предыдущая главаЗвуки музыки разносились по залам нашего дома. Мягкие сочетания, приятные слуху мотивы. Я не слышал ничего, кроме этой волнующей мелодии. Я мог лишь наблюдать, как мамины пальцы ловко перебирали клавиши черного рояля и извлекали из него такие прекрасные звуки, которые словно шелковые ленты проникали сквозь мое тело и бережно окутывали душу покоем и безмятежностью. Стоило закрыть глаза, и я видел хлопья белого снега, огромные сугробы в нашем саду, сверкающие в свете луны. Я буквально ощущал запах ели и морозный ветер на своей коже. Мама сама сочинила эту композицию. "Зимний вечер".
Я взглянул в окно. Стекла украшал морозный узор. Так, совсем неожиданно для меня, пришла зима. Для себя же я отметил, что не видел Куколку уже полгода. Для кого-то это срок, но для меня это время ничего не значит. Я не пребывал в какой-то тоске, наоборот, стал больше внимания обращать на приятные и милые мелочи. Научился радоваться хорошей погоде, старался сократить употребление алкоголя (даже несмотря на то, что именно он свел меня с Сакурой). В этом мире столько прекрасного. Взять хотя бы мелодию, что заполняет гостиную, или тот же снег за окном.
- О чем думаешь, милый? - нежный голос вырвал меня из раздумий.
- Да так, - мне не хотелось отвечать. Пусть внутренне я изменился, но окружающим не стоит этого знать.
- Ты думаешь о той девушке? - от матери вряд ли можно что-то скрыть.
Когда Микото вернулась с турне, сразу же заметила перемены в моем поведении. Я не знаю, по какой причине я поделился с ней пережитым. Возможно, мне просто нужно было выговориться, а может виной стало ее искреннее беспокойство. И все же я рассказал о Куколке, ничего не скрывая, даже причины нашего знакомства. Микото долго смеялась над моими неуклюжими попытками ухаживать за ней. Впоследствии, мама нередко спрашивала о Куколке. Ее интересовало, а что бы Сакура сказала в той или иной ситуации или не надумал ли я найти ее? Поэтому для меня не стало неожиданностью, что мама решила вновь поднять эту тему сегодня.
- Она бы оценила мою игру? - с легкой наивностью спросила Микото, не прекращая играть. Голос ее удивительно мелодично звучал на фоне прекрасной мелодии.
- Сложно сказать, - я пожал плечами. Ответы на подобные вопросы дать трудно, ведь Куколка непредсказуема. Она любит джаз, картины, но не переносит поэзию. Не гламурная барышня, но всегда и везде держит образ.
- Тебе стоит найти ее.
- Зачем?
- Чтобы сказать о своих чувствах, - Микото улыбнулась. На минуту мне показалось, что сказанные слова заставили ее же смутиться.
- Мама, вот ты, взрослая умная женщина, а говоришь всякие глупости. Не собираюсь я искать ее, добиваться. Вздор, - я отошел от рояля и направился к дивану у камина.
Музыка стихла, а затем послышался смешок.
- Милый мой мальчик, ты так желаешь выглядеть независимым и неприступным, что совсем забываешь о деталях! - я недоуменно посмотрел на мать. Ее глаза сияли от счастья, она искренне и по-детски улыбалась. - Можешь сколь угодно долго отрицать, что сам не хочешь встретиться с Куколкой, но ты ничего не сказал о чувствах к ней.
- Мама, прошу, не начинай снова, - я закрыл лицо руками. Эта часть бесед о Сакуре была для меня самой неприятной.
- Поговори с ней, расскажи, что чувствуешь. Уверена, она поймет тебя, - Микото подошла ко мне и накрыла мои руки своими нежными ладонями.
- Нет, - слишком резко я прервал поток ее советов и вышел из гостиной.
Уж не знаю причину моего раздражения, но чем чаще мама поднимала эту тему, тем хуже я чувствовал себя. Микото была для меня самым близким человеком, я никогда не стеснялся говорить с ней. Но от разговоров о Куколке становилось неловко, я начинал злиться и, в конце концов, просто уходил из комнаты.
Прошло какое-то время, пока я успокоился. Теперь, ко всему прочему, я ощущал чувство вины за то, что был так резок с мамой. Сколько себя помню, эта женщина всегда восхищала и вдохновляла меня. Микото была очень мила к окружающим, тактична и вежлива. А главное, ей удавалось сдерживать жесткий нрав моего отца. Она - словно ножны для него, которые способны защитить остальных от острого и холодного лезвия его души. Мой отец не особо сентиментален, но невозможно было не заметить его нежных взглядов в сторону жены, как он с замиранием сердца слушал ее игру на рояле, как был горд вести свою красавицу на приемы и балы.
На глаза попалась книга Като. Кажется, несколько дней назад я листал ее перед сном. Я взял в руки том и пробежал взглядом по случайно открывшейся странице:
"Стоило ей коснуться меня своей хрупкой ладошкой, как вдруг поднявшийся ветер подхватил мое тело, словно и веса в нем не было, и начал уносить прочь с цветочной поляны. Я ощущал аромат лепестков, которые поток воздуха увлекал за собой. Подо мной проносились леса и равнины, мелкие и крупные реки. Было так удивительно парить над землей! А плечо, которого она коснулась на прощание, все еще хранило тепло ее руки, что придавало мне храбрости и уверенности. Я не боялся ни высоты, ни скорости. От переизбытка чувств я закричал, что есть силы:
- Свобода! Ах, долгожданная свобода!
И вот все прекратилось. Я очнулся в высокой траве. Видел лишь небо и лениво плывущие облака. Радость полета, ощущение вседозволенности и безграничного счастья заставили меня тот час же подняться на ноги и побежать по полю. Вдалеке виднелся родной дом, колодец с самой вкусной в мире водой, яблоня, на которой росли самые большие яблоки, какие я только видел. Я вырос здесь, провел свои самые безмятежные годы. И я не пытался скрыть свою радость. Криком, свистом, смехом я, как мог, демонстрировал восторг.
Но двор был пуст. Радость понемногу сменялась смятением, а затем и пустотой. Я растерянно положил руку на плечо, до которого дотронулась Розовая Фея, но тепла уже не чувствовал. Небо перестало казаться таким голубым, а трава под босыми ногами - мягкой. Все вдруг разом помрачнело. И лишь воспоминания…"
Со злостью захлопнув книгу, я направился в библиотеку. Уж что так разозлило меня, не понятно, но я так же резко поставил том на полку. Если раньше я любил это произведение, то теперь и вовсе отпало всякое желание вновь брать его в руки. Поначалу я даже хотел собрать всю серию и выкинуть, а лучше - сжечь, но передумал. Что есть эти книги? Бездушные куски бумаги и картона. Жалкие и никому ненужные.
Прочитанные строки лишили меня возможности существовать спокойно несколько дней. Раздражало всё и все. Казалось, я сошел с ума. Ну с чего бы мне вдруг так заводиться после какой-то книжонки? Я читал ее столько раз, что мог наизусть рассказать множество отрывков. Подумаешь! Ну и что такого, если Розовая Фея напоминает мне о Куколке? Что с того, если я, подобно главному герою, был ею так жестоко покинут? К чему переживания? Я не видел ее полгода и, уверен, что и больше бы не видел. Почему, когда казалось бы жизнь наладилась, я снова тянусь к бутылке? Неужели снова пустота?
- Саске, - голос мамы звучал, словно из другого мира. - Милый, вставай.
Я нехотя отрыл глаза. Солнечный свет пробивался сквозь окна и неприятно слепил глаза. В горле пересохло, да и выглядел я, наверняка, не самым лучшим образом.
- Мальчик мой, ну что же ты как нерадивое дитя, - причитала Микото. - Я лучше распоряжусь, чтобы из твоей спальни убрали бар. Спиртное слишком вредно в твоем возрасте. Никогда не рано подумать о своем здоровье. Помни, хорошая потенция - залог семейного счастья.
- Мама! - моему возмущению не было предела. Да что за чертовщина с ней с утра пораньше?
- Лучше сходи в душ и оденься. Только не затягивай. Я приготовила тебе подарок.
Микото загадочно улыбнулась и покинула комнату. Мне же ничего не оставалось, как послушаться ее.
- Ну, какой же ты у меня красавец, - мать улыбнулась, когда я спустился в гостиную.
- Прости, но я не в том настроении, что бы играться в сыночка-паиньку, - нахмурился я.
- Не будь таким угрюмым, душа моя, - она бережно взяла меня под руку и повела в сторону библиотеки. - Ты сам не свой последние несколько дней, вот я и решила побаловать любимого сыночка подарочком!
Я зашел в библиотеку под аккомпанемент маминых дифирамбов в мою честь, однако до сих пор не понимал причины ее такого безграничного счастья.
- Ну, что ты хотела? - устало выдохнул я, пытаясь хоть мысленно угадать мотивы ее поведения.
Но Микото улыбалась, словно школьница в первый день каникул.
И тут…
- Фу, какой нехороший ежик! Кто так с мамой разговаривает? - сказать, что я был удивлен - ничего не сказать. По спине мурашки провели целый парад в честь розововолосого создания, голос которого трудно не узнать. Я растерянно смотрел на продолжающую улыбаться мать. - Где твои манеры, ж*па с иголками!? - Куколка резко развернула меня к себе лицом. Что ж, она совсем не изменилась. Словно мы вчера распрощались. Стояла передо мной в дутых сапожках до колена дикого оранжевого цвета, белых плотных колготках, джинсовых шортах с меховыми манжетами и в желтой толстовке с изображением милых кроликов. - Алло? Ежик, у тебя перебои с оператором? - Сакура щелкнула пальцами перед моим лицом.
- Что ты тут делаешь? - я не сумел выдавить из себя большего.
- Твоя мама считает, что ты с ума по мне сходишь. Я психов не видела - пришла посмотреть, - выдала Куколка с абсолютно невозмутимым видом.
- Мам? - я повернулся к стоящей позади меня Микото, но та, лишь бросив, мол, оставляю вас одних, скрылась из виду.
- Ты не слишком-то рад встрече, - Куколка сморщила носик. - Или я ошибаюсь? - я молчал. Но не из гордости. Просто нечего было сказать. - Ты такой приятный собеседник, - засмеялась девушка.
Я не мог собрать в предложения слова, которые хаотично метались в моей голове. Все происходящее казалось нереальным. Но все происходило на самом деле: Куколка здесь, она рядом. Ее звонкий смех, теплая улыбка, взгляд зеленых глаз, миниатюрный стан - это все здесь и сейчас.
Глава 20 .
Что-то вроде эпилога.
- Я и подумать не мог, что ты вот так согласишься встретиться со мной, - после затянувшейся паузы, я все же решил заговорить.
Мне были неизвестны причины появления Куколки в моем доме, я не знал, надолго ли она вернулась в мою жизнь, и тратить время на неловкое молчание было нелепо.
- Сегодня ночью была сильная метель, - Сакура не умела отвечать на вопросы. Девушка подошла ко мне ближе и взяла за руку. - Пойдем, пройдемся?
Вопреки моему желанию говорить с ней, неважно о чем, но разговаривать, делиться событиями, произошедшими за последние полгода, пускай даже они не касались ни одного из нас, не хотелось. Мы шли молча. Радовало лишь то, что Куколка не отпускала мою руку. Вокруг все было в снегу, так чисто, так свежо и так прекрасно, а рядом со мной шел самый удивительный человек из всех, что я встречал за свою жизнь.
- В ветках деревьев
Слышен серебряный звон -
Снежная сказка.
Я удивленно уставился на Куколку. Девушка смотрела перед собой, но на лице ее сияла легкая улыбка.
- Мне казалось, ты не любишь поэзию, - усмехнулся я.
- Я много думала над твоими словами, - "Черт, когда она научится говорить в тему!?" - Наверное, в какой-то степени ты прав.
- И в чем же именно? - я внимательно следил за выражением ее лица, но Куколка все так же улыбалась. Она была спокойна, говорила тихо и размеренно.
- Одинаковых людей не бывает, - Сакура резко остановилась и повернулась ко мне. - Глупо было с моей стороны отрицать это всем своим поведением. Сколько себя помню, я старалась выделиться из толпы, не быть похожей на других.
- Ну, в этом тебе равных нет, - решил я немного подшутить над ней. - Иногда ты и вправду напоминаешь куклу маленькой девочки, которую та наряжает на свой лад.
- Кто бы говорил! - девушка обиженно надула губы. - Тоже мне, критик нашелся. Ты давно в зеркало смотрел? Да тебя любая кучка готов за своего примет!
- Да уж, мы с тобой нашли друг друга, - усмехнулся я, а когда до меня дошел смысл сказанных мною слов, стал мысленно молиться, чтобы земля подо мной снисходительно позволила провалиться под себя.
Очевидно, мне не удалось скрыть свои переживания от Сакуры. Розововолосое чудо, задорно смеясь, внезапно толкнула меня в сугроб. Я не ожидал такой гадости с ее стороны, но дальше хуже: пока я не пришел в себя, она быстренько засыпала мои тело снегом, оставив только голову.
- Куколка, блин, откопай меня! - закричал я, как только вернулся дар речи. Но Сакура, хитро улыбаясь, продолжала свое "грязное дело", постукивая ладошками по снегу, уплотняя его. - Холодно же, хватит валять дурака!
- В данном случае, мой милый, я дурака не валяю, а закапываю, - спокойно ответила она.
- Сакура!
Девушка вальяжно растянулась на сугробчике, что образовался над моим телом. Ее лицо было так близко к моей разгневанной физиономии.
- Тебе твоя мама не говорила, что ты очень даже ничего? - загадочно произнесла она, внимательно разглядывая черты моего лица. - Если бы ты только чаще улыбался, цены бы не было.
"Какого черта? Я мерзну в снегу, а она тут философствует!"
- Дай только выбраться - и тебе не жить! - прорычал я, но тут же ощутил легкое прикосновение ее губ на своем носу.
И снова все мысли в голове спутались, все перемешалось.
- Ну, сопишь ты точно как ежик, - улыбнулась Сакура.
"Я разве сопел?"
- Что ты делаешь? - ошарашено произнес я.
- Будешь моим парнем?
"Чего?!" - мое внутреннее "Я" выпало в осадок.
- Я? - чувствовал себя придурком, но ничего не мог поделать.
- А ты видишь другого закопанного в снег идиота?
- Идиота?! - гнев возвращался снова.
- Ежик, ты не на тех вещах заостряешь внимание, - пожурила меня Куколка.
А далее я и сам от себя не ожидал подобного вопроса, но, абсолютно не задумываясь, выпалил:
- А почему я?
Харуно устало вздохнула:
- И ты еще возникаешь, что не идиот, - Я продолжал молчать. Сейчас меня как-то слабо волновал тот факт, что я лежу под немалой кучей снега и понемногу начинаю промерзать. - Ками-сама! Вот увидела тебя голым и решила: все, надо брать такого парня, пока кто другой не подобрал. Кандидатов-то много. Суйгетцу, например, до сих пор горюет о твоей "натуральности"…
Очевидно, Куколка приняла мое молчание за ожидание ответа, но лучше бы она не произносила этой фразы.
- Откопай меня, - спокойно попросил я и даже был удивлен, когда она покорно выполнила мою просьбу.
- Ну так что скажешь? - она не отрывала от меня взгляда.
Я лишь улыбнулся ей в ответ:
"Какой же недоразвитый откажется от такого подарка на Новый год?"
Когда любишь, то такое богатство открываешь в себе, столько нежности, ласки, даже не верится, что так умеешь любить (Чернышевский Н.Г.).
