– Ятта!!! – воскликнул Тоби, выбираясь откуда-то из-за матрасов, и напялил вновь обретенную маску.
– Давай-ка его из окна выкинем. – Кисаме подмигнул Итачи..
– Да жалко… вроде. – Учиха недовольно покосился на Тоби. Он бы с удовольствием подыграл напарнику, но предположил, что Мадара сейчас не особо адекватен, и мало ли что взбредет ему в голову.
– Ты как хочешь, а я попробую! – Кисаме усмехнулся и направился к баке, который сидел, облокотившись о матрасы, и сосал леденец.
Мадара уже очень давно так не напивался. Боялся разоблачения. Но сейчас он расслабился и перебрал капитально. Стены, потолок и пол – перед ним все плыло. Такое ощущение, что кто-то раскрутил их словно карусель. Он повернул голову направо, но перед глазами осталась все та же картинка. Голоса Итачи и Кисаме, смутно различаемые на фоне шума в ушах, несколько раз упомянули Тоби и немного его насторожили. Но странное тепло, пульсирующее в венах, так расслабило его тело, что он совершенно не мог пошевелиться. Его тело совершенно ему не подчинялось. Он вообще ничего не чувствовал. Хотя нет, чувствовал – горечь от саке во рту. Стараясь заглушить этот мерзкий привкус, Мадара машинально потянулся к конфетнице и еле совладал с собственной координацией. Конфетой в рот он попал только с пятой попытки. Раскинувшись на матрасах, Учиха пытался прийти в себя. Получалось плохо. И тут он почувствовал, что его резко тянут за ноги вверх. У него и до этого голова кружилась, а после такого кувырка в мозгах все вообще перепуталось.
«Ксо! Этот синяк меня сейчас в окно выкинет!» – До Тоби постепенно дошла суть происходящего, и он отчаянно завертелся, пытаясь вырваться. Но физически Кисаме был гораздо сильнее Мадары, тем более что последний был мертвецки пьян. Не то чтобы Кисаме был особо трезв, но он раза в три меньше выпил! И это сказывалось.
– Если кто-то не прекратит вертеться, то получит ботинком по наглой рыжей маске! – Кисаме тряхнул висящего в его руках вверх ногами Тоби. У того непроизвольно «включился» Шаринган.
«Что же делать?! Я себя совершенно не контролирую!!! – в отчаянии подумал Мадара, почувствовав активность своих глаз. – Надо срочно отвязаться от Хошигаки, пока он ничего не понял. Мля, думай, Мадара, думай! Ксо! Не получается! Мозги, ау-у!!!»
Слава Пейну, Кисаме в потемках действительно ничего не заметил. А Итачи заметил. И, испугавшись за напарника, попытался помешать Кисаме завершить его опасную затею, но не удержал равновесия и повалился обратно на матрасы. А Хошигаки уже расковыривал окно, придавив Тоби ногой к полу. Как только ему это удалось, он легко подхватил баку и занес его над распахнутым окном.
«Что сейчас будет!» – Итачи в отчаянии впился зубами в кулак.
«Никогда больше не буду так напиваться!» – тоскливо подумал Мадара и попытался применить Цукиеми на Кисаме. Не получилось. Та же участь постигла и пространственно-временную технику. Пьяный мозг наотрез отказывался концентрироваться на чем-либо.
– Полож Тоби на место!!! – Голос Лидера заставил всех троих вздрогнуть.
Резкая вспышка света – и три пьяных Акацуки валяются на полу, потирая заслепленные глаза. Один Пейн довольно поглаживал старую камеру, предвидя отличный кадр.
– Ну что, по одной? – Лидер потряс новой бутылкой.
Подчиненные отрицательно замахали головами. Пейн не стал переубеждать. Он просто поставил на матрас четыре стакана, налил саке и принялся поглощать свой холодец, запивая его алкоголем. Первым сдался Кисаме. Подойдя к Лидеру, он с деловым видом выпил свою порцию и закусил лимоном. Вторым приполз Тоби, позабыв о своем решении больше не пить. Он пришел к выводу, что недоперепил, а такой стресс вреден на трезвую голову! Итачи все еще не мог встать, но он лежал в метре от Лидера и просто перекатился через бок, чтобы оказаться рядом. Мозги у дружной четверки поплыли окончательно, и Кисаме, любовно глядя на пирсинг Пейна, спросил:
– Лидер-сама, а Вы можете проколоть мне ухо?
Пейн попытался сконцентрировать взгляд на Кисаме и придать своему лицу удивленное выражение. Получилось что-то другое: затуманенные алкоголем глаза Лидера самовольно пялились каждый в свою сторону, брови то съезжались, то разъезжались на переносице, нос наморщился, а губы поджались в тонкую нитку.
– Щас чихнет! – заявил Кисаме.
– Да не собираюсь я чихать! – возмутился Лидер. – Показывай, где тебе дырку делать?
– Вот! – Туманник стянул с себя бандану, прикрывающую уши.
– Нужно простерилизовать! – выдал Пейн.
– Че?!! – На Лидера тупо уставились пять пьяных глаз.
– Ну, простерилизовать инструмент… ксо! Не важно… до вас все равно не дойдет! Итачи, – позвал Учиху Лидер.
– Нани? – Итачи приподнял голову.
– Ты можешь обжечь серьгу?
– Да… если попаду… – Итачи неуверенно переместился из лежачего положения в сидячее. – А где она?
– Сейчас… – Пейн вытащил одну из своих сережек в носу. – Мля, не самопрокол! Которая же из них? Я уже не помню. Но она точно где-то есть! – И Пейн принялся по одной вытягивать весь свой пирсинг. – Нашел! – радостно воскликнул Лидер, вытянув сережку откуда-то из-под коленки. – Итачи, обожги ее. Тоби, вытяни из матраса немного ваты. Кисаме, ложись, ща колоть буду!
Мечник послушно улегся на бок. Тоби, кунаем распоров матрас, а заодно и свою перчатку вместе с рукой, подал лидеру ком ваты. Затем вытянул себе такой же, чтобы остановить кровь. Итачи тщетно пытался воспользоваться огненным шаром. Вместо этого у него все время получался только слабый фитилек.
– А ты ближе наклонись, только не плюй на сережку! – предложил Кисаме.
Итачи недовольно вперил пьяные Шаринганы в напарника. Хошигаки благоразумно прекратил лезть с советами. Когда Итачи наконец удалось выдавить из себя нужное количество огня, Пейн приступил к обработке Кисаме: вылил ему на мочку уха полбутылки водки, половину оставшейся допил сам, остальное заставил выпить Кисаме. Рыб-мен сразу же вырубился, а Лидер, взяв сережку, лихо воткнул ее в ухо туманнику и застегнул.
– Все! – торжествующе произнес Пейн.
– Ну ты маньяк, Нагато! – округлил глаза Итачи. – Хотя… красиво получилось. Кисаме-сану идет.
– Ага, – самодовольно кивнул Лидер. – Может, еще кто-то хочет? – Он пристально посмотрел на Итачи. Затем на Мадару, который снова снял надоевшую маску. Учихам стало как-то не по себе от лихорадочного блеска Риннеганов.
– У меня уши уже проколоты! – поспешно заверил Нагато Мадара и в подтверждение воткнул себе в ухо одну из сережек Пейна.
– А я не хочу… – протянул Итачи, на всякий случай отодвигаясь подальше от Лидера.
– Почему? Сам же сказал, что красиво? – Пейн перешел в активное наступление.
«Ксо, надо его чем-то отвлечь! Так ведь не отцепится – он упертый!» – подумал Итачи, обшаривая глазами комнату. Его взгляд остановился на кучке чакропроводящего хлама, который Пейн вытянул из себя.
– А как ты управляешь телом, если вынул столько пирсинга? – спросил Итачи в надежде, что беспокойство о собственной шкуре отвлечет Лидера от навязчивого желания проделать ему дырку в ухе.
– С трудом, – огорчился пьяный Лидер. – Надо бы их назад повставлять. – И он принялся втыкать в себя сережки. Но у него ничего не получалось. Пирсинг все время выпадал из его рук. – Может, поможете? – Пейн заискивающе глянул на Учих.
– Угу, – кивнул Мадара и принялся втыкать пирсинг обратно в Лидера.
– Хорошо, – отозвался Итачи и подполз к Пейну.
Получалось у всех троих отвратительно: глаза не концентрировались, руки дрожали, серьги постоянно выскальзывали из непослушных пальцев.
«Как он вообще смог пробить ухо Кисаме?!» – недоумевал Итачи, глядя на это безобразие, а вслух сказал: – Может, попробовать какое-нибудь дзютсу?
– Э-э, наверное, – протянул Лидер, видя тщетность их общих усилий. – Так: «Конь», «Собака»… - Пейн принялся складывать руки в печати, а Итачи и Мадара, щурясь, пытались понять, что за технику собирается использовать Нагато.
– Он все перепутал! – выдал свой вердикт Мадара. – Итачи, береги голову, сейчас что-то будет!
И правда, Пейн явно сотворил что-то не то! Чего бы он не пытался добиться этой «техникой», а получился просто сильный порыв ветра. Пейна отдачей подкинуло на потолок, и он прочно застрял в вентиляторе. В Итачи и Мадару полетели пустые бутылки, подушки и одеяла. А Кисаме проснулся. И, судя по тому, что сразу принялся искать Тоби, чувствовал он себя превосходно. Мадара, заприметив намерения туманника, быстро натянул маску обратно.
В это время дверь резко распахнулась, и на пороге комнаты появилась Конан. Ее взору открылась любопытная картина: Пейн в одних брюках раскачивался под потолком на огромном вентиляторе, он пытался воткнуть свой пирсинг обратно и почему-то с помощью Додзюцу; Итачи помогал Лидеру, подбирая и закидывая ему наверх сережки, которые тот постоянно ронял; Кисаме, стоя на подоконнике, тянул за руку упирающегося пьяненького Тоби и пытался убедить баку, что он хочет всего лишь покидаться с ним в прохожих водяными шариками; а Тоби утверждал, что: «Кисаме-сан хочет покидаться в прохожих бедным Тоби!»
– Я так и знала, что найду тебя здесь!!! – гневно воскликнула Конан, влетая в распахнутую дверь.
– Ой-йо! – икнул Пейн и грохнулся на матрасы. – Дорогая, я тебе все обяню… обсиню…
– Не надо! – отмахнулась от пьяного благоверного Конан. – И так понятно. Я с вами!
– НАНИ?!! – Акацуки мгновенно протрезвели.
Никто и никогда не видел Конан пьяной (ну, разве что Нагато).
– А что? Вам можно, а мне нет? – сощурилась леди Ангел.
– Конечно, присоединяйтесь, Конан-сан! – просияли Акацки, радуясь, что избежали взбучки.
– Я не позволяю!!! – Пейн отлепил от пола пьяное лицо.
– Я не расслышала! Что ты там не позволяешь?! – Конан ехидно улыбнулась. – Дорогой, может, ты хочешь объяснить мне, почему в два часа ночи я просыпаюсь, а тебя нет рядом? Или почему я нахожу тебя мертвецки-пьяного…
– Ладно-ладно, милости просим! – Пейн замахал на нее руками и, налив, подал ей стопочку саке.
Конан выпила залпом, закусила лимоном и попросила еще. А затем обратилась к напарнику:
– А почему ты без пирсинга. Как ты вообще передвигаешься?!
– А я там, – Пейн красноречиво кивнул на брюки, – не снял.
– Дурак! – Конан стукнула его по голове.
– Ага, – согласился Лидер и, притянув подругу к себе, медленно раскрыл ее губки своими и скользнул между ними языком.
– Отстань. Ты пьян! – Конан отпихнула его.
– Ты тоже. – Пейн безразлично пожал плечами, усевшись на пол, скрестив ноги.
– Ну… вообще, да, – согласилась Конан и села на Пейна сверху. – Может, вернемся в нашу комнату? – шепнула она ему на ушко, обдавая горячим страстным дыханием.
Пейн молча подхватил подругу на руки и скрылся за дверью.
– Спокойной ночи! – крикнул им вдогонку Тоби.
– Дебил! Они же не спать пошли! – Кисаме отвесил баке подзатыльник.
– А куда? – Тоби вопросительно уставился на туманника, тот на Итачи, а Учиха покрутил пальцем у виска.
– Ну… э-э-э… придумывать план по захвату Двухвостого! – выкрутился Кисаме. – И вообще, это не твое дело, понял?!

Куса. Прием…
– Красавица позволит пригласить ее на танец?
Стоило Хидану войти, как к нему тут же подошел тип из паланкина – лысый коротышка лет пятидесяти, увешанный драгоценностями. Хидан молча кивнул и протянул руку мерзкому толстяку: гейша не может отказать гостю, а Какузу пропустит его через мясорубку, если он себя выдаст. Приходилось терпеть. Бессмертный с отвращением уставился на старикашку, а тот уже откровенно полез Хидану под юбку и лапал его за задницу.
– Красотка не хочет уединиться? – Лысый скользнул рукой по бедру бессмертного.
Хидан взвыл и завертел головой во все стороны, ища Какузу. Казначей, наблюдавший с крыши, ржал над красным и перекошенным от злобы Хиданом. Но, заметив, что напарник на грани и может все испортить, махнул тому рукой, чтобы выводил своего ухажера на балкон. Хидан резко убрал со своей пятой точки руки развратного коротышки, прошептал: «Я знаю отличное место!» и потащил того в нужном направлении. Стоило им появиться на балконе, как Какузу одним ударом вырубил толстяка. Оставленный в покое Хидан обиженно сверлил глазами довольную рожу напарника. А казначей, поснимав с толстяка все его драгоценные побрякушки, скинул того через парапет балкона.
– Наш клиент в алькове на веранде. Сам, – сообщил Какузу, засовывая украденные украшения себе в карман. – Советую поторопиться, а то его кто-то до тебя оприходует… и улыбайся! – ехидно добавил казначей.
– А чтоб тебя! – фыркнул бессмертный. – Но если он меня лапать начнет, то я его прикончу.
– Это нам и нужно, – хмыкнул Какузу. – Только выведи его в безлюдное место.
Хидан, поморщив напудренный носик, кивнул и двинул на веранду. Заглянув в первый же альков, мазохист обнаружил нужную ему маску в полном одиночестве.
– О, детка, я уже заждался, когда мне пришлют кого-нибудь! – Кимико попытался притянут Хидана к себе, но тот уперся и сел на диванчик на небольшом расстоянии. – Ты что, первый раз? – насмешливо спросил хозяин дома. – Вот. Выпей – полегчает! – Он протянул Хидану стопку саке, которую тот тут же выпил залпом. – Вот и умница! Я не сделаю тебе больно. Почти! – уже откровенно насмехался «клиент».
Хидан в бешенстве сжал кулаки, мысленно проклиная Какузу и всю его родню до седьмого колена. А Кимико тем временем схватил его за талию и опрокинул на диван. Бессмертный резко вывернулся, но, поняв свою оплошность, прошептал «клиенту»: «Хочу на балконе!»
– Так даже интересней! – похотливо проговорил хозяин.
Уже через пару минут они стояли на уединенном балкончике. Хидана трясло так, что даже Кимико спросил, не замерзла ли его спутница. Хидан, естественно, не замерз – его трясло от злости. Но он терпеливо переносил домогательства хозяина, пока они не остались на балконе совсем одни.
– Ну все, сука, отбегался! – с победным видом прошипел Хидан обалдевшему от такой перемены Кимико и воткнул ему в шею иголку, а затем облизал ее и спрыгнул с балкона.
Ничего не понявший хозяин посмотрел вниз. Не заметив там тело, он решил, что ему почудилось спьяну, и вернулся в зал.
Хидан добрался до заранее оговоренного укромного местечка в саду и стал ждать сигнала от Какузу.
– Давай! – скомандовал казначей, когда жертва оказалась сама в одной из комнат.
Облапанный мазохист не заставил себя долго ждать. Мигом скинув кимоно и воткнув себе в сердце спертый со стола ножик, он в исступлении грохнулся на колени.
– Все. Он труп! Слава Джашину-саме! – мстительно протянул фанатик, вытирая текущую струйкой по груди кровь. – Ты видишь, где эта бл*дь сдохла?
– Да, – кивнул бухгалтер. – Забери его.
Мазохист поправил съехавший лифчик, натянул свое кимоно и направился за телом.
– Стой! – окликнул его Какузу. – Куда ты намылился с голой задницей? – И резко одернул кимоно напарника. – Юбка задралась! – вышкирился казначей.
– Урод старый! – фыркнул Хидан и пошел в дом.
Достигнув места происшествия, бессмертный подтащил тело к окну и сбросил его вниз, прямо на кусты роз. Ждущий под окном Какузу тут же снял маску с трупа.
– Это не он!!! – завопил главбух.
– Как, не он?! Ты что, охренел?! Сам же мне его подсунул! Маразматик конченый! Я снова туда не пойду! – заныл Хидан.
– Пойдешь!!! – угрожающе прошипел из кустов Какузу. – А я пока поищу нашего клиента.
– Долбанный карнавал! – психанул Хидан. Резко развернувшись на высоченных каблуках, он подвернул ногу и грохнулся на пол. – Долбанное задание!! Гребаный Какузу!!!