предыдущая глава
Шум, доносящийся из-за руин того, что некогда скромно называлось третьим коридором, облегчал задачу. Послышались ругательства — хриплые, забористые. Свои? Чужие?
— Идиот, ты какую кнопку нажал?!
Голос был женским. Ругательства в ответ, и нечто вроде оправдания:
— Какую дали, такую и нажал!
Чужаки.
Рядовой четыре-один осторожно выглянул из-за укрытия. Враги, проникшие на базу и устроившие весь этот бедлам, были на диво беспечны. Искали что-то, не удосужившись обыскать окружающее пространство на наличие живых.
«Новички. Какой идиот готовил их к заданию?»
Будь у него огнестрел, оба уже были бы мертвы. Прекрасные, крупные и медленные мишени. Даже плохая видимость не спасла бы. Но и без любимого пистолета цель не казалась трудной.
— Ищи, ищи!
Что ж, возможно, это будет самая простая миссия в его жизни.
Достав нож, Сай приготовился к нападению. Поднял руку и замер, ожидая.
— Посмотри ещё за тем обломком.
— Ага.
Мужчина, наконец, поднялся, и, судя по звуку шагов, двинулся в его сторону. Дальше — всё как по учебнику. Мгновенный выход из-за укрытия, бросок, и вновь назад.
«Попал?»
Ещё до того, как спина коснулась спасительного обломка, он знал, что промахнулся. Девушка, заорав дурным голосом, толкнула его мишень, и удар пришёлся вскользь.
— Наруто, он там!
Кажется, эта стерва успела увидеть, куда он исчез.
Ну и плевать. Зато, наконец, можно было покашлять.
* * *
Она сама не поняла, когда успела среагировать. Возможно, уловила какую-то тень боковым зрением, или сквозняк поймала.
— Ксо, Сакура-чан, — простонал Наруто, приложившийся об какой-то угловатый обломок при неплановом падении.
Но далее никаких обвинений не последовало. Ножик, пролетевший прямо над ним, он заметить успел.
— Это он?
— Понятия не имею. Особо не рассмотришь. В любом случае — это меткий и быстрый враг. Интересно, сколько у него ещё метательных ножичков?
Они переглянулись и замолчали. Оба понимали — нужно вытащить нападающего из засады. Но как? Пойти к нему, попытаться атаковать одновременно с разных сторон? Харуно так бы и поступила, но Удзумаки, хитро прищурившись, вдруг показал ей знаком: молчи! И подмигнул, что не могло не насторожить.
А потом Наруто достал из подсумка гранату и хихикнул.
Сакура, не на шутку испугавшаяся нового взрыва, усиленно закрутила пальцем у виска. Но напарник вместо того, чтобы внять этим явным сигналам, выдернул чеку и бросил за укрытие, демонстративно громко считая в обратном порядке.
Харуно присела, закрыла голову руками и честно ждала большого «БАБАХ!», нового обвала, пыли, и, вероятно, неминуемой в связи с этим смерти. В голове успела промелькнуть одна-единственная мысль. Ничего умного. Самое обычное, усталое от чьего-то идиотизма и очень сожалеющее, что всё так тупо сейчас закончится, обречённое: «Б***ь!»
Но был только шум от прыжка врага и хитрый смех стоящего напротив неё придурка.
— Обманули дурака на четыре кулака, — пробормотал он и бросился вперёд.
Сакура поднялась. Уставилась на Наруто, бегущего вперёд, и, тоже доставая нож, пробормотала, офигевая и восхищаясь одновременно:
— Этот идиот прихватил с собой пугач! — и бросилась за ним, боясь опоздать к началу настоящих боевых действий.
И всё равно опоздала.
Они уже обменялись первыми ударами, отпрыгнули друг от друга и теперь застыли, выжидая. Правда, когда она приблизилась, враг поменял стойку и взглянул на неё.
Раньше она никогда не думала, что от одного взгляда — мельком, краешком глаза, у неё могут подкоситься ноги.
На неё смотрел сай — поцарапанный, пыльный. Кашляющий, но как-то удивительно собранно, не закрывая глаз и не сводя их с противника. Опасный. Совсем не такой, каким Сакура знала его. Раньше чудилось — из его глаз на неё посмотрит сама смерть, но теперь Харуно поняла, как далеко это было от действительности. Это была не смерть, это было безразличие. Она вдруг поняла, что такими должны были быть ангелы — те, что по приказу создателя уничтожали целые города с детьми и женщинами. Абсолютно пустыми. Абсолютно невинными.
С какой-то тоской Сакура отмечала абсолютно ненужные, глупые детали: как сильно он похудел, осунулся. Лицо заострилось. Раньше, когда они с Наруто дурачились, и она наблюдала за этими шутливыми спаррингами, затеянными за право не выносить мусор, Сай двигался более плавно. Сейчас его стиль изменился. Удары стали резкими, нервными, но и силы в них прибавилось. Так бывает, когда много торчишь в спортзале, но мало стоишь в спарринге. Вероятно, восстановление после зачистки памяти не прошло даром.
Она бы так и стояла, если бы Акаши, удачно поднырнув под локоть противника, не приложил его локтем в солнечное сплетение, и тот не отлетел на пару метров. Удар о стену вышел звучным, но ещё быстрее, чем Удзумаки очухался, быстрее, чем подлетел к нему противник, Харуно закричала:
— Сай, не надо!
Так, как кричала дома, когда они, заигрываясь, начинали переступать грань между «в шутку» и «всерьёз».
Атакующий на секунду замер. Чуть прищурился, бросив на неё беглый взгляд.
— Откуда вы знаете моё имя?
— Мы — твои друзья, — не отводя от него глаз, произнесла она.
— У меня нет друзей.
— Ещё скажи, что помнишь последние три года, — фыркнул Наруто.
Акаши сделал шаг в её сторону и остановился.
— Что вам известно об этом?
— Всё.
Сай
С самого начала было ясно, что ключ — она. Девушка в маске, которая командует бойцом, но сама дерётся, как новичок. Плохая подготовка? Или просто тупая сучка, охреневшая от собственной крутости и потому рискнувшая сюда явиться? Учитывая пафос, с которым они проникли на базу, может быть и то, и другое.
Но главное — второй ради неё сделает всё. И оружие сложит, и расскажет, что надо. Соврёт? Вряд ли. Такие, как этот, если врут, то запинаются. Главное — уметь задавать чёткие вопросы.
Я умею.
Даже если бы она не назвала меня по имени, я всё равно бы сделал так. Полшага вбок, резкий уход в сторону, прыжок… Да какая разница, как? Остриё у горла — лучшая мотивация к позитиву.
— Положи нож на землю. Медленно. И подсумок тоже.
Сопротивление? Нет, не слышал. Умный мальчик.
— А теперь подробно. Откуда вы знаете моё имя?
Его знают не так уж много людей, вы в курсе? Тем более что никакое это не имя.
Но этот странный парень не пытается играть в молчанку. Почему у меня такое чувство, что он даже рад, что его спросили?
— Ты сам мне его сказал, командир. Когда я тебя в первый раз из жопной дырки вытащил.
— Какой ещё дырки?
Если ответит что-то вроде «Жопной! Разве я не сказал?» — убью его подружку прямо сейчас.
Но враг на диво прозорлив. Вначале чесал репу в явном умственном напряжении, потом выдал:
— Хоть ты тресни, а не помню, как называлась та африканская деревня, в которую нашу группу отправили. Самбо-мамбо-чего-то-там-бамбия. Миссия числится успешно проведённой, но доступа к инфе по ней ты, скорее всего, не получишь.
Угу. Сейчас можно врать, что угодно — проверить я вообще ничего не могу.
— Кто руководил?
— Ты. Потому и командир.
Занятно.
— Нефть? Алмазы?
— Политика. Удобный транспортный узел. Аборигены, не знающие этого и не желающие покидать землю предков.
— Зачистка?
— Принудительное переселение напалмом.
Пока ничего необычного. Кроме, конечно, человека, который смог уйти из «Корня» и не только остаться в живых, но и вернуться с приветом с того света.
— И что? Ты отказался подчиняться и сбежал?
— Обижаешь, командир. Я всё сделал согласно приказу. Но у кого-то из местных неожиданно нашлась граната. Осколок попал тебе в ногу, в районе бедра. Кровищи было… Пришлось тащить тебя на горбу аж до вертолёта.
— Я приказал тебе это?
— Ты приказал бросить тебя и завершать миссию. Ибо посчитал, что задержишь всю группу, мы опоздаем, и вертолёт улетит без нас. Ты ж не знал, что я не просто упрямый придурок, но ещё и выносливый, быстро бегающий, принципиальный упрямый придурок. В итоге вместо благодарности я получил отповедь. Типа мои принципы скоро меня убьют, и я сломаюсь вместе с ними. Я, конечно, в долгу не остался. А на следующее задание нас снова вместе определили. Случайно.
Осколочный шрам на бедре у меня точно есть. И я абсолютно точно не помню, где его получил. Доктора сказали — в ходе последней миссии. Значит, этот тип как минимум видел меня раздетым. О чём это говорит? Да ни о чём. Пока, во всяком случае.
— И меня снова ранили? И ты снова меня спас?
Героический эпос в духе новичков. Они спасают мир, а командиры — лузеры, вечно попадающие под случайные гранаты непокорных зулусов.
— Нет, гладко всё прошло. Но мы вроде как… разговорились.
— Прямо вот так и разговорились?
Неужели героика перерастёт в бабский роман?
Стараюсь сделать язвительно-недоверчивую мину повыразительнее. Хотя лучшим выражением недоверия будет чуть напрячь руку — так, чтобы кожа под остриём Сая натянулась. Смотри, болтун, ещё чуть-чуть и…
— Ну ладно, не надо так нервничать! Говорил в основном я. Ты в основном матерился или молчал. Но молчал вдумчиво. И, наверное, привык к моей болтовне.
— А что потом? Только не говори, что тебя и в третий раз ко мне в группу влепили. Как в сказке.
Парень грустно улыбнулся и пожал плечами:
— Это была очень страшная сказка, командир. Большая часть наших там и осталась. Кто-то сверху слил информацию. Это была ловушка.
Редко, но случается. Что ж… Интересно, хоть кто-то выжил? А, впрочем, плевать.
— Миссия была выполнена?
— Нет. Ты предпочёл спасти оставшихся. А потом, не доходя до зоны возвращения, приказал рассыпаться и бежать. Забыть о «Корне». А сам пошёл отчитываться о потерях перед Данзо.
— Я — что?!
Если этот придурок говорит правду… Если только…
Нет! Этого не может быть!
В голове не укладывается. Не может быть. Нет.
Хотя это многое объясняет. Амнезию — так точно. Но почему трёхгодичная?
— Ты сказал Данзо, что уходишь, — спокойно пояснил противник. — Насовсем. Что тебе надоело быть просто оружием. И вообще… Слишком много крови. Когда в жизни появляется что-то, что хочется защищать, что-то ценное, выполнение приказов перестаёт быть смыслом существования.
Крови всегда было много. Неужели в какой-то момент её стало ещё больше? Или я и вправду не выдержал?
Нет. Не верю.
Чушь. Чушь!
— Получилось? — стараюсь говорить как можно более холодно и цинично. С той головной болью, что снова проснулась в моей черепушке, это удавалось довольно легко.
— До ближайшей подворотни.
— Почему я выжил?
— Хотя ты и приказал мне тогда проваливать вместе со всеми, но друзья так не поступают. Пришлось вернуться. Думал, просто для того, чтобы сказать тебе «спасибо», а оказалось, чтобы найти в той подворотне возле нашей бывшей базы. Там, где бойцы организации «проводили» моего бывшего командира в бессрочный отпуск. Хирург сказал, что ты в рубашке родился. Только…
Только я не понимаю, почему я так поступил. Если поступил, конечно. Ведь он врёт? Или нет?
— Что?
— Ты потом в полном неадеквате был. Ещё с полгода где-то. Смотрел перед собой и всё. Спишь, ешь, в туалет ходишь. И смотришь перед собой.
— Поэтому ты сдал меня сюда обратно?
— Нет. Я никогда не предаю друзей!
Орёт. Больная тема?
Блондин морщится, но потом улыбается, словно вспоминая что-то неприятное и приятное одновременно.
— Я перевёз тебя в один город… Подальше, короче. Нашёл работу вышибалой в баре. Суток через двое, плюс постель и кормёжка. Без денег, без документов — и это было раем. Тебе разрешили сидеть в уголочке. Тихонечко.
Интересно, если они врут, кто сочинял им сюжет? Этому человеку надо медаль выдать. Столько мыла — и амнезия, и дружба. По списку остались любовь до гроба (моего, надо полагать), брат-близнец и потерянный ребёнок. Ну-ну. Посмотрим.
— И что случилось?
— Двое придурков с пушкой пытались не расплатиться за выпитое. Ты среагировал — то ли на оружие, то ли на грозящую мне опасность. Поломал горе-гангстеров и очнулся.
— А потом?
— Потом мы оттуда уехали.
— И всё?
— Нет. Это только начало.
Он улыбается — беззлобно, даже ласково, как мимоходом, даже не замечая того, улыбаются настоящие друзья. Почему-то это начинает меня бесить.
— Я уже начинаю терять терпение. Давай к сути, а то рука устаёт.
Чуть нажимаю на рукоять. Девчонка тихонько пискнула, но дёргаться не стала. Что ж, может, она не такая уж дура, какой показалась вначале.
— Ты захотел стать таким же, как все. Понять, что это значит — чувствовать. Начал рисовать. Пошёл на работу. Говорил, что это даже нужнее, чем бабло, которого у нас вечно был шиш. Потому что там есть «невоенные», с которыми можно нормально поговорить, — он обиженно шмыгнул носом, — не то, что со мной.
— И что?
Сейчас, наверное, будет сказка о трудовых буднях. Как я много трудился, читал книжки и исправился. Наверное, ещё в хор ходил. Церковный. Или даже кого-то спас. Ну-ну.
— Ну… во всяком случае, не повредило.
Ну, конечно!
— Ведь до этого ты в основном нарывался, — вздохнул блондин, скорчив кривую мину. — По кабакам, по тусовкам всяким шарился… Специально в драку лез, чтоб отхватить.
— Мне прощания с «Корнем» мало было?
Кажется, я не смог сделать это замечание беспристрастным — слишком скептически и язвительно это прозвучало. Но мой враг, кажется, только обрадовался. Закипятился:
— Я то же самое тебе всё это время говорил! Вот слово в слово! Но тебе же всё как об стенку горох!
— И как я эту странность объяснял?
Парень по имени Наруто запнулся, пытаясь подобрать слова. И вот чего я не ожидал сейчас — так это того, что заговорит девушка.
— Ты говорил, что хочешь, чтобы твоё тело перестало реагировать ударом на удар. Избавлялся от бойцовских привычек. От того, что ты ненароком мог убить человека, даже не заметив этого. Тебе тому, каким ты был тогда, это казалось неправильным.
Странный у неё всё же голос. Одновременно и резкий, и нежный.
— Что ещё умного я сделал на этом тернистом пути?
— Начал читать книги…
Как предсказуемо. Сейчас про хор будет.
— …но больше — рисовать. Правда, темы картин…
Она засмеялась. Чёрт побери, как она может смеяться, когда я держу клинок возле её горла? Неужели думает, что это игра? Или надеется, что эта странная история что-то со мной сделает? Что-то, способное помешать выполнить приказ?
Очень глупо.
— Прости, — смех оборвался, превратившись в хрип. Ещё бы. Когда сай царапает кожу — это совсем не смешно.
— Прости, — снова она, уже шёпотом. — Но ты рисовал очень уж забористую импрессу. Пикассо с Дали рыдали от зависти, взирая с небес на твои марсианские пейзажи. Небо в х@ях, земля с тем же орнаментом. И даже где-то в смерчах проглядывает…
— Это я понял. Что ещё знаменательного я сделал на тернистом пути поиска себя?
Давай уже про брата-близнеца. Потом я вас быстренько «выполню» и буду спокойно ждать подмогу.
Колеблется. Что же я там такого насовершал?
— Ну… Ты сильно расстроишься, если я скажу, что ты стал бисексуалом?
Абсолютно безразлично — с кем. Никаких чувств. Если миссия требует, я буду таким, как нужно — хоть голубым, хоть розовым. Не иметь собственного цвета — хороший навык и полезная привычка. Особенно для «Корня».
— Не сильно. Что-то ещё?
— Ещё ты несколько раз уходил в запой, — снова подал голос блондин, — долго шлялся по барам… Ну, бл@довал попросту. Потом девушку себе нашёл.
— И утихомирился?
— Нет.
Круто. Найти себе девушку и всё равно бл@довать — это по-нашему. Кажется, обратно в «Корень» я вернулся, чтобы вылечиться от букета венерологических заболеваний.
— Нет, не в том смысле, — спешно принялся исправляться мой враг. — В том смысле, что ты хотел не просто «повстречаться — потрахаться». Не те отношения, которые сейчас среди молодёжи популярны. Тебе был нужен кто-то, кто сможет принять тебя со всем твоим прошлым. Принять полностью, а значит — понять и простить тебе его. Кто-то, кто сможет дать тебе новый смысл.
Вот ЭТО действительно круто. Но очень наивно.
— И как?
— Та девушка тебя бросила, как только узнала, кто ты.
Что и следовала ожидать.
— А я?
Сейчас, наверное, будет рассказ, как я, весь из себя ставший на путь истины, исстрадался. Плакал, пускал сопли, писался в полнолуние. Просил: «Друзья, поговорите со мной!» — а они все молчали, подлые. И ещё постил всякую ванильную херню в бложег. Но потом решил дать миру новый шанс. И мир дал его мне! Ну, или как там говорят в этих послеобеденных ток-шоу?
— Ты ушёл в себя. Перестал появляться дома. Много пил.
Правильно. Такому мрачному субъекту, как я, не подходят подобные истории «воскресения из пепла». Запой намного колоритнее.
— Вот так просто?
— Просто? — почему-то занервничал Наруто. — Я уже думал, ты всё… того… Сдался! Сам решил… Я все морги оббегал! Все больницы! И это после того, что я твою кралю психованную ещё и домой вёз, и объяснял, что если она хоть кому-нибудь, хоть единым словом... Вот!
— Что — вот?
— Ты почти месяц не разговаривал, — сказала девушка. — Вообще.
— Почему?
— Потому что думал. Во всяком случае, так ты объяснял это потом.
— И придумал — вернуться сюда? Типа «не поучилось — ну и ладно»?
— Нет. У тебя всё получилось.
Да я просто молодец. Я офигенен даже в бреде! Но основной вопрос остаётся нераскрытым. Какого чёрта я здесь?
— «Корень» всё же нашёл меня и похитил?
— Ты вернулся сам.
— Зачем?
— Из-за денег. Большая сумма, необходимая, чтобы спасти человека, которого полюбил.
Смешно. Я и забыл, когда в последний раз смеялся так сильно, что почти выпустил жертву из рук.
— Думаешь, я поверил тебе?
Вернуть cай на место было легко — девушка почти не сопротивлялась.
Всё, что они рассказали… Может быть, я и поверил бы в это. В предательство. В своё очеловечивание. В дружбу. В то, что в жизни появилось что-то ценное. Смысл.
Но в то, что я смог полюбить кого-то настолько, чтобы вернуться сюда…
Это и впрямь будет самая лёгкая миссия в моей жизни. Приказ будет выполнен.
* * *
Сердце колотилось просто бешено. Сакура понимала — ещё чуть-чуть, и он убьёт её одним лёгким, изящным движением. А потом прикончит деморализованного Наруто.
Нужно было срочно что-то придумать. Что-то, что, возможно, не переломит ход разговора, но хотя бы оттянет время. За секунды до собственной смерти можно просить самую высокую цену.
— Хорошо. Я передам ваши бредни Данзо, когда нас найдут — меня и ваших два трупа, — процедил он.
Спиной (или всё же шестым чувством?) Харуно почувствовала, как Сай напрягся, готовясь к рывку. Ещё мгновение — и всё закончится. Остриё и так уже впивалось больно, и если она ничего не сделает…
— Стой! — неожиданно выпалила она.
— Ещё рассказы?
В голосе слышалось презрение. Скажи она хоть что-то, воспринятое как «да»…
— Обойдёшься. Сказки на ночь пусть тебе твои новобранцы придумывают — те, что с крохотными яйцами и малюсеньким членом.
Нажим острия у шеи слегка ослаб.
— Ты что, тоже из моей группы? Из той самой, что я отпустил на волю?
— Нет.
— Тогда кто ты?
— Вторая удавшаяся попытка.
Короткий, презрительный смешок за спиной.
— Я так и думал. Карта «любовь всей жизни» всё же была разыграна.
— Ничего подобного. Это была случайность. Я просто магнит для них.
— Ничего, — слышится из-за спины фальшиво-сочувственное, — это скоро закончится.
«Чёрт, чёрт, чёрт!»
— Но ты мог бы хотя бы посмотреть на меня!
— Зачем?
«Чтобы дать мне умереть спокойной. Чтобы я знала, что у меня не было ни шанса. Что ничего не колыхнулось в твоей душе, когда ты меня увидел».
— Любопытства ради. Чтобы убить ещё две минуты времени в ожидании. Чтобы посмотреть на ту, ради которой ты сюда вернулся. Чтобы доложить начальству, как никого не испугался. В конце концов, что ты теряешь?
Он на секунду замер. Резко сжал её локоть — так, что она чуть не вскрикнула от боли и неожиданности. Но всё же сдержалась. Что-то подсказывало ей: он никогда не поверит в свою любовь к манерной, вскрикивающей дамочке. Нужно молчать. Нужно дать ему решиться. Пусть любопытство, скука и сомнения — вечные спутники того Сая, что она знала, сделают своё дело.
— Плевать, — услышала она злобный шёпот из-за спины, — пусть будет «для полноты информации».
И сразу же её резко крутанули, поменяв положение. Теперь она стояла к Акаши лицом, но стилет по-прежнему был там, где подбородок переходит в шею.
— Давай, — дёрнул головой Сай. — Снимай.
Маска упала на пол. Он вздрогнул.
Меньше всего он ожидал, что это будут те самые глаза. Зелёные, большие, немного растерянные, немного испуганные. Живые — не такие, какими они выходили из-под карандаша. И без слёз. То самое лицо, которое он пытался нарисовать к ним, но не мог вспомнить. Ошибки быть не могло.
Рука чуть дрогнула, будто сай, верный друг, не хотел её крови. Но у рядового четыре-один был приказ. Игру пора было заканчивать. Он и так заболтался.
Отойдя на полшага назад, парень пытался выбрать. Точнее, попытался не делать этого. Подчинись приказу, рядовой четыре-один. Не думай. Делай. Один взмах — и всё снова проще некуда. Интересно, исчезнут тогда эти чёртовы глаза из его головы и поломанной памяти, или наоборот, мысли о том, кто же была эта девушка, сведут его с ума окончательно?
Воспоминания, тревожащие, словно крошки на простыне, которые никак нельзя сбросить, или всё же спокойствие, стоящее за выполнением приказов без сомнений и колебаний? Правдивый бред, что несут эти двое, или логичная ложь, которой потчует его Данзо?
— Ну же, Сай… — прошептала девушка. — Постарайся. Ты можешь. Вспомни меня. Вспомни свою Злюку.
Что-то в этих словах не давало покоя, царапало сознание, заставляя вновь и вновь произносить про себя это слово.
Злюка. Злюка. Злюка.
Дурацкое прозвище. Но ей подходит.
Наруто, заметив секундное замешательство противника, воспользовался шансом: резко дёрнул Сакуру назад, на себя, уводя от удара в горло, и с нижней позиции попытался сделать подсечку. Увернувшись, Сай снова принял бой, слегка удивляясь только новому кличу противника:
— Ты — психованное марсианское трололо, делающее восковую эпиляцию перед монитором!
В его глазах отразилось уважительное удивление, впрочем, не помешавшее ему успешно отбросить нападающего, неуловимо поднырнув ему под руку и сильно толкнув в сторону стенки. Сакура, воспользовавшись моментом свободы, вскочила на ноги. Но, вместо того, чтобы снова драться, обняла своего художника со спины, зашептав на ухо:
— Pink Flower. Dirty Painter. На твоих картинах — одни пенисы, а у меня чёрное китайское платье с голой спиной. Кофе и сигареты, но мне нравится, как ты куришь. Голос в наушниках, буквы на экране. Вспоминай, владелец вездессущего питбуля. Я уже устала его кормить. Он жрёт один рамен.
Сай, немного нервно дёрнув плечами, легко сбросил с себя её руки и швырнул об стену. Впрочем, Сакура готова была поклясться, что в последний момент противник сдержался — удар вышел не сильным.
— Вы не самые сильные, но самые долбанутые из моих врагов. Уважаю, — коротко бросил он и опять переключился на Удзумаки.
Наруто, сообразивший, что разговоры закончились и начался, наконец, бой, собрался. Они двигались так быстро, что Харуно не всегда даже успевала различить приёмы, в стотысячный раз чувствуя свою ущербность как бойца. Было заметно, что последние полгода Акаши не терял времени, восстанавливая так старательно забытые им умения. Даже более того — теперь он их УЖЕ не забывал.
Бой между бывшими друзьями завязался нешуточный. Удары, удары… Всё коротко, незрелищно, и очень смертельно. Пару раз попадёт — и всё закончится. Удзумаки очень быстро сообразил, что не надо никого щадить, потому что ответной жалости он не дождётся.
Сакура, собравшаяся, было, прийти к напарнику на помощь, сделала шаг вперёд и, зацепившись за что-то ногой, не удержалась и упала. На этот раз сама.
— Вот растяпа! — пробормотала она, потирая колено, в сотый раз за сегодня ушибленное. Но, внимательно рассмотрев, что же стало причиной этого падения, чуть не завопила от радости. Ручка рюкзака!
Быстро убедившись, что противники сейчас слишком заняты друг другом, она начала тянуть сокровище из-под обломков, но плита, упавшая сверху, была слишком мощным прессом. Всё, что ей удалось — это чуть-чуть подвинуть и разорвать шнурок, связывающий горловину. Девушка попыталась просунуть туда руку, но обрез был на самом дне. Достать до него не получалось.
— А это что?
Вместо пушки-транквилизатора в её руках лежал обычный автошприц. То ли Тен-Тен, пытаясь снарядить всех по максимуму, всё же положила его в набор, то ли сам Удзумаки, таскающий с собой на боевую операцию гранату-пугач, взял всё, что только может пригодиться, но это был шанс, хоть и крохотный, но всё же…
«Хрясь!»
Сакура вздрогнула и поднялась с колен. Осторожно приблизилась. Больше всего сейчас она боялась влезть и ударить не того, так быстро они перемещались. Неожиданно вспомнилась та глупая потасовка в парке, где она спасала какую-то девчонку, а Сай — её саму. Как легко Акаши расправился с теми амбалами. Ксо, если бы она тогда знала, что он может драться ТАК, напала бы на целую бригаду. Отобрала бы у них бизнес по крышеванию привокзальных рынков, их одежду и мотоциклы.
И всё же надо было попытаться влезть в этот бой. Иначе опыт, как водится, побьёт грубую силу, и им настанет крышка. Но как? Как?
Удары — холодные, заранее просчитанные, так и сыпались на Удзумаки. Постепенно тот перестал атаковать, перейдя в глухую оборону.
И неожиданно Сакура поняла: всё же как на ладони. С самого начала Акаши рассказал об основной своей проблеме, и сейчас всё это снова с ним.
— Наруто, уходим!
Удзумаки споткнулся, пропустив от неожиданности хук справа, и, следом, рукояткой меча по челюсти.
— Сакура, ты с ума сошла? — перехватил он кунай поудобнее.
Бойцы замерли друг напротив друга, косясь на неё краешком глаза. Девушка пожала плечами, невинно улыбнулась и подошла к ним поближе.
— Разве ты не видишь, что это безнадёжно? Он намного опытнее тебя.
Ещё шажочек. И ещё. Непринуждённо, мягко, без «основы». Так, как ходят детки в песочнице.
— Ну и что? — не сдавался Наруто. — Зато я упрямее. И сильнее.
Мягкое выражение лица. Немного наивного сожаления в глазах. Маска тупой, но милой овечки, без слов говорящая, что сдаться — это «ничего страшного, правда?».
— Мы не сможем побить его. Нужно уходить, пока операция не провалена окончательно.
Уже совсем близко. Маленький инсулиновый шприц не заметен даже за мизинцем.
— Ты что, Сакура? — закричал Удзумаки. — А как же мы? А как же вы? Я не позволю…
Больше всего на свете ей хотелось сейчас стукнуть «братика» в лоб. Так, чтоб он улетел на другой конец земли, будто в мультике. Но девушка была всё так же делано-беззащитна и беззаботна. Как миллионы дурочек, которые живут, сидят в кресле за компьютером и в глубине души полагают, что ничего такого с ними произойти не может. Ведь есть кнопка «Save» и «Replay». Сакура старалась улыбаться так же искренне и спокойно, как они — ведь оставалось всего пару шажочков.
— Перестань. Увидев нас, он ничего не вспомнил. Тот человек, которым он стал… — ещё полшажочка… — …никогда не смог бы…
Замах был коротким, но этот удар был одним из лучших в её жизни. Прямо в шею! Почти как у настоящих ниндзя. Или даже у Декстера. Фальшивое выражение мгновенно слетело с лица, сменившись привычной прищурено-серьёзной миной.
— …никогда не смог бы отличить ложь от правды в моём исполнении, — закончила она фразу, усаживая уже почти отключившегося Сая на пол.
— Ты обманула меня! — прошипел он, отключаясь. — Эта чёртова улыбка…
Харуно не без гордости кивнула. Потом, подумав, всё же достала из подсумка верёвку. Транквилизатор транквилизатором, но вдруг очухается слишком быстро? Кто их разберёт, этих Нео? Тем более таких притрушенных…
