же это, интересно, предмет твоих мечтаний? – Сарказм в голосе кукловода злил пуще собственных предательских мыслей. – Поведай мне, сестренка, эту страшную тайну! Дай угадаю! Его имя Ши…
Весьма ощутимый удар ногой в живот заставил парня заткнуться. Хоть он успел среагировать и увернуться, и хоть нога прошла по касательной, куноичи перестаралась и вложила в удар слишком много злости.
- Ты вообще уже сдурела из-за этого придурка, - возмущенно заключил Канкуро, отойдя на всякий случай подальше от сестры.
- Да заткнись ты уже… - прервала его возмущенную тираду девушка, насторожившись и оглядываясь по сторонам. – Ты ничего не чувствуешь?
Канкуро внимательно взглянул на сосредоточенную сестру и прислушался к собственным ощущениям.
- Кажется, тут кто-то есть, - прошептал он, хотя надобности в шепоте уже не было.
Шиноби перегруппировались, на всякий случай встав спиной друг к другу, готовые в нужный момент обнажить свое оружие. Так длились минуты. Напряженно замерев в ожидании, они стаяли, прислушиваясь к окружающим их звукам, но слышен был только шелест листвы, да крики птиц. Солнце, несмотря на наступающий вечер, все еще нещадно палило, пробиваясь сквозь редкие кроны деревьев Первым не выдержал Канкуро.
- Забей, либо никого тут нет, либо у этого кого-то хватает ума не нападать на нас. - Парень сделал шаг вперед и еще раз прошелся взглядом по окружающему их пейзажу. Темари крутила в руках свой сложенный веер.
- Ну, ладно. Тогда двигаемся дальше. - Сказав это, девушка легко перебросила оружие за спину. Но это был лишь обманный ход. Легко извернувшись на месте и подбросив веер в воздух, она поймала его и сделала едва уловимый взмах рукой, отчего находившиеся неподалеку кусты и деревца вырвало с корнем и разметало по равнине – теперь уже равнине.
- Встань, если еще живой, - скомандовала куноичи, воинственно раскрывая веер на первую треть. Гора обломков и правда зашевелилась. – Отвечай, зачем за нами сле…
Договорить девушка не успела, слова потонули в сдавленных вдохах. Глаза, ставшие совсем круглыми, грозили выкатиться из орбит. Она могла ожидать чего угодно, но не того, что их преследователем окажется…
- Нара! – озвучил её мысли кукловод, давясь от смеха. – Сестренка, ты чуть не укокошила своего… - конец фразы Канкуро благоразумно пропустил, понимая, чем ему это может грозить.
- Что. Ты. Тут. Делаешь? - отчеканила слова девушка сквозь зубы, сверля взглядом Шикамару, вытаскивающего из волос обломки веток и листьев. Тот старался выглядеть невозмутимо, но подрагивающие руки говорили об обратном.
- Я хотел с тобой поговорить, - выдавил, наконец, он из себя, поднимая на куноичи карие глаза. Темари на миг растерялась, как всегда терялась, когда он вот так смотрел на неё. Неловкое молчание снова прервал неугомонный брат.
- И для этого ты потащился за нами через всю страну? Ты действительно гений…
- Заткнись, - синхронно проговорили двое, не прерывая зрительного контакта.
- Канкуро, иди вперед, я догоню, - скорее приказала, чем попросила сестра, даже не взглянув на брата. Тот обиженно пожал плечами, давая понять, что, мол, не очень-то и хотелось, и скрылся в ближайших кустах. Когда все шорохи и недовольный бубнящий голос кукловода исчезли вдалеке, Шикамару смог, наконец, перевести дух и робко сделал шаг в сторону девушки. Та лишь угрожающе продолжала сжимать веер в руках, явно намереваясь при первом удобном случае им воспользоваться.
- Ты пришел говорить, так говори! – тихо, но властно проговорила Песчаная Принцесса. – Для того, чтобы говорить, не обязательно подходить ближе.
- Вообще-то, для того, чтобы сказать то, что я хочу, мне прямо-таки необходимо быть немного ближе, - как можно мягче ответил юноша, аккуратно ступая по траве в сторону девушки. Та замерла, не решаясь что-либо предпринимать. Руки отчего-то похолодели, а все горькие и обидные слова, которые последние часы в своей голове прокручивала куноичи, вмиг застряли в горле комом. Уже подозревая, но еще до конца не веря в происходящее, девушка захлопала глазами, глядя, как парень плюхается перед ней на одно колено. Кулак, до этого плотно сжатый, теперь раскрылся, и на обозрение куноичи на ладони было выставлено аккуратное колечко, поблескивающее скромным драгоценным камнем, оправленным в не менее драгоценный металл.
- Собаку но Темари, ты выйдешь за меня замуж? – прозвучал вопрос, от которого волосы на голове у куноичи в прямом смысле встали дыбом. Девушка осторожно ущипнула себя, чтобы проверить, не спит ли она, а точнее, не бредит ли. Нара внимательно следил за каждым её движением. И снова тишину разрезал неумолимый, но такой искренний хохот. Казалось, несчастного Канкуро уже ничто не могло спасти: таким надрывным, с какими-то повизгиваниями был сейчас его смех. Двое горе-влюбленных повернули голову в его сторону, точнее в сторону куста акации, где тот и прятался. На лицах обоих сначала расплылись сдержанные улыбки, а потом и они засмеялись в полную силу, не сдерживая катившихся от смеха слез. Эта всеобщая истерика продолжалась долго, пока все участники не повалились в бессилии на траву, продолжая сгибаться в периодических конвульсиях.
Темари все еще беспечно улыбалась, глядя в небо, когда почувствовала на пальце прохладу металла. Как ловко он его надел! Девушка лишь улыбнулась снова и принялась рассматривать украшение.
- Я приму это за согласие, - констатировал Шикамару, подбираясь ближе к любимой и щекоча её лицо сорванной травинкой, отчего девушка смешно морщилась и уворачивалась. Склонившись на ней, он заглянул в её глаза, казавшиеся сейчас такими глубокими, бездонными. – Я хочу, чтобы ты согласилась сама. Не потому что тебе приказали, не потому что меня могут убить, а потому что…
- Потому что я тебя люблю. - закончила она за него шепотом, помня о присутствии любопытного братца. – Я соглашусь, но не сейчас, - Видя, что юноша хочет её перебить, он прикрыла его рот своей ладонью, чувствуя, как его губы целуют пальцы. – Сейчас не самое подходящее время. Все боятся новой войны, у нас появился очень опасный враг, не время думать о женитьбе.
- Но жизнь шиноби всегда будет такой, - заметил Нара, проводя её рукой по своей щеке. - Мы всегда находимся в опасности, мы всегда можем умереть в любую минуту…
- Именно поэтому я и не хочу сближаться с тобой сейчас. Нам нужно повзрослеть, нам нужно научиться не бояться терять… а сейчас я очень боюсь потерять тебя. Это ставит под угрозу и мою, и твою жизнь. Да и не только наши. От нас очень многое зависит, на нас многие рассчитывают. Мы – шиноби.
- Тогда буду тренироваться не любить тебя, - улыбнулся юноша, склоняясь над девушкой. – Если, конечно, доживу до этого момента. Я ведь фактически сбежал из деревни, Пятая меня убьет. Хотя, нет. Мать меня убьет раньше, ведь это кольцо я взял у неё, - заметив, как брови любимой в недовольстве поползли к переносице, Шикамару поцеловал куноичи. – Ладно, отверчусь как-нибудь, - легкомысленно подытожил он.
- Эй, голубки! – голос кукловода заставил влюбленных отвлечься друг от друга. – Нужно что-то решать. Скоро стемнеет.
Темари первой стала с земли, сбрасывая с себя недовольного Шикамару. Она отряхнулась от прилипших к одежде травинок и осмотрелась. Поняв, что солнце еще достаточно высоко и что брат как обычно сгущает краски, она потерла подбородок, как всегда делала, когда принимала какое-нибудь решение.
- Мы идем за Гаарой.
Оба парня от удивления приоткрыли рты.
- Э-э-э, Темари, а ты не могла бы намекнуть, зачем нам за ним тащиться в такую даль?
- У меня нехорошее предчувствие. Так мне будет спокойнее, - ответила куноичи. Видя, что этот ответ не удовлетворил брата, она добавила: - Я тебя за собой не тащу, можешь топать домой. Нара, ты со мной?
Не представляя, как можно отвертеться от такого предложения, Шикамару вздохнул и кивнул в знак согласия. Тем более, торопиться возвращаться в Коноху ему тоже не очень-то хотелось – получать взбучку от двух самых суровых женщин деревни было совершенно не заманчиво.
Канкуро закатил глаза и поплелся за остальными, продолжая бормотать себе под нос какие-то ругательства в адрес сестры и какой-то «тряпки».
- Так ты с нами? – приподняла бровь Темари в знак удивления, хотя поступок брата её совершенно не удивил. По правде говоря, на это она и рассчитывала.
- Ну не оставлю же я свою сестренку наедине с этим извращенцем, - пробурчал шиноби, искоса глядя на Шикамару. – Кстати! Совсем забыл! – с этими словами он резко развернул парня к себе и зафиксировал его в таком положении, безжалостно удерживая его за плечи своими руками, отчего Нара невольно поморщился. – Если ты обидишь мою сестру, я с тобой такое сделаю…
- Только не говори, что собираешься его поцеловать, - скептически заметила Темари, обернувшись на шум за её спиной. – Хватит с меня уже выяснения отношений на сегодня. Меряться… чем вы там захотите, будете потом. А сейчас - погнали!
- Еще кое-что! – хмыкнул Шикамару, беря любимую за руку. – Это, кажется, тоже принадлежит тебе.
С этими словами он вложил в ладонь куноичи её потерянный протектор. Девушка затянула потуже ленты протектора и улыбнулась, ощущая привычную прохладу металла на лбу. Теперь всё было на своих местах.
