предыдущая глава
Я всё же остался у неё, хотя чувствовал себя не в своей
тарелке. Я молча пил горячий, сладкий чай, сидя в кресле и наблюдая, как девчонка убирает остатки ужина.
Себе я позволил лишь сложить и отодвинуть тяжелый для неё деревянный стол, но
больше ни к чему не притронулся. А она и не просила помощи. Моё внутреннее
состояние более или менее устаканилось лишь к вечеру, когда мы уже расстелили
себе лежбища: мне она постелила татами возле окна, и в относительной тишине,
прерываемой лишь тихой, ненавязчивой музыкой по радио, мы попивали горячее
какао.
Ева уже устроилась под одеялом на кровати, глядя перед собой, обхватив ладонями
кружку – и как только не обожглась? Если даже мне неприятно держать горячую
посуду.
- Огонь – твоя единственная стихия? – внезапно спросила она, переводя на меня
взгляд.
Я тихо порадовался, что не успел отпить какао – иначе точно подавился бы.
- Нет. Я могу использовать Ветер и иногда Молнию.
- То есть, можно совместить в одной технике несколько стихий?
- Не больше двух. Силами стихий тяжело управлять, когда они скрещиваются.
- Почему?
Я задумался, решая, как бы попроще и понятнее объяснить ей.
- Хм, это как заниматься несколькими делами сразу, причем каждому ты должен
уделить одинаковое количество внимания.
- Неужели это так тяжело… - пробубнила Ева, скорее для себя, чем для меня. Её
брови поползли к переносице – она явно задумалась о чём-то своём и серьезном.
Я с любопытством наблюдал за её сосредоточенным выражением лица.
- Твой тип чакры – вода.
- Я знаю.
- Откуда? – Хотя, я уже догадывался, у кого она могла это выведать, но вопрос
вырвался быстрее, чем я это понял.
- Итачи сказал. Я хочу научиться управлять чакрой.
Последнее предложение она высказала тоном королевы, которая огласила свою волю,
продолжая пристально смотреть на меня. Я насмешливо прищурился, но продолжал
молчать, ожидая продолжения. Я видел, как она всё больше хмурится и слегка
покусывает нижнюю губу. Ну, давай же, переступи, наконец, через чувство
собственного превосходства, через свою гордыню, и попроси меня об этом. Я
выжидал, когда она закончит внутренние споры с самой собой и выдавит из себя…
Выражение её лица вернулось ко спокойному, и она отставила чашку с недопитым
какао на тумбочку.
- Спокойной ночи.
Несколько секунд, пока она забиралась под одеяло, укладываясь на бок, я
непонимающе хлопал глазами, пытаясь понять, каким способом она так быстро
переключает свои «режимы».
- Спокойной ночи, - выдавил я, с трудом сдерживая бессильную злобу и
раздражение.
Она, вне всяких сомнений, поняла мой взгляд. Поняла, что я хочу, чтобы она
попросила меня обучать её. И, разумеется, догадалась о том, что я не стану
делать этого безвозмездно, а потребую с неё свою в некотором роде плату. Жаль.
Недели летели незаметно, я и сам удивился, что выпускные экзамены начались так
скоро, но не особо напрягался по этому поводу. В конце концов, через несколько
дней мы покинем этот мир. Да и сама школа, собственно, была лишь поводом быть
поближе к объекту моей миссии. Еванику мы почти не видели: она усиленно
занималась и никуда не ходила ни с нами, ни с кем бы то ни было. Сам я к ней не
приходил после того случая с родителями. Да, на воскресный обед нам пришлось
прийти вдвоем. Да, девчонке пришлось подтвердить, что между нами действительно
не просто дружеские отношения. Однако после этого «семейного» ужина она
охладела ко мне ещё больше. Я же метался, как зверь в клетке. Я не могу думать
ни о чём другом, упрямая девчонка накрепко засела в мыслях, заставляла себя
желать, хотеть быть всегда рядом. И я никак не мог унять эти непривычные
чувства. Скорее всего, просто потому, что меня всегда привлекал запретный плод.
Что-то недоступное, недосягаемое. И этим «что-то» оказалась Ева.
- Саске! Ты идешь есть или нет?! – заорал из кухни Наруто и, судя по истерическим
ноткам в голосе, звал он меня уже далеко не первый раз.
Я автоматически нахмурился. Только Наруто раз за разом умудряется выдергивать
меня «из себя». Да и вообще всякий раз как я вижу его довольную, лучезарную
физиономию, мне становится как-то не по себе: всё ещё аукается тот идиотский
поцелуй.
День нашего своеобразного «отъезда» был, пожалуй, самым суматошным. Наруто ни в
какую не соглашался расстаться с новоприобретенной игрушкой, сулившей ему, судя
по всему, ещё долгие месяцы увлекательнейших приключений. Обеими руками прижав
к груди скейтборд, он умудрялся при всем этом ещё и тащить на спине до треска
швов набитый шмотками рюкзак. Впрочем, никто из нас не мог не прихватить с
собой какую-нибудь занимательную, интересную вещь.
Еваника, стоически, не забыв приобщить и меня, вынесла с десяток поздравлений
от родственников, наперебой поздравлявших её с окончанием школы. Результаты её
экзаменов не шибко вдохновляли, но ни одной тройки, насколько я смог узнать,
она не получила. Все предметы были сданы вполне сносно, так что поступление в
институт в ближайшем будущем было ей открыто настежь. Почему-то довольно сложно
себе представить, что Еваника когда-нибудь отделится от нас. Несмотря на то,
что она далеко не общительная и не приветливая, каким-то образом она сумела
влиться в наш узкий, дружеский круг. В особенности к ней привязался Наруто.
Впрочем, он быстро находит общий язык со всеми, так что я не особо удивлен.
Немного завидую, да. Она подпускала его к себе куда ближе, чем всех остальных,
и джинчуурики отплачивал ей безграничной верностью и искренностью. Я никогда не
смогу стать таким же открытым как он. Да и не хочу. Быть балбесом исключительно
его прерогатива.
Перемещаться решено было всё тем же путем, так как, по всеобщему объективному
мнению, именно в парке, в месте нашего появления в этом мире, была наиболее
энергетически благоприятная точка. Общим голосованием согласились: выдвигаться
будем ночью, днём там слишком многолюдно. Рюкзаки были сложены в коридоре,
терпеливо дожидаясь своего часа. Узумаки все время что-то бубнил под нос, морща
лоб и хмурясь: судорожно думал, что ещё можно утащить с собой. Своим
родственникам Еваника навешала вполне безобидную и правдоподобную лапшу на уши:
мол, едем отдыхать на пару дней, отмечать окончание Школы и сдачу экзаменов.
Кейко-сан была крайне взволнована и несколько раз, все время забываясь, просила
присмотреть за девчонкой, не давать её в обиду. Её волнение понятно, ведь, по
словам Евы, мы выезжали в наш якобы загородный домик, попутно добавив, что связаться
с нами по телефону не будет никакой возможности, после чего на меня обрушился
ещё один шквал наставлений и просьб по поводу защиты девушки. Тысячу раз
заверив, что со мной девчонка в полной безопасности, мы все же сумели
отвязаться от её чересчур навязчивой родни.
Я оторвался от своих мыслей и покосился на девчонку, которая со скучающим
выражением лица смотрела программу о животных. Впрочем, ей, наверное, она
нравится, потому что в противном случае телевизор уже был бы выключен.
Ровно в половине двенадцатого мы выдвинулись из дома. Я предусмотрительно, как
и договаривались с хозяйкой, оставил ключи квартиры в почтовом ящике -
неприметном и запорошенном снегом. С непривычной радостью я все отчетливее
понимал, что, наконец, возвращаюсь домой, и совсем скоро все вернётся на круги
своя. Не терпелось поскорее почувствовать тяжесть меча в руке, тепло техники
Огня, удовольствие от схватки, жар, пылающий в груди и удовлетворение от
победы. А ещё безумно интересно было бы посмотреть на реакцию Евы. Понравится
ли ей наш мир? Сможет ли она чему-нибудь обучиться? Применить на деле свою
чакру?
- Высвободи свою энергию. Расслабься. Она внутри тебя и сама потечёт, если ты
не будешь противиться ей, - внезапно негромко заговорила Сакура.
Как оказалось, мы были уже на месте.
- Возможно, тебе будет немного непривычно это чувство, когда энергия течет
сквозь тело и даже ощущается в мыслях, но это похоже на… ну… - Куноичи пыталась
подобрать более точное определение, в то время как Ева с закрытыми глазами
прислушивалась к своим ощущениям.
- Как бриз, - закончила она за Сакуру.
- Вроде того.
Не успел я задуматься над этим сравнением, как Еваника распахнула глаза, в
морской синеве которых плескались серебряные искорки, а затем я почувствовал
странную тягу. Меня словно засасывало в пылесос. Так сложно объяснить, но
ощущения не вызывали неприязни, скорее смятение. Последнее, что я увидел, падая
в темноту портала, это широко распахнутые глаза девушки, наполненные тысячью
эмоций: восхищение, предвкушение, радость, энергия, восторг, волнение. Я был
сражен наповал, увидев эти совершенно детские глаза, в которых плескались самые
искренние человеческие чувства. Однако не успел даже толком удивиться, как
внизу живота появилось неприятное ощущение и меня словно дёрнули крючком.
С шумом, треском и даже криками отдельной неуравновешенной личности, которую я
каким-то неведомым образом считаю лучшим другом, мы вывалились из
пространственного портала и тут же сжались от ужасного холода.
- Г-г-д-де-е мы-ы-ы-ы? – пролепетала Сакура, со скоростью света запахиваясь в
лёгкое бежевое пальто.
Я сразу понял – мы вернулись в свой мир, но вот почему нас забросило именно в
страну Снега?!
- Ев-ва, ты не могла бы сконцентрир-р-оваться на как-к-ком-нибудь тропическом
острове-е?! – лязгая зубами, поинтересовался я, поднимаясь, но тут же присел
снова, от дикого визга, заложившего мои несчастные уши.
Я уже потянулся рукой к лицу Сакуры, дабы закрыть ей рот, но мой взгляд
зацепился на нечто неожиданно крупное, чёрное и …пушистое.
Признаюсь, я так и сел в сугроб, глупо хлопая глазами и не чувствуя, как рядом
в тот же сугроб свалился Наруто, с распахнутым ртом и непонимающим взглядом.
Итачи оказался самым выдержанным, потому что остался на ногах, но, судя по
выражению его лица, тоже пребывал в крайней степени удивления и непонимания.
Сакура отделалась первым испугом и визгом, отпрыгнув на несколько шагов назад.
- А-а…а-а… где Ев… - заикаясь, пролепетал Узумаки, не в силах оторвать глаз от
внушительной…
Это что? Ласка?
Раздалось громкое, утробное рычание, заставившее нас подскочить и податься
назад.
- Ева? – стараясь не заикаться, позвал я, не сводя глаз с животного, которое я
только по невероятно синим глазам мог приравнивать к Еванике.
- Ласка, - безошибочно определил Итачи, приседая на корточки и стараясь не
делать резких движений.
Еваника явно не узнавала нас, потому что рычание становилось все громче и
сердитее.
- Ева? – испуганным голосом позвала Сакура и попыталась подойти, как зверюга
молниеносно прыгнула прямо на неё, выпуская когти и скаля белоснежные
зубы-лезвия.
Мы с Наруто бросились вперёд, надеясь успеть задержать полутораметровую
живность, но не успели, и Сакура с визгом повалилась на землю под её тяжестью.
- Ева! – неожиданно сердито рявкнул я, хватая ласку за шкирку и оттаскивая от
девушки, пальто которой теперь зияло четырьмя длинными сквозными следами от
когтей.
Я же, сцепившись с тяжелой заразой, покатился по сугробам, но не отпускал и
держался что было сил.
- Ева! – снова заорал я, пытаясь заглянуть взбесившейся, а может просто напуганной
ласке в глаза.
И как ни странно, это сработало. Ласка, словно сильно удивившись, уставилась на
меня, лежащего на ней сверху, большими синими и испуганными глазами. Я не смел
даже пошевелиться, понимая, что стоит мне испортить этот просветляющий момент и
её лапы с когтями пройдутся по моей плохо защищенной спине, а зубы немедля
вцепятся мне в глотку.
- Ева? – тихо позвал я, внутренне сжимаясь от противного и липкого ощущения
страха, но по-прежнему заглядывая ей в глаза.
Пушистое, заостренное ушко дернулось в сторону, как будто в задумчивости.
- Сас-с-ске? – услышал я тихий позыв Наруто и сжал зубы, надеясь, что этот олух
не додумается подойти ближе.
- Все в порядке, не мешайте, - процедил я, не особо надеясь, что меня
расслышат.
И не расслышали, потому что я почувствовал приближение.
- Не подходите! – надрывно прошипел я сквозь зубы, не смея прервать зрительный
контакт.
А ласка так и лежала подо мной, глядя на меня совершенно растерянными глазами.
Хрупнул снег. И я почувствовал животом едва уловимую вибрацию сильного тела, а
после – предупреждающее рычание и скрежет зубов.
- Саске-кун? Ева-сан?
Рычание поменяло тональность от зловеще-опасного, до панически-страшного.
Ками-сама, это же ласка, а не тигр, как она умудряется издавать такие ужасающие
звуки?!
Зубастая пасть оскалилась и я, не в силах предпринять хоть что-нибудь, прикрыл
глаза и дёрнулся, надеясь отскочить, но ладонь, на которую я старался
опереться, предательски соскользнула по гладкой, мягкой шерсти и я уткнулся
носом предположительно в грудную клетку животного.
Немая сцена, во время которой все притихли в благоговейном ужасе, а я безвольно
закрыл глаза, ожидая боли от разодранной глотки и спины, но вместо этого, чтоб
мне провалиться, почувствовал, что начинаю съезжать: Еваника приподнялась,
усаживаясь на мохнатый хвост и очумело уставившись на меня. Я сидел на коленях,
ощущая холод таявшего из-за моего тепла снега, буквально в объятиях огромной
чёрной ласки и даже не думал о том, чтобы пошевелиться.
А Ева снова зарычала. Да только не на меня, как оказалось. Ласка вскочила на
ноги, попутно повалив меня самого на спину, и развернулась ко мне… хм, хвостом.
Мои друзья и брат снова попятились назад.
- Ева, ты меня слышишь? – в меру грозно и громко, спросил Итачи.
Ответное рычание, усилившееся в несколько раз, послужило ему хорошим ответом,
но я, видимо, окончательно спятив, не позволил ему быть растерзанному своей
девушкой, и повис у неё на спине, крепко вцепившись в холку обеими руками.
- Ева, уймись!
Вы когда-нибудь катались верхом на полутораметровой ласке? Нет? И правильно.
- Саске-ку-у-ун!!! – завопила Сакура в ужасе, когда Ева внезапно рванула в
сторону, увозя с собой и меня.
- Саске-е-е!
Итачи рванул следом молча, во всяком случае, даже если он что-то и кричал, то я
не слышал из-за бьющего в уши ледяного ветра.
Как она быстро бегает!
Я уткнулся лицом в густую шерсть, чтобы глаза не слезились, и про себя молился,
судорожно цепляясь руками и ногами за её тело.
Описать всё выше обозначенное действо можно было лишь одним словом – пиздец.
Видимо, также подумала и Ева, потому что через несколько секунд внезапно резко
затормозила и услужливо опустила голову, позволяя мне с удивленным вскриком
перелететь через неё и пропахать спиной два метра по сугробам. Я отчетливо
чувствовал её приближение к себе, лёжа в сугробе в перевернутом состоянии.
Зверский холод тормозил защитные рефлексы, и я успел лишь раскрыть глаза и
дёрнуться, прежде чем в поле зрения возникла симпатичная, умильная, чёрная
мордочка, задумчиво обнюхивающая меня. Увидев блеск острых клыков, я поспешно
отвёл взгляд, припоминая, провоцирует ли прямой зрительный контакт на агрессию
этот тип животных, позабыв о том, что несколько минут назад «бодался» с нею
взглядами. Но все мысли быстро улетучились, когда я почувствовал мокрое тепло
на своей щеке. Должен признаться – это было ещё более неожиданно, чем если бы
она меня укусила.
- Е-е-ва? – ошарашено протянул я и тут же скривился.
Язык у неё был шершавый, горячий и мокрый. Обслюнявленная щека требовала
справедливого возмездия, которое я не торопился воплощать в жизнь,
приподнимаясь и садясь на снег поудобнее.
Хитрая зверюга, тем временем, явно не собиралась прерывать увлекательный
процесс, с энтузиазмом вылизывая мой правый висок. Тихое урчание, раздававшееся
при этом, наводило мысль о кошках. Я патетически вздохнул, мрачно глядя на
приближающихся сокомандников и брата, лица которых, по мере приближения,
постепенно меняли выражения со смертельно-испуганного до крайней степени
обалдевшего.
- Сас-с-ке? – разинув рот, вопросил Узумаки, едва сдерживаясь, чтобы не
заржать.
Я все ещё находился под слюнявой экзекуцией, без возможности выбраться просто
потому, что ласка обвила меня своим хвостом, который неслабо напрягался,
удерживая меня на одном месте.
- Ева, фу… брысь… перестань! Ксо…
И грянул дикий хохот.
Видимо, сама Еваника расценила это как оскорбление, потому что снова зарычала,
оборачиваясь на друзей и припадая на передние лапы, словно готовилась к прыжку.
- Э-э-э, Са-а-ске, держи её!
Я ухмыльнулся и встал, невозмутимо оттирая лицо снегом, даже не думая снова,
как идиот, бросаться им на выручку.
Через три часа, не без помощи пушистой подружки, мы уже
сидели в пещере, а может и в гроте, я так и не разобрал с ходу. Температура
здесь не была выше, чем снаружи, но все равно стало теплее, видимо, из-за
отсутствия ветра. Каменные стены тускло мерцали инеем. В глазах всех
присутствующих отражалось пламя небольшого костерка, который мы развели с
помощью техники Огня и поддерживали только чакрой, ибо не нашли ни намёка на
деревяшку или хоть хлипкую веточку. Впрочем, от холода страдали все, кроме
меня, потому что я удобно устроился, облокотившись на бок тёплой ласки и,
вдобавок, прикрывшись её пушистым, длинным хвостом. Товарищи по несчастью
завистливо сверкали глазами, награждая меня многообещающими взглядами, не
сулившими ничего хорошего. А причина была в том, что кроме меня Еваника никого
к себе не подпускала. Да хули там, скажу больше: она и ко мне никого не
подпускала, даже Итачи. Вроде бы и льстила такая забота, но всё-таки видеть девчонку
в таком обличье было более чем странно.
- Как же так получилось? - В очередной раз глубоко вздохнула Сакура,
покосившись на Еву и меня.
- Защитный механизм? – Предположил я, чувствуя, как меня начинает нестерпимо
клонить в сон от тепла и усталости – слишком много всего произошло за прошедшие
сутки.
- Но в записях Мадары ничего такого не было описано, - досадно цокнул Узумаки,
придвигаясь поближе к костерку.
Я и сам ломал голову над тем, что произошло. Почему Еваника превратилась в
животное? Да ещё и такое большое? Что вообще произошло во время перехода из её
мира в наш?
- Предлагаю подумать над этим после отдыха, - устало выдохнул я, нахально
откидываясь головой на пушистую подушку и поворачиваясь боком. – Похоже,
побочные эффекты пространственного броска снова дают о себе знать.
Да, меня уже полчаса донимает лёгкое головокружение, которое становится всё
ощутимее с каждой минутой. И я не безосновательно полагаю, что со всеми
происходит то же самое.
- Я сделала нам несколько бутербродов перед выходом, - промямлила Сакура,
кутаясь в пальто и выдыхая теплый воздух изо рта на руки, - после отдыха
перекусим и двинемся в город.
- Саске, как всегда, лучше всех устроился, - мрачно бубнил Наруто, недобро сверкая
глазами в мою сторону. - И почему Эви-чан тебя пускает к себе, а нас нет, а?!
- Лох – это судьба, - сквозь сон отозвался я и коротко усмехнулся.
Размеренное дыхание ласки убаюкивало меня всё сильнее. Подумаем обо всем позже.
Главное – мы снова здесь. Мы вернулись. Мы дома. И Ева со мной. Так близко, как
никогда раньше, но самое главное, что теперь эта близость добровольна. О том,
что Еваника является не совсем вменяемой лаской, я старался не думать. Это всё
равно Ева, в каком обличье она бы не была. И она со мной. Она моя.
