предыдущая глава
«Надеюсь, она его нашла, и они теперь возрождают клан подальше от этой жуткой деревни».
… Хината всегда была где-то недалеко, так что за неё он не волновался, а Сора и Джизо спокойно готовили длительный план по захвату всех Скрытых Деревень, который сильно ускорился благодаря Зетсу. Когда Наруто снова вспомнил про Хинату, у него защемило сердце. Это случалось каждый раз, когда он знал, что приближается к ней. Башня уже была в поле видимости, а девушка находилась в ней. Наруто не мог передать, как он был счастлив, когда та появилась у них в комнате, однако так и не смог найти время поговорить по душам, так как Хината всегда была не одна.
Парня не смущала мысль, что он будет ей признаваться будучи по локоть в крови её товарищей, так как за нормальных людей он её не считал. Тору он уже запланировал схватить в бумажный кокон и отнести к Джизо для изменения памяти, так как она была чем-то похожа на него – в ней живёт ещё существо, да и не одно.
Распланировав кое-как свои последующие действия, Наруто открыл дверь в комнату. Внутри были все. Они как-то испуганно взглянули на Наруто. Хотя к таким взглядам он привык, Узумаки не мог понять, почему они боятся его даже в этом теле. Только Хината сидела в углу и тихо плакала.
«Что это такое? Как это произошло? Кто довёл её до слёз?» – пронеслись у парня мысли в голове. Естественно, он не мог предположить, что именно он – причина такого состояния девушки.
Суйгетсу подробно рассказал всё, что он увидел в лагере. С каждым его новым словом про Наруто глаза Хинаты всё больше и больше покрывались пеленой.
– Ложь… – тихо прошептала девушка. Все обернулись на Хинату и уже смогли услышать более громкий шёпот, – это всё ложь… Я не верю… – с каждым словом голос становился всё громче, а сердцебиение всё чаще. – Наруто-кун… Наруто-кун… не мог бы… – глаза её снова блестели, в голосе появилась твёрдость. Она смотрела на Суйгетсу. – Наруто-кун не стал бы! – прокричала она последнюю фразу, сжав кулаки. Дальше говорить было невозможно физически, потому что скорость её сердцебиения превысила нормальную в три раза, частое дыхание перенасыщало мозг кислородом, и, что немаловажно, голос внутри неё, говорящий, что Наруто – не святой, звучал всё громче. Она повалилась на пол и закрыла лицо руками. Девушка рыдала. Но ни одной слезы так и не упало – настолько сильной была смесь чувств потрясения, замешательства и веры обоим людям, каждый из которых стоял по разные стороны баррикад. Это было отчаяние. Абсолютное отчаяние, настолько сильное, что даже самоубийцы не достигают такого уровня перед решением покончить с жизнью. Она не слышала голосов товарищей, пытавшихся привести её в чувство, не чувствовала оплеух Муэги, а также не услышала, как открылась дверь и вошёл Узумаки, после чего все присутствующие одновременно стихли.
– Опаньки! А чего вы так на меня пялитесь? И что вы сделали с Хинатой? Почему на ней лица нет? Суйгетсу, скотина, если ты приставал к ней, то я тебя убью сейчас на месте, не будь я будущий Хокаге!
– Похоже, что он в норме, а Суйгетсу в чём-то ошибся, да и доверять ему мы на сто процентов не можем, – прошептала Муэги Конохамару.
– Нет. Суйгетсу был прав. Братец Наруто ведёт себя не так, как обычно. Он определённо что-то скрывает, – Конохамару исподлобья смотрел на черноволосую девушку, которая носила имя Узумаки Наруто, и размышлял о том, когда и как начать смертельный бой с его давним другом и соперником. Возможно, впервые в жизни в голове парня одновременно просчитывалось так много комбинаций дальнейших действий на несколько десятков ходов вперёд. Это произошло почти со скоростью интуиции, так что даже он сам не успел уловить суть всех вариантов, когда остановился только на одном.
Время, потраченное Конохамару на размышления, потребовалось Муэги, чтобы набрать воздуха в грудь и прошептать:
– Тебе не кажется это странным? Он ведь всегда жил с нами, а вести себя «не так» стал только сейчас…
– Что ты имеешь в виду? – стратегия Конохамару могла рухнуть в зависимости от слов Муэги, что, собственно, и случилось.
– Сам подумай! Он своим поведением нам говорит: «Не верьте мне больше, опасайтесь меня, уничтожьте меня до того, как я это сделаю с вами».
Конохамару медленно повернул голову на объект наблюдений, который громко ругался с Суйгетсу. Тора расслабленно сидела, наблюдая потихоньку за всем этим, а Хината уже успокоилась и во все глаза смотрела на ругающихся. Единственная мысль у него звучала так:
«Только я смогу разобраться с тем, что в голове у Наруто. Только я его остановлю, если он - враг».
Через несколько минут все недоразумения улеглись. Хината снова вернула себе веру в Наруто, Тора всё так же сидела с заинтересованным выражением лица, Суйгетсу успокоил Наруто, загрузив того кучей слов, которые тот не знает, а Конохамару встал:
– Братец Наруто, я иду на дежурство. Сейчас рядом враг, так что пошли со мной. Теперь нам надо стоять по двое.
– Точно! Пошли! – и два шиноби покинули комнату.
– Тора, иди за ними. Будешь незаметно наблюдать. Действуй только в крайнем случае, – приказала Муэги вслух и подумала: «А я буду наблюдать за Суйгетсу. Судя по ситуации, один из них точно предатель, а возможно и оба. Хреновенько. Теперь нам с Торой спать не придётся…»
– Вы всё-таки не доверяете Наруто? Да как вы можете?
– Да ладно, Хината, успокойся! Если мои уши и глаза меня обманули, то скоро всё станет на свои места, – успокоил её единственный оставшийся в комнате парень.
Звёздное небо не давало скрыться от взгляда дозорных ни одной травинке. Каждая из звёздочек на небосводе своим светом дополняла общую картину и вместе с луной поливала землю всем спектром. Звёзды - ярко-синие, жёлтые, красноватые, даже еле заметные – все выполняли общую работу, освещая не только ландшафт, но и сердца наблюдателей. Конохамару и Наруто заворожено смотрели наверх, совершенно позабыв о своём задании. Хоть они оба и были бойцами до мозга костей, но от прекрасного оторвать взгляд им не удавалось никогда. Об этом они никогда не беспокоились, так как это никогда не доставляло им неприятностей. Даже во время войны, когда эти двое останавливались посмотреть на радугу над водопадом, они не замечали, что их товарищи продолжают сражаться, прикрывая их шкуры.
Первым очнулся Наруто, так как заметил слабый отблеск из леса. Это означало, что за ним наблюдают те, чья задача изобразить видимость нападения после убийства первого из обитателей башни. Да, это пробил час Конохамару. Узумаки подал голос:
– Знаешь, я вот всегда завидовал звёздам…
– Что? – спросил парень от неожиданности.
– Хоть они все такие разные, но, тем не менее, всегда вместе. Они не сражаются друг с другом, не ненавидят… – продолжал старший, как будто бы не услышал собеседника, – не боятся… Звёзды с радостью просыпаются каждую ночь и светят нам, показывают себя, чтобы мы могли увидеть, каким красивым можно стать, если не жить будучи погрязшим в ненависти и страхе. Как ты думаешь, Конохамару, звёзды счастливы?
– … – парню нечего было ответить. Он никогда не задавался таким вопросом. Он никогда не представлял, что у звёзд тоже могут быть чувства. Он считал, что прекрасное он способен находить не хуже Наруто, и гордился тем, что хоть в чём-то он ему не уступает. А оказалось, что его соперник самые простые вещи воспринимает намного глубже. Однако, это была тёмная, холодная глубина. Всем телом Конохамару чувствовал, что во время этих слов Наруто испускает то ли печаль, то ли ненависть. Это ещё больше обескуражило паренька, и он оторвал взгляд от неба, посмотрев на собеседника. Наруто всё также смотрел на небо, однако в глазах мелькало что-то непостижимое. Это нельзя было назвать какой-либо эмоцией или воспоминанием. Более всего это походило на смятение, однако, не простое непонимание или сложность выбора, а нечто более глобальное. Как если бы необходимо было выбрать, кого убивать: девушку, которую любишь, или сестру. Это было что-то, на что не было ответа даже у Бога. Такой взгляд испугал Конохамару, и он сделал шаг назад.
Кто бы мог подумать, что такое движение вызовет у Наруто подозрение в том, что его раскрыли. Естественной реакцией любого шиноби в такой момент было бы нападение, что, собственно, и предпринял бывший джинчурики. Моментально сложив печати, он запер себя вместе с противником в огромном шаре из бумаги. Тора не успела среагировать, поэтому просто спрыгнула вниз и, задрав голову вверх, стала наблюдать и ждать. Она знала, что, используя всю свою силу, сможет пробить этот заслон, но не спешила. Она верила в самого близкого ей человека. Она верила в Конохамару.
– Что это значит, братец Наруто? Скажи мне, ответь! Почему ты стал предателем? Зачем тебе это?
– Почему? Если ты не знаешь ответа на этот вопрос, то я убью тебя не только по приказу, но и по своим личным мотивам, – прокричал Наруто. Его женский голос оказался не таким угрожающим, каким мог бы быть в собственном теле. В тот же момент он бросился в атаку. Множество острых, как лезвие, и прочных, как сталь, квадратных листов бумаги устремились прямиком на врага со всех сторон, не давая тому сбежать. Конохамару прекрасно понимал, что ему не уклониться, да и клоны в такой ситуации мало чем помогут. Шиноби успел узнать от Муэги свойства бумаги, являющейся основой всех техник Узумаки, и был готов к этому. Из всего арсенала Конохамару только незавершенная техника снега могла противостоять такой бумаге. Он ещё ни разу не делал защитный вихрь без помощи клонов, но в данный момент выбора не было, и парень сложил печати.
– Техника защиты! Вьюга! – прокричал Конохамару, и вокруг него закружилась метель из мокрого снега. Летящая в него бумага тяжелела и падала под ноги владельцу техники.
Когда первая атака завершилась, внутрь шара пробралось несколько маленьких существ, каждое из которых было с одним глазом, одним ухом и без носа, но с телом, покрытым множеством отверстий, через которые они дышали. Они приняли цвет бумаги (почти белый) и уставились каждый в свою точку. Ни один из сражающихся шиноби внутри шара не заметил проникновения, так как был вовсю занят оппонентом. Тора всё так же стояла снаружи, однако уже с закрытыми глазами. Она видела и слышала всё, что происходило внутри шара, до мельчайших подробностей. Снаружи шара, в том месте, где находился Конохамару, собрался огромный рой или, скорее, стая подчиняющихся Торе драконов. Они были готовы в любую минуту пробить стену и вытащить парня наружу. Из леса за этим наблюдали несколько вражеских шиноби. Изнутри шара не выходило ни одного звука, все наблюдатели также не двигались, поэтому всё, что можно было услышать, – это редкие голоса ночных животных и насекомых.
Один из вражеских наблюдателей уловил своим слухом двух приближающихся шиноби. Их шаги звучали в такт стрекотанию сверчков, поэтому заметить их получилось только благодаря особой способности этого разведчика. Если не считать Торы, он был единственным, кто слышал, что происходит внутри шара. Бывший шиноби Страны Молнии подал знак своим товарищам спрятаться, что те послушно сделали. Шаги всё приближались, так же, как и приближалась развязка в действии внутри бумажного шара.
– Наруто, опомнись! Вернись на нашу сторону, и вместе мы уничтожим того врага, который тобой манипулирует! Я, конечно, хочу сразиться с тобой и полностью победить, но не как с врагом, а как с давним товарищем и соперником! НАРУТ ООООО! – Конохамару уже был изрядно измотан и изранен. Пот заливал ему глаза, и он понимал, что если сейчас не придёт помощь, то он проиграет, – «Опять… Снова я не могу с ним сравниться… Похоже, я недостаточно тренировался».
– Заткнись! Ты был одним из тех, кто бросил меня в глубины тьмы и отчаяния. Нет вам прощения! Я уничтожу всех вас! Пощада возможна только в одном случае – если мои настоящие друзья, Сора и Джизо, помилуют вас. Пока ко мне такого приказа не поступало… Поэтому умри, – последние слова были сказаны почти шёпотом и невероятно холодным голосом. Этот голос был холоднее голоса Учихи Саске и пронизывал до самых костей. Конохамару понял, что это конец. Он никогда не задумывался о том, что умрёт до того, как станет Хокаге.
Тора начала действовать, однако было уже поздно – шар сжимался и облеплял Конохамару всей этой бумагой. Драконы не успевали снимать снова и снова прибывающие слои. На глазах у девушки блестели слёзы, а взгляд заполнялся мутной плёнкой ненависти. Уже было видно Наруто. Его взгляд больших глаз Конан хладнокровно смотрел на жертву, казалось, не замечая попытки Торы спасти любимого. Он лишь ждал смерти оппонента. Только тогда он станет замечать происходящее вокруг.
– Понеслась, Сями! – прозвучал раззадоренный женский крик. Из леса вынырнула улыбающаяся девушка с рукояткой меча, за которой тянулся длинный шлейф из кошачьих когтей разного размера. Её жажда убийства была настолько велика, что пробудила Узумаки от экстаза уничтожения одного из объектов своей ненависти. Он обернулся и увидел её лицо. Это была Тен-Тен (он моментально вспомнил, что та находилась в теле Шизуне). На опушке леса, откуда она выбежала, стоял Неджи и слегка удивлённо смотрел на Наруто:
«Это же Узумаки… Он с кем-то сражается, а помогает его противнику эта новенькая девчонка… Хм, значит, всё-таки она оказалась лазутчиком. Но вот беда! Похоже, Тен-Тен собирается сражаться именно с ним, а не с этой Торой. Неужели она не видит в Торе сильную куноичи… или боится её… Нет! Это невозможно! Тен-Тен никого и ничего не боится! В любом случае, буду тут стоять и, если что, спасу этого идиота, а пока понаслаждаюсь видом, как Тен-Тен сражается. А-а-ах…» – с такими мыслями Неджи продолжал стоять на краю леса и смотреть.
«Проверим, насколько Сями может быть точным», – сказало про себя Тен-Тен и махнула рукояткой. Все когти без исключения рванулись к комку бумаги, облепленному драконами, и моментально проникли внутрь. Драконы немедленно отступили по приказу Торы, так как она не могла позволить высосать их чакру. Бумага клочьями падала вниз. Лишённая заряда чакры, она была не ценнее туалетной. Через несколько секунд видны были только когти, которые вернулись к хозяйке. Тело Конохамару безжизненно падало вниз. Тора схватила его и моментально начала лечение. Любой другой медик посчитал бы этот случай безнадёжным, но с её способностями его ещё можно было спасти. У парня была сломана каждая кость в его теле и раздавлено большинство внутренних органов. Даже целый легион ниндзя-медиков не смог бы его вылечить.
– Хм. Узумаки! Жаль, что ты не в своём настоящем теле, ведь в нём ты сильнее Хокаге и Казекаге. Слушай меня внимательно! Если хочешь, чтоб я с тобой поиграла, верни своё настоящее тело или стань в этом таким же сильным! Если откажешься – немедленно убью!
«Тен-Тен… Одна из немногих, кто относился ко мне, как к нормальному человеку. Наверное, потому что она сама – монстр. За неё надо будет замолвить словечко перед Сорой».
– Чего молчишь?
– Хорошо, Тен-Тен! Я стану сильнее или стану прежним. Однако, пообещай мне, что если в бою победа будет за мной, то ты присоединишься ко мне.
– Естественно! Проигравший - либо труп, либо подчиняется победителю.
– Тогда договорились!
Из леса раздался душераздирающий крик, похожий на пение иволги. Это был сигнал к отступлению. Наруто и так уже понял, что его миссия провалена, поэтому быстро скрылся за деревьями.
Услышав первый крик Тен-Тен, все обитатели башни выбежали наружу. Перед ними предстала картина – Тора со слезами на глазах лечила Конохамару, Тен-Тен увлечённо беседовала с Сямисэном о том, насколько сильным станет Наруто, Неджи спокойно смотрел в пустоту и о чём-то усердно размышлял. Муэги решила потребовать отчёт завтра, так как все свидетели были слишком невменяемыми в данный момент, и отдала приказ всем зайти в комнату.
