Упала звезда.
Кап…
Скатилась слеза.
Кап…
Его больше нет.
Кап…
Во тьму ушел свет.
Кап…
Этот день пришел.
Кап…
Свет меня нашел.
Кап…
Я уже мертва.
Кап…
Вновь упала звезда…
«Утро. Солнце в очередной раз не поскупилось одарить нас светом. Вот и настал новый день. Птички поют, зверушки умываются, в речке бурлит вода, я с улыбкой на лице приветствую утреннюю зарю… Всё кажется прекрасным! Но, к сожалению, это не так… Мы всегда видим то, что хотим, и никогда не обращаем внимания на скрытую сторону вещей, иногда в этом и заключается наша ошибка… И какова же правда? Нескольких птичек застрелили, зверьки умываются водой, в которую сливают канализационные отходы, а я… Я пытаюсь утешить свое горе фальшивыми улыбками… Уже десять лет… С каждым днем моя жизнь становится всё печальнее и мучительнее. Я хочу забыть эти страдания, как страшный сон, но они уже запечатались навсегда в моем подсознании».
Розоволосая женщина лет тридцати непринужденно гуляет по парку. Никто из прохожих и не заметит ее, а если и заметит, лишь восхитится ее большими изумрудными глазами. Никому не дано ее понять. Днем радуется и смеется, а ночью страдает и плачет. Она несчастна. Ее притворство не облегчает ей жизнь, она просто до сих пор не хочет навязывать свои проблемы другим. Она сильная. Она хочет справиться в одиночку. Попросить помощи значит для нее сдаться, осознать свою слабость.
«Я больше так не могу. Почему он так со мной поступает? Почему?! Я ведь не сделала ничего плохого! Я заслуживаю счастья! Хоть один день, один час, хоть одну секунду!»
Отчаяние разрывало ее изнутри. Неужели это конец? Да. Она не врала, ей и вправду было плохо. Но почему? У нее было много друзей, денег, приличная репутация. На самом деле ответ прост: она была одинока. Да, при всём этом окружении, при вечных тусовках и праздниках одиночество поглотило ее. Каждую секунду хотелось кричать, схватиться за голову и упасть на колени, склоняясь перед своей болью и прося о пощаде, но она держалась. До этого момента.
«Сегодня всё решится. Я не могу терпеть эту ложь вечно. Я всё знаю, а он и не догадывается об этом… Не представляю себе, как он до сих пор смеет смотреть в мои глаза, – даже мне порой хочется отвести взгляд. Интересно, а он был хоть раз счастлив рядом со мной? Любил ли он меня? А может… Нет. Какая я всё-таки дура! Кого я обманываю? Он меня предал. А кто знает, может, он и сейчас…»
Женщина на одно мгновение ужаснулась своим предположениям, и по щеке скатилась слеза. Она, не задумываясь, смахнула ее и, попытавшись угомонить дурные мысли, решительно зашагала домой.
По пути она встретила нескольких жителей деревни, которые с энтузиазмом поприветствовали ее. Обычно она им, улыбаясь, отвечала, но сегодня лишь одарила их холодным взглядом. А вот день и вправду не предвещал ничего плохого: казалось, в такой ясный и солнечный день все просто обязаны плясать и радоваться. Но не все были на это способны…
Вскоре она уже была возле дома. Потянувшись к дверной ручке, ее рука внезапно остановилась.
Воспоминания вновь нахлынули и полностью захлестнули ее. Женщина уже не знала, где находится, что только что хотела сделать, – она просто стояла. Стояла и смотрела в одну точку. Картина прошлого застыла перед глазами. Одиночная слеза скатилась по щеке. Эту слезу так просто не смахнуть – сил не хватит. Ведь в ней заключены все страдания и боль. Но горечь слез не сравнима с горечью потерь. Ее жизнь уже двенадцать лет лишена смысла. Первые два года депрессии у нее был шанс на счастье, но ровно десять лет назад на этом самом месте ее мечты и надежды были окончательно растоптаны.
Она не решилась зайти в дом. Ей было страшно. Она боялась, что увидит нечто подобное своему прошлому. Захлебываясь слезами, женщина побежала, куда глаза глядят.
«Нет! Я больше так не могу! Прости меня! Простите меня все! Я прошу прощения за свою безрассудность! Я выскажу ему всё, что накопилось в моем сердце за это время!..»
Спотыкаясь, падая, она всё-таки добежала до места назначения. Огромное белое здание с позолоченными красными куполами и выгравированными на них рисунках. На одном из них было на катакане написано: «Огонь». А ниже, более мелкими буквами: «Резиденция Хокаге». Женщина нерешительно зашла внутрь.
«Что будет? А у меня получится? А вдруг я…» - именно эти мысли терзали ее сейчас.
Она наслаждалась последними секундами спокойной жизни, ведь буквально через пять минут всё изменится и вряд ли в лучшую сторону.
Девушка открыла дверь, не стучась. Назад пути нет. Она уже решила.
Мужчина сидел в кресле спиной к входу, рассматривая горизонт.
- Наруто… - нерешительно и с полным боли голосом произнесла куноичи.
Мужчина, который ранее внимательно смотрел на ослепительное солнце, сразу повернулся. Он улыбался.
- Сакура… - он не спеша встал и направился к женщине. Он приближался медленно, будто пытаясь не спугнуть ее. Он проигнорировал странное выражение ее лица и просто обнял ее за талию, прошептав на ушко: - Узумаки Сакура…
Она вздрогнула. Что это? Радость? Боль? Она улыбнулась… Как же это больно!.. Незваные слезы соскользнули из глаз.
«Да, он – мой муж. Я не знаю, что со мной. Когда он рядом, хочется его обнять, а когда его нет, хочется проклинать. Почему? Почему этот человек так на меня повлиял? Я его полюбила… Я не знаю, каковы будут последствия, но я должна высказаться!..»
- Сакура, ты в порядке?! - только сейчас он заметил, как девушка трясется.
Он осторожно выпустил ее из объятий и посмотрел ей в глаза. Пытаться понять, что сейчас происходит с его женой, было бесполезно: в ее взгляде было столько чувств, что невозможно было отделить одно от другого. Слезы скатывались по белой коже, но лицо на них уже не реагировало. Она сдалась.
«Прости! Прости меня, Наруто! Я тебя люблю, но как же сильно я тебя ненавижу…»
- Я всё знаю.
Три слова, которые мучили ее столько лет, вырываясь наружу, но она их сдерживала. Всё пропало. Шаг в пропасть сделан.
- Что знаешь? - в замешательстве спросил блондин.
Как же она могла забыть. Надо еще всё объяснить, а ведь это еще больнее.
- Я… я… - решительность явно начала ее покидать, а невинные глаза Наруто стали выводить из себя. Не время молчать, надо быть твердой, но какая-то волна несправедливости нахлынула на ее рассудок: - Саске бы никогда так не поступил!
У мужчины расширились глаза и сузились зрачки. Зародыш ненависти появился в сердце. Его руки сжались в кулаки.
Поняв свою ошибку, Сакура опустила глаза, но ненадолго. Ненависть побеждала любовь и брала верх над ее сознанием. Вновь взбесившись, она воспользовалась замешательством Наруто, чтобы закончить свою речь:
- Он бы никогда так не сделал! Он бы не позволил мне страдать целых десять лет! Он бы никогда не полюбил никого, кроме меня! Он бы…
- Саске мертв! - словно гром среди ясного дня.
Тишина. Слышны лишь глухие всхлипы. Удар по самому больному. Прямо в сердце.
Девушка развернулась и убежала. Слезы уже давно закончились, и пытаться их из себя выдавить было бесполезно. Она понеслась к дому с такой скоростью, как будто за ней гонится батальон вражеских шиноби. А ведь отчасти это правда. За ней гонятся чувства и не собираются отступать. И вот ее остановила дверь.
«Дом. Уже дом? Как я сюда попала так быстро? Наруто… Это конец».
Она вставила ключ в щель и два раза повернула его против часовой стрелки. Она вошла. Темно и душно.
«То, что мне надо».
Сакура вошла в свою комнату и достала из шкатулки клочок бумаги – скорее всего, письмо. Взяв кисть, она быстро что-то дописала.
«Вот и всё».
Девушка достала кунай и приложила его к запястью.
«Один рывок. Все страдания покажутся кошмаром. Всего лишь сном».
Наруто смотрел вслед убегающей девушке.
«Что с ней? Она никогда не устраивала истерик. Тем более, всё произошло так быстро. Я даже суть ее слов не успел уловить. Причем тут Саске? Я надеялся, что она забыла его. Он погиб двенадцать лет назад. Я убил его, но она этого не знает. Она думает, что он погиб на миссии, а я просто не смог его защитить. Ксо! Я – чудовище. А ведь я убил его так спонтанно, не думая… Он наконец вернулся в деревню, почти ответил на ее чувства. А я убил его, как только он признался мне, что хочет сделать Сакуре предложение. Я взбесился, я не хотел делить Сакуру ни с кем, даже со своим лучшим другом, эмоции взяли верх. Единственное, что я помню, – это его слова: "Передай Сакуре, что я ее любил…" Он потратил последние силы на то, чтобы произнести это. Я сделал ошибку: я передал ей его слова, считая это своим долгом и думая, что он не раз признавался ей в любви, но я ошибался. Она долго не приходила в себя, я был рядом. Потом она сама сказала, что любит меня. Мы поженились. Но я не понимаю одно: почему она сказала "десять лет", а не "двенадцать лет", когда погиб Саске, не "одиннадцать лет", когда мы поклялись всегда быть вместе… Или…»
Он мучился. Он не понимал. Он страдал.
Постепенно в голове стали пробегать обрывки ее фраз: «…Целых десять лет!», «…Никогда не полюбил никого, кроме меня», «Я всё знаю». Вдруг его мозг будто протрезвел, он схватился за голову.
«Чёрт! Ровно десять лет назад я изменил ей! С Хинатой… Я не думал, что она узнает… Я даже не хотел… Я так сильно жалел… Чёрт! Она, наверное, думает, что я до сих пор ей изменяю! Идиот! А ведь я не люблю Хинату!.. Тот раз был из жалости… Я себя ненавижу за это. А как объяснить это Сакуре?! Я причинил ей столько боли…»
Не задумываясь, блондин рванул с места в надежде догнать свою жену.
Последнее прикосновение. Холодный металл разрезает плоть, разрушает все границы между жизнью и смертью.
Последний вздох. Теплое дыхание превращается в холодное и вовсе исчезает, оставляя за собой лишь тень существования.
Последнее слово…
И вот заветная дверь. Дверь, которая ведет в их дом, но, сделав шаг за ее порог, он упадет в пропасть, из которой не в состоянии выбраться. Но он делает это. Не заперто.
Шаг.
Тишина.
Шаг.
Сердце бьется быстрее.
Шаг.
Ноги начинают заплетаться.
Шаг.
Он начинает сомневаться, что его жена тут.
Шаг.
Все сомнения улетучиваются.
Сакура, вся в крови, лежит прямо у его ног. Она еще жива. Она еще здесь.
«Перед глазами всё расплывается. Я уже плохо вижу. Но я слышу. Крики. Что-то упало рядом со мной. Это он? Я чувствую что-то мокрое на своей щеке. Он плачет? Или плачу я?
Я хочу к тебе, Саске. Здесь меня больше ничего не держит. Мы будем вместе. Мы будем вместе всегда. Мы будем вместе вечно.
Прости меня, Наруто. Мы – просто друзья. Зря мы решили пожениться. Очень трудно это признать, но ты заслужил эту боль. Желаю тебе счастья с Хинатой. Жаль, ты меня не слышишь».
«Она… Она… Зачем?..»
- Сакура! Очнись! Прости меня!.. Это гендзюцу? Сакура, развей его, ты же знаешь, что я всегда на это попадаюсь! Сакура! Прошу тебя!
Слезы… Крики… Мольбы… Но она это уже не чувствует. Она уже ушла. Ушла…и больше не вернется.
- Прос… ти… - Наруто не знал, показалось ли ему, что девушка сказала это, или же она и вправду нашла в себе силы выговорить это.
Ее рука разжалась. Она держала старый запачканный в крови листок. Наруто посмотрел на него. Там было что-то написано – два четверостишия. Один был написан не меньше пяти лет назад, а другой, скорее всего, сегодня.
Наруто смахнул слезы и достал этот клочок бумаги. Это было последнее воспоминание о его Сакуре-чан.
«Она… Никогда не писала стихи… Никогда не увлекалась творчеством… А теперь… Она мертва».
Мужчина протер глаза, чтобы лучше видеть. И начал читать. Чем дальше он читал, тем хуже ему становилось.
«Сердце погибло.
Свет жизни погас.
Хотелось любви,
Хотелось хоть раз…»
Новый стих был почти полностью залит кровью, и было трудно разобрать слова. И лучше бы он их не разбирал.
«Завтра ты будешь страдать,
Ты будешь сметать всё, как ураган.
Прошу, не забудь, что писала тебе
Уже не твоя Сакура-чан».
Слезы… Опять слезы… Еще слезы… и ненависть. Он ненавидел всех. Он ненавидел всё. Он ненавидел себя.
«Клетка? Что я здесь делаю? Где Сакура? Печать? Девятихвостый? Я не был тут уже двенадцать лет… Что меня сюда привело? Ненависть? Да. И сейчас меня не остановит даже отец. Я хочу к тебе, Сакура-чан. Ты до сих пор моя. Только моя…
Клетка.
Печать.
Рывок.
Свет…»
Свет. Ослепительное сияние охватило всю страну Огня.
Взрыв. Больше нет ничего. Больше нет никого.
Сакура. Лишь одно дерево уцелело. Его розовые лепестки опадали и нашептывали в пустоту:
«…Уже не твоя… Сакура-чан…»
Умей ценить того, кто по тебе страдает, и не гонись за тем, кто счастлив без тебя.
