предыдущая глава
Сакура и Наруто брели по пустынной улице. Дорогу им освещали фонари. Их фигуры то ныряли в тень, то снова появлялись в пятне света. Это чередование гипнотизировало и без того погруженных в свои мысли людей. В ушах Наруто ещё стояли последние слова Харуми. «Просто быть с ней рядом. Если бы это было так просто», - грустно думал парень, изредка поглядывая на свою спутницу.
Сакура вспоминала о том, что сказала ей Темари, когда она помогала девушке лечь в постель. Куноичи Песка, всегда казавшаяся Сакуре такой невозмутимой и стойкой, тряслась в её руках, как осенний лист на ветру. Нервы девушки было истощены до предела. Уже закрывая глаза, она прошептала скорее самой себе, чем медику:
- Когда я думала, что он умрет, я не хотела жить. Эти часы тянулись вечно. Как можно было так втрескаться в этого ленивого дурака?
Эта фраза снова вернула Сакуру к её темным мыслям. А как она могла продолжать любить того, кто никогда в неё не верил. Любить того, кто всегда отталкивал её, находя её любовь неудобной и навязчивой. Того, кто предал её и деревню. Того, кто чуть не убил Наруто. Того, кто причинял другим только боль и страдания…
Предательская слеза покатилась по щеке. Куноичи быстро смахнула её, чтобы Наруто не заметил перемены в её настроении. У него всегда было такое глупое и растерянное выражение лица, когда он видел, как Сакура плачет. И такое милое одновременно. В подобные моменты он был для неё ближе всех на свете.
Всё еще храня молчание, они подошли к дому Сакуры. Родители, видимо уже спали. Увидев родные окна, девушка в полной мере ощутила, что выжата до капли. Сегодня выходного дня у неё не получилось. Начал накрапывать дождь. Его холодные капли обжигали разгоряченное лицо. На секунду дождь смешался со слезами, внезапно хлынувшими из глаз обессиленной девушки.
- Сакура, что с тобой? – обеспокоенно запрыгал перед ней парень, стараясь заглянуть ей в лицо, но девушка упорно отворачивалась. Наконец, вытерев слезы, она повернулась и постаралась изобразить улыбку. Получилось не очень-то убедительно.
- Да ничего, просто устала и перенервничала, - как можно более беззаботно ответила та и посмотрела на напарника, ожидая увидеть знакомую гримасу. Но лицо молодого шиноби было непривычно серьезным. Голубые глаза, всегда так ласково смотревшие на ней, сейчас рассматривали лицо девушки как-то напряженно, словно выискивая в нем какой-то знак или намек.
- Прекрати на меня так пялиться, Наруто! Я знаю, что выгляжу сейчас ужасно, но…
И тут её губы накрыл горячий поцелуй. Руки властно притянули куноичи ближе. Она ощущала жар, исходящий от его тела. Это было странно. Как во сне.
Опомнившись, девушка отстранилась от юноши. Этот внезапный поцелуй словно перевернул что-то в её голове. Она с изумлением уставилась на товарища, стоящего перед ней, чьи руки всё ещё крепко сжимали её в объятиях. Это уже был не тот маленький глупыш-неудачник, кое-как закончивший академию ниндзя. Перед ней теперь стоял молодой мужчина с невероятно красивым и серьезным лицом. Только глаза ещё хранили ту юношескую робость, которую Сакура иногда замечала в нём. И таким притягательным был он для неё сейчас, что её губы, ищущие нежности и любви, сами потянулись к его губам.
Их поцелуй был глубоким. Оба чувствовали, что тонут в нем, погружаясь всё дальше в пучину страсти, так неожиданно нахлынувшую на них. Дождь, превращающийся в ливень, соединял их тела в единое целое. Всё в этом мире исчезло. Остались только прикосновения рук, движение губ и вода, хлещущая с неба. Вода, очищающая и сметающая всё на своём пути.
Прячась от дождя, они попали в коридор, потом неслышно поднялись по лестнице и, наконец, оказались в комнате Сакуры. Здесь было темно, тепло и уютно. Дождь барабанил по крыше, заглушая все звуки, кроме их учащенного дыхания. Наспех стягивая мокрую одежду, Сакура легла на кровать, притягивая Наруто к себе. Ещё один страстный поцелуй. Вот его губы скользят по её шее. Его нежные руки ласкают упругую девичью грудь. «Всё это сон», - пронеслось в голове девушки.
Наруто медлил. Он никак не мог преодолеть тот невидимый барьер, после которого их отношения навсегда изменятся. В лучшую или худшую сторону, он не знал. В его мыслях и мечтах о Сакуре всё ограничивалось поцелуем, за который неминуемо следовала пощечина или удар под дых. На такое продолжение он никак не рассчитывал. Всё еще лаская её тело, он понимал, что остановиться сейчас уже не сможет. Так соблазнительно вздыхала она, вторя его движениям и выгибаясь навстречу его губам. Её руки сами молили о продолжении, лаская юношу и стягивая с него последнюю одежду.
Идиллию разрушил резкий порыв ветра, распахнувший неплотно закрытое окно и опрокинувший вазу с цветами. Звон разбившегося стекла разорвал тишину, снимая пелену страсти с глаз и возвращая в холодную реальность. Сакура замерла, широко раскрыв зеленые глаза. Нет, это был не сон. Вот он, её напарник по команде, склонился над ней, прикрывая её обнаженное тело. Казалось, он тоже удивлён происходящим. От смущения и непонимания из глаз девушки полились горячие слёзы, она отвернулась от парня и сжалась в комок.
Наруто пришел, наконец, в себя. Он сел на край кровати, переводя дыхание. За спиной тихонько всхлипывала Сакура. Он осторожно накрыл девушку одеялом и стал собирать разбросанные по комнате вещи. Наспех одевшись, он подошел к кровати и нежно погладил подругу по голове. Та лежала с закрытыми глазами и старалась не дышать.
Парень обошел лужицу воды, вылившуюся из разбитой вазы, залившую ковёр и продолжающую растекаться дальше, запрыгнул на подоконник и обернулся. Сакура, приподнявшись на кровати и натянув одеяло повыше, так, чтобы оно закрывало грудь, робко посмотрела ему в глаза. В этом взгляде, таком долгом и проникновенном, он увидел всё. И извинение, и просьбу, и желание удержать. Уже решив всё за двоих, Узумаки сделал привычный прощальный жест.
- До завтра, Сакура-чан, - тихо сказал он и скрылся за пеленой дождя.
Сакура осталась одна.
* * *
Дождь, так некстати накрывший их деревню, лишил Хатаке Какаши последней возможности уснуть. Несмотря на рану и усталость, шиноби продолжал лежать в кровати и, вместо того чтобы погрузиться в пучину грез, гипнотизировал потолок. Проклятая воображаемая лошадка выстукивала свое коронное «Ха-ру-ми» где-то далеко в его подсознании. Чертыхнувшись, мужчина поднялся с кровати и стал натягивать одежду. Перед тем как уйти, он долго стоял и смотрел на стол, где лежала его любимая книга. После пятиминутных размышлений он всё же взял её с собой, засунув поглубже за пазуху. На это раз он не стал изматывать себя лишними километрами. Сегодня он точно знал, куда направляется. Может быть, если он уступит надоедливой лошадке снова, он сможет, наконец, поспать.
Но заветное окно больницы было непроницаемо черным. «Идиот! Ну конечно же она спит! – злился на самого себя Какаши. – После того, что с ней сегодня случилось, она ещё удивительно бодро держалась». Шиноби всё-таки решил убедиться в своем предположении лично. Понимая, насколько глупо сейчас себя ведет, он крадучись пробирался к окну. Сильный ветер, сопутствующий дождю, терзал приоткрытую раму, отчего та стонала и скрипела. Какаши остановился, напрягая слух. Нет, стонала не рама. Душераздирающие звуки исходили из комнаты. Через секунду раздался громкий крик. В мгновение ока шиноби оказался в палате, настежь распахнув окно, принося с собой разбушевавшийся ветер и капли дождя.
Однако в комнате, погруженной в серый мрак, никого постороннего не было. Только Харуми, видимо, всё ещё во сне, металась по кровати. Она кричала и отчаянно махала руками, словно отгоняя что-то от себя. Какаши так и застыл у окна, не зная, как же ему поступить. Разбудить девушку, тем самым выдав свое присутствие? Или тихо уйти? Нет, просто уйти теперь он не мог. Даже понимая, что это просто сон, ему было больно видеть, как мучается это хрупкое создание. Он осторожно взял её за узкие плечи и легонько потряс.
- Харуми! Харуми! Очнитесь, пожалуйста! – тихо звал он девушку, боясь быть услышанным посторонними. Немного погодя девушка приоткрыла глаза. В них застыли слёзы, отчего взгляд показался мужчине стеклянным. Сознание пока не полностью вернулось к ней, девушка все ещё пребывала в липких щупальцах кошмара. Осторожно, словно боясь разрушить спасительное видение, девушка обвила шею Какаши своими тонкими руками и уткнулась лицом в его плечо. Он почувствовал, как она тихонько плачет, слегка вздрагивая на каждом всхлипе. Её солёные слёзы пропитывали его и без того уже мокрую одежду. Мужчина так и замер, не зная, куда деть собственные руки.
Более нелепого развития событий для шиноби нельзя было и придумать. Объект его наблюдений, возможно, опасная преступница или шпион вражеской деревни, беззастенчиво рыдала на его плече. Эта миссия, навязанная Тсунаде, бесповоротно превращалась в фарс. Если у Хатаке и имелись сомнения насчет этой девушки и её причастности к взрыву, то теперь они были окончательно сломлены под напором сочувствия к несчастной. Ему захотелось успокоить её, дать понять, что она в безопасности. Мужчина осторожно обнял Харуми, почувствовав, как её тело вздрогнуло от его прикосновения.
Было в этой сцене между двумя молодыми людьми нечто такое, что заставило Какаши покраснеть. Незнакомое для спокойного и рассудительного шиноби чувство смущения удивляло. В осторожных объятиях не было никакого подтекста, но шуршащий за окном дождь, звук которого наполнял комнату, сумрак, таившийся по углам и окутывавший людей со всех сторон, учащенное, сбивчивое дыхание навевали волнительные ощущения, которых мужчина никогда не испытывал, находясь наедине с девушкой. Обычно, всё было куда более прозаично. Он просто знал, чего хотел, и знал, как это получить. Женщины представляли для него интерес лишь в книгах. В жизни же у него сложилось к ним чисто потребительское отношение. Просто способ развеяться. Ничего личного.
Харуми отстранилась первой, неловко потирая глаза. Даже в этом полумраке Какаши заметил, что они снова изменили цвет на васильковый. Мужчина улыбнулся, сам не зная, почему. Правда, под маской улыбка лишь угадывалась по новообразованным складкам, но этого хватило, чтобы как-то разрядить атмосферу.
- Опять шпионишь? – хитро улыбаясь, спросила девушка.
- Это моя работа, - полушутя ответил шиноби. – Плохой сон?
- Да, - выдохнула она, опуская взгляд и напряженно сдвигая брови. – Кажется, мне снились эти твари.
- Неудивительно, учитывая сегодняшние события. Мне тоже становится не по себе, когда я вспоминаю их, - признался мужчина, закидывая руку за голову.
- Вот как? Значит, ты тоже способен испытывать страх?
Какаши не отвечал, разглядывая унылый пейзаж за окном. Эта почти незнакомая ему девушка постоянно нарушала границы, очерченные им внутри себя, не позволяющие приблизиться к его душе и сердцу. Границы были воздвигнуты им давно и заботливо насаждались различными барьерами и преградами. После смерти Обито, своего товарища по команде и первого друга, Какаши остро ощущал боль утраты. Теряя одного друга за другим, шиноби не мог больше терпеть эту пустоту, что вырастала внутри, плотным комом вставая в горле. Это не было его осмысленным решением. Это было просто способом защиты себя от окружающего мира. Он был добр и приветлив со всеми, но никого не хотел подпускать слишком близко. Вера в то, что потеря неизбежна, сделала его затворником в собственной душе. Лишь его ученики: Наруто, Саске и Сакура - смогли немного приоткрыть ту дверь, за которой он так старательно прятал свой мрак. Они стали его семьей. Но не друзьями. Конечно, были Гай, Ямато и многие другие его ровесники. Приятели, товарищи, знакомые. Ни с кем из них он не чувствовал такой связи, как с Обито. Поэтому он так часто приходил на кладбище. И каждый раз мысленно просил прощения у друзей, которых не смог уберечь.
Горечь подступала к горлу. Пытаясь не выдать своих чувств, Хатаке ответил:
- Я боюсь потерять друзей. Поэтому у меня их нет.
Девушка удивлённо вскинула вверх брови.
- А как же Наруто и Сакура? Мне показалось, что вы очень близки.
- Да, конечно, они для меня много значат. Но они всё-таки мои ученики. Я всегда должен быть их учителем. Помогать словом и делом.
- А разве друзья не помогают друг другу?
- Но чем они могут помочь мне? – сделал ударение на последнем слове Какаши и посмотрел в лицо Харуми.
- Вот как? – тон девушки не был удивлённым. - Понимаю. Ты для них тот, на кого они должны равняться. Человек без слабостей, не допускающий ошибок.
- Именно, - подтвердил мужчина, удивляясь тому, как просто выбалтывал ей всё, о чём думал только наедине с собой. Слова сами прокладывали себе путь, невзирая на протестующий разум. «Пора с этим завязывать», - подумал про себя мужчина.
Какаши отошел от кровати девушки и прислонился к противоположной стене. Так он чувствовал себя более уверенно, создавая дистанцию между ними.
- Ты меня боишься? – снова принялась за свои психологические игры Харуми. Её явно забавляло поведение шиноби.
- Нет, просто меня удивляет, что ты так умело скрываешь свою боль, - кивком он указал на забинтованную руку девушки. Харуми свободно опиралась на неё, словно та была цела и невредима.
- Ничего я не скрываю. Просто мне почти не больно, - спокойно, но уже довольно холодно ответила та. – Ты такой подозрительный, Какаши-семпай!
Последнюю фразу девушка произнесла с таким сарказмом, что не заметить этого мог разве что Наруто. От такого обращения лицо мужчины перекосило. Она издевалась над ним. Снова! Только что обретенная уверенность в себе таяла на глазах. Под внимательным, откровенно изучающим взглядом он чувствовал себя несмышленым мальчишкой. Нужно было разработать какую-то тактику поведения. Не сказав ни слова, Какаши развернулся к окну с четким желанием уйти как можно дальше отсюда.
- Подожди! – услышал он за спиной. Мужчина обернулся, стараясь скрыть подступающую ехидную улыбку. Всё-таки она не хотела, чтобы он уходил.
- Не мог бы ты оставить мне книгу? – изобразила она мольбу. Её слегка надменному лицу легко давалось и такое выражение. – Она же у тебя с собой, я уверена.
От этой просьбы Какаши застыл в неудобной позе, уже закинув одну ногу на подоконник.
«На что ты надеялся?! Что она будет умолять тебя остаться? Идиот!» - выругался про себя Какаши, тяжело вздыхая.
- Держи, - протянул он девушке книгу. Хватит с него этих глупостей, решил мужчина.
- Спасибо, - тихо поблагодарила она. Её тонкие горячие пальцы слегка коснулись его руки. Он ощутил легкое покалывание, как от тока. Она манила к себе. Притягивала, словно магнитом. Он не мог отвести взгляда от её синих глаз, светящихся в полумраке тусклым холодным светом. Это ощущение пугало и завораживало одновременно.
Нет, с этой девушкой определенно было что-то не так.
* * *
Сакура удивленно рассматривала руку своей новоиспеченной подруги. Смотрела и не верила своим глазам. Ожогов не было. Ни единого следа соприкосновения пламени с кожей. Ни одного намека на то, что ещё вчера скрывали бинты.
«Не может быть! Я же сама её вчера перевязывала! – проносились мысли в голове медика. – Не могла же она за одну ночь…»
Сакура испуганно смотрела на Харуми. Та тоже разглядывала свою руку, озабоченно поворачивая её из стороны в сторону. Проведя по гладкой коже ладонью и удостоверившись, что это не галлюцинация, она подняла глаза на Харуно. В них читалось недоумение.
- Я, конечно, чувствовала, что рана заживает. Но чтоб настолько быстро…
Сакура не знала, что сказать. Этот феномен не поддавался объяснению. Она видела, как быстро заживают раны Наруто. Но даже джинчурики, чьи силы подпитывал Лис, не мог похвастаться таким здоровьем. В том, что ожоги были вполне реальными и серьезными, медик убедилась на примере Неджи. Ладонь его правой руки покрылась волдырями, которые, без сомнения, не собирались проходить ещё как минимум неделю. А ведь он только дотронулся до Харуми.
- Ну, всё хорошо, что хорошо кончается, - подвела итог синеглазая девушка, всё еще машинально поглаживая руку.
Сакура не была так в этом уверена. Но её мысли по этому поводу прервал шорох за окном. На секунду сердце девушки замерло. Входить в помещение через окно было обычной привычкой Наруто. А его девушка сейчас видеть не хотела. Вернее, просто не могла. Она не представляла, как будет смотреть ему в глаза после того, что вчера произошло между ними.
Но ей повезло, и, облегченно вздохнув, она наблюдала, как в окно больничной палаты влезает её учитель. «И этот туда же! – недовольно нахмурилась девушка, пиля взглядом Какаши. – И кто их только воспитывал». Тут Сакура мысленно чертыхнулась, вспоминая, что и Наруто, и сенсей росли без родителей.
- А двери в больнице для красоты существуют? – не сдержалась медик.
- О, привет, Сакура! Нет, думаю, так положено по пожарной технике безопасности, - ответил он, улыбаясь. Какаши хотел добавить что-то ещё, но осекся. Взгляд его приковала белоснежная кожа Харуми, находившаяся сейчас там, где её не должно было быть. Моргнув пару раз, чтобы убедиться, что это не обман зрения, он подошел поближе. Так и есть, ожога не было. Шиноби посмотрел на Сакуру, ожидая её объяснений. Та лишь вздернула плечи, давая понять, что сама ничего не знает.
- Здорово, правда? – поглаживала тонкую руку Харуми, выставляя на обозрение предмет своей гордости. – И шрамов не осталось! Жаль только, что кимоно безнадежно испорчено.
Девушка посмотрела на стул, стоящий около кровати. На его спинке действительно висело кимоно, точнее, то, что от него осталось.
- Не волнуйся, мы найдем для тебя новое, - подбадривала её Сакура, игнорируя легкие толчки, которые посылал ей сенсей, намекая на необходимость разговора наедине.
Неожиданно в дверь палаты постучали. Сердце Сакуры снова сделало кульбит. «Если так и дальше будет продолжаться, то до конца дня я слягу с сердечным приступом!» - размышляла девушка, видя, как в палату заходит незнакомый мужчина. Человек низко поклонился всем присутствующим и заговорил:
- Здравствуйте! Простите за беспокойство в столь ранний час. Я слуга клана Хьюга. Господин Неджи-сама хочет преподнести Вам, госпожа Харуми-сама, скромный подарок! Примите его, пожалуйста, с наилучшими пожеланиями скорейшего выздоровления!
Когда мужчина закончил свою речь, он протянул ошеломленной Харуми небольшой сверток.
- Передайте Вашему хозяину мою величайшую благодарность, - в тон витиеватой речи ответила девушка, неуверенно сжимая в руках полученный подарок.
Слуга снова низко поклонился и вышел за дверь. Все трое уставились на загадочный сверток. Харуми с опаской стала разворачивать его. Пальцы скользнули по гладкой, тонкой ткани. Под оберточной бумагой оказалось шелковое кимоно светло-голубого, почти белого цвета. Копия предыдущего.
* * *
В кабинете, залитом солнцем, воздух казался спертым, по сравнению с улицей, где гулял легкий весенний ветерок. Вчерашний дождь смыл всю пыль, и дышалось легко и приятно. Харуми с грустью смотрела на вид из окна в кабинете Хокаге. В такой прекрасный день меньше всего ей хотелось быть здесь, в этой душной комнате. Женщина, сидевшая за большим столом, казалось, не замечала присутствия двух людей. Она что-то кропотливо писала на листах бумаги, которые в невероятном количестве лежали на столе, а также были хаотично разбросаны по всей комнате.
Наконец, она отвлеклась от этого, судя по всему, интересного занятия и внимательно посмотрела на пришедших. Какаши, как всегда, стоял, засунув руки в карманы, и смотрел куда-то поверх головы Тсунаде. Девушка отрешенно изучала пейзаж за окном. Происходящее здесь её явно не интересовало.
- Итак! Я вызвала вас к себе, чтобы разобраться в происходящем, - начала разговор Пятая, внимательно следя за реакцией этих двоих.
– В последнее время что-то явно затевается в отношении Конохи. Я не знаю, кто наш враг, и не знаю, какие у него планы. Но я уверена, что и взрыв, и нападение монстров как-то связаны между собой! Прочитав отчеты, я пришла к заключению, что именно ты являешься этим связующим звеном, - Хокаге бесцеремонно тыкнула в девушку пальцем. – Тебя же, кажется, зовут Харуми?
- Так меня назвала Сакура-сан, госпожа Хокаге, - нисколько не смутившись от таких обвинений, ответила девушка, смотря на женщину невинными глазами.
- Хорошо, так вот! – сбилась Тсунаде, уже забыв, о чем она только что говорила.
В последнее время дела в деревне шли неважно. План по перемешиванию разных команд для развития способностей и налаживания контактов между молодежью потерпел неудачу. Ниндзя, привыкшие работать с конкретными товарищами, постоянно жаловались Хокаге, умоляя отменить эксперимент, который сама Тсунаде считала поистине гениальным. Из-за этих перетасовок бумажной работы только прибавилось, поэтому несчастной главе деревни не удавалось нормально поспать уже неделю, отчего она постоянно клевала носом или даже засыпала прямо посреди совещаний, роняя голову на стол. От этих неудачных падений на лбу Хокаге уже начинала проступать шишка. Но это было ещё не самое страшное. Шизуне, её неукротимая и строгая помощница, совсем отбилась от рук и постоянно находилась возле своей госпожи, мешая ей привести в действие план по восстановлению перетрудившегося организма путем вливания в этот организм бутылочки-другой саке.
- Так! – протянула Пятая, напрягая неподатливые извилины мозга. – О чем это я? Ах, да! Я не думаю, что это просто совпадение. Так или иначе, ты замешана в этих происшествиях. К сожалению, из-за потери памяти (а я теперь уверена, что ты действительно ничего не помнишь) ты не можешь пролить свет на всю эту мутную историю. Но я тебе помогу!
С этими словами Хокаге оглянулась по сторонам и, тихо выдвинув нижний ящик стола, извлекла из него небольшую бутылку с мутноватой жидкостью. Водрузив её на стол, Тсунаде заговорщически подмигнула Какаши.
- Госпожа Хокаге! Это же … - в недоумении уставился он на бутылку. Лицо Харуми перекосилось.
- Это лучшее лекарство от всех недугов! Думаю, и потерю памяти оно вылечит без труда! Оно, как ничто другое, развязывает язык! – нахваливала свою задумку женщина, с довольной улыбкой разливая по пыльным рюмкам напиток.
- Это же саке! – выпалил, наконец, мужчина, уже чувствуя прохладную рюмку в своей руке.
Но, видимо, слово «Саке» было под запретом в этом помещении. Тут же, настежь распахнув дверь, на пороге кабинета появилась Шизуне. Помощница Хокаге представляла сейчас собой весьма грозное зрелище. Её глаза хищно оглядели всю компанию, застывшую с рюмками в руках.
- Решили сообразить на троих, Тсунаде-сама? – почти прорычала она. – Рабочий день только начался! Хоть бы вечера дождались!
Девушка метнулась к своему учителю, пытаясь отобрать у неё презренный напиток. Но Тсунаде решила не сдаваться и, удерживая одной рукой разъяренную помощницу, опрокинула в себя живительную влагу.
- Не кипятись, Шизуне! – благодушно ответила Хокаге, чувствуя, как тепло растекается по её животу. - Это же для пользы делу. Видишь, провожу курс восстановления памяти! Сейчас ещё накатим, а на завтра она уже будет как огурчик!
Хокаге вяло махнула рукой в сторону девушки, стоящей рядом с Какаши. Помощница, наконец, отвлеклась от своего учителя и посмотрела на незнакомку, безучастно застывшую по другую сторону стола с рюмкой в руке. Синеглазая девушка кинула на Шизуне холодный взгляд и снова отвернулась к окну. «Красивая», - немного завистливо подумала ученица Пятой, почувствовав легкий укол ревности. Незнакомка находилась так близко к Хатаке Какаши, что их руки почти соприкасались.
Копирующий ниндзя, уже давно приглянувшийся Шизуне, всегда был с ней добр и приветлив, но никогда не обращал на неё внимания, как на женщину. Её это, естественно, злило. И теперь она видела в это красивой миниатюрной девушке, стоящей рядом с ним, свою соперницу. Но Шизуне все-таки понимала, что Какаши находится сейчас с Харуми не по своей воле, а по приказу Тсунаде. Так что ревновать к миссии помощница сочла глупым занятием. Хатаке всегда был исполнительным и не смешивал задания с личными чувствами. Кроме того, Шизуне были достаточно хорошо известны дальнейшие планы Хокаге насчет этой девушки. За исключением сомнительного плана по восстановлению памяти, который сейчас пыталась привести в действие её учитель.
- А по-моему, Вы, уважаемая Тсунаде-сама, просто пытаетесь напиться! – заявила помощница, решительно забирая бутылку с остатками саке.
- Ты как всегда преувеличиваешь, - с легкой обидой сказала Тсунаде, обходя стол и направляясь к своим «собутыльникам». – Я пашу здесь, как проклятая! А все только усложняют мою работу, добавляя новых хлопот!
После этих слов она выхватила рюмку из руки Хатаке и мгновенно осушила её. За ней наступила очередь и рюмки Харуми. Затем Тсунаде по-свойски забросила руку на плечо Какаши и, облокотившись на него во избежание потери равновесия, добавила:
- Ладно, не хотите и не надо! Я хотела как лучше. Но, видимо, придется идти длинным путем.
Кто-то постучал во всё ещё распахнутую дверь кабинета. На пороге стояла Митараши Анко и с интересом разглядывала присутствующих.
- Входи, Анко! – махнула рукой Хокаге, приглашая девушку присоединиться к их своеобразному совещанию. – Вот твоя новая ученица!
После этого заявления она рывком развернула Харуми лицом к Анко, демонстрируя последней её новую подопечную. Бывшая ученица Орочимару дружелюбно улыбнулась перепуганной таким развитием событий девушке.
- А Вы уверены, что у меня получится, Хокаге-сама? – осторожно уточнила Анко. – Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь пострадал.
Последние слова совсем не понравились Харуми, и так уже нервничающей по поводу своей судьбы, которая, судя по всему, сейчас решалась в этой комнате. Она взглянула на Какаши, ища у него поддержки. Тот, почувствовав её напряженный взгляд, решился выведать подробности.
- А что же Вы конкретно намерены делать? – спросил он, снова боясь услышать очередную «гениальную» идею своего начальства.
- А это не твоего ума дело! – весело ответила уже немного захмелевшая Хокаге. – Если я расскажу, будет не интересно! Кроме того, Анко права. Слишком много информации скрыто от нас. Придется действовать вслепую…
Тсунаде, казалось, уже разговаривала не с ними, а с самой собой. Её брови опять напряженно сдвинулись. Поразмышляв о чем-то несколько минут, она все же пришла к прежнему решению.
- Ну, если у Анко не получится, то и ни у кого не получится! В любом случае, это единственный возможный сейчас способ восстановления твоих воспоминаний, - обратилась она к побледневшей Харуми. – Ты ведь хочешь вспомнить свое прошлое?
- Хочу, - как-то неуверенно ответила девушка, слегка склонив голову, отчего длинные волосы почти полностью скрыли глаза.
- Вот и договорились! Тогда ты отправляешься с Анко на полигон для тренировок и старательно следуешь её указаниям.
Вспомнив про упорное нежелание Харуми следовать чьим либо указаниям, Хатаке невольно улыбнулся.
- Ну, пойдем что ли, - лениво протянула Митараши, разворачиваясь к выходу. Харуми последовала за ней, на прощание бросив взгляд на своего надсмотрщика.
Когда дверь в кабинет за девушками закрылась, Хатаке почесал затылок и спросил:
- Теперь, наконец, у меня будет нормальная миссия?
Хокаге, уже севшая обратно за стол и перекладывающая стопки папок с отчетами, подняла на него недоумевающий взгляд.
- А по-твоему, тут ты уже закончил? – иронично спросила она и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Садись, расскажу тебе свои соображения по поводу этой твоей «миссии».
* * *
Сакура весь день провела в больнице. На её счастье, дел там хватало. Темари, вернувшуюся с рассветом к любимому, переведенному в палату интенсивной терапии, снова невозможно было уговорить лечь поспать. Она лишь угрожающе сжимала губы, отчего те превращались в тонкую полоску. Принцесса Песка ничего не говорила, но Сакура и без слов понимала, что та не уйдет, пока Шикамару не очнется. Такое необычное для этой жесткой девушки проявление нежности и заботы заставляло Сакуру вспоминать о вчерашнем ночном происшествии. Об этом проклятом дожде. О том, как Наруто смотрел на неё. О том, как она поцеловала его. О его руках…
Каждый раз, когда навязчивые образы возвращались, Харуно усилием воли отгоняла их от себя. В очередной раз, уже, вероятно, сотый за день, она мотнула головой, открывая дверь в палату Харуми, в надежде обнаружить там бесследно пропавшую на весь день подругу, ушедшую утром с Какаши-сенсеем.
То, что Харуми так много времени проводит с её учителем, волновало девушку всё больше. Конечно, Харуми была старше Сакуры. Вероятно, ей лет двадцать-двадцать два. Но сенсею уже тридцать. По мнению Сакуры, это был перебор. Но не только возрастные различия смущали девушку. Представить Какаши-сенсея милующимся с девушкой - любой девушкой - воображение не позволяло. Нет, Сакура тоже слышала что-то про любовные интрижки учителя, но ей всегда хватало такта закрывать на них глаза. В конце концов, мужчины есть мужчины. Но Харуми – совсем другое дело.
«Нужно приглядывать за ними! А то что-то в последнее время все как с ума сошли», - Сакура невольно улыбнулась, думая о том, как будут вести себя Темари и Шикамару, когда тот поправится. Конечно, многие замечали симпатию, которая была между этими двумя, хотя они её усердно скрывали, используя для этого уместные и не очень ругательства, с завидной регулярностью посылаемые друг на друга. Иногда дело заканчивалось даже рукоприкладством. Тогда представительница Суны раскрывала свой веер на полную катушку и лупила что есть мочи несчастного Нару, обычно сбегающего от неё в лес, где ему была знакома каждая дорожка. В последнее время они всё дольше задерживались там под предлогом выяснения отношений. Теперь о характере этих отношений знала вся Коноха.
Всё еще улыбаясь, Сакура зашла в комнату и на секунду замерла в растерянности. На кровати вместо Харуми находился сам Хатаке Какаши. Сенсей беззастенчиво спал, закинув руки за голову. Разозленная такой бесцеремонностью, девушка подошла к койке и, стараясь сдерживать гневный порыв, ударила по кровати в полсилы. Этого было достаточно, чтобы кровать переломилась надвое и сонный мужчина грохнулся на пол, ошеломленно озираясь.
- Доброе утро, сенсей, - в тоне Сакуры не было ничего доброго. – Где Харуми потеряли?
- Да в порядке она, не волнуйся, - на всякий случай, примирительно начал Какаши, выползая из-под обломков и оглядывая то, что осталось от некогда крепкой кровати. – Тсунаде отправила её на тренировку.
- На какую, к черту, тренировку? – глаза Сакуры увеличились вдвое. – Она же вчера была ранена!
- Как ты могла заметить, утром она чувствовала себя просто превосходно, - резонно заметил Какаши. – Скорости её восстановления даже Наруто бы позавидовал.
- Что-то не нравится мне, куда Вы клоните, сенсей. Опять эти Ваши параноидальные мысли о заговоре?
- А это не мои мысли, это мысли Хокаге! – парировал мужчина. – Яманака Иноичи очнулся.
Сакура замолчала, прокручивая в голове события последних дней. Она слышала от персонала, что отца Ино доставили в больницу и поместили в закрытый сектор. Болезнь, скосившая одного из самых сильных джонинов Конохи, держалась в строжайшем секрете по приказу самой Тсунаде. Наверняка Сакура знала лишь одно. Яманака попал в больницу до нападения на деревню. Внезапно Сакура вспомнила, что хотела навестить свою заклятую подругу, но, в связи с последними событиями, это совсем вылетело у неё из головы.
«Бедная Ино, нужно найти её», - решила Сакура. Собираясь уходить, она уточнила:
- Так о чем он доложил?
Какаши вздохнул, собираясь с мыслями. Рассказ, поведанный ему Тсунаде сегодня утром, был таким сбивчивым и строился в основном на догадках. Но суть он уловил ясно. Появление девушки в деревне не было случайностью.
- Её память запечатана, - поразмыслив, ответил шиноби. – Яманака подробно описал печать. Нам она неизвестна. Вскрыть её без необходимых навыков невозможно. Скорее всего, девушка умрет при первой же попытке. Так что мы можем быть уверены в том, что она действительно ничего не помнит.
Мужчина посмотрел на Сакуру. Её лицо было сосредоточено и серьезно. В который раз Какаши внутренне радовался тому, что может делиться со своей ученицей конфиденциальной информацией, зная, что она не только ничего не разболтает (чем часто грешил Наруто), но и сделает собственные, полезные для дела, выводы.
- Но не это главное. Тсунаде-сама уверена, что Харуми обладает какой-то уникальной чакрой. Именно из-за соприкосновения с ней Яманака сейчас находится на лечении. В чем именно заключается её сила, Пятая не сказала. Ты знаешь что-нибудь о состоянии Иноичи?
Харуно отрицательно покачала головой.
- Тсунаде приказала Харуми тренироваться в управлении чакрой? Зачем это ей понадобилась?
- Она сказала Харуми, что это поможет ей восстановить память. В принципе, такое возможно. Действие её собственной чакры на печать изнутри может дать положительный эффект. Но, по-моему, Пятая задумала нечто другое. Она явно что-то не договаривает.
- Где проходит тренировка? – лицо Сакуры выражало самые серьезные намерения.
- Где-то на восточных полигонах, не знаю точно, но…
Он не успел закончить, видя, что ученица уже не слушает его и направляется к двери.
- Сакура, нам не следует вмешиваться! – как можно спокойнее и доходчивее произнес мужчина, положив ей руку на плечо.
Девушка молчала. Мысли её бегали в совершенно противоположных направлениях и никак не хотели выстраиваться в единую картину. Всё ещё уверенная, что разгадка близка, она решительно сказала:
- Я видела печать на её плече, решила, что это татуировка знака клана или чего-то в этом роде. Думаю, символы на свитках памяти совпадают с ней.
Видя, что учитель не разделяет её опасений, она добавила, делая ударение на предпоследнем слове:
- Печать на ПРАВОЙ руке!
Тут до Какаши, наконец, дошло, куда клонит его ученица. Он вспомнил голубое пламя, охватившее руку девушки, и жуткие прожженные дыры в траве и деревьях, оставленные от нескольких залпов. Ведь это, без сомнения, и была чакра Харуми. Он инстинктивно ощутил её тогда. Именно поэтому девушку удалось спасти. С помощью Бьякугана Неджи нарушил работу системы циркуляции чакры. Но теперь, если они на полигоне вдвоем, а именно таким был приказ Хокаге, никто не успеет совладать с огнем вовремя. Пострадает не только она, но и Анко. Попытка пробуждения этой зловещей чакры и разрушения печати могла закончиться очень плачевно.
- Они там уже шесть часов! – воскликнул он.
- Слишком долго для первой тренировки! – подтвердила его опасения Сакура.
Оба, не сговариваясь, бросились к двери. Остановил их порыв усталый голос Харуми, неожиданно раздавшийся за спиной.
- Вот дерьмо, - как-то без выражения ругнулась девушка, глядя на останки своей кровати, к которой она уже начала привыкать.
* * *
Несмотря на то, что Харуми выглядела сейчас достаточно потрепанной, после того как Сакура принесла всем чай, а Какаши поменял местами кровати, она оживленно начала рассказывать о пройденной тренировке. Анко действительно учила её контролю над чакрой. Учила делать чакру видимой для глаза, концентрировать чакру в определенных частях тела, распределять чакру по всему телу равномерно, накапливать чакру и прочее, прочее, прочее. Неловко прихрамывая на одну ногу, девушка подошла к стене и легко встала на неё обеими ногами, демонстрируя новоприобретенные способности.
Какаши и Сакура инстинктивно напряглись, ожидая худшего. Но чакра девушки не запылала голубым огнем. Напротив, она имела приятный теплый оттенок, по цвету что-то среднее между розовым и оранжевым. Гула, сопровождающего предыдущую вспышку, тоже не было. Ничего необычного, если не считать того, что девушка научилась этому за один вечер. Довольная произведенным эффектом, Харуми спустилась и устало села обратно на кровать.
- Всё равно я считаю, что ещё рано было приступать к таким тяжелым тренировкам, - в который раз завела свою пластинку Сакура.
- Не волнуйся, Сакура-сан, я прекрасно себя чувствую, - успокаивала подругу девушка.
Но тут её желудок в очередной раз издал протяжный рев, выдав хозяйку с головой.
- Ты же ничего не ела с самого утра! – опомнилась Сакура, наконец, найдя повод покинуть свою самопроизвольную тюрьму. – Ичираку-рамен ещё открыт, наверное!
Она тут же пожалела о своих словах, осознавая, что лучшего места для встречи с Наруто сейчас трудно найти. Но в усталых глазах Харуми уже загорелся голодный огонек, говорящий о том, что идея ей понравилась. Она энергично встала и, прихрамывая, направилась к окну.
«Дверей для вас что, вообще не существует?» - в который раз раздраженно подумала куноичи, тем не менее, следуя за подругой. Какаши направился за ними. Дойдя до ворот у входа на территорию госпиталя, Сакура непринужденно бросила через плечо учителю:
- Какаши-сенсей, Вам вовсе не обязательно с нами идти!
- Но Сакура, у меня же приказ…
- У меня, между прочим, точно такой же приказ, как и у Вас. Я присмотрю за ней, - перебила ученица, таща за собой Харуми. – У нас мини-девичник!
Хатаке остановился, глядя вслед удаляющимся девушкам и размышляя, чем же теперь заполнить остаток вечера. Что-то подсказывало ему, что и этой ночью бессонница снова даст о себе знать. Неожиданно он вспомнил про любимую книгу, оставшуюся у Харуми со вчерашней ночи и лежащую сейчас на тумбочке около её новой кровати. Тихо ругнувшись, мужчина стоял и прикидывал варианты возвращения собственности.
И тут он увидел, как Харуми слегка обернулась. Всего на одно мгновение её взгляд скользнул по его лицу. А возможно, ему это только показалось. Но мысли, и так с трудом ворочавшиеся в голове, расплылись, словно в тумане, потеряв четкие очертания. Через минуту её силуэт пропал из виду, скрытый вечерним сумраком.
