предыдущая глава
Я сошла с ума. И не жалею. Ни капельки.
Это так странно: осознавать правильность произошедшего. Даже с учётом того, что эти отношения вряд ли будут иметь развитие. Ведь Саске ждёт Коноха, и он вернётся туда по окончанию миссии. Не останется со мной – об этом наивно даже мечтать. А я не уйду с поста Первого Медика. Не сейчас, во всяком случае.
И всё же… нет, не жалею. Пока я могу быть счастливой – я буду. Без отговорок. Пусть и недолго, зато по-настоящему. Иррациональная часть меня, твердившая весь последний день, что лучше быть дурой, но дурой счастливой, окончательно победила. И плевать на то, что мне может быть больно. От боли, если ты ещё жив, в любом случае не спрячешься. Лишать себя того хорошего, что может дать жизнь – всё равно, что и не жить вовсе. После того, что случилось, мне кажется, что эти два года я просто спала. Делала, работала, думала, но не чувствовала. Боялась новой боли, ожидая её. Жить в ожидании страдания – так глупо. Но сейчас понимаю, что делала именно это. И, хотя недостатка в поклонниках не было, только Саске смог растопить этот лёд.
И мне так хорошо, чёрт побери! Сижу и глупо улыбаюсь в пространство перед собой. Перебираю густые чёрные волосы. Мой бывший напарник устроился у меня на коленях и мирно сопит. Просто положил голову мне на ноги, а мою руку – себе на шевелюру. Сиди, гладь, типа. И уснул. Вот нахал, да? Самоуверенный до предела. Нет, до беспредела.
До того самого беспредела, который мы тут устроили. Он и я. Чувствую себя крольчихой. И напарничек… тот ещё кролик. Вспоминаю случившееся и снова улыбаюсь. Воздержание, имевшее место целых два года, превратилось в какую-то оргию. Не ожидала от себя такой прыти... И, похоже, мой герой-любовник тоже выдохся. Сон нужен даже Учихам. Ничего, я посторожу. Так же, как ты сторожил, когда меня вырубило после попадания сюда. Бессонные ночи и стрессы всё же взяли свое.
Рассматриваю лицо спящего – такое спокойное, мирное. Красивое, несмотря на просто замечательный синяк, уже выступивший на скуле. С переливами фиолетового и красными пятнышками. Но если бы он сблокировал мою руку, получилась бы банальная драка. В которой я, кстати, наверняка проиграла бы. А так… Драка получилась более чем небанальной. И выиграли мы оба, в чём заслуга именно Саске. Я, как последняя идиотка, сопротивлялась до последнего. Чего, спрашивается? Вот балда…
Интересно, получится убрать синяк так, чтобы он не проснулся? Одной рукой? Вторая занята... Кажется, да. Странно, раньше он спал очень чутко, как и все шиноби. А сейчас совсем расслабился. Наверное, это и есть доверие. Я ведь тоже уснула у него на руках. Неосознанно, но всё же вверяя себя ему.
Ну вот, уже почти не видно. Осталось только немного желтизны. Не хочу, чтобы на этом красивом лице были явные следы моего присутствия. Ещё бы как-то убрать царапины со спины… следы укусов с груди… засосы с шеи…
Да, разошлась я не на шутку. Осмотр тела не утешает. Что ж, придётся лечить. Хоть бы не проснулся…
- Заметаешь следы? «Нанесение мелких телесных повреждений с отягчающими обстоятельствами…». Статья Уголовного Кодекса Конохи номер сто девятнадцать, часть третья. От одного до трёх лет, – в голосе моего пациента звучит ехидство.
Всё же не зря его предки были полицейскими. Но, несмотря на явную иронию, вижу, что он прячет за ней теплоту. Хотя и стесняется её, похоже.
- Рискуешь получить их повторно. Я тебя разбудила?
- Нет. Сам проснулся.
- А ты довольно крепко спишь…
Смотрит мне прямо в глаза.
- Обычно я так крепко не сплю, - отвечает, делая акцент на «обычно».
- Тогда понятно, почему ты такой сердитый всё время. Из-за проблем со сном нервишки пошаливают?
Выражение расслабленной сонливости мигом слетает с лица. Теперь на физиономии Саске (уже без синяка, правда) написано желание меня придушить.
- Сакура, ты абсолютно невозможная язва, - наконец, выдохнул он. Наверное, всё же решил меня пощадить. За ночные заслуги, не иначе.
- А ты абсолютно невозможный нахал, - не остаюсь в долгу. Что ты мне ответишь?
Неожиданно его игривый настрой исчезает.
- Не трать чакру, это просто царапины, - становится серьёзным он.
Настораживается, и я чувствую, как напрягаются мышцы его тела. Как будто готовится к бою. Неужели?
- Оденься, - коротко бросает он, закладывая катану за пояс.
С моих глаз как будто слетает розовый флёр. Девушка, вы не забыли, что на вас идёт охота? Нет? Тогда чего сидим? Одеваемся, и побыстрее!
Сколько мы здесь уже сидим? Часов семь? Да, наверное, не меньше. Копаясь в своих мыслях, я совсем не заметила, как начал стихать самум. Зато это заметил Учиха, как только изменился звук, с которым песок стучал о внешнюю поверхность камня.
Он оделся почти молниеносно, при этом не сводя глаз с маленького отверстия, через которое мы сюда попали. И замер, держа руку на рукоятке меча.
Песок, всё это время просачивающийся тоненькими струйками в наше обиталище, прекратил сыпаться.
- Ну что, рискнём? – голос у Саске спокойный, обманчиво расслабленный. Но я знаю эту интонацию – ничего, кроме опасности, для врагов она не предвещает. – Кто не рискует, тот не пьёт шампанского…
- В оригинале было: «Кто рискует оправданно, тот пьёт шампанское. А кто не оправданно – за того, не чокаясь, пьют саке».
- А выход? Будем сидеть, пока не умрём без еды и воды?
Ехидничает, но это так. Выхода нет. Надо выбираться. А жаль, мне здесь было хорошо. С тобой, Саске, действительно изменившимся и извинившимся. Но что будет дальше – не знаю. Слишком яркие пока воспоминания о прошедших нескольких часах мешают трезво оценивать грядущие перспективы. Слишком сильный конфликт между «хочу – верю» и «было – знаю». Как между прошлым и будущим, разделёнными пропастью. А я на тоненькой ниточке настоящего, которая не слишком надёжный мост. Новое знание твоих рук, губ, тела только раскачивает его. И оно, это знание, как будто принадлежит не мне, а этому месту. Кажется, покинь я его, «мини-Сахеран» никому не отдаст свои сокровища, оставит здесь «на хранение». До лучших времён? До нашего возвращения? Не знаю…
Нужно время, чтобы всё прояснилось окончательно. А пока надо собраться. Ведь ещё не известно, кто решил прихлопнуть нас таким замечательным способом.
- Готова?
Учиха вновь бесстрастен, и в голосе звучит только холодная сталь меча.
- Готова.
Ваш выход, Первый Медик!
Одеяло, резко выдернутое из прохода, дымит набранной пылью. Но снаружи виден свет солнца, уже выползающего из-за горизонта. Лучи, позолотив улёгшийся после самума песок, освещают всё те же камни и пятерых человек. Двое из них – Найджиро и Ли, а вот трое других…
- Гаара? – Саске, не веря себе, подходит поближе.
Иду с ним.
Так и есть, Гаара. А за ним, ухмыляясь, стоят Темари и Канкуро в полном боевом облачении. За спиной блондинки – веер, а у моего бывшего «отравленца» - его куклы. Наверное, они всё это время бежали: Найджиро тяжело дышит, упершись руками в колени, но лицо довольное. Даже корзинки для вахеранов не растерял. Неужели мы сейчас займёмся ловлей? Но ведь ящерицы, счастливо избежавшие нашего вмешательства в свой сон, всё ещё не пойманы…
- Здравствуйте, Кадзекаге-сама, - склоняюсь в церемониальном поклоне перед лидером Суны.
- Сакура, вы живы! – вопит Ли и, сорвавшись с места, кружит меня в объятиях.
Успеваю заметить краем глаза, как Саске с непроницаемым лицом делает ему подножку и ловит меня, падающую, подхватывая буквально на лету. А вот Рока не ловит.
- Ли, я не для того спасал госпожу Первого Медика от самума, чтобы ты задушил её своей Силой Юности!
Ух, какой ледяной голос! Зато сознание того, что мой бывший напарник всё же ревнует, наполняет меня теплотой. Это его «неравнодушие» такое… непривычное.
- Собственник! – шепчу ему на ухо еле слышно.
- Я предупреждал, - так же тихо отвечает он, ставя меня на ноги.
Мне немного смешно и очень тепло от этих слов, и хочется улыбнуться тебе, но в данном случае это неуместно. Разве что одними глазами, но ведь ты поймёшь? Конечно, поймёшь.
Рок, потирая ушибленный копчик, поднимается, злобно рассматривая своего командира. Хотя, когда это чьи-то гневные взгляды могли вывести из себя Учиху? Разве что позабавить...
Вот и сейчас два чёрных взгляда столкнулись в немой битве. Через пару секунд со счётом 1:0 язвительное равнодушие победило яростную атаку. Ли, опустив глаза, пробормотал извинения и вернулся к основной группе.
- Гаара-сама, я очень рада вас видеть, - снова кланяюсь я. Чуть позади меня так же церемонно кланяется Саске.
- Я тоже рад вас видеть живыми и здоровыми, - отзывается лидер Суны. – Вы не могли бы мне объяснить, что произошло и откуда в моей пустыне взялся этот приблудный самум?
- Что вам уже рассказал Ли? – в пылу «зелёный зверь» мог такого наболтать бывшему дзинчуурики, что те идеи о заговоре, которые мы обсуждали с бывшим напарником в нашем временном пристанище, имели все шансы показаться плодом детского слабоумия.
- Почти ничего. Он ворвался ко мне в резиденцию, увешанный моими охранниками и клетками для ящериц. Только его вопли о том, что он мой старый знакомый, не позволили стражникам прикончить его, едва завидев. Выдернул меня с совета старейшин, притащил сюда… Но не объяснил почти ничего. Только то, что его друзья в опасности.
- Кадзекаге-сама, я очень благодарна вам за такую заботу… - ну ещё бы, лично переться ради команды чужой страны, чужой деревни неизвестно куда, не зная противника… Для этого действительно надо считать нас своими друзьями. Похоже, Наруто сильно изменил его. – Я всё поясню вам. А вы расскажете, с чем столкнулись, с вашей точки зрения.
Что означают слова о «приблудном» самуме?
Вкратце рассказываю о переговорах, миссии, буре. Об эпидемии и охоте на вахеранов, которая так и не состоялась. О случайно найденном убежище. Конечно, о том, что произошло внутри, не распространяюсь. Служебные романы не поощряются нигде, а наши с Саске отношения попадают как раз под эту категорию. Команда Песка слушает внимательно, не перебивая.
Помнится, Шикамару рассказывал, что Темари не уступает ему в стратегическом анализе данных. Интересно, что она скажет?
Но первым, как ни странно, подаёт голос Канкуро:
- Насчёт вахеранов не беспокойтесь, Харуно-сан. Я использую их яд для смазывания оружия своих кукол. А проблема летучести легко решается специальной герметичной тарой. Так что считайте, что эта охота выполнена за вас.
Он, немного покопавшись в подсумке, подал мне небольшой тёмный пузырёк и продолжил:
- Мы знаем насчёт эпидемии. К счастью, песчаница пока не коснулась Суны. Но если охвачены такие территории, как вы говорите, это ненадолго.
- Согласен с братом, - подхватил Гаара. – Но меня волнует ещё одна вещь. Песок этой пустыни я чувствую на очень большом расстоянии. Его волнения, рост скальных пород, бури. Всё. Это МОЯ пустыня. Приход самума можно предсказать за несколько дней, когда воздух на краю песков ещё только начинает меняться. Буря всегда идёт от окраины к центру, а потом на другой край. Если ей хватит ярости добраться, конечно. В большинстве случаев – не дойдя до центра, всё стихает. Но того урагана, что бушевал здесь, не должно было быть вообще.
- Это вы усмирили его, Кадзекаге-сама? – интересуется Саске.
- Да, Учиха-сан. Я. Фактически, ваш друг принял единственно верное решение, чтобы спасти вас. Никто другой не смог бы пробиться сюда. Судя по силе ветра, который гулял здесь, буря должна была продлиться несколько дней. Не меньше недели.
Ясно. Спасибо, Ли. Смотрю на него благодарственным взглядом, отчего тот забывает об ушибленном копчике, а Учиха чуть прищуривает глаза. Ничего, Рока стоит поблагодарить, пусть хоть так. Действительно, позвать Повелителя Песка – это было почти гениальным решением. Но то, что он смог привести его сюда… это и впрямь подвиг, эффект которого трудно переоценить. Даже если бы мы переждали буйство стихии и выжили, переговоры были бы сорваны. Шутка ли – пропал Первый Медик. Если даже не учитывать морально-политический аспект этого факта, Каями пришлось бы вернуться домой, причём срочно. Без моего непосредственного участия здоровье правителя не выдержит местного климата. Айюри тут не спасение, а скорее шанс добраться хотя бы до границы со Страной Огня.
- Что будем делать, брат? – спрашивает у рыжеволосого Темари.
Вопрос дня. Не думаю, что появление лучшей тройки Суны во главе с Кадзекаге на секретных гражданских переговорах будет уместно. Как говорится, не приглашали – не идём.
- Предлагаю остаться здесь. Думаю, что возвращение Сакуры и Саске, как ни в чём не бывало, внесёт некую сумятицу в замыслы злоумышленников.
- Гаара-сама, Вы предполагаете, что это было устроено специально?
Я-то в этом почти уверена, но мнение компетентного специалиста в этой области всегда не помешает.
- Хотя следов чакры на песке и в воздухе нет, но я не верю в аномалии. Эта буря была вызвана каким-то способом или техникой. Думаю, для того, чтобы уничтожить создателя вакцины, на знаниях и умениях которого сейчас слишком много завязано. Мне кажется, тот, кто это устроил, обязательно сюда явится, чтобы проверить, куда подевался его самум.
- Вы хотите устроить засаду?
- Да. Всё равно вам необходимо возвращаться. Никто лучше меня не сможет справиться в пустыне с врагом.
- Кадзекаге-сама, - снова заговорил Саске, - человек, который это сделал, может принадлежать к Акацки.
При этом слове лицо рыжеволосого окаменело.
- Тогда мы тем более остаёмся, - вынес он окончательный вердикт.
Ясно. Личные счёты.
- Вы можете предоставить нам информацию о враге? – абсолютно спокойным голосом попросила Темари.
- Всё, что знаю, - ответил Учиха, начиная перечислять известные данные о Тоби и Дзецу.
Даже не знала, что ему известно так много. Особенно о Мадаре. Впрочем, кому, если не ему, знать о его стиле боя и возможностях? Разве что Наруто. Тогда они не смогли одолеть его даже вдвоём… Хотя, конечно, оба были почти опустошены боем между собой. Сможет ли тройка Суны сделать больше? Теперь, без Бидзю?
Темари кивает. Вижу, что она уже начинает обдумывать стратегию. Общение с Нара пошло ей на пользу. Им обоим. Шикамару стал чуть менее ленивым, а куноичи Песка подтянулась в стратегии. Заключение мира между двумя деревнями вообще было правильным решением. Сандайме был прав: война – это только этап истории, который настала пора завершить.
- Саске-сан, это правда, что вы убили человека, забравшего меня из Суна-но-Гакуре? Дейдару? – снова спрашивает Кадзекаге.
- Да.
Как и во время боёв на чунина, льдисто-голубые глаза сталкиваются с бездонно-чёрными. Но теперь по-другому. Между ними нет вражды. Гаара не озлобленный дзинчуурики на пороге полной трансформации, Учиха не мститель, и они не пытаются доказать друг другу, кто сильнее. Что они оба имеют право на осуществление своих целей, будь то убивать людей для подтверждения своего существования или убивать людей ради мести. Сейчас в жизни обоих шиноби появился совсем другой смысл.
- Будем считать, что мы обменялись противниками в знак доверия, Саске-сан.
Гаара, всё так же глядя моему напарнику в глаза, ждёт его ответа. Тот, чуть кивнув, соглашается:
- Просто Саске, - резко выдыхает он, протягивая руку своему бывшему противнику.
А тот пожимает её. Как и руку Наруто – тогда, после возвращения в Суну и с того света.
- Тогда просто Гаара. Будь осторожен по дороге к Тер-Ад-Сахерану.
- Ты тоже. Тоби не человек.
- Я тоже не человек.
- Не так, как он.
- По-своему. Почему думаешь, что это Тоби?
- Всегда рассчитываю на худшее.
- Это правильно. Осторожней в замке.
- Конечно. Пока.
- Пока.
Разговор между Кадзекаге и Саске происходит так быстро, что можно подумать, эти двое знают друг друга всю жизнь. Или читают мысли. Хотя, наверное, в чём-то мысли этих мужчин всегда сходились. Ли и Найджиро только переводят взгляд между ними. Подхватив вещи, мы возвращаемся в замок.
- Как там Наруто? – летит нам вслед последний вопрос рыжеволосого.
- Сказал, если я тебя вдруг где-нибудь встречу, пригласить на День Рождения, - не оборачиваясь, отвечает Саске. – Придёшь?
Кажется, Пустынный улыбается нам в спину.
- Передай – постараюсь.
- Хорошо, передам.
Мы идём по направлению к нашей базе торопясь, ускоренно. Песок вяжет ноги, но мы стараемся успеть. Наш враг не песок, а время. В восемь встреча с делегацией Ветра.
Как и обычно, Каями-сама встал раньше всех. Охрана, состоящая из порядком не выспавшейся Тен-Тен, Юмио и ещё двух телохранителей, стояла в традиционном каре, окружая правителя с четырёх сторон.
При виде нас, входящих в его апартаменты, Феодал облегчённо вздыхает и улыбается.
- Доброе утро, Каями-сама, - кланяюсь.
- Доброе утро, - слышу нестройный хор голосов позади меня.
- Доброе утро, - отвечает правитель. – Ну, рассказывайте! Как прошла охота? Страшные ли это звери – вахераны?
Вроде бы он шутит, а вроде бы и нет. Я часто не могу угадать, где заканчивается его чувство юмора и начинается холодный аналитический расчёт.
- Всё прошло хорошо, не беспокойтесь! Я всё расскажу подробней чуть позже, а сейчас мы должны провести процедуры.
Рассказывать при всех о покушении не стоит. Тем более что пока не известно, кто «крот» в нашем лагере.
- Конечно, конечно, - его круглое лицо, расплываясь в улыбке, становится похожим на маску. – Мой Первый Медик всегда выполняет свой долг. Идёмте.
В процедурной душно и пахнет лекарствами. Оно и понятно: чем больше работает «линия», тем больше накапливается в воздухе летучих веществ. Мне кажется, что это запах аспирина и йода.
- Ну так что? – стоило двери закрыться, как правитель снова стал серьёзен.
- Покушение. Спаслись чудом, - рассказываю о приблудном самуме, полых камнях и Повелителе Песка, спасшем нас. О наших с Саске догадках. Об авторитетном мнении господина Кадзекаге. Обо всём, кроме того, что произошло между мной и Учихой в пещере. Это касается только нас двоих.
Каями слушает, иногда кивая. Я стараюсь рассказывать сжато, но всё равно это занимает время.
- Вас кто-нибудь видел входящими в замок?
- Конечно. Дозорные. При входе во дворец стояло двое. Ещё – при входе к Вам.
- Значит, скрыть ваш приход не получится, - с лёгкой досадой произнёс мой шеф, - а жаль! Было бы очень интересно посмотреть, кто и как поведёт себя, узнав, что ты не вернулась…
- Я думала об этом. Но мне кажется, если злоумышленник до сих пор себя ничем не выдал, вряд ли он будет бегать вокруг замка вприпрыжку, напевая: «Да! Наконец-то я её укокошил!»… «Крот» – наверняка хороший актёр и не сделает явной глупости, которая могла бы его рассекретить.
- Пожалуй, так… И всё же кто-то из Ветра, замешанный в этом деле, пока не знает о том, что вы живы. Поэтому на сегодняшнюю встречу я возьму Айюри, а ты пока займёшься лекарством. Тебе ещё эту дрянь надо преобразовать.
Он показал на пузырёк, который дал мне Канкуро. Тёмное стекло, не пропускающее лучей света, выглядело зловеще.
- Да.
Мало того, что преобразовать – так ещё и придумать, КАК. На коленке разработать метод, причём быстро.
- Всё равно вопросы, связанные с эпидемией, будут обсуждаться после обеда. Успеешь?
Можно подумать, у меня есть выбор.
- Постараюсь.
Правитель, кивая каким-то своим мыслям, наконец начинает раздеваться, а я сосредотачиваюсь, готовясь к сеансу.
- Хуже всего то, - говорит он раздосадованно, - что теперь, зная об искусственности некоторых погодных явлений, мы не можем просто наклепать вакцины, мило улыбнуться Феодалу Ветра и удалиться восвояси. Вроде как «чем смогли – помогли, а что дальше – дело ваше». После покушения на вас всё стало настолько явно, что спрятать концы в воду просто не получится.
- Конечно. Первый Медик жив и в замке. Значит, правитель в курсе, - пытаюсь воспроизвести примерный ход мыслей злоумышленника. – Значит, будут докапываться, теперь уже не из добрососедских побуждений, а опасаясь за свои жизни.
- И это обязательно заставит его активизировать свои попытки. Уже не только на тебя. Вероятно, и на меня тоже. А самое плохое знаешь что?
У меня есть много вариантов, но у шефа наверняка своё видение.
- Что?
- То, что мы здесь заперты. Где гарантия, что по нам не ударят очередным «капризом природы», как только мы отойдём от Тер-Ад-Сахерана на приличное расстояние? Если мы оставим всё, как есть, так и будет.
- Мы не можем оставаться здесь дольше положенного срока. Еда… вода… медикаменты… Всего не вдосталь.
А кроме того, не думаю, что добрый Лорд Страны Ветра решит оставить у себя на ПМЖ правительственную группу Огня. Слишком много Феодалов на один квадратный метр. Говорить такое вслух было бы некорректно с моей стороны, но, уверена, Каями понимает это и сам.
- Значит, придётся раскрыть это дело, - звучит как окончательный вердикт. Приговор вынесен и обжалованию не подлежит. Как там у древних… «со щитом – или на щите». Или, как говорила мама, «утонешь – домой не возвращайся». Только почему складывается ощущение, что роль Первого Детектива придётся играть мне? Я не просила! Роли Первого Медика хватает «с головой»… Или всё же это роль Первой Приманки?
- Да, придётся.
Жалуйся – не жалуйся, а попасть в самум второй раз, ещё и всей группой – перспектива не завидная. Завидовать собственной смерти могут только приговорённые к ней. А верить в то, что шанс выкарабкаться существует, нужно до последнего. Верить и прилагать все силы для его увеличения.
- Всё-таки я правильно сделал, что послал с тобой охрану, - проговорил правитель в пространство перед собой. – И сейчас снимать её не буду.
- Кто будет стеречь меня на этот раз? Саске, Ли и Найджиро устали. Особенно Найджиро. Ему, в отличие от Рока, Сила Юности пятки не печёт, и смотаться за несколько часов в Суну и обратно – тяжело.
Феодал снова улыбается – по-доброму, почти по-отцовски.
- Ладно, Найджиро пусть идёт спать, а Ли и Саске пусть остаются. Ты сама-то как, на ногах ещё держишься?
Учитывая несколько часов отдыха в пещере, держусь. Но это ненадолго. Высыпаться надо по-человечески! Полноразмерно!
- Учитывая, что мой сон этой ночью мог стать вечным, я очень даже бодрячком.
Шеф не любит нытиков. В любом случае, продержусь, сколько смогу. Лучше выпить кофе и потерпеть, чем сложить лапки и позволить кому-то убить меня.
- Если останется время до обеда, можешь поспать. Но только здесь, ладно? Не выходи никуда.
Массажный стол, конечно, жестковатая кровать, но всё лучше, чем на полу.
- Не возражаю.
Хотя, конечно, вряд ли успею.
Мы начинаем сеанс. Возможно, это глупо, но сейчас я просто рада, что, живая и невредимая, могу снова делать своё дело. Лечить людей – значит бороться со Смертью. Моим самым старым и безжалостным врагом. Почему-то мне кажется, что именно здесь, в Тер-Ад-Сахеране, наступит кульминация нашей с ней затянувшейся баталии.
***
Как превратить одно вещество в другое? Если верить детским сказкам, для этого нужна капелька волшебного эликсира и нефиговое владение магией того, кто собрался это сделать. Но что, если эликсир заменить ядом, а вместо колдуна будет бывшая куноичи Конохи, сверхъестественного в которой – только способность поглощать кофе в космических масштабах? Не станет ли отрава ещё сильнее?
Мой ответ – нет. И пусть география и природоведение идут к чертям! Химия – наука точная, а веру в философские байки оставляю на долю двоечников. Эти два года я не теряла даром. Спасибо вам, авторы учебников, преподаватели на курсах, лаборанты и просто советчики. Курс «Органической химии» стоит перед глазами, как живой, развернувшись во всю ширь и глубь молекулярной структуры.
Так, разбавить до нужной концентрации, добавить реактивы… процесс пошёл. Если через две минуты позеленеет – я всё рассчитала правильно. Если нет – делать тебе, Сакура, прививки в детских садах, а не посты государственные занимать. Ну… три, два, один… Есть! Ура!
На пороге комнаты, как черт из табакерки, возник Ли с перекошенным лицом.
- Сакура-тян, я тебя спасу!
Чип и Дейл спешат на помощь… Точнее, один Дейл. Чип стоит за дверью и ехидно ухмыляется.
- От чего? – стараюсь, чтобы в голосе было поменьше насмешки. Всё-таки своим спасением от самума мы обязаны ему.
- Ну… А почему ты кричала? – кажется, он уже понял, что противников нет, но, на всякий случай, пытается заглянуть под стол. Напрасно, под этим монолитом не способны спрятаться даже микробы.
- От радости. Придумала, как сделать преобразование.
- Уже? Ты быстро, - в голосе звучит неподдельное уважение. От кого же я слышала, что в академии у него были проблемы с точными науками? Кажется, от Тен-Тен. И теперь Ли воспринимает всех, кто смог выучить таблицу химических элементов, как великих гуру. Что не понимаем, то возводим в превосходную степень, вместо того чтобы понять. Это так… по-детски.
Возможно, эта «детскость», которая так и не выветрилась из больших круглых глаз, и мешает мне воспринимать Рока как мужчину. Мальчик… Сильный, хороший, добрый, смелый. Готовый поддержать и подставить плечо. Пожертвовать и не попросить награды. Но всё, что мне хочется – похвалить его, дать совет, «наставить на путь истинный». Поговорить и помочь. И ничего больше. До любви – как до Луны и обратно.
Он, как большинство больших детей, не поймёт, что те, кто уже ломался от чьих-то жестоких игр, никогда не потерпят рядом с собой человека, на которого можно надавить. Не уговорить, а именно заставить плясать под свою дудку, правдой или неправдой. Точнее, именно ПОТЕРПЯТ, пока терпение не лопнет. А потом сделают из когда-то милого и доброго человечка запиленного тютю. «Продавят» под себя, под свой характер и капризы.
Именно сейчас, глядя в эти доверчивые глаза, я остро ощущаю пропасть, разделяющую нас с Ли. Слишком быстро и легко из него получится подкаблучник. Потом останется только ненавидеть: его – за то, что позволил мне это, и себя – за то, что в этих круглых гляделках поселилась боль, кислотой съевшая прежнее, открытое и радостное, выражение. Но, увы, я уже не могу делать по-другому и делиться чем-то ещё. Перенесённая боль заставила меня повзрослеть дважды – когда Саске ушёл и когда вернулся. Я стала старше на любовь. Я стала старше на разлуку. На месть, на встречу, на один маленький, персональный ад. Пройдя через его круги, начинаешь смотреть на мир несколько иначе. И детские чувства Ли – чистые, добрые, открытые – теперь малы мне, как то платье, что я носила в двенадцать лет.
Ли, ты сам не знаешь, что получишь, если я соглашусь стать твоей девушкой. Та горечь, которой может поделиться с тобой Первый Медик Страны Огня, не нужна такому, как ты. Тебе нужна другая девушка – доверчивая, наивная, смотрящая на тебя, как на живое воплощение Бога на земле. Ну, или почти так.
А мне нужен другой. Тот, сломать которого у меня не выйдет при всём желании. Тот, который не будет ломать меня. С которым мы сами откажемся от «доказывания» друг другу, чья правда правдивее, чья сила сильнее, чьи желания главнее. В психологии это, кажется, называется, проявлением иерархического инстинкта. Либо мы главенствуем, либо подчиняемся, но главенствовать стремятся все. Семьи и пары не исключение.
- Просто мне разрешили немного поспать на рабочем месте, если до обеда всё успею. А потом сразу на трапезу, еду проверять. Ну, и на переговоры, сменить Айюри. Прости, дел очень много.
Даю понять, что поговорить не получится. Ведь каждый разговор – это маленькая, но надежда, которую лучше не давать.
- Прости, Сакура-тян. Больше не отвлекаю.
Возможно, я высказалась слишком резко – в глазах моего друга плещется обида.
- Ничего, - улыбаюсь той самой милой улыбкой, что обманула Сая. – Просто я и вправду едва успеваю, а ещё очень хочу спать.
Кажется, эта гримаса на моём лице немного утешает его. Во всяком случае, выходит Рок уже похожим на человека, а не на жертву маньяка, отобравшего у него все конфеты. Хотя… хотела бы я посмотреть на того самоубийцу, кто рискнёт отнять у Ли его сладкое!
Весело побулькивая в колбе, яд превращается в свой антипод, один из сильнейших антитоксинов в мире. Того, что уже преобразовался, как раз хватает для новой порции вакцины, производство которой я так и не остановила. Запоздало, с каким-то равнодушием приходит понимание, что мы всё же успели. Значит, ещё у парочки заражённых появится шанс и в моём споре со смертью ещё рано ставить точку. Это всего лишь перерыв, отсрочка. Кратковременное затишье во время бури, которым я не замедлю воспользоваться.
Переговоры, по словам шефа, должны продолжиться сразу после обеда. Значит, Каями-сама должен будет прийти ко мне через пару часов, чтобы успеть сделать процедуры ещё до трапезы. На сон осталось не так уж много времени. Но два часа – это лучше, чем ноль. Спасибо и на этом, правитель.
Закрываю глаза, моментально проваливаясь в какую-то тёмную, бездонную яму. Я не боюсь темноты.
