Никогда еще Сай не чувствовал такого отчаяния. Казалось, будто его одной фразой лишили смысла жизни. Внутри было пусто, все происходящее вокруг казалось отвратительным и несправедливым.
Уже третий день парень пребывал в таком состоянии. Но самым обидным было то, что он не мог никому об этом рассказать, ведь тогда пострадает и она. Все эти трое суток брюнет думал о том, как можно все исправить, но как исправить такое?
Снизу донесся шум. Сай некоторое время продолжал лежать на кровати. Шум повторился, но никто не спешил узнать его причину. Тогда парень медленно сел и на ощупь отыскал мобильник, чтобы посмотреть время — 23:16, и кому не спится? Брюнет встал и начал осторожно двигаться к двери — свет был выключен, а не в своей комнате было тяжело ориентироваться. Пройдя длинный, устланный дорогими дорожками и освещенный лишь одной лампой коридор, парень, наконец, добрался до лестницы, ведущей на первый этаж. Медленно спустился по широкой деревянной лестнице и остановился в середине громадного холла, по которому можно было двигаться, лишь благодаря лунному свету, проникавшему сквозь большие окна. Поняв, что звуки исходили из кухни, парень направился туда.
Картина, которую брюнет застал на кухне, могла бы показаться ему смешной — девушка, похожая на призрака в своей длинной белой сорочке, что-то торопливо собирала с пола, при этом обиженно сопя и проклиная дом — если бы это была не она, а кто-то другой. Кто угодно, лишь бы не она.
Сай замер. Он с тоской смотрел на розоволосую, которая уже повернулась к нему, держа в руках несколько яблок. В голове роились тысячи мыслей, так много хотелось сказать, но он не мог пошевелить губами. Да и нельзя. Он не имеет права портить ей жизнь.
— Я тебя разбудила? — спросила Сакура, запихивая яблоки обратно в холодильник, в кухне тоже было темно, и в полумраке бледная кожа девушки казалась почти белой. — Извини.Он, молча, наблюдал за действиями девушки.
— Почему ты меня избегаешь? — снова задала вопрос она тихо, не глядя на парня. — Ты… для тебя ведь тот поцелуй ничего не значил, да?Отчаяние с еще большей силой начало раздирать душу брюнета. Он тихо подошел к девушке, упершись взглядом в единственное яблоко, что осталось у нее в руке, смотреть в глаза не было сил.
— Я не избегаю тебя, — спокойно ответил парень, ему было не в новинку подавлять эмоции. — Мы все здесь не для развлечений, я занят.— Мне кажется, дело не в этом… — Сакура глубоко вздохнула и повернулась к парню спиной. — Я понимаю, Ино красивая, — она мяла в руках красный плод, — но, знаешь… я тебя люблю, а она — нет, — розоволосая медленно обернулась, на лице была написана обида и заметно упрямство, которое красноречивей всех слов говорило о том, что так просто она не сдастся.
Сай быстро прижал ее к себе. Внутри все горело.
Простояв так минут пять, Харуно спросила:
— Зачем ты так делаешь? — она устроила голову на его плече, обдавая парня горячим дыханием.— Так нужно, — ответил он, поглаживая ее по волосам.
Девушка резко вырвалась из плена его рук. Несколько мгновений она не могла подобрать нужных слов.
— И это все?! Кому так нужно? Почему ты не можешь объяснить мне, что происходит? — она всхлипывала, вонзая ногти в несчастный фрукт.— Сакура, пожалуйста… — брюнет снова хотел обнять ее, но она отстранилась.
— Перестань! Через два дня старик отпустит всех по домам, а я не знаю, увижу ли тебя когда-нибудь снова. И ты ничего мне не говоришь… — она растерянно смотрела на Сая, ища ответ.
— Я тебя люблю.
Девушка замерла от его слов. На мгновенье в воздухе повисла тишина.
— Но у нас ничего не получится.Парень посмотрел в окно, на улице уже шел дождь. В душе было так же мерзко, как и там сейчас — сыро, неуютно и безнадежно.
— Почему? — в глазах розоволосой снова блеснул огонек упрямства.— Потому что есть одно обстоятельство…
— Какое?! Прекрати говорить загадками! — она поняла, что говорила слишком громко, поэтому продолжила почти шепотом: — Просто скажи. И я не буду тебе надоедать.
— Сакура, ты знала, что у Сабуро-сана есть родные брат и сестра? — Сай облокотился о стену и устало прикрыл глаза.
— У папы? Нет, он ни о ком не говорил… — в сердце девушки что-то екнуло, по телу пробежал холодок. — Причем он здесь?
— Его младшую сестру зовут Сарутоби Куренай — брюнет замолчал, он сам не знал, зачем рассказывает ей об этом.
— Это приемная мать Ино?.. — едва слышно спросила Сакура.
Она с ужасом начала осознавать всю ситуацию — ведь если Куренай-сан была родной сестрой ее отца, значит и отец Сая, Мадара-сан, был ее родным дядей. Выходит, Сай приходится ей двоюродным братом.
Из открытого кухонного окна доносился шум дождя. Луна освещала высокого темноглазого парня, словно тень, стоявшего у стены. Он с тоской смотрел на розоволосую, которая, сидя на краю стола и прикрыв глаза, медленно шевелила губами. Он тихо подошел к девушке и притянул ее к себе.
— Я не знала, — она уперлась лбом в его плечо, — отец мне никогда не говорил про родню.Они оба молчали. В такой ситуации вообще сложно подобрать нужные слова. Самое обидное, что здесь не скажешь: «Все будет хорошо». Хорошо уже не будет. От родства не убежишь, не разведешься, не уедешь, не спрячешься и не исчезнешь. И оба это понимали так же хорошо, как и то, что это внезапная любовь — именно любовь, а не влюбленность. И не имеет значения то, что знакомы они всего несколько дней, что кроме одного единственного поцелуя им нечего больше вспомнить, что они почти друг друга не знают, что у него уже практически есть невеста, а ее друзья давно выдали ее замуж за друга детства. «Вот бы оказалось это сном», — думали оба.
Сай вернулся в комнату, и прошло не больше получаса, как в доме стала слышна утренняя возня. На первом этаже уже были слышны голоса.
Несмотря на причину, по которой все здесь собрались — составление дедом завещания — настроение у всех было приподнятое, даже праздничное. Ведь для большинства здесь присутствующих это мероприятие было лишь предлогом, чтобы вырваться из ежедневной суеты, а собравшиеся люди еще и родственники, которые давно не виделись. Сколько интересного за эту неделю можно узнать! Сколько сплетен придумать! Взять хотя бы ту же Куренай — вдова, через полгода после смерти мужа, который оставил ей приличное состояние, удочерила двухлетнюю девочку. А удочерила ли? Быть может, это ее родная дочь? А своей ли смертью умер Асума? Проще говоря, событие грандиозное, особенно для таких особ, как Орочимару, который, кстати говоря, вроде бы и не имел отношения ко всему этому, но все-таки умудрился тут присутствовать.
«Сколько мы там просидели? Я даже не заметил, как рассвело, — брюнет внезапно вспомнил о предстоящих делах, — сегодня мы поедем в компанию деда… черт, после бессонной ночи тяжело будет произвести хорошее впечатление…».
Но из головы ни как не выходили последние слова, которые сказала ему Сакура:
— Судьбе не угодно, чтобы мы были вместе, — она горько улыбнулась и добавила: — а она единственная, с кем не поспоришь.
