- Ну, вот и Хогвартс.
Перед громадиной замка появилась фигура, закутанная в плащ. Ветер не преминул сбросить капюшон, открывая миловидное, но жесткое личико с серебряно-серыми, почти белыми глазами без зрачков и длинные волосы цвета ночи.
- Что ж, сайонара, Япония, Коноха, Хьюга Хината. Охайо, Англия, Хогвартс, Холли Лила Вайсс.

- Мисс Вайсс? - Перед ней выросла еще одна фигура. - Я профессор Дамблдор, директор Хогвартса.
- Рада с Вами познакомиться, - холод и уважение в голосе, ничего более. Она уже разучилась чувствовать и забыла, что такое искренний смех.
- Шляпа ждет Вас, чтобы распределить на факультет.

«Хм-м, чистокровна? Да, но магия в тебе немного другая, не такая, как у всех. Последняя из старинного рода, который ты знаешь и хочешь забыть, ты пропитана волшебством. В тебе нет ни безрассудной отваги Гриффиндорцев, ни посредственности Хаффлпафцев, ни страсти к учебе, как у учеников Рэйвенкло. Твоя ледяная корка, под которой ты прячешься, прокладывает тебе путь на Слизерин. Там ты будешь одной из лучших, Слизеринской принцессой», - эти слова звучали в голове девушки, пока она шла по бесконечным коридорам, отдаваясь в голове ритмом, который отбивали каблучки ее туфель.
- Дом, на девять месяцев в году. Что ж, если я буду тут жить, это надо будет преобразить. - Хината, теперь Холли, оглядела одиночную комнату, что ей выделили, и достала палочку. Через полчаса комнатка была неузнаваема: зеленый цвет сменился на темно-синий и черный, бархат исчез, сменившись шелком, атлас уступил место серебристой невесомой органзе, а на стенах, кроме магических светильников, зажигающихся заклинанием «Люмос», появились светильники-канделябры. Элегантно, изящно… и мрачно: будущая принцесса Слизерина разучилась радоваться, и комната отражала ее душу - лишь тьма и тоска.

Драко Малфой проснулся необычно рано. Вчера он узнал, что у них на факультете новенькая, и, хоть и не показывал этого, заинтересовался. Заранее решив, что она пополнит список разбитых сердец, блондин не спеша принялся за свой внешний вид. Брюки и рубашка: как всегда, элегантно. Две верхние пуговицы расстегнуты: наплевать, если кто против. Полузавязанный, полуразвязанный галстук: небрежное изящество в его духе. Несколько капель дорогого парфюма: привычка. Запонки с изумрудами: богатство и избалованность. Расстегнутая мантия: чихать на устав, пусть скажут спасибо, что она вообще есть. Дорогие туфли: ну и что, что у них даже подошва из кожи, если есть деньги на новые? Пару взмахов расческой: сегодня он хочет быть растрепанным. Определенно, она не устоит.
Холли проснулась за час до завтрака. Принявшись за свой внешний вид, она напевала очередную мрачную мелодию. Она решила, что будет такой, какой всегда хотела: холодной и красивой, ну а стиль готики этого не отрицает. Черное платье до колена с корсетом и многослойной юбкой: мрачно, но красиво. Красная лента под грудью: там, где бант, должно, по идее, биться сердце, хоть его и не слышно. Глубокое декольте: а где сказано, что его не должно быть, особенно, если оно так хорошо подчеркивает грудь, а черный цвет так идет к ее белой коже? Чулки телесного цвета и черные атласные подвязки: даже если увидят, то что? Туфельки на каблуке: пусть все оборачиваются на их стук по каменному полу замка. Еще одна красная лента, в волосах: красный прекрасно сочетается с иссиня-черным, а шелк волос - с атласом ленты. Широкая черная лента с брошью-камеей на ней, повязанная на шею: броско, но стильно. Расстегнутая мантия: правила все же нужно соблюдать. Капелька духов: а кому какое дело, что свежий аромат несовместим с мрачностью ее внешности? И последним штрихом стала серебристая лента, продетая в петельки псевдо-корсета на передней части лифа: богатство, изящество… и знак принадлежности к Слизерину.

В Большом Зале было шумно, как, впрочем, всегда. Хмыкнув, Малфой направился к столу своего факультета, но, не дойдя до своего места, застыл. Сначала не поняв, в чем дело, он быстро «дошел» - легкий аромат вишни шел от кучки девушек. Но ни одна из слизеринок, которых он знал, не пользовалась духами с таким ароматом, а первокурсницам было еще рано для этого. Тогда… новенькая? Воображение мгновенно нарисовало ему девушку, которая могла бы выбрать такой парфюм: стройная, изящная, почему-то обязательно брюнетка, с распущенными кудряшками до середины спины, в легком, летящем платьице светлого тона, и отчего-то в туфельках без каблуков, чтобы летящая походка была ее заслугой, а не следствием каблучков. Но тут кучка распалась, и блондин вернулся с небес на землю, увидев, что за чудо было до этого окружено его однокурсницами. Брюнетка, но с прямыми волосами, стройна и изящна, но в черном, что, впрочем, только подчеркивало ее красоту. Улыбка на ее лице была похожа на настоящую до невозможности, но ее глаза оставались покрытыми льдом.
- Приветствую Вас, леди, - подойдя поближе к незнакомке и щелкнув каблуками, Драко поклонился. - Я Драко, Драко Люциус Малфой. Могу я узнать Ваше имя?
- Холли. Холли Лила Вайсс. Приятно познакомиться, мистер Малфой.
Поцеловав руку брюнетки, Драко чуть дольше, чем следовало бы, задержал ее пальчики в своей ладони.
- Вы немка*, мисс Вайсс? Я считал, что немки в большинстве своем белокуры…
- Нет, немка я лишь по отцу, а по матери я японка. - Никто не поймет, ничто в ее тоне не выдаст полу-лжи, тоски по родине. - Благодаря маме я знаю японский, а вот немецкому, к сожалению, отец меня не научил.
- А как же наставники? Вы ведь, насколько я вижу, из богатой семьи.
- Родители не любили выделяться. В Нью-Джерси, да и вообще в Америке люди немного по-другому мыслят. Поэтому языки я учила сама.
Тихий звонок прервал их разговор. Выйдя из-за стола, брюнетка пошла туда, куда уже несся поток ее однокурсников.
- Понравилась? - Рядом с Драко появился Северус Снейп. - Что ж, Драко, эта девушка покорит всех. Принцу нужна пара, так ведь? А она - настоящая принцесса.
- Да, она принцесса… - протянул Малфой, провожая глазами изящную фигурку в черном, исчезающую в толпе. - Но она будет моей принцессой, потому что я этого хочу. Что ж, а я всегда получаю то, чего хочу…

* Вайсс – по-немецки означает «белый», этим обусловлен вопрос.