- Саске-кун, - девушка с короткими розовыми волосами вышла из-за угла и картинно крутанулась на месте, красуясь перед молодыми людьми, - что скажешь?
Высокий стройный парень с чёрными волосами лениво повернул голову и безразличным взглядом смерил вошедшую. Юная особа была одета весьма странно: юбка едва прикрывала короткие шорты, которые аккуратно подчёркивали стройные ножки, безрукавка открывала крепкие плечи и руки. Подойдя к зеркалу, она примерила на лоб повязку и нахмурилась, пытаясь приладить железную пластину, чтобы она лучше смотрелась. Тихо ругнувшись, девушка сдвинула повязку на макушку и завязала концы под волосами. Удовлетворённо улыбнувшись, она вновь повернулась к юноше. Тот лишь раздражённо дёрнул плечом и отвернулся.
- Сакура-чан! – в помещение забежал ещё один парень с взлохмаченными светлыми волосами. – Потрясно выглядишь!
- Спасибо, - лицо девушки слегка порозовело от похвалы.
- Не пойму, зачем нас обрядили в эти непонятные костюмы, - устало выдохнул черноволосый юноша, с хмурым видом рассматривая свой наряд.
- Это наша профессия – не задавать вопросов, а выполнять, - молодые люди вздрогнули, услышав посторонний голос.
Обернувшись, они увидели появившегося будто из ниоткуда высокого седовласого мужчину, который кутался в шарф, пытаясь одновременно затолкать во внутренний карман маленькую потрёпанную книжицу. Он осмотрел всех присутствующих, удовлетворённо хмыкнул и велел идти на площадку.
Три характера, три судьбы, три пути, которые каким-то образом связаны невидимой нитью. Иногда эта нить практически осязаема, но приходит момент, когда она с неслышным шорохом испаряется из виду, давая остальным прочувствовать, насколько они всё-таки непохожи. Я это чувствовал каждый раз, но каждый раз уверял себя, что разлучить их не под силу никаким обстоятельствам. Нить, связывающая этих людей, крепка, как канат. И мне хочется верить, что она такой и останется.
В напряжённой обстановке работы слышны были только сухие щелчки фотоаппарата и такие же сухие замечания фотографа.
- Левее.
Щёлк.
- Чуть больше эмоций, Саске.
Щёлк.
- Сакура, не оборачивайся.
Щёлк…
Наконец, истратив несколько плёнок, мужчина утомлённо вздохнул и велел всем расслабиться. Молодые люди, переговариваясь, пошли в сторону невысокого здания, служившего им сейчас временным пристанищем до тех пор, пока не закончатся съёмки, оставив фотографа наедине с самим собой.
Осмотрев технику, он удовлетворённо кивнул и направился в сторону своей мастерской, где можно было проявить свежие фотографии и выбрать из них те, которые пойдут в портфолио. Ему немного странно было выполнять подобный заказ, но перечить он не стал, потому что деньги, в принципе, никогда не требуют объяснений.
На мгновение остановившись, мужчина достал из внутреннего кармана безрукавки книжицу и почти с вожделением уставился на обложку, мечтая поскорее окончить работу и приступить к чтению. Слух уловил едва слышный шёпот за поворотом. Подкравшись на цыпочках, мужчина воровато оглянулся, чтобы ненароком не попасть впросак, и прислушался.
- Я хочу… нет, не так… Сакура-чан, я тут подумал, а не пожениться ли нам!.. Нет, болван, она же тебя пошлёт! – нервный шёпот, переходящий в не менее нервное поскуливание, вызвал у подслушивающего лёгкую улыбку.
- Наруто, - мужчина решил помочь своему нерадивому ученику.
- Какаши-сенсей, - у парня на лице отразилась целая гамма эмоций, которая буйным румянцем разлилась на щеках, будто пролитая гуашь на кипенно-белом холсте.
- Я тут нечаянно подслушал твои… рассуждения с самим собой и решил немного помочь, - седовласый мужчина хмыкнул, глядя, как смутился блондин.
- Я… ну, это…
- Хочешь сделать ей предложение?
- Хочу. Но боюсь. Безумно боюсь.
- Страх быть отвергнутым – это естественно. Просто будь немного увереннее в себе, - Какаши улыбнулся в немного колючий шарф и, собираясь уходить, добавил. – И, Наруто, сделай это раньше, чем кто-то тебя опередит.
Я снова смотрю на ту самую фотографию. Как же всё странно получается. Я сам никогда не верил в судьбу, однако она дала мне такую подсказку… а я не воспользовался ей, чтобы помочь другому человеку. Могу ли я после этого называться сенсеем? Ведь долг каждого сенсея – это помощь своим ученикам. А я просто отпустил всё.
Зайдя в свою мастерскую, Какаши тут же вывалил на стол все плёнки и принялся за проявку. Забывая про все новые технологии, про цифровые фотоаппараты и беспроигрышные кадры, которые можно просто перезаписать, мужчина просто упивался атмосферой, когда в маленьком помещении горит только красная лампочка, от которой поначалу немного болят глаза. Ему нравился режущий запах проявителя и уже не вызывающий раздражения аромат закрепителя. И ожидание. Волшебный миг ожидания, когда фотографии высохнут, чтобы можно было включить верхний свет, взять их в руки и рассмотреть поближе.
Закончив все процедуры, Какаши взял в руки одну из фотографий и стал скрупулёзно рассматривать её под лампой. Неудачный ракурс, плюс Саске чуть жмурится от бьющего в глаза солнечного света, а Наруто отвлечённо смотрит вообще в другую сторону. Минус. Фотография, легко планируя, опустилась на пол. Мужчина взял следующую и вновь вгляделся. Сакура чуть повернула голову – сразу минус.
Когда пол устлали наподобие ковра с несколько десятков фотографий, Какаши неожиданно напрягся, изучая одну из последних: позы были идеальными, эмоции – на высоте, ни единого изъяна. Вот оно! Мужчина удовлетворённо усмехнулся, но тут его взгляд наткнулся на кунай, воткнутый в землю. Вроде ничего необычного не было, однако две тени, принадлежащие Саске и Сакуре, чётко сплетались на его острие и терялись в едва заметном отверстии в земле, будто какое-то знамение, символ того, что судьбы этих молодых людей тесно сплетены. Настолько, что их не может рассечь даже оружие. Однако тень Наруто отставала от этого единства. И снова знак?
Фотограф откинулся на спинку стула и устало выдохнул, потерев виски. Сегодня, наверное, был слишком тяжёлый день, потому что ему мерещатся всякие мистические происки.
Оглядываясь назад, я понимаю, что вряд ли что-нибудь изменил бы, однако бездействие непростительно. Тем более, зная Наруто и его страх быть отвергнутым. Зная Сакуру и её безответную любовь к Саске… Хотя, возможно, я только сделал бы хуже. Сейчас уже нет смысла гадать и пытаться представить то, чего нет и никогда уже не случится. Наверное, это звучит слишком фаталистично, но с недавних пор я начал верить в маленькие судьбоносные пакости, которые видны глазу, но не воспринимаемы логикой.
Спустя порядка трёх недель в полупустой квартире Какаши раздалась трель звонка, которая весёлым переливчатым звоном пробежалась по стенам и осторожно заглянула в мастерскую, находящуюся в самом отдалённом уголке. Мужчина оторвался от просмотра только что сделанных фотографий и, вытирая на ходу руки о фартук, направился к двери.
На пороге, чуть ссутулившись, стоял юноша: лицо его было скрыто широким капюшоном толстовки, а за спиной болтался увесистый рюкзак.
- Чем могу быть полезен? – удивлённо моргнув, поинтересовался фотограф, натягивая сползающую с носа повязку, которую он всегда надевал, чтобы запах проявителя не сильно резал ноздри.
- Какаши-сенсей, - парень снял капюшон, открыв свету взъерошенные светлые волосы и печальные голубые глаза, - я зашёл попрощаться.
- Ну-ка зайди, - нахмурившись, мужчина схватил бывшего ученика за руку и почти силой втащил в дом.
Наруто застыл в прихожей, угрюмо сверля взглядом паркет. Какаши, вздохнув, повёл его на кухню, где усадил за подобие барной стойки, которая в большинстве случаев служила обеденным столом.
- А теперь рассказывай, - потребовал фотограф.
Парень вздохнул, а потом поведал ему о том, как вчера к нему пришла Сакура с радостной новостью, что Саске предложил ей выйти за него замуж. Она продемонстрировала ему аккуратное колечко с небольшим драгоценным камешком и, светясь от счастья, позвала в качестве почётного гостя. Наруто стиснул что-то в кармане толстовки, а затем вынул небольшую бархатную коробочку. Раскрыв её, он некоторое время смотрел на простенькое золотое колечко, а затем со стуком захлопнул и положил на барную стойку.
- Я решил немного развеяться, - с усмешкой сказал он. – В конце концов, кто я такой, чтобы мешать их счастью.
- А почему ты даже не попытался? Ты уверен, что потерпел бы сокрушительную неудачу? – Какаши нахмурился, сам сознавая, что говорит это лишь в знак утешения.
- Я не смог. Я просто люблю её очень. Настолько, что лучше пока что исчезну, чтобы не портить их счастье своим разбитым сердцем.
Я смотрел в окно на его спину и понимал, что ничем не могу помочь. Это, наверное, самое ужасное чувство на свете, когда ты видишь, как плохо человеку, но не можешь ничего сделать. Если бы я умел лечить, склеивать душевные раны. Хотелось бы мне обладать тем магическим клеем, который враз исцеляет страждущих. Я бы всё отдал, Наруто, чтобы суметь вернуть тебе тебя самого, без уродливых шрамов внутри.
Сидя у себя в мастерской и придирчиво изучая фотографию трёх молодых людей, Какаши, поддавшись внезапному порыву, вдруг взял тонкий красный маркер и несколькими штрихами соединил руки изображённых там друзей красной линией.
Пусть сейчас ваши пути разошлись. Пусть надолго, возможно, даже очень надолго, но эта связь, эта нить, которая связывала вас все эти годы, она никуда не денется. Она вернёт всё на круги своя. Я вижу это. Я знаю. Я верю.
