Кто-то начинает громко плакать, и я осознаю, что момент безвозвратно утерян. Ничего другого и не ожидалось. Мир полон обломами. Я встаю, моя легкость улетучилась, и я раздавлена под тяжестью будней. Завтра мне сдавать проект, а у меня, как обычно, а воз и ныне там. Я хватаюсь за голову, но понимаю, что это вряд ли что-то изменит. Тогда я иду к выходу из парка. Солнце сияет. Что ему до людских забот? От жары начинает немного кружиться голова. Поскорее бы дойти домой, где лежит гора работы. Я не люблю свою работу и поэтому делаю ее через силу, ну и, конечно, вечная привычка – откладывать на последний момент. Я иду слишком медленно. Это жара растягивает минуты на часы.
Я дома, и мне хочется спать. Тишина и прохлада квартиры успокаивают, но меня ждет моя статья об угольных месторождениях. Она никому не нужна, но я зачем-то пишу ее. Просто на нашу организацию выделили приличные деньги, и их надо как-то отрабатывать, вот и поручают бесполезную писанину. Я сажусь за стол. Все мое нутро противится. Это мазохизм, но я вынуждена терпеть, так как более оплачиваемую работу я сейчас не найду, а времена у меня не из легких. Мне 27, и хотелось бы уже иметь свое жилье. Так что мне не до душевных метаний. Но как только я встану на ноги, обещаю бросить эту работу к чертям собачьим.
Удивительно, но все быстро кончилось. Видимо, наблюдая за моими муками, бог решил смилостивиться. Я ему так благодарна, что готова тот час посвятить себя божественному просвещению, но тело не двигается, и я понимаю, как я устала, а тут уже не до бога, а, скорее, до кровати. Я засыпаю на столе, но ничего не могу поделать, никак не могу поднять себя.
Утро наступило быстро. Я все также сижу за столом и потираю глаза. Время - 10 часов утра. У меня свободный график работы, поэтому я не тороплюсь, но вставать надо. Мне повезло, что моя комната светлая. Темнота очень влияет на мою работоспособность – я безумно хочу спать. А здесь не так, и дышится легче.
Через 20 минут я готова. Я не из тех, кто особо следит за собой, поэтому лохматые волосы и мятая одежда меня не смущают. Бреду по улице. Слишком много народу. Наглые бабушки загораживают тротуары и толкают своими огромными бедрами. Я начинаю злиться. И чего им дома не сидится? Пили бы себе чай с плюшками, но у них, естественно, «дела». После того, как одна бабулька вместо меня прошла через турникеты, при этом отдавив мне левую ногу, мне стало труднее уважать старших.
Через час я на работе. Сдаю статью и счастливая иду в столовую. Тут, как обычно, жизнь кипит. Бесконечные споры, разговоры. Смотря на это, у меня возникает ощущение, что здесь собрались люди, которые, кроме как делать бессмысленную работу, больше ничего не умеют. Дух мой падает. Когда же я отсюда выберусь? Думаю, это будет величайший день. Вовремя взяв себя в руки, я со всеми здороваюсь и мило улыбаюсь. Но по их лицам понимаю, что моя актерская игра на нуле, но из вежливости они отвечают мне. Мне становится стыдно. Я ведь такая малолетка в сравнении с ними. Процентов 50 нашего состава – люди предпенсионного возраста. И ясно, что уйти с этой работы у них нет ни сил, ни возможности. Дух падает еще ниже. Подожду еще немного, и мне не представится возможность уйти.
Через два часа мне приносят мою статью с замечаниями. Редактор громко возмущается, и я замечаю пену у уголков его рта. Оказалось, что половину моей статьи нужно срочно переделывать. Вдруг во мне что-то вскипает. Рот открывается, и я не могу себя остановить. Из меня льется гневная тирада. Редактор в шоке. Он покраснел, а его очки в черной оправе сползли на бок. Но я продолжаю и неожиданно открываю в себе оратора. За окном гремит гром. Теперь это больше похоже на речь по захвату мира. Редактор не может взять себя в руки и краснеет еще больше. Он уже напуган. Но мне все равно. Я указываю на него пальцем и с вызовом кричу:
«Вы – жалкая свинья, насмехающаяся над людскими страданиями. Вы делаете деньги, выполняя никому ненужную работу, в то время, как планета переполнена бедняками и больными».
Я кидаю текст статьи и, собрав деньги, с пафосом ухожу.
Через полчаса я стою на улице под дождем. Браво, Сакура. Теперь все надежды на обеспеченную жизнь разбиты. Ну и плевать. Долго мне еще надо было терпеть? Лучше сидеть впроголодь, чем писать бессмыслицу. Мое сердце вдруг наполняется радостью. Я больше не ничтожный сын Земли, я больше не буду прогибаться под натиском общества потребления, долой обман и бесполезный труд! Но мое рвение улетучивается, когда я вспоминаю, что аренда жилья еще не оплачена.
Я поднимаю глаза и вижу свой дом. Я вымокла до нитки, и мне становится жутко холодно. Бреду по ступенькам, затем, дойдя до своей двери, захожу в квартиру. Опять хочется спать. В квартире все по-прежнему, в отличие от моей карьеры. Первым делом я помылась и переоделась. Теперь я таращу глаза в телек и курю сигарету, запивая кофе. Что теперь делать – не знаю. Может, податься в бомжи или попробовать ограбить банк? Выбрать второе – значит, продолжать бороться. Но я ничего не выбираю. Я буду искать работу. Звонит телефон. Я беру трубку и слышу мамин голос. Начинается ежедневный сеанс о важности брака в жизни каждой женщины. Я слушаю, закатив глаза, и мне становится смешно. Каждый день одно и то же. И как у нее словарный запас не иссякает? Ах да, она же тоже писатель. Пишет статьи в журналы для домохозяек. Лекция длится час. Последние 55 минут я держу трубку подальше от уха. О работе я ничего не говорю, это только еще раз даст повод ей сказать, что мне пора замуж. Наконец она замолкает. Моей радости нет предела. Я кладу трубку и продолжаю пялиться в телевизор. Показывают новости, опять кого-то убили. Выключаю коробку, и на меня накатывает тоска. Я смотрю на потолок, с которого слезает краска, и понимаю, что однажды я стану такой же старой, как и он. Молодость, как же ты скоротечна. За окном продолжает лить дождь, и я начинаю подводить итоги прошедших лет. Все было впустую. Зачем я шла по этой дороге жизни, к чему стремилась, чего желала?! Мечты так и не сбылись, и теперь я жалкий раб этого общества, зависящий от денег. Я усмехаюсь, хотя хочется плакать. Боже, до чего я опустилась. Гонюсь за состоятельностью. А ведь я всегда хотела писать книги, а пишу жалкие статьи.
Я открываю глаза. В глаза бьет солнечный свет. И я снова их закрываю. Я уже забыла о мыслях прошлого дня и опять собираюсь искать бесполезную работу. Через час у меня перед глазами лежит гора объявлений и газет. Один за другим я набираю номера, но везде слышу один и тот же отказ. То ли у меня голос некомпетентный, то ли у меня просто неудачный день. В конце концов, остаются два номера. Я беру первый и с надеждой нажимаю кнопки на телефоне. После нескольких гудков слышу приятый мужской голос. Разговариваю с мужчиной какое-то время, затем он приглашает меня на собеседование. Я ошеломлена и не помню себя от счастья. Руки дрожат, и я кричу на всю квартиру. Соседи начинают долбить мне в стены, но меня это не волнует. Я продолжаю орать. Через пять минут я успокаиваюсь, когда мне приходит в голову, что я еще не заполучила работу. Радость моментально ушла, не забыв закрыть за собой дверь.
Скоро встреча, и я примеряю наряд. На мне короткая юбка и блузка, так как начальник – мужчина. Удостоверившись в своей красоте, я выхожу на улицу. На каблуках идти неудобно, но я терплю. Снова пихаются бабульки, и мне уже хочется снять каблуки и влепить ими кому-то по морде. Но все-таки я дохожу до офиса, так и не сделав желаемого. В офисе светло и шумно. Стройные девушки проходят мимо. Это больше похоже на модельное агентство. Боже, куда я попала?! Я в отчаянии. Наверняка, здесь выбирают по внешним параметрам. Я симпатичная, но красавицей меня точно не назовешь. К тому же, даже если меня примут, мне придется гладить мою одежду каждый раз, а для такой неряхи, как я, это - наказание. Я подхожу к столику, за которым сидит милая блондинка. Я называю свою фамилию. Мне дают пропуск и отводят в офис. Он на седьмом этаже. Здание роскошное, это крупная компания, и я знаю, что вряд ли смогу сюда попасть. Я открываю дверь. Передо мной сидит впечатляющий мужчина. Он красавец. У него черные гипнотизирующие глаза и темные волосы, он уверен в себе. Его костюм великолепно сидит на крепком мужском теле. Я смущаюсь, и у меня идет из ушей пар. Он оглядывает меня критическим взглядом и пожимает руку. Через минуту я уже сижу и отвечаю на какие-то вопросы. Я не могу насмотреться на него, поэтому моя концентрация на нуле.
- Вы приняты, - он произносит это с радостью и снова пожимает мне руку.
Я удивленно смотрю на него, и пытаюсь улыбнуться в ответ, но, как и тогда на работе, у меня ничего не выходит.
Я снова стою на седьмом этаже и на седьмом небе от счастья. Завтра первый день. Я вспоминаю своего начальника и понимаю, что теперь буду гладить свою одежду непрерывно.
